Пока земля вертится

Глава 1

Автор: Naisica
Бета: Мерри
Название: Пока земля вертится
Перинг: СС/РЛ (слеш)



Наверное, утром будет чертовски болеть голова... Да и пить столько не стоило. Но ты только хмуришься, наливаешь себе ещё порцию, потом тупо смотришь на янтарную жидкость, хмуришься и залпом выпиваешь содержимое стакана.
Который час? Уже поздно, наверное, десять, а может быть, двенадцать, или даже час. Да какая разница?
«Земля еще вертится, и надо жить дальше...»
А ведь эти слова принадлежат человеку, от которого ты меньше всего ожидал их услышать.
И они тебя испугали.
Когда в семнадцать лет ты понял, что тебя больше привлекают парни, нежели девушки, сей факт был принят тобою достаточно спокойно, может, даже слишком спокойно. Уже тогда ты знал, что нормальной семьи у тебя никогда не будет – действительно, кто станет связывать свою жизнь с оборотнем? А рожать от него детей? Смешно, право.
У тебя были друзья, которые поддержали тебя, даже узнав твою тайну, связывающую тебя с холодной и безразличной луной. Которые не отвернулись и тогда, когда ты рассказал им про свои сексуальные предпочтения. Этого всегда было достаточно. И тогда, и сейчас.
Тогда – потому что мальчишке нужна была поддержка, сейчас – потому что мужчине, потерявшему всех своих друзей в этой бессмысленной и жестокой войне, нужны были воспоминания. Горько осознавать, что из всех, с кем тебя связывала дружба и любовь, ты единственный, кто выжил, кто прошёл через этот ад, имя которому Волдеморт. Кто вынес из этого что-то... положительное.
Теперь тебе даже смешно: если бы ты знал раньше...
Раньше.
Впрочем, ничего бы не изменилось. Ты всё равно оставался бы тем, кто есть: получеловеком-полуволком.
Сейчас это уже не так страшно: рядом есть кто-то, способный тебе помочь – даже больше, способный тебя любить. Впрочем, это шокирует не только тебя, но и его самого.
И если всё так хорошо, какого чёрта ты сидишь тут и хлебаешь это чёртово огневики? Почему не рядом с ним?
Ты знаешь ответ, и он тебе не нравится. И поэтому ты напиваешься в этом пабе, именно поэтому ты здесь, а не дома.
Ты ненавидишь этот день, но знаешь, что он придёт, от этого не убежать.

Ты просыпаешься утром с мыслью о том, что ты один, что прошлого не вернёшь. Даже заботливые объятия твоего любовника (а инициатива, исходящая от него – это ох какая редкость) не помогают тебе забыть и забыться. И ты, неловко говоря, что тебе нужно побыть одному, наспех одеваешься и уходишь. Впрочем, нет – убегаешь.
Он часто тебе говорит, что это смешно. И глупо. Но слышать это от него так... привычно, что слова этого человека, собственно говоря, умного, гордого, рассудительного, с логическим складом ума, не достигают ни сердца, ни рассудка. Ты воспринимаешь их как должное и не задумываешься, что он может быть прав, и что вычёркивать один день из своей жизни год за годом...
Ты ведь не скорбел так по Джеймсу и Лили. Так почему Сириус? Почему день его смерти стал для тебя днём отсчёта? Потому что тебе страшно, ведь после его смерти ты остался совершенно один.
Ты пытаешься объяснить это Северусу, Мерлин, ты действительно пытаешься, но в результате всё заканчивается взаимными обидами и ссорой.
Ах да, твои отношения с Северусом...
Это странно и иногда непонятно даже тебе – почему вас, настолько разных и непохожих, потянуло друг к другу. Наверное, одиночество, которое вы больше не могли выдерживать, а, возможно, ваше прошлое, которое в какой-то определённый момент перестало ставить по разные стороны баррикад. Как-то оно само по себе вышло: напились, поговорили за жизнь, проснулись в одной постели и, вместо того, чтобы вновь поругаться, обменяться оскорблениями, не сговариваясь, потянулись друг к другу. Конечно, вы не обсуждали это. Вообще заговорить с Северусом о том, что произошло тем утром, почему он решил остаться – это утопия. Впрочем, с ним слова – далеко не главное. Этот человек говорит на языке жестов и мимики, он не признает публичного проявления чувств, но заставляет порой переживать такую бурю эмоций, что тебе иногда становится страшно от того, что он с тобой делает и от того, что это может когда-нибудь закончится. Наконец-то, добрались. Вот она – причина твоего побега.
Ты не хочешь, чтобы он видел, как ты скорбишь по кому-то, ненавистном ему, чтобы у него не появилась лишняя причина уйти и оставить тебя одного.
И это странно, ведь он принял ту часть тебя, которую так ненавидел, – твоего зверя. Ту часть, которая когда-то чуть не стала причиной его смерти. Но, как оказалось, доверить ему воспоминания сложнее. Намного сложнее.
Чёрт, вот и выпивка закончилась, но встать уже просто нет сил. Ты пытаешься позвать бармена, но тщетно.
Ну и к чёрту, просидишь тут всю оставшуюся ночь, протрезвеешь и вернёшься домой.
Возможно, он перестанет на тебя злиться, и ты сможешь уткнуться ему в плечо и облегченно разрыдаться, как какой-нибудь первогодок.
Возможно...
А, возможно, и нет.
Он слишком непредсказуем, но ведь именно за это ты его любишь?
Вздыхаешь и роняешь голову на руки. Мерлин, за что тебе всё это?
– Ты жалок, ты знаешь об этом?
Ты поднимаешь голову, но перед глазами всё плывёт, и ты даже не можешь толком рассмотреть, кто это, но голос распознаёшь безошибочно.
«Северус, что ты тут делаешь?» – пытаешься ты спросить, но выходит что-то невразумительное.
Наверное, он закатил глаза и, очень даже возможно, скрестил руки на груди. Ты не видишь этого, но так хорошо его знаешь...
– Если знаешь, какого чёрта отталкиваешь? – он шипит и поднимает тебя со стула.
Возмущаться по поводу того, что мысли твои читать никто не разрешал, ты не хочешь, хотя, скорее всего, напомнишь ему об этом... позже.
Ты не понимаешь, как вам так быстро удается добраться домой. Впрочем, ты вообще мало что сейчас понимаешь.
– Ох эти мне гриффиндорцы с вашей дурацкой гриффиндорской логикой! Какого чёрта я должен нервничать и переживать за тебя только потому, что ты чего-то боишься?
Ты молчишь и просто смотришь на него. Он крайне раздражён, а, возможно, напуган, но в любом случае не зол.
– Он умер, чёрт побери, а ты жив, – он теряет терпение. О, как он ненавидит, когда ты молчишь и просто ждёшь, пока он выскажется, ему нужен спор, возможно, даже ссора. – Сколько можно пытаться это вбить в твою тупую голову! Ты меня вообще слушаешь?
– Да.
– Ох, чудесно, по крайней мере, ты адекватен! – он отходит от кровати, на которую сбросил тебя несколько минут назад, словно какой-то мешок муки, и ты слышишь звук льющейся воды.
Ты начинаешь хихикать, так как голову посещают совершенно непотребные ассоциации.
– Похоже, я ошибся. Адекватен – это определённо не то слово, – сухо говорит он.
Затем, садится рядом, помогает тебе приподняться и подносит к губам чашку:
– Пей.
Как и предполагалось, зелье отвратительно на вкус, но действует практически моментально. Уже через десять минут ты способен рассуждать, а ещё через пять хочется провалиться сквозь землю, только бы не видеть, как он на тебя смотрит.
– Мне... извини.
Молчит.
Ну конечно, он ни за что не облегчит тебе жизнь. Никогда еще он не делал первого шага – в этом весь он. Снейп есть Снейп.
– Не думаю, что ему было бы приятно видеть тебя в таком состоянии, – он произносит это почти мягко, но от этого не менее неожиданно.
Ты удивлённо смотришь на него: второй раз за прошедшие сутки этот человек поражает тебя тем, что говорит что-то, совершенно ему не свойственное.
Заметив твой ошарашенный взгляд, он хмурится:
– И не смотри на меня так. Плевать я хотел на Блека, Поттера и кого там ещё, мне ты важен. И я не собираюсь повторять это в скором будущем, так что запомни хорошенько: прошлое в прошлом, меня интересует настоящее и будущее.
Едва ты отрываешь рот, но он перебивает:
– И, ради Мерлина, помолчи, я не настроен на сантименты. Иди лучше душ прими. От тебя за версту перегаром несёт.
Встаёт с кровати и уходит в другую комнату.
Ты вздыхаешь и смотришь в потолок, чувствуя себя законченным придурком.
– И совершенно правильно, – доносится с соседней комнаты.
– Хватит читать мои мысли, я не давал тебе такого разрешения!
– Тогда прекрати думать так громко, – огрызается он.
Смешной.
Возвращается в комнату:
– Я тебе на что, сукин ты сын! Ещё раз устроишь нечто подобное, и я вспомню, что не очень-то жаловал тебя ещё каких-то года три назад.
– А сейчас?
– А сейчас, если ты не прекратишь канонизировать Блека, я устрою тебе такую сладкую жизнь... Ты же знаешь, я могу.
– Он был моим другом.
– И останется им, даже если ты прекратишь убиваться из-за того, в чём не виноват.
Ты хмуришься, понимая, что, собственно говоря, земля не перестанет вертеться, даже если Северус вдруг окажется прав.
Ты хочешь что-то сказать, но он опять не позволяет, подходит к тебе и, притянув ближе, легонько целует в губы:
– Иди в душ. Я подумаю, как потом поднять тебе настроение. И ты, пожав плечами и виновато посмотрев на него, берёшь полотенце и идёшь в душ.
Наверное, он прав и прошлое пора оставить позади. До тебя с опозданием доходит, что ты, возможно, очень сильно его обидел этими своим словами про одиночество. Без сомнения, тебе интересно, как бы отреагировали на ваши с Северусом отношения Сириус или Джеймс. Да и неясно, имели ли место быть эти самые отношения, будь всё ещё живы твои друзья. И в этот момент появляется одна из тех запретных мыслей, от которых ты шарахаешься как от огня: ведь благодаря томы, что они мертвы, ты сейчас счастлив.
Но почему-то сейчас, только сегодня, эта мысль не кажется тебе ни предательской, ни абсурдной. Тебе лишь немного грустно от того, что они не могут разделить твою радость.
Да, ты будешь помнить их, пока земля вертится, пока существует эта вселенная, но это не умаляет твоего счастья – пусть ты позволил быть себе счастливым с человеком, которого твои друзья вряд ли назвали бы хорошей компанией.
И, стоя под душем, ощущая, как вода бежит по телу, ты окончательно понимаешь, что больше не одинок.
И это прекрасно.