Глава 1
Gift ***
_______________________________________________________
Автор: cherno.belaja
Бета: Лукреция Борджиа
Тип: джен
Рейтинг: PG
Размер: мини
Пейринг: Северус Снейп; Гарри Поттер
Жанр: Драма / Ангст / AU
Отказ: Всё - Роулинг, всё остальное - Артура Конан Дойла; коммерческой выгоды не извлекаю.
Предупреждения: AU, ООС, авторские сопли без повода :)
Комментарий: По заказу моей любимой (и, что главное, единственной) беты, которая попросила ну очень грустную драму. Как я могла отказать?
______________________________________________________
- Если вам интересно, когда я понял, что он задумал – это было задолго до того, как я умер. Когда прозвучали слова «Старшая палочка», я уже знал, к чему идёт. Да, Дамблдор крутил нами, как хотел, даже после смерти, и мне кажется, после смерти это удавалось ему ещё лучше. В этом смысле противостоять Волдеморту оказалось легче, намного легче, тем более что его ходы можно было просчитать наперёд.
Вот, предположим, имеется человек, который хочет вас убить, и у него есть змея, которая не прочь откушать вашей крови. Вы же неоднократно имели удовольствие наблюдать за её трапезами, поэтому точно знаете, с чем именно предстоит столкнуться.
Предположим также, что вы – не полный болван и смыслите что-нибудь в зельеварении. Есть, к слову сказать, много универсальных противоядий от разнообразных ядов, включая и змеиные, да тот же безоар… Есть зелья, останавливающие кровь, заживляющие раны, снимающие боль, восстанавливающие жизненные силы – но этого мало для того, чтобы заставить поверить окружающих, что вы в самом деле умерли.
У вашей смерти будут свидетели, так или иначе. Вы подготовились ко всему, к визиту любого из ваших врагов – ведь кто-то из них обязательно захочет подержать вас за ручку в эту трудную минуту. Ах да, не стоит забывать, что ваша ручка должна обмякнуть, разжаться и безвольно упасть на пол, как банановая кожура. Да-да, умирая в луже крови на полу, не стоит упускать из виду ни единую деталь! Иначе вам не получить награды – дешёвые роли никто не оценивает по достоинству. Собственно, нет, как раз по достоинству их и оценивают. А играть свою смерть на бис – удовольствие сомнительное, уж поверьте мне.
Вы слышали этот стишок? Ну, вот этот: «В луже крови проклятый предатель обязан как раб умереть…» Не помню, как там дальше. Не знаю, какая хаффлпаффская сучка это сочинила, но на самом деле всё именно так и было. Мне, пожалуй, даже немного жаль, что я так и не был оправдан. Но, в конце концов, какая теперь разница, так?
Да, я сам – вот единственный человек, кто может оправдать меня, и единственный, чьё оправдание мне по-настоящему нужно. Но я никогда не получу его, не сомневайтесь.
С вашего позволения, я вернусь к свидетелям. Итак, вы можете ответить мне вот на какой вопрос: что случится, если смешать измельчённый корень асфоделя с настойкой полыни? Так и думал, что вы не помните, впрочем, было бы слишком самонадеянно с моей стороны полагаться на вашу дырявую память. Мы получим напиток живой смерти. Он начинает действовать не мгновенно, поэтому у меня было достаточно времени изобразить красивую, даже художественно-красивую смерть. У вас были лучшие места партера, поэтому не буду сейчас расхваливать свои актёрские данные, вы и сами всё видели. Одно лишь скажу: вы поверили мне, и этого было довольно. И Волдеморт поверил.
В конце концов, хозяином Старшей палочки я никогда не был, и моя жизнь, ровно как и смерть, не имела ни малейшего значения для истории. Поэтому даже жаль, что я не погиб. Да-да, это не шутка, просто тогда я ещё не мог понять, насколько это не шутка.
Вы действительно хотите об этом знать? Приходит новый день, и думаешь: почему я не сдох вчера? Но вечерами, тоскливыми и длинными, отчаянно хочется выжить, чёрт побери, назло всему. А просыпаясь и понимая, что впереди самое меньшее ещё один день, думаешь: почему я вчера сумел удержаться на краю, почему не рухнул?!
Мерлин побери, вы сейчас настолько смешны! Не смотрите на меня с таким разочарованием, будьте добры! Неужели вы в самом деле думали, будто бы я стану валяться у вас в ногах и умолять подарить мне жизнь? Нет, конечно! Но и целовать вам руки со слезами благодарности на глазах я тоже не буду, и вообще, избавьте меня от всего этого, делайте, что хотите. И посмотрим, что у вас получится!
- Это ещё не всё.
- Это уже всё. Действие Веритасерума закончилось.
- Ради Мерлина! – Гарри захохотал. – Оно и не начиналось. Веритасерум на вас не действует. Тем более я ведь аврор, как-никак. Можно подумать, мне не известно, что Веритасерум заставляет говорить правду, однако не заставляет трещать без умолку битых полчаса, рассказывая какой-то суицидальный бред в дурацкой попытке меня разжалобить.
Лицо Снейпа исказилось, в этот момент он выглядел как человек, которого только что ударили, а он забыл, в какой карман положил перчатку, чтобы бросить её в лицо обидчику. Его палочка была зажата в руке Гарри, а палочка Гарри, в свою очередь, направлена ему в лицо. За эти полчаса, что они сидели друг напротив друга, она ни разу даже не дрогнула.
- Вы просто воспользовались удачным моментом, чтобы вывалить на меня эту историю, вот и всё, - сказал Гарри. – Да, возможно, именно так и было, но… но не так.
- Почему? – хрипло спросил Снейп. Сейчас он был действительно жалок, ничтожен, унижен, он тяжело дышал, словно каждый вдох давался ему с трудом. Но он не боялся – вот что выводило Гарри из себя.
- Дело в том, что произошла ошибка: я не поверил в вашу смерть.
Дом Снейпа оказался так же жалок, как и он сам. Грязный, полный древнего пыльного хлама, старые шторы свисали неопрятными тряпками, сидения кресел были стёрты, стены потемнели от времени, половицы скрипели при каждом шаге. Сад был заброшен, наверное, с первого дня, и прошлогодние листья лежали под облетевшими яблонями, как порванные письма. Окна заросли грязью, словно ими не пользовались вовсе, словно Снейпу всё равно, что снаружи, ночь или день.
- Почему? – снова повторил Снейп. Его бледные тонкие пальцы постукивали по коленям, обтянутым колючими шерстяными брюками, слишком вытертыми на всех сгибах, чтобы казаться купленными хотя бы в прошлом году.
Он сильно постарел, стал ещё тоньше и болезненнее, на исхудавшем лице его нос смотрелся огромным, уродливым птичьим клювом. Пергаментная кожа, какая бывает разве что у умирающего (если не у уже умершего), казалось, рассыплется прахом, если прикоснуться к ней. Только пальцы по-прежнему оставались опасными и чуткими, и Гарри не мог отвлечься от них, хоть на миг забыть, как ненавидит и их, и это лицо, и надменное выражение глаз, и искривлённый рот, и тонкие брови… Ненавидит Снейпа от пяток до макушки, всего, целиком.
- Потому что такой паршивый, дрянной ублюдок, как вы, просто не мог вот так легко взять и подохнуть. Это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой, а я давно вышел из возраста, в котором верят в сказки.
Снейп никак не отреагировал на оскорбление. Просто сидел молча, уставившись куда-то вниз, и Гарри даже решил было, будто там есть на что посмотреть, но внизу был только грязный снейпов пол и грязные снейповы ботинки.
- На самом-то деле мне не было интересно, как вам удалось избежать гибели. Признаюсь откровенно, сначала на это шоу купился и я. Всё же в тот момент нам всем было не до анализа, битва за Хогвартс, знаете ли. И все вокруг только и делали, что умирали, включая и меня самого, кстати.
- Да, я знаю, - вдруг сказал Снейп. – Вам тоже удалось справиться с этой ролью.
- Удалось, - не стал отрицать Гарри. – Удалось даже лучше, чем вам, потому что я остался живым героем, а вы – мёртвым предателем, жертвой пожирательских интриг. И, будьте покойны, не убей вас Волдеморт, это сделал бы какой-нибудь аврор, дементор или что-то в этом роде.
- Именно поэтому я и вынужден был инсценировать собственную гибель. Однако это мне дало только несколько лет относительно спокойной, но весьма скучной жизни. А теперь, насколько я понимаю, вы пытаетесь отобрать у меня и эти жалкие крохи? Что же вы намерены сделать, герой? Поставите меня перед Визенгамотом? Поверьте, мне есть, что сказать суду.
Гарри пожал плечами.
- Возможно, но мне нужно не это. Я долго думал и решил, что право убить вас должно принадлежать мне.
- Думаю, Визенгамот рассмотрит ваше предложение. А потом и персонал Святого Мунго его рассмотрит…
Самое странное, что Снейп до сих пор оставался спокоен. Хотя вроде бы Гарри чётко дал ему понять, зачем пришёл.
- Давайте начистоту, - вздохнул Гарри. – Я уважаю суд и всё такое, но сейчас мне плевать на Визенгамот, Аврорат и министерство со всем магическим сообществом вместе взятым. Или, говоря ещё более откровенно, есть я, и есть вы. И ещё есть дом, тайное убежище, о котором никто не знает, кроме разве что меня и вас. Есть две палочки, и обе у меня. Есть заклинание, способное превратить ваш труп в горстку пепла, которую развеет утренний ветер, если, конечно, вам выпадет стать трупом…
- Что значит – выпадет? – напряжённо спросил Снейп. – Вы собираетесь заставить меня сыграть в русскую рулетку?
- Что-то вроде того, - сказал Гарри. – И я тоже буду играть. Вы хотите узнать, как умер Драко Малфой?
- Он… - голос Снейпа наконец предал его, и следующее слово зельевар буквально вытолкнул из горла хриплым вскриком: - Умер?!
- Он умер, - подтвердил Гарри. – И, прошу вас, не шевелитесь. Я, кажется, предупреждал, что одно резкое движение с вашей стороны – и вам конец? Да-да, предупреждал, я помню. Так вот, летом, когда я жил у Дурслей, было отвратительно скучно проводить вечера, и мне приходилось читать книги. Я не очень-то люблю читать, но выхода не было, и иногда, с тех пор, как мне исполнилось лет пятнадцать, Дурсли начали разрешать мне брать кое-какие книги. Вот, в одной из них я прочитал про человека, который хотел отомстить своим врагам, но был слишком благороден для простого убийства. И он предлагал жертвам две таблетки на выбор. В одной из них был яд. Одну выпивала жертва, другую – он сам.
- Драко не повезло? – спросил Снейп. Он спросил это так, что Гарри вдруг почувствовал себя законченным дерьмом. Но это быстро прошло.
В конце концов, если хорошенько подумать, именно так и было. Дерьмо, конечно, именно дерьмо. Одержимый местью герой так же ничтожен, как и старое ничтожество, о которое он хочет запачкать руки. С Малфоем было не так – Малфой трясся от страха, и ползал по полу, умоляя о пощаде, и был бледный, словно сама смерть, и пытался позвать на помощь, и набрасывался на Гарри… А потом сдался. Выбрал таблетку, зажмурив глаза, и выпил свой бокал вина одним махом – дорогого вина из погребов Малфой-мэнора, которое, наверное, нужно было пить совсем иначе: смакуя во время банкета или романтического свидания – не с врагом, конечно, не за минуту до смерти. А потом он рухнул на ковёр и забился в агонии, а Гарри заставил себя смотреть до конца. И смотрел так, что до сих пор, закрывая глаза, видит эту картину.
Ему не понравилось, но он хочет довести дело до конца. Его не радует мысль об убийстве, но мысль о мести приводит его в состояние эйфории. Он ждал этого дня, как подросток – совершеннолетия.
В этот раз Гарри принёс выпивку с собой: бутылку дешёвого огневиски. Бокалы нашлись у Снейпа в баре. Собственно, кроме бокалов там больше ничего и не было. Пока Гарри искал их, зельевар всё же попытался сбежать, и Гарри пришлось применить «Инкарцеро». Две одинаковые серые таблетки лежали в спичечном коробке, как близнецы.
Гарри понимал, что поступает плохо. Но он ведь и своей жизнью рискует тоже!
«Может быть, это мой последний глоток огневиски, - подумал Гарри, разливая алкоголь по бокалам – не слишком чистым, но не слишком и грязным. – Ну и соплохвост с ним!»
Ему не то, чтобы надоело.
Жизнь была чудесна – во всяком случае, все окружающие так говорили. Но предыдущая жизнь нравилась Гарри намного больше: в ней было место для подвигов и опасностей, самоотверженности, настоящей дружбы и настоящей ненависти. А теперь от неё осталась только пыльная награда и громкое имя.
Кто враг, а кто друг? Границы стёрлись, и Гарри решил нарисовать их для себя заново. Ему было всё равно, кто сегодня выиграет в этом поединке с судьбой, он или Снейп. Потому что если Снейп погибнет, придётся искать нового врага, а врагов уже не осталось.
Гарри не считал смерть приключением, у него дрожали руки, когда он пил таблетку в Малфой-мэноре. Но после того как Драко упал, а он остался стоять, Гарри вдруг почувствовал, что снова жив.
- Что это такое? – спросил Снейп, указывая на таблетку. Принюхался и сморщил нос. – Отвратительная вонь, Поттер. Если их готовили вы сами, то не удивлюсь, если они обе ядовиты.
- Это настойка полыни, - объяснил Гарри. – Чтобы заглушить запах.
- Запах чего? – кисло поинтересовался зельевар. – Вы бы их ещё с драконьим помётом смешали!
- Я подумал, что вы по запаху сможете отличить, в какой из таблеток яд, поэтому решил исключить такую возможность. Даже если вы сейчас и посчитаете её абсурдной.
- Это не абсурдно, - подумав, признал Снейп. - У меня хороший нюх.
Он забрал у Гарри коробочку и пристально поглядел на таблетки, приблизив их к лицу.
- Ужасно, - наконец резюмировал он и взял себе одну. – Прошу.
Гарри взял оставшуюся. Ему было всё равно, та или эта, он не видел разницы. Он никак их не пометил, чтобы было не так страшно. Пока не знаешь, остаётся надежда.
Снейп усмехнулся.
- Я надеюсь, вы позволите мне сделать это первым? Чтобы, если я вдруг каким-то чудом снова не умру, вы могли прикончить меня другим способом.
- Нет. Мы выпьем одновременно.
- Чёрт возьми! – вдруг разозлился Снейп. – Вы считаете себя бессмертным?! Вы решили покончить с собой в приятной компании?
- Приятной? – Гарри хмыкнул. – Да, похоже на то. Я хочу разрешить все возникшие между нами недоразумения. Если судьба решит, что я прав, вы умрёте. Если нет – умру я, вот и всё, профессор.
- Я не привык полагаться в таких вопросах на судьбу. Иначе я бы умер тогда, у вас на руках, и вы стали бы счастливым на четыре года раньше.
- Дело не в счастье, – попытался объяснить Гарри. – В справедливости.
- И вы посчитали себя официальным представителем высшей справедливости на нашей земле? Это ли не безумие, мистер Поттер? Я не говорю, что справедливости не существует, просто заметить её так же трудно, как и рост травы. Но однажды выходишь на лужайку, а она уже зелёная. А если расковырять почки на деревьях, листья раньше всё равно не появятся.
- Мне хватило ваших мудрствований ещё в школе. Считайте, я сыт ими по горло. А теперь прекратите мяться, хватит трусить.
- Трусить! – на лицо Снейпа упала тень, но быстро исчезла, и только в тонких морщинках осталась темнота – как утренний туман, прячущийся от солнца у подножья холмов и на обрывистых берегах озёр. – Что ж, в таком случае, не будете ли вы так добры развязать меня? Я не собираюсь умирать, опутанный верёвками, словно незадачливый мазохист. В свою очередь обещаю не убегать.
- Фините Инкантатем. Надеюсь, ваше слово твёрдо как прежде.
Губы Снейпа разошлись в отвратительной усмешке.
- Я понимаю, на что вы намекаете, Поттер, и разочаровывать вас не буду. В конце концов, если вы убьёте меня, а потом выяснится, что я был ангелом во плоти, вы, наверное, расстроитесь. Так что считайте меня предателем и дальше. Но одно я вам всё равно скажу напоследок: я любил её, Поттер.
- Любили? – Одно это слово показалось Гарри неуместным в тёмной и грязной комнате из уст человека, который если и мог что-нибудь любить, то разве что заспиртованных лягушек. – Кого?
- Вашу маму, Лили Эванс.
- Это неправда.
Гарри сказал это скорее по инерции – потому что верить в подобный бред он не собирался всё равно.
- Может быть, – не стал спорить Снейп. – Уговаривать вас я не буду, а Веритасерум, надеюсь, закончился.
- Тогда зачем вы мне это сказали?
- Потому что второго шанса может не представиться. Если я выживу, и если вы захотите, я напишу об этом «Ежедневному пророку».
- Вы врёте. Я не знаю, зачем, но это ложь.
Снейп пожал плечами.
- Ваше здоровье, - сказал он, поднимая стакан с огневиски.
Тост был неуместен. Зельевар поднёс таблетку к губам. Палочка Гарри чуть вздрогнула и опустилась – в тот момент, когда он нёс вторую таблетку ко рту.
И тут Снейп прыгнул, одновременно выплёскивая огневиски Гарри в лицо и выбивая таблетку из его ладони. Она упала на пол, покатилась к креслу, и Снейп тут же раздавил её каблуком в пыль.
Гарри ударил его. Снейп рухнул навзничь, зрачки его чуть расширились от боли, а подбородок заливала кровь из разбитой губы. Он закрылся руками, видя, что Гарри не собирается останавливаться на этом.
- Трус! – закричал Гарри. – Предатель. Убийца! Зачем ты… убил… их?!
Снейп попытался вырваться, но ему не удалось. Он свернулся в комок, вздрагивая от ударов и сжав зубы.
- Зачем ты сказал, что любил её?
Гарри рухнул в кресло, сжав виски с такой силой, что голова загудела.
- Зачем ты мне соврал?
Снейп молчал, лёжа лицом в луже крови, и был неподвижен, как сломанная игрушка.
- Всемирная справедливость, - с трудом выдавил Снейп. Он дышал хрипло, тяжело. – Ненавижу вас, Поттер. Все эти годы ненавидел, как и ваш отец ненавидел когда-то меня. Высшая форма ненависти – ненавидеть человека просто за то, что он есть… - зельевар запнулся, потом продолжил: - Высшая форма любви – любить того, кого больше нет… Катитесь к чёрту из моего дома, мистер Поттер. И если захотите убить – то просто убейте, но избавьте меня от этого фарса и от необходимости вновь спасать вам жизнь.
Гарри непонимающе уставился на его грязный седеющий затылок, остро сожалея, что не может видеть лица.
Но Снейп не стал ничего объяснять. У него и правда был достаточно хороший нюх, чтобы даже сквозь вонь полынной настойки определить, в какой из таблеток яд. Если бы он сразу понял, что Гарри не шутит, то взял бы её себе.
- Я вернусь, - раздражённо сказал Гарри, направляясь к двери. Палочку зельевара он бросил у порога.
- Жду с нетерпением! Так интересно на это взглянуть! – крикнул Снейп ему вслед.
И расхохотался смехом нездорового человека, захлёбываясь и кашляя, пока из глаз не брызнули больше не сдерживаемые слёзы, а он продолжал смеяться сквозь рыдания, дрожа.
- Тинка! – позвал он четверть часа спустя, немного успокоившись.
- Что прикажет хозяин?
Маленькая даже по меркам своих сородичей эльфийка с ужасом глядела на Снейпа.
- Там на столе бутылка и стакан, дай сюда, – зельевар с трудом поднялся на локте, прикусив губу, чтобы не застонать, и кровь хлынула снова. Он выругался. – И налей.
Рука тряслась так, что сам бы он не справился. И без того чуть не расплескал половину огневиски, пока донёс до рта. Зубы стучали об ободок бокала.
Снейп, опираясь на кресло, поднялся и провёл пальцем по подбородку.
«Я вернусь, - подумал он. – Он вернётся. А я…»
Палец оказался красным и мокрым. Снейп подошел к стене. «Это правда», - написал он. Для этого пришлось потратить почти всю выплеснувшуюся из раны кровь и несколько минут. Вышло жалко, словно слепой художник расписался на картине, нарисованной в темноте.
Затем поднял палочку и вышел вон из дома.
_______________
*** Gift (нем.) – яд, отрава; (англ.) – подарок, дар.
