Глава 1Мы покинем эту страну,
Мы покинем эту страну,
Вместе с первым попутным ветром
Мы покинем эту страну.
Ты помнишь, когда уезжали те,
Что пришли сюда раньше нас,
Мы поражались глухой пустоте
Их обесцвеченных глаз.
Мы смотрели на них с изумленьем и страхом,
Взгляд опустить боясь.
Но те, кто приходит сюда сейчас,
Точно так же смотрят на нас.
Сердце того, кто рожден для битвы,
Радует звон мечей,
Те, что вскормлены мудрой беседой,
Ищут вина речей,
Но здесь так привыкли сражаться за правду,
Что жизнь превратилась в войну.
При ближайшем попутном ветре
Мы покинем эту страну.
Этой ночью приказ епископом дан,
И слуги торопятся в порт,
И через час ни один капитан
Не сможет взять нас на борт.
Но рыбак Том Редсон — наш верный друг,
И руки его сильны.
Между первым и третьим пределом ночи
Мы покинем пределы страны.
Мы покинем эту страну,
Мы покинем эту страну.
И назад уже не вернемся,
Раз покинув эту страну.
(Тикки Шельен, «Бегство из Димчерна»)
Снейп в последний раз ковырнул почти нетронутое пюре и отодвинул тарелку.
— Северус…
За последние месяцы он успел возненавидеть этот мягкий бархатный голос. «Северус, ты должен узнать…», «Северус, тебе надо устроиться в школу», «Северус, у него её глаза, в точности такие же», «Северус, надо жить дальше. Надо есть». И не подчиниться было труднее, чем крику или даже угрозе Круцио. Снейп придвинул к себе тарелку, проглотил несколько ложек пюре, не чувствуя ни вкуса, ни запаха, а потом всё-таки решительно отодвинул стул и вышел из-за стола.
На улице его встретила хлюпающая под ногами грязь. Неважно. В последние две недели всё стало неважно. Он подошёл к кривому вязу, словно специально изогнувшемуся у земли так, чтобы удобно было сидеть. Их с Лили любимое место. «Почему? — в десятый? сотый? тысячный? раз он задавал одни и те же вопросы. — Почему ты выбрала Поттера? Почему не заставила его уехать из страны? Почему родила ребёнка в такое время? Почему не выгнала Блэка? Почему?» Но, даже будь Лили жива, она бы не ответила.
После «почему» наступал черёд «если бы». Если бы гриффиндорским мерзавцам не захотелось в тот день развлечься… Если бы Лили выбрала себе кого-то более разумного… Если бы Трелони не выдала это чёртово пророчество… Если бы Лорд выбрал Лонгботтомов… Если бы. Если бы это было возможно, он без малейших колебаний нарушил бы фундаментальный закон магии — нельзя ничего изменять в прошлом. Но даже самые мощные министерские хроновороты могли отправить человека в прошлое максимум на неделю.
Кап! К мокрой грязи под ногами добавилась вода сверху. Холодная капля стекла с волос, прокатилась по носу и упала на мантию. Рядом что-то хлюпнуло, раздалось приглушённое ругательство.
— Вот ты где, — глухо прогудел лесничий. — Профессор Дамблдор прям это… ясновидящий. Он сразу сказал, что ты здесь будешь. Велел, чтобы ты к нему зашёл.
Снейп тяжело вздохнул. За последние несколько месяцев необходимость постоянно быть на виду вымотала его до предела. Уроки, педсоветы, собрания Пожирателей Смерти, трапезы в Большом Зале, наблюдения за отработками… Только вечером удавалось иногда урвать час-другой для себя, но и это время у него могли украсть. Вот и сегодня — снова. От мысли, что так теперь так будет всегда, хотелось взвыть.
Горгулья ухмыльнулась и пробормотала что-то невнятное прежде чем отпрыгнуть в сторону, открывая проход. Северус на мгновение остановился перед извилистой лестницей, ведущей в кабинет. Высушить одежду. Постараться придать лицу непроницаемое выражение — портрет Финеаса не упускал случая вставить шпильку об измельчании Слизерина. Попытаться держаться прямо…
Дамблдор встретил его хмурым и озабоченным взглядом.
— Вы хотели меня видеть, сэр?
— Да, Северус, присаживайся. Через три дня Визенгамот будет рассматривать твоё дело. Мне удалось добиться, чтобы заседание поставили на субботу и ты мог присутствовать, не отвлекаясь от своих обязанностей. Процесс будет закрытым и малым составом Визенгамота, только самые благонадёжные.
Снейп подобрался. За суматохой школьных будней он успел забыть, что Метка на руке в нынешние времена — сама по себе повод для суда и приговора. Во всяком случае, для него.
— Вы думаете, меня могут… посадить, сэр?
Дамблдор многозначительно изогнул бровь, переложил какие-то пергаменты из одной стопки в другую и только потом ответил:
— Честно говоря, меня действительно несколько беспокоят показания Трэверса и особенно Эйвери. В издевательствах над маглами ты принимал участие три года назад, ещё до того как осознал свои заблуждения. Но Эйвери, который, как установил суд, был под воздействием Империо, дал очень подробные показания о твоём участии в убийстве Боунсов…
Снейп на мгновение прикрыл глаза. Эйвери оправдан. Этого следовало ожидать — одна из богатейших семей магической Британии, отец Джесса заседает в Визенгамоте, дядя заведует Мунго… И при таких возможностях этот мерзавец ещё и топит друзей! Но ведь он, Снейп, никого не убивал! Он только ранил хозяина, заставив того выронить палочку. А на всё остальное желающих хватило и без него.
— Я не убивал!
— Я знаю, мой мальчик, и поэтому полагаю, что всё кончится хорошо. Но без твоей помощи мы не справимся. Я и так уже сделал всё, что мог: добился закрытого заседания, взял тебя на поруки до суда, чтобы ты продолжал работать… Полагаю, то, что мне пошли навстречу и тебя не арестовали — добрый знак. А теперь ты должен убедить судей, что осознал свои ошибки, искренне раскаиваешься и в дальнейшем готов не жалеть сил ради процветания магического сообщества.
Северус с трудом удержался от гримасы отвращения. Ради магического сообщества он не пошевелил бы и пальцем. Жалкие идиоты! Сейчас они наслаждались своим убогим спокойствием, не желая думать, какой ценой оно куплено. Ценой жизни Лили, которая была выше их всех на несколько голов!
— Я… я постараюсь, сэр.
— Не сомневаюсь, Северус. Спокойной ночи.
Суббота наступила быстро. Слишком быстро. Даже Зелье Сна без Сновидений, принятое в пятницу вечером, не помогло проспать всю ночь. Он проснулся в половине шестого, долго ворочался с боку на бок, пытаясь снова заснуть, и сдался, когда услышал тихий хлопок. Домовой эльф поставил на тумбочку чашку чая и тарелку с сэндвичами и почтительно поклонился.
— Мастеру Снейпу угодно что-нибудь ещё?
— Нет. Ступай.
Снейп свесил ноги с кровати, отхлебнул из чашки, заставил себя сжевать сэндвич — каждый кусок вставал комом в горле. Он не был уверен, что сумеет сыграть свою роль убедительно. А от мысли, что перед членами Визенгамота придётся выглядеть покорным, смиренным и виноватым, становилось тошно. День обещал быть долгим, и Северус мог только надеяться, что он кончится хорошо.
В половине девятого, точно в назначенное время, он вошёл в кабинет директора. Дамблдор окинул его критическим взглядом и, похоже, остался доволен увиденным. Снейп слабо улыбнулся — кажется, хотя бы первый шаг он сделал правильно. Он никогда не умел носить одежду, даже новая мантия смотрелась на нём так, будто пролежала в сундуке добрых двадцать лет. Финеас не упускал случая напомнить, что слизеринец обязан выглядеть достойно в любой ситуации. А на членов Визенгамота нужно было произвести самое благоприятное впечатление.
— Нам пора, — сказал Дамблдор. — Пока мы доберёмся до зала суда, будет где-то без пяти девять.
Выйдя вслед за директором из камина Атриума, Снейп поморщился. Он-то надеялся, что взрослые люди шумят меньше, чем дети. Но гвалт в Министерстве был хуже, чем в Хогвартсе во время перемены. Предъявив палочку охраннику и получив значок, он поспешно заскочил вслед за директором в уже набитый под завязку лифт..
— Отойди в угол, нам выходить на последнем этаже, — предупредил Дамблдор, нажимая на кнопку с цифрой девять.
Постоянные остановки и механический голос раздражали. Хотелось поскорее выйти из этого стального гроба. Хотелось, чтобы всё это поскорее закончилось. Хотелось проснуться и понять, что смерть Лили была всего лишь страшным сном…
Лифт наконец-то дополз до нижнего этажа. Снейп поёжился — то ли у него расшалились нервы, то ли здесь и в самом деле было холоднее, чем в слизеринских подземельях. От стен разило болью и отчаянием. Какая-то рыдающая женщина метнулась к лифту, чуть не сбив с ног Северуса.
— Нам сюда, — сказал Дамблдор, указывая на дверь с надписью «Зал № 10».
Снейп вошёл внутрь. Огромный подиум, на котором сидели члены суда, нависал над залом, как скала. А от вида стула с цепями, на котором ему предстояло провести, возможно, не один час, неприятно засосало под ложечкой.
— Займи своё место, — велел Дамблдор. — И ничего не бойся. Всё будет хорошо.
Когда Снейп сел, цепи угрожающе лязгнули, но остались неподвижными. Отчаянно хотелось верить, что это добрый знак. Что если его не считают опасным, то выпустят отсюда. Что всё будет хотя бы не совсем плохо…
Чуть успокоившись, он огляделся. За длинным столом на подиуме было всего десятка полтора судей. А в зале — только он сам. Дамблдор вышел и теперь дожидался за дверью, пока его вызовут давать показания..
— Слушание от двадцать первого ноября по делу о нарушении Северусом Тобиасом Снейпом, проживающим по адресу: Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс, статей восемнадцать сто двадцать два и сто двадцать восемь Магического Уложения о Незаконном Использовании Волшебства, — объявил волшебник с аккуратно подстриженными усами, сидевший в центре подиума.
Дознаватели: Бартемиус Тибериус Крауч, глава департамента магического правопорядка, Амелия Сусанна Боунс, заместитель главы департамента магического правопорядка, Тереза Мария Броклхарст, младший секретарь Министра.
Судебный писец: Александр Джон Турпин.
Свидетель защиты: Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор.
Снейп с трудом подавил дрожь. Сейчас он был один на один с людьми, которые не знали и не хотели знать о его чувствах. Их интересовали только пергаменты и параграфы! И как объяснять им, что он не такой, как Трэверс, Долохов, Мальсибер?
— Подсудимый, — монотонно продолжал усатый волшебник, — на основании показаний Карстена Логана Трэверса вы обвиняетесь в том, что семнадцатого октября одна тысяча девятьсот семьдесят восьмого года в семнадцать часов тридцать минут вы, совместно с Джессией Робертом Эйвери, Люциусом Абраксасом Малфоем и Карстеном Логаном Трэверсом, аппарировали в деревню Фалькон-Роад и произвели следующие противоправные действия против находившихся там маглов…
Снейп внимательно слушал длинный перечень пыток и убийств, к которым имел хотя бы косвенное отношение. О феноменальной памяти Трэверса среди Пожирателей ходили легенды — и теперь он убедился в их правдивости. Половину того, что зачитывал сейчас судья, он успел забыть. Казалось, что всё это было так давно и не с ним, а с кем-то другим.
— И, наконец, — судья возвысил голос, давая понять, что заканчивает, — на основании показаний Джессии Роберта Эйвери, вы, подсудимый, обвиняетесь в том, что тринадцатого сентября сего года, совместно с Джессией Робертом Эйвери и Корвином Блейзом Сельвином, незаконно проникли в дом, принадлежащий семье Боунсов, где вы, нанеся Эдгару Алану Боунсу тяжкие телесные повреждения, оказали содействие в убийстве упомянутого Эдгара Алана Боунса, его супруги Марии Хелен Боунс, его малолетней дочери Клаудии Марии Боунс и его малолетнего сына Томаса Эдгара Боунса.
Председатель суда опустил пергамент и холодно посмотрел на Снейпа.
— Подсудимый, признаёте ли вы себя виновным?
Северус поёжился и нервно сглотнул.
— Да, ваша честь. Но я… я не единственный, кто ранил Боунса, Сельвин тоже…
— Визенгамоту это известно. Вы можете что-то ещё сказать в своё оправдание?
— Да. Я… я глубоко сожалею о содеянном и раскаиваюсь… Когда я осознал, как преступны действия Тём… Того-Кого-Нельзя-Называть, то постарался искупить свою вину, помогая предотвращать осуществление планов Пожирателей Смерти. Но я не мог вообще ни в чём не участвовать, иначе меня бы разоблачили…
Кто-то из судей отчётливо фыркнул. Председатель ударил молотком по столу.
— Суд вызывает свидетеля защиты Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора.
Дамблдор приблизился к подиуму с достоинством короля, выходящего к своим подданным. От его уверенного вида стало немного легче.
— Ваша честь, многоуважаемые члены Визенгамота! Я ходатайствовал о закрытом заседании, поскольку огласка тех сведений, которые сейчас будут представлены Визенгамоту, может угрожать жизни подсудимого. Северус Снейп действительно был Пожирателем Смерти, но несколько месяцев назад, осознав тяжесть своих заблуждений и раскаявшись в них, он добровольно предложил свои услуги в качестве шпиона в лагере Пожирателей Смерти. В этом качестве он оказал магическому обществу неоценимые услуги, способствовав предотвращению многих преступлений, которые планировали совершить его бывшие соучастники…
Дамблдор говорил почти так же долго, как председатель суда, перечисляя все операции Пожирателей, сорванные благодаря полученным от Снейпа сведениям. Северус слушал его, затаив дыхание — он даже не представлял, какие выводы делались из того, что ему удавалось узнать. Иногда даже малозначительный намёк из подслушанного разговора, значения которого он сам не понимал, позволял безошибочно определить дальнейшие планы Пожирателей. Десятки случаев, сотни спасённых жизней… Он позволил себе немного расслабиться и откинуться на жёсткую спинку кресла. Всё должно кончиться хорошо. Они не могут не оценить, сколько он сделал!
— …я прошу Визенгамот проявить снисхождение к молодости подсудимого и учесть его несомненные заслуги перед магическим сообществом, — закончил Дамблдор. — И я официально ручаюсь, что раскаяние Северуса Снейпа глубоко и искренне, и он никогда не вернётся к прежней жизни.
Председатель суда поднялся.
— Визенгамот принимает ваши показания, свидетель. Вы можете что-то добавить к сказанному?
— Нет, ваша честь.
— Визенгамот удаляется на совещание.
Один за другим судьи вышли из зала. Дамблдор наколдовал себе кресло, сел рядом со Снейпом и ободряюще сжал его руку.
— Всё будет хорошо, мой мальчик. Потерпи, осталось уже совсем недолго.
Обещанное «недолго» растянулось, как показалось Северусу, на несколько веков. Но наконец-то судьи вернулись на место.
— Визенгамот заслушал показания свидетелей обвинения Джессии Роберта Эйвери и Карстена Логана Трэверса, показания свидетеля защиты Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора, а также признание своей вины по всем пунктам подсудимым Северусом Тобиасом Снейпом. Визенгамот постановил: признать подсудимого Северуса Тобиаса Снейпа виновным в преступлениях, предусмотренных статьями восемнадцать, сто двадцать два и сто двадцать восемь Магического Уложения о Незаконном Использовании Волшебства, а именно: применение Непростительных Заклинаний и незарегистрированных Министерством заклятий темномагической природы, нанесение тяжких телесных повреждений и соучастие в убийстве и приговорить подсудимого к пожизненному заключению в тюрьме Азкабан. Приговор вынесен одиннадцатью голосами против девяти.
Снейп застыл, словно его ударили камнем по голове. Это невозможно! Это не могло случиться с ним! Почему? Почему они не захотели увидеть и понять?! Краем глаза он заметил растерянное лицо Дамблдора, но потом стало не до директора. В зале пахнуло ледяным, почти замогильным холодом.
