Глава 1Холодное масло плохо размазывается по хлебу, а сам тост пригорел. Ариадна все равно его съедает, потому что питаться, вообще-то, надо, и, желательно, каждый день.
Через несколько часов она приземляется в индейское лето Лос-Анджелеса, налегке, с одной-единственной сумкой через плечо. Там лежат: диплом университета, письмо с предложением работать на компанию Сайто, и кое-как утрамбованные джинсы и платье, которое она вечно пытается надеть задом наперед из-за его странного кроя.
(Идешь из аэропорта, сидишь в такси – а жернова Господни мелют, и ты это чувствуешь.)
Все окна в машине открыты, потому что вентилятор не работает. Город пахнет гарью, но в пригороде дышать становится несравнимо легче.
Дверь Ариадне открывает её бывший профессор и здоровается с ней, не выказав ни малейшего удивления её появлению. Она идет за ним по темному коридору, переступает через игрушечный самосвал, входит в кухню.
***
- Ты меня знаешь. Я упрямая и своего добьюсь, - едва только сообразив, в чем дело, заявляет Ариадна Коббу.
- Хорошо. Еще кофе?
- Кобб…
***
- Твой тотем падает, - упорно повторяет она.
Кобб отвечает, сосредоточенно стряхивая крошки с хлебной доски в кухонный слив:
- Это тоже ничего не значит. С ним что-то случилось, теперь его смысл потерян. И я не могу доверять...
- Знаешь, это странно.
- Нет, напротив. Такое случается, я же говорил.
- Я не о том. Странно разговаривать с человеком, который считает тебя нереальной, сном, проекцией. Со мной похожего еще не бывало.
***
После работы Ариадна бродит по Лос-Анджелесу, не чувствуя ни родства с этим городом, ни отчуждения к нему. Перед тем как зайти к Коббу, она обязательно покупает что-нибудь для его детей, которых так и не увидела. (Они всегда либо гуляют с бабушкой и дедушкой, либо спят).
Среди всех пластинок, сложенных в стопку под журнальным столиком в комнате Доминика, Ариадна выбирает Нину Симон.
- Почему не Эдит Пиаф?
- Я терпеть не могу Эдит Пиаф.
Кобб усмехается.
***
- Тебе часто снятся кошмары?
- Раньше снились, да. Но я и в реальности неплохо себя накручивала: у меня всегда было хорошее воображение. – Ариадна забирается в кресло с ногами.
- Например? – спрашивает Кобб.
- Например… Мы жили с родителями в маленьком доме, и у меня спальня находилась на первом этаже. Каждую ночь у меня под окном кто-то ходил. Я никогда не видела, кто это был - или что это было. Только слышала, как листья по-особенному шуршат. От ужаса я к кровати прирастала.
- И никогда не звала родителей?
- Нет.
- Почему?
- Не знаю, как объяснить. Вроде как, все должно было остаться только между мной и этим чудовищем, ну, или кто там расхаживал.
***
Нина Симон поет: «Take me to the water to be baptized».
Ариадна сбрасывает туфли, которые носит со своим деловым костюмом, обязательном на работе. Босиком идет по ковру, который, надо думать, когда-то выбирала Мол.
- Может быть, ты не то что бы не существуешь, - говорит Кобб, появляясь в дверях. Он даже не приветствует Ариадну, слишком привык, что она появляется здесь каждый день. – Может быть, ты - воспоминание, а значит, мы когда-то были знакомы.
- Мне гораздо легче, спасибо, - усмехается Ариадна, думая про себя: «Наверное, нужно идти от обратного».
- На твоем месте я бы не просыпалась, даже если все это сон. Реальность может оказаться еще той сукой.
Доминик улыбается, вполне искренне, и почти без горечи.
«Я выбью эти мысли из твоей головы, Кобб».
Хлопает входная дверь, Ариадна вздрагивает. Детские голоса наперебой зовут: «Папа, папа!»
Почему-то Ариадне страшно увидеть, наконец, детей Кобба и Мол.
fin 
