Глава 1«Эрнест опустился пред ней на колени. Не в его силах было отвести взгляд от прелестного создания, подобного неземной фее из забытой сказки. Она опустила томный взгляд, ее пушистые ресницы цвета вороного крыла легли опахалом на щеки. Не помня себя от переполнявших его нежных чувств, он прижал ее нежную, цвета мрамора, кисть к своим губам.
- Ах, мой дорогой граф, - пролепетала Джеральдина, пряча свое прекрасное личико за веером.
- Джеральдина, прошу, нет, умоляю – будьте моей! – страстно произнес Эрнест, и глаза его дивно сверкали…»
Я захлопнула книжку и кинула ее на журнальный столик. Давно уже мужчины не встают перед нами на колени. Не целуют руки при встрече и уж тем более не встают со своих мест, когда мы входим. Кто рискнет назвать меня, аврора, слабым и беззащитным созданием, которое ежесекундно нуждается в защите? Эмансипация, феминизация.… Как говориться, за что боролись, на то и напоролись…
Мои не слишком веселые размышления были прерваны внезапно вспыхнувшим пламенем камина. Я подошла поближе и увидела Чарли Уизли. Моего давнего знакомца, с которым мы когда-то вместе учились. Чарли прекрасно знал, с какой стороны следует подходить к венгерской хвостороге, но не даже не догадывался о том, как завязать отношения с женщиной.
- Тонкс, - обратился он ко мне, - у нас проблема.
Ну, как всегда. У них проблема, а идут ко мне. Как одной из младших членов Ордена, мне постоянно выпадали мелкие и несложные задания. Проще говоря, я была девочкой на побегушках.
- Что-то серьезное, или..?
По выражению его лица я поняла, что «или». Пообещав прибыть через несколько минут, я быстренько надела мантию, с риском для левого полупопия засунула в задний карман джинсов палочку и пошла на дело.
Дементорова туча летающих записок вилась под потолком лифта, как мотыльки у фонаря летней ночью. Чарли быстро докладывал обстановку. Как я и думала, ничего особенного. Из не очень надежных источников поступили сведения о месте сходки Упивающихся. Требовалось провести зачистку. Чарли поглядел на меня, собираясь добавить что-то еще, но тут лифт остановился, и мы вышли.
Позже поговорить не удалось. Информация об Упивающихся не подтвердилась. С сознанием выполненного долга, немного усталая, но вполне довольная собой, я направлялась к выходу из Министерства. Кингсли на прощание сунул мне в руки стопку бумаг, велев передать их волшебнику на выходе. Кипа опасно колыхалась. Я усмехнулась - нашел, кому доверить… Не успела я додумать эту мысль, как моя нога за что-то зацепилась. Потеряв равновесие, я покачнулась, и бумаги тут же разлетелись по всему коридору. Упасть я не успела, так как кто-то любезно подхватил меня под левую руку. Привычно бормоча извинения, я подняла глаза. Все еще поддерживая мою руку, ко мне обращался Люциус Малфой.
- С вами все в порядке? – я могла поклясться на чем угодно, но тон его голоса был заботливым!
- Да, конечно, не стоит беспокоиться, - принялась оправдываться я.
- Акцио, бумаги.
Листы послушно слетелись к нему в руки, и он отдал мне аккуратно сложенную стопку.
- Спасибо, - сказала я, принимая бумаги.
- Не за что, моя дорогая, - он улыбнулся, слегка приподнял брови и вдруг произнес, - такой хорошенькой девушке, как вы, не стоит утруждать себя…
- Да какое там утруждать?.. - рассмеялась я.
Мы стояли посреди коридора, не обращая внимания на проходящих мимо магов и волшебниц.
- Может быть, мы продолжим разговор в более приятной обстановке, мисс..? - интересно, он и правда забыл мое имя, или хотел, чтобы я сама представилась?
- Тонкс, - сказала я.
- Тонкс…
- Просто Тонкс, - довольно жестко сказала я, - так зовут меня друзья и знакомые.
- Вы любите оперу..? Тонкс, - произнес он с едва уловимой усмешкой на тонких губах.
Я задумалась. Могу я сказать, люблю ли я оперу, если была там всего несколько раз и то в розовом детстве?
- Конечно, - ответила я, чуть-чуть трепыхая ресницами, как та инфанта из книжки.
- Тогда имею честь пригласить вас завтра в семь в «Ковент Гарден», - произнес он, посмотрев на меня сверху вниз, слегка откинув голову назад, - буду ждать.
Я поглядела ему в глаза. Похоже, он не шутил. Легкое, почти неощутимое прикосновение губ к моей руке вывело меня из забытья. Он улыбнулся мне и ушел, оставив одну.
До дома я добралась на полуавтомате. Щеки мои почему-то горели, я нервничала. Ведь я так и не дала Люциусу прямого согласия. Оставив тщетные попытки вымыть посуду без того, чтобы разбить ее, я выключила воду и уселась на диван, обхватив колени руками. Требовалось взвесить все «за» и «против», причем на трезвую голову. Но трезвость чего-то не приходила. Зато приходили на ум совершенно дурацкие и сентиментальные стихи. Люциус Малфой – Упивающийся Смертью, напомнила я себе. И пусть это еще не доказано, дела это не меняет. Малфой-старший – опасный человек. И тут в мою усталую голову пришла одна занимательная идея. О том, что судьба дает мне шанс внедриться в окружение Упивающегося. Ухватившись за эту соломинку, я твердо решила пойти на встречу.
Утром я сообщила Кингсли, что чувствую себя неважно, вероятно, потому что простыла на вчерашнем задании. То ли он почувствовал легкий стыд за то, что гонял бедную девушку почем зря, то ли еще что, но он сочувственно покачал головой и велел мне сидеть дома. После чего я погасила камин и аппарировала в «Гринготтс». Пару месяцев я копила на новый «Нимбус». Метла была бы мне очень кстати, а тем более хорошая метла. Скрепя сердце, я заставила себя забыть о ней и сгребла все галлеоны и сикли из заветного «неприкасаемого» левого угла сейфа. Обменяв их на фунты, я отправилась в маггловские бутики. Прелестное черное платье из бархата с открытой спиной и длинным воланом снизу стоило ровно половину «Нимбуса». Почти на столько же вытянули замшевые туфли на полупрозрачной шпильке и сумочка в тон. Но отчего-то, заразившись от Люциуса странной болезнью ко всему шикарному, блестящему и дорогому, я совсем не жалела о потраченных средствах...
Когда я вернулась домой, меня ждал сюрприз. Не успела я распаковать покупки, как в дверь постучали. На пороге стоял огромный букет лилий, из-за которого выглядывал мальчишка–посыльный. Расписавшись в бланке, я закрыла дверь и понюхала цветы. Пахли они, разумеется, восхитительно. Поставив букет в воду, я заметила маленький белый конверт среди цветов. Развернув его, я услышала вкрадчивый голос, который напомнил мне о предстоящей встрече. Одним словом, складывалось все как нельзя лучше. Платье сидело неплохо, хотя я могла сделать так, чтобы все мужчины просто свернули шеи. Но если я прибегну к метаморфозам, это буду уже не я, Тонкс, а кто-то другой. А за маской я прятаться вовсе не хотела. Меня вполне устраивала собственная внешность. Разве что…
Зеркало послушно отразило мое лицо. Я представила себя в черном платье, к нему бы подошел какой-нибудь оригинальный цвет волос. Например, индиго. Я сощурилась, позволяя воображаемым синим прядям свободно скользить по плечам. И осталась довольна проделанной работой. Правда, синий чуточку меня бледнил, но я подвела губы бледно-розовой помадой и стала похожа на «прелестное неземное создание». Стрелки на часах показывали полседьмого. Я уже собиралась было аппарировать, как вдруг раздался звонок в дверь. Недоумевая, кто это мог быть, ибо Люциус должен был ждать меня у «Ковент Гарден», я пошла открывать. На пороге, с пакетом, неловко переминаясь с ноги на ногу, стоял Чарли Уизли собственной персоной.
- Чарли! - ахнула я, увидев его.
- Тонкс, Кингсли сказал мне, что ты заболела, вот я пришел… - тут он, наконец, поглядел на меня и понял, что я здоровее всех здоровых.
- Очень мило с твоей стороны, - выдавила я, глядя на большущий пакет, из которого торчал длинный батон и перья лука.
- Подумал, что тебя даже накормить некому, - продолжил Чарли тем же тоном, - но у тебя, я вижу, все нормально.
- Ага, - согласно кивнула я, чувствуя, как стыд заливает мои щеки шикарным алым румянцем.
- Ну, я, пожалуй, пойду, - сказал Чарли, с надеждой заглядывая за порог.
- Ну да, наверное… - несмотря на то, что я была голова провалиться сквозь землю, даже десять Уизли не смогли бы заставить меня остаться дома.
- Увидимся на работе, - он быстро развернулся и ушел. Я захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной. Ну надо же! Чарли Уизли! И именно в этот день!..
Отделавшись от грустных мыслей, я поспешила на.… На встречу? На свидание? Он, в конце концов, женат! Обозвав предстоящее событие «рандеву», я, наконец, очутилась у входа. Малфой уже ждал меня, впрочем, на его лице не было признаков нетерпения. Дама всегда может опоздать, подумала я и подошла ближе. Люциус склонил голову в легком поклоне, опять поцеловал мне руку и поздоровался. Я поддакивала его репликам о погоде, украдкой разглядывая его. Выглядел он сегодня, как наследный принц. Перехваченные черной лентой волосы словно напоминали мне о тех забытых днях, когда деревья были высокими, мужчины были мужчинами, а женщины – настоящими леди. Казалось, Малфой существовал вне времени, его абсолютно не интересовало то, что кареты давно сменились безлошадными повозками, а дамы имеют право голоса и занимают руководящие посты…
Опера была великолепна, и, несмотря на то, что мои познания в области музыки были весьма и весьма скудны, я смогла оценить по достоинству «Сагу о Детях Тумана». Вообще-то я не склонна к сентиментальности, но почему-то печальный финал истории, как говорят в романах, наполнил мое сердце светлой печалью, а глаза – слезами. Люциус повернулся ко мне, улыбнулся, но не насмешливо, и осторожно провел ладонью по моему лицу, стирая влажные дорожки слез. А потом прикоснулся к ладони губами.… Отчего-то этот жест показался мне ужасно романтичным. Я пристально поглядела ему в глаза и на какое-то мгновение поверила сама, что время прекрасных дам никуда не ушло. Его ладонь накрыла мою, наши пальцы переплелись.… Не замечая завершительных аккордов, я смотрела на него и думала о том, что могла бы сидеть так целую вечность, потому что глаза его дивно сверкали…
Свет вспыхнул мириадами искр, огни рампы потухли. Красивые люди в дорогих нарядах медленно расходились. Я подумала, что сейчас мне предстоит вернуться в свою квартирку на окраине Лондона, где меня никто не ждет…
- Милая, как вы смотрите на небольшую прогулку под луной?
Надо ли говорить, что я на все смотрела положительно?..
Прогулка под огромной, бледно-желтой луной, такой близкой, что, казалось, к ней можно было прикоснуться... Маленький домик где-то в пригороде... Дорогое кроваво-красное вино, белоснежная шелковая прохлада простыней…
С тех пор я жила двойной жизнью. Блестящие, вкусно пахнущие красивой жизнью вечера в дорогих ресторанах или в том домике, и обычные унылые будни аврора, которые большей частью сводились к перебиранию бумажек. Между нами и Упивающимися было заключено некое перемирие, обе стороны отмалчивались, напряжение росло, как во время затишья перед грозой… А я молча сидела в нашем кабинетике и жила от письма до письма. Люциусу не так уж часто удавалось вырваться на свободу, и порой мне приходилось сидеть целый вечер у камина, накрашенной, наряженной и надушенной. А потом я понимала, что в этот вечер он не придет. Но все равно проверяла на прочность ни в чем не повинную каминную решетку…
Я чертила кончиком пера завитушки на рабочем столе. Чарли прошел мимо, неодобрительно хмыкнув. После того случая он избегал встречаться со мной взглядом. Он вообще меня избегал, а я и не настаивала. Вдруг в кабинет влетел черный ворон с письмом в клюве. Уронив пергамент мне на стол, он улетел, а я тут же распечатала послание. «Сегодня, там же, в то же время». Почерк был мне знаком. Наверное, Чарли заметил что-то на моем лице, однако промолчал. Плевать на Чарли. Плевать на всех. Отпросившись домой пораньше, я весь вечер убила на то, чтобы выглядеть по высшему разряду. В принципе, раньше я редко так делала, считая, что если кому-то не нравится, как я выгляжу, то это его проблемы. Но не в случае с Люциусом Малфоем. Он довольно ясно дал понять, что его интересует только самое лучшее. Что ж, быть самой лучшей – в моих силах.
Вечер, конечно же, был великолепен. Как всегда. Кроме того, Люциус взял за правило делать мне подарки, причем весьма дорогие. Поначалу я отнекивалась, но он сумел внушить мне, что я вполне достойна жемчужного колье. В конце концов, мне ничего не оставалось, как этому поверить…
Когда он повернулся на спину и устремил свой взор в потолок, я вдруг вспомнила про свою старую задумку. Ткнувшись в его плечо головой, я добилась того, что он обнял меня одной рукой. Другую руку он заложил за голову и потянулся, напоминая большого довольного кота. В общем, момент был самый что ни на есть подходящий. Я провела пальчиком по его груди и издалека поинтересовалась о его отношениях с другими Упивающимися. Бесполезно. Видимо, он-то прекрасно помнил, кто я и откуда, когда мне порой случалось об этом забыть. Он не сказал мне ни словечка, отделался какими-то общими фразами и велел не забивать подобными мыслями мою, как он выразился «хорошенькую головку». Я сделала обиженное лицо и спросила, не считает ли он меня «подсадной уткой» из Министерства. Его ответ, начинающийся со слов: «Если бы я действительно так считал…» приводить не буду, так как он был малоинформативен. После чего он повторно велел мне забыть о подобных глупостях. Деваться было некуда, и о глупостях действительно пришлось забыть.
С другой стороны, подумала я на следующее утро, стоит ли ломать из-за этого прекрасную сказку? Меня, с детства лишенную общества чистокровных волшебников… пардон, не всех чистокровных, а лишь снобов, разумеется, постоянно влекло в их общество. И вот мечта отчасти сбылась. Стоит ли просить большего? Искать добра от добра?
С этими мыслями я отправилась на работу.
Там, конечно же, меня ждал мой стол, мои бумаги и мой хмурый Чарли. Каждый день я боялась, что обман раскроется. Меня заклеймят позором, как в свое время мою маму, связавшуюся с магглом. Как противоречивы хитросплетения судьбы…
Вчера вечером мне опять пришло письмо о встрече, слава Мерлину, когда я уже была дома, и Чарли не мог нахмуриться, увидев его. Мы были в одном отличном ресторане, и я подумала – неужели Люциус не боится, что все может раскрыться? Но, похоже, его подобные пустяки не волновали вовсе. Его выдержка просто поражала меня, хотя, возможно, настоящий мужчина и должен быть таким. Холодным и бесстрастным. На людях, разумеется, а не в спальне…
На следующее утро Кингсли вновь собрался послать меня проверить одну квартиру в центре Ист-Энда, когда Чарли взял у него бумагу с адресом и аппарировал туда быстрее, чем я успела сказать хоть слово. На мой удивленный взгляд Кингсли ответил мне весьма загадочной улыбкой. Против меня что, зреет заговор? Они мне больше не доверяют?.. Проведя весь вечер в тягостном ожидании, я, против своего обычая, задержалась на рабочем месте, чтобы увидеть Чарли. Потом я внезапно испугалась, что он может сразу отправится к себе в «Нору» или на Площадь Гриммо 12, где я не появлялась уже целую вечность, но не успела я об этом задуматься, как в полупустом здании раздался тихий хлопок.
- Чарли, в чем дело? - пока я сидела, я уже так изнервничалась, что начала с самого главного.
- Тонкс? – удивился он. И я, кстати, тоже, потому что успела отвыкнуть от звука собственного, можно сказать, имени. Потому что в последнее время Чарли меня избегал, а Люциус предпочитал звать меня «миленькой» и все в этом духе. Пообещав подумать себе над этим позже, я перешла в наступление.
- Я спрашиваю, в чем дело? Почему ты не разговариваешь со мной, кроме как по делу? Почему сегодня не дал мне выполнить задание?
- Ничего особенного, Тонкс, - проговорил он с чувством оскорбленного достоинства. Но вместе с тем он был рад, что я, наконец, обратила на него внимание, - тебе же сейчас не до нас.
- Что значит «не до нас»? - грозно спросила я, хотя на самом деле у меня все поджилки тряслись от страха. Потому что я поняла, что он имел в виду под этими словами.
- У тебя, Тонкс, личная жизнь налаживается. И скоро свадьба? – как бы между прочим поинтересовался он, хотя внимательный взгляд выдавал его интерес.
Я так громко и искренне рассмеялась, что Чарли удивился второй раз за пять минут. А у меня словно камень с души свалился. Никто ничего не знает, только бедняга Чарли навыдумал себе невесть чего. Видимо, мой смех убедил его в том, что замуж я в ближайшем будущем не собираюсь. Он улыбнулся, и мы вместе пошли к выходу из Министерства.
И именно в тот день моя прекрасная сказка дала трещину.
Я устала на работе, как последний дементор, едва доплелась до дома. И обнаружила на окне малфоевского ворона. У Люциуса выдался свободный вечер. И он хотел провести его в моем обществе. А я хотела лечь спать, о чем и сообщила ему в письме. Ответа я не получила и улеглась в кровать со странным чувством, похожим на раздражение.
Чарли заявился с утра, застав меня встрепанной и неумытой. Послав его на кухню варить кофе, я поплелась в ванную. Удивившись своему отражению, я все-таки причесалась и привела себя в порядок.
Неделя выдалась трудной, а Люциус так и не написал, но почему-то я уже не так сильно ждала его писем. Впрочем, все выяснилось в субботу. Я «совершенно случайно» столкнулась с ним неподалеку от Министерства. Он сказал, что очень скучал и был ужасно занят. Но теперь у него есть целый свободный уик-энд, который он готов посвятить исключительно мне. Обещал загладить свою вину и, в качестве решающего аргумента, подарил тяжелый платиновый браслет, инкрустированный жемчугом. Браслет на руке смотрелся просто изумительно. Я сменила гнев на милость и согласилась побыть с ним. Но сказка продолжала рассыпаться на части.
- Люциус?
- Да, милая.
- Почему ты избегаешь называть меня по имени? - спросила я в один прекрасный вечер. Вернее, ночь.
- Что за нелепые мысли? - спросил он, пристально глядя мне в глаза.
- Просто у меня сложилось впечатление, что ты не относишься ко мне с должным уважением.
Вот тут я на него очень обиделась. Потому что он расхохотался, будто в жизни не слышал ничего смешнее.
- А что смешного, - поинтересовалась я, - в том, что взрослая, уверенная в себе женщина, которая вполне способна себя обеспечить, не достойна уважения?
Он перестал смеяться и схватил меня за подбородок, принуждая смотреть в глаза. Мне не понравилось его выражение лица. Так смотрят на канарейку, которая вдруг начинает рассуждать о темпах инфляции и стагнации за последние два года.
- Девочка моя, - произнес он довольно холодным тоном, отводя со лба светлую прядь, - хватит об этом.
На следующее утро, когда я проснулась, рядом были лишь смятые простыни. На столике белела записка следующего содержания: «Прости, срочно вызвали в Лондон по делам. Буду к чаю, жди» и монограмма «Л.М.» в уголке.
Интересно, чем я еще могла заняться? Только ждать. Обнаружив на кухоньке холодильник, я основательно в нем порылась, сделала себе пару бутербродов с ветчиной и горячий шоколад. После чего, взяв заимствованный из книжного шкафа детектив, отправилась в ванную. Одним словом, день я провела неплохо. Перекусив еще парочкой бутербродов, я окинула взглядом некое разорение, царившее вокруг, вздохнула и взяла в руки волшебную палочку. Вспомнив несколько маминых уроков, я все-таки сумела навести порядок. В порыве вдохновения я даже посуду вымыла. Вспоминая заклинание, которое сушит тарелки, я услышала негромкий хлопок. Люциус вернулся, и, не снимая высоких, застегнутых на множество медных крючков сапог, прошел на кухню. Я тонко заметила, что вообще-то я тут мыла. Он пропустил мое высказывание мимо ушей. Я начала злится, в конце концов, он мог бы и заметить. Занятая делом, я смотрела на него искоса. Вместо того чтобы залезть в холодильник, он поглядывал на меня, нетерпеливо постукивая пальцами по столу.
- Я голоден, - сказал он, видимо, исчерпав свой запас терпения.
- Там есть ветчина, сыр и хлеб, - невозмутимо произнесла я, откладывая в сторону очередную тарелку.
- Неужели ты не могла за весь день приготовить мне поесть, женщина? – патетически проговорил он, возводя глаза к небу.
Я гневно нахмурилась. На дворе двадцать первый век, а он будет мной помыкать?! Взяв стопку тарелок в руки, я повернулась к Люциусу, явно ожидавшему, что я побегу готовить. Не дождется.
- Может, тебе еще и сапоги снять? – саркастически поинтересовалась я сухим язвительным тоном.
- Было бы неплохо, - заявил он, закинув ногу на ногу.
И тут моему терпению пришел конец. Я молча трахнула все тарелки об пол. И пережила несколько очень неприятных секунд. Можно сказать, самых страшных секунд в моей жизни, пока не догадалась аппарировать подальше. Отдышавшись где-то на берегу Темзы, я вспоминала лицо Малфоя в гневе и радовалась, что осталась жива. Нет, мне надо больше таких сказок. Ни за что.
Через несколько дней мы действительно случайно столкнулись в коридоре, но он даже не посмотрел в мою сторону. То ли он считал месть женщине недостойным делом, то ли помнил про мою профессию… Одним словом, я для него больше не существовала, превратившись в пустое место. Вот и славненько!
«Граф Чарльз, сумев преодолеть смятенье, царившее в его душе, бросил быстрый взгляд на леди. От ее неземной красоты слова терялись и улетали в невозвратную даль, но он вздохнул и произнес:
- Тонкс, пойдем сегодня куда-нибудь? В оперу, например.
Дама рассмеялась звонким, как серебряный колокольчик, смехом. Граф возрадовался и поглядел на нее. И глаза его дивно сверкали…
- Нет, Чарли, только не в оперу. Давай в кино»
А целовать мне при встрече руку я его все-таки приучу!
