Глава 1Cold day in hell
(Холодный день в аду)
Белый-белый лежал перед нами снег… В его мягком пуху едва заметно темнели глубокие следы огромного волка. Они казались такими живыми, эти следы, что хотелось приложить ладонь, пытаясь успеть сохранить то недолгое тепло, которым наградил оборотень заледеневшую землю, в одно мгновение исчезнув среди темных многовековых деревьев.
В воздухе отчаянно пахло морозом. Не осталось ни намека на ту теплую осень, подарившую нам несколько недель счастья, пока не началась война. Казалось, что еще вчера нам приходилось рваться вперед, прикрывая друг друга грудью, чтобы сохранить хотя бы часть нашей такой немногочисленной после второй битвы семьи. И я до сих пор ловлю себя на мысли, что именно желтые мягкие листья давали нам возможность прятать свои следы. А сейчас… Снег предал нас. И от этой мысли становилось горько и страшно.
Завтра в бой.
Каждый из нас будет бороться за собственную жизнь и жизнь любимых. Не за счастье - уже нет. А именно за право существования на этой земле среди таких же, как мы.
Каждый из нас будет мстить. Потому что есть, за кого.
Я – за Джейкоба. Моего любимого друга, моего любимого брата, за моего несостоявшегося жениха, ринувшегося в бой в первую же войну. Много дней прошло, прежде чем я поняла: все равно кому-то суждено было умереть в той схватке. Не Джейкобу, так, может быть, мне. Не мне, так, может быть, маме или папе… И любая смерть была бы столь же страшной и горькой для всех нас. Но это мой мир рухнул, когда мне сказали, что он погиб. Это моему миру пришел конец, когда я поняла, что больше не придется вглядываться в его темные глаза, молча умоляя простить за то, что не он стал моим избранником. И страшнее всего, что я больше никогда не увижу его ласковую улыбку и едва громкий голос: «Ничего, сестренка, я догадывался, что наша с тобой сказка закончится не так, как мне бы хотелось…»
Присутствие Джаспера помогает не упасть на мягкий снег и не забиться в агонии горя. Воспоминания ранят больнее зубов убийц. Они не дают сосредоточиться на мысли о завтрашнем дне, о предстоящей битве. А ведь еще сегодня нам предстоит решить, как мы будем выступать против итальянцев. Я сгибаюсь пополам, сжимая в пальцах ледяной комок мягкой россыпи, а в сердце жалит ядом жуткая тоска, заставляющая выть от ужаса и ощущения небывалой пустоты, гудящей и вибрирующей, срывающей живьем кожу с натянутых струн души. Я чувствую, как зубы трещат в попытке заткнуть глотку, обнажающую крик… Мне больно настолько, что хочется орать на весь этот проклятый мир. Но я знаю, что солнце больше не будет греть тех, кто заслуживает это тепло больше подвальных крыс Волтури. И рядом есть только тот, кто не сломался от боли потерь. Только тот, кому удается пережить тоску и заставить других бороться за будущее. А значит, мне необходимо взять себя в руки, взглянуть правде в глаза и рассчитать свои силы…
Роуз и Тани больше нет. Вместо нее встанет Качири и, возможно, Кейт.
Зафрины больше нет. Вместо нее, в арьергарде, пойдут Сенна и Бенджамин.
Нас определенно будет больше, чем в первую и вторую битвы. И неважно, что Эмметт, потерянный и опустошенный, рванет первым – его уже никто держать не будет, он заслужил право первого удара. А Качири с громоподобным криком обезвредит добрую пятую часть вражеского войска. Но их боль… Ее невозможно описать, как невозможно описать боль мою. И мне снова страшно… Но надо думать. Ведь никто не может думать так чувственно и эмоционально, как делаю это я. Ни отец с его холодной решимостью. Ни Сэм, с его горячей, буквально клокочущей жаждой мести. Ни даже мой Ноэль, рассудительный и сдержанный, готовый на все, только бы защитить меня.
И я сосредотачиваюсь. Я пытаюсь… Я честно пытаюсь заставить свой мозг думать.
К тому же, как подсказало мое натруженное сознание, в стае волков, на место погибших… Джейкоба, Пола и Леи (господи, как же больно даже думать о них!), пришли пятеро новых оборотней из нового поколения. Стая растет, а это значит, что Форкс будет защищен. Единственной задачей будет теперь увести Волтури подальше от наших рубежей. Чтобы ни одна невинная душа не была погублена. Чтобы ни одной матери, ни одной жене и ни одной семье не пришлось плакать от боли и ужаса.
- Пойдем?.. – тихо прошептал Джаспер.
Мой любимый, мой самый любимый дядюшка. Он всегда так заботится обо мне, что мне кажется, будто он восполняет пропущенную жизнь, восполняет пустоту осознания того, что ему не быть отцом. Он любит меня, свою непутевую племянницу-стратега. Любит так, что, боясь потерять меня в первую битву, не успел закрыть Розали от нападавшего новообращенного Волтури.
Это была страшная битва, которую мне не хочется вспоминать. Но именно сейчас, понимая, что завтра мы уже поймем, кто победитель, мне надо было восполнить память недостающими пустотами. Потому что все наши прежние ошибки – это опыт, который может помочь нам выиграть войну, проиграв две битвы.
Отец и мама ушли в Ла-Пуш, чтобы вместе с волками наступить с тыла, закрыв итальянцам дорогу назад. Волтури знают, что с нами будут волки, но вряд ли им известно, что их, равно как и нас, стало больше. И в отсутствие моих родителей я буду выступать первой с правого фланга. Что бы ни говорил отец о моей безопасности, но за Джейка, за Роуз, за Зафрину, за тех, кто был мне дорог, как жизнь, я буду идти в первых рядах. И пусть он отлучит меня от семьи за непослушание, если мне доведется остаться в живых. Я все равно встану рядом с Ноэлем, возьму его теплую руку, взгляну в его потрясающие глаза и пойду вперед, навстречу своей судьбе…
- Несс? – позвал меня Джаспер, отвлекая именем, которое использовал только Джейк.
- Иду, Джас. Просто хочу понять, с какой скоростью будут идти Волтури, чтобы успеть дать Сэму сигнал.
- Он же сказал, выступаем одновременно.
- Все равно мне кажется, что волкам лучше появиться неожиданно.
- Это не будет столь неожиданно, ведь они знают, что у нас есть поддержка оборотней.
- Элис сказала, что будет меняться погода? – неопределенно произнесла я, вглядываясь в черное небо.
Что-то очень отдаленное и незначительное подсказывало мне, что воздух уже совсем скоро будет теплеть, снег таять, давая нам преимущество в расстановке боевых позиций.
- Нет, ты же знаешь, у Волтури теперь есть некий блокатор, ей очень трудно сосредоточиться на них. Ее видения сейчас еще более туманны и неопределенны…
- Растаявший снег сыграет нам добрую службу…
- Возможно, - кивнул Джаспер и взял меня за руку. – Пойдем, Ноэль будет волноваться, ты же знаешь…
В душе потеплело. Стоит мне вспомнить моего любимого, как сердце сбивает ритм, заставляя отвлекаться всех моих родственников. Они понимают, как моя душа реагирует на этого потрясающего юношу. Красивого своей неземной, удивительной прелестью. Его длинные чуть волнистые волосы ласкают мою кожу, стоит мне прикоснуться к ним. Его темные глаза успокаивают мой страх, стоит мне заглянуть в них в поисках поддержки. А его голос, его улыбка, его любовь – все это дает мне силы жить дальше, бороться теперь уже за то самое счастье, которое я, наконец, заслужила по праву. По праву собственной жизни…
- Ноэль всегда волнуется за меня, - проговорила я с улыбкой, такой редкой, а поэтому особенно прекрасной, и я это знала.
- Он любит тебя, - этот снисходительный тон Джаспера… Мне так сложно было к нему привыкнуть, зная, какой он по натуре закрытый и чопорный.
- В нашей семье это закон, ведь так?
Мы уже шли в направлении дома, видя, нет, чувствуя волнение внутри него, а потому как можно тщательней постарались скрыть тревогу перед предстоящей битвой. Незачем Эсми и Карлайлу лишний раз за нас волноваться. Им хватает и того, что семья потеряла Роуз…
Боже, как же мне тогда было больно. Она, такая красивая и по-прежнему холодная, но переломленная, как кукла, пополам, лежала на листве, глядя в небо пустыми стеклянными глазами. И я никогда не забуду Эмметта, скорчившегося в беззвучной агонии над своей любимой и навсегда потерянной Роуз… Он больше не сможет жить без нее, мы все это знали. И что сулит ему будущее?.. Оно пугало нас. И его.
- Все в порядке? – Ноэль первым вышел из дома и сразу, будто боясь потерять меня раньше времени, схватил за руку и прижал ее к себе. – Вы с Сэмом говорили?
Я лишь кивнула, в который раз замечая, что не могу говорить в первые мгновения после того, как наши взгляды встречаются. Я до сих пор тону в глубине его глаз, не в силах вздохнуть.
- Оборотни встанут позади нас, чтобы можно было взять Волтури в плотное кольцо, - проговорил Джаспер, усмехаясь уголками губ, – он знал, что творилось в моей душе, когда я видела Ноэля, и это его немного забавляло.
- Мы должны понимать, что это будет последний бой…
- Мы это понимаем, - справилась я, наконец, с голосом.
~~~~
Я держала Ноэля за руку, отсчитывая наши с ним удары сердец. Мы оба прекрасно знали, что кто-то может погибнуть – не мы, так кто-то из близких, но все равно в душе надеялись на благополучный исход. Пока все шло к этому, и мы не дышали, боясь спугнуть капризную удачу, которая нужна была нам сейчас, как ничто на земле.
Мороз немного спал, отчего снег осел и стал тяжелым и вязким. Мы понимали, что следы останутся в любом случае, но они уже не будут так замораживать запахи.
Ветер дул северный. Сильный, порывистый. Он словно помогал нам прятать тылы, откуда выступают мои родители и волки. Волтури долго не сообразят, что сзади них кто-то есть, потому как ледяные потоки с океана будут бить им в лицо, отвлекая нашим с Ноэлем запахом. Запахом человека. И когда до итальянцев дойдет, что сзади кто-то есть, мать накроет нас щитом, а волки начнут наступление. Конечно, не стоило и надеяться, что итальянцы придут неподготовленными. Но они ведь считают себя мощью, не сравнимой с нашей. Возможно, именно это убеждение и есть их смерть?.. Посмотрим…
Мы были целым войском, выступая единым фронтом. Каждый думал о своем, мысленно прощаясь с семьей, с любимыми. Мы вглядывались в серые лица врагов, мечтая стереть побыстрее их гадкие самоуверенные ухмылки. И шаг за шагом мы приближались к окончательной точке соприкосновения. И с каждым ударом сердца мой страх и решимость возрастали в геометрической прогрессии.
Остановившись напротив Волтури, метрах в двадцати, я слышала шипение ненавидящих нас Джейн и Деметри. Они, как я поняла, были самыми неуравновешенными из всех Волтури. Я увидела искаженное в гримасе лицо Джейн и сразу же поняла, что мы уже под щитом. Пробить его невозможно. Но щит – это знак. И мы без задержек ринулись в бой…
В детстве я каталась на карусели. Не кружилась голова, меня не тошнило, очертания движущихся по кругу предметов были различимы настолько, насколько это было необходимо, чтобы в случае чего сфокусироваться на опасности. Сейчас я использовала свои нечеловеческие качества на всю мощь, лишь бы выжить самой и не дать погибнуть тем, кого я могу защитить или спасти.
Время кажется совершенно ненужным, когда твою жизнь решают какие-то доли секунды. Прыжок, рывок, отступ. Прыжок, захват, рывок. Отточенные действия, заученные «па». Успеваешь лишь краем периферического зрения оценить боевую позицию врага и местоположение своих. Нет времени ни на страх, ни на беспокойство. И только в ушах слышатся глухие удары сердца, будто напоминание о том, что я жива. Потрясающее ощущение, надо сказать. Особенно когда знаешь, что любое неосторожное движение может привести к гибели…
Вдруг послышался дикий вой. Я успела оглянуться и заметить, как над худеньким телом Джейн склонился Аро. Ее убили. На какой-то совершенно короткий миг мне стало немного жаль эту сумасшедшую. И в ту же секунду кто-то (Сэм!) нанес сокрушительный удар главе итальянского клана…
Что было потом, я помню нечетко. Было такое ощущение, будто меня стягивало куда-то вниз лавиной из ледяных тел. Я старалась напрягать обоняние, но среди волчьих ароматов очень слабо проступал наш – вампирский. И только горячее сердце Ноэля стучало среди всего этого шума, словно набат. И я двигалась в его направлении, расталкивая борющихся врагов. Я видела оторванные части тел, кровь оборотней. Уловила слабый стон Сета, рванула в его сторону и попыталась оттащить друга в сторону от эпицентра борьбы. Все это делалось по наитию, будто в тумане. Я не видела и не слышала ничего, кроме движущейся серой массы. Вдруг кто-то вырвал меня из толпы. Я сфокусировалась - мама.
- Ренесми, ты как? – встревожено спросила она, одновременно заламывая руку какому-то нообращенному. По лицу было видно, она устала. Держать щит и принимать активное участие в битве трудно. Но она молодец, держится. Я ободряюще улыбнулась:
- Все хорошо, мамуль, все хорошо.
- Мы вас всех перебьем! – вдруг громко крикнул Кай, перепрыгивая через Джаспера, уклоняясь от удара. У меня перехватило дыхание от увиденной картины: мой дядя сражался одновременно с двумя – с Деметрием и Каем, а они были сильными воинами, я это знала.
- Когда ад замерзнет! – вдруг откуда-то с другой стороны выкрикнул мой отец.
И вот он уже совсем рядом, разрывает пополам Деметрия, освобождая Джаспера из стального захвата. И тут же мой дядя отрывает голову Каю.
Волтури были разбиты. Новообращенные начали сбиваться в кучу озлобленных и напуганных зомби. Наш клан собрался вокруг них, заключив стаю в плотное кольцо. Волки подстраховывали сзади.
Казалось бы, что все должны были расслабиться, но мы все еще тревожно оглядывали друг друга, боясь увидеть кого-нибудь из родных убитыми. Но среди наших были только раненные: Сет, Сэм, Квилл, кто-то из новеньких, кого я еще не успела узнать.
Я вглядывалась в лицо Ноэля, напуганная и счастливая одновременно, постепенно понимая, что все, наконец, закончилось…
- Не спорю, - усмехнувшись, проговорил Джас, отряхивая джинсы от подозрительно серой крошки, - сегодня самый холодный день в аду.
- Но он же не замерз? – отец выпрямился, будто в попытке размять кости. А потом он раскрыл объятия, в которых мгновенно появилась моя мама.
- Нет, дорогой, оставь пророчества Элис, это ее работа, - улыбнулась мама и крепко поцеловала мужа в губы.
Все действительно закончилось.
~~~~
Мы идем рука об руку и молчим, наслаждаясь обществом друг друга. Я чувствую его дыхание, его тепло, слышу биение его сердца.
Лес окончательно светлеет. Становится прозрачным и странно зеленым для этого времени года. И тонкие, едва уловимые, солнечные лучики извещают нас о начале нового дня. Удивительно теплого и спокойного. Просыпаются редкие осенние птички, оставшиеся зимовать на севере страны. И запах талого снега смешивается с влажным ароматом земли, создавая потрясающий коктейль из, казалось бы, противоположных ощущений - тепла и холода.
Мы идем рука об руку и молчим, зная, что любые слова могут быть лишними, и поэтому я крепче сжимаю его ладонь и прикладываю ее к сердцу.
- Ты волнуешься? – тихо спрашивает Ноэль, останавливаясь на залитой утренним солнцем дорожке.
- Шок, наверное…
- Мы победили, Ренесми, - он придерживает мой подбородок пальцами и поворачивает лицо к своим губам. – Теперь все будет хорошо, ты же знаешь.
- Да, - едва проговариваю я из-за переполнявших чувств.
Я понимаю, что все действительно закончилось, и теперь все изменится. Волтури вряд ли в ближайшее время сунутся к нам со своими законами. Им придется еще долго зализывать собственные раны, а апатичный Маркус надолго выбит из колеи. И нас ждет настоящее будущее.
Мы идем навстречу нашим мечтам и планам, окрашивая собственную жизнь в яркие цвета, наполняя ее удивительными ароматами и ощущениями. Сколько еще преград встанет на нашем пути? Их несложно будет преодолеть, если мы будем вместе, правда?..
И словно услышав мои мысли, Ноэль тихо произносит:
- Ренесми, ты выйдешь за меня замуж, когда достигнешь человеческого совершеннолетия?
Я не знаю, что сказать, но сердце уже вовсю кричит: «Да!» И чувствую, как слезы облегчений оставляют горячие полоски на моих щеках, а губы растягиваются в счастливейшей из улыбок. Я киваю, не в силах вымолвить ни слова. И, глядя в смеющиеся глаза Ноэля, такие любимые и родные, крепко-крепко прижимаюсь к его груди. Вот оно счастье! Счастье в самый холодный день ада, это ли не истинная ирония Вселенной? Моей Вселенной…
И мы вместе уходим в ясную зелень зимнего леса. И с каждой минутой всё менее чёткими становятся следы на снегу…
