Глава 1Гермиона сидела в маленьком уютном кафе на берегу Женевского озера и с наслаждением потягивала прохладный Совиньон Бланк из тонкого хрустального бокала на высокой ножке. В потоках солнечных лучей был разлит бархатистый аромат молодой листвы, благоухающих полевых цветов и напоенных жарой виноградников. Чайки кружили над зеркальной поверхностью озера, а за водной гладью блистали вершины снежных гор. Каким же было блаженством на закате долгого жаркого дня расслабиться и утолить жажду чем-нибудь прохладным и освежающим; легкое белое вино в данном случае подходило идеально.
Вот уже неделю миссис Уизли находилась в Швейцарии, прекраснейшем горном уголке Европы, на международной конференции по созданию экспериментальных заклинаний и зелий (сокращенно СЭЗЗ), ежегодно проводящейся в Цюрихе.
Этим утром состоялось последнее собрание участников СЭЗЗ, и выступление Гермионы имело оглушительный успех. Она прочла свой доклад одна из первых, но споры о результатах ее работы не утихали до последнего дня проведения конференции. Общаться с журналистами ей не хотелось, а порт-ключ до дома был настроен только на восемь вечера, поэтому виновница поднятого ажиотажа немедленно аппарировала в маленький курортный городок Монтре, расположенный на берегу Женевского озера, самого крупного в Западной Европе.
Жизнь в Монтре протекала неспешно и размеренно. В день приезда участникам конференции показали столицу Швейцарии, великолепную долину водопадов, живописные Альпийские луга, величественные скалистые горы и ароматные виноградники, но этот скромный городок приглянулся Гермионе больше остальных, благодаря своей самобытной тихой красоте и умиротворяющей атмосфере, неумолимо притягивающей и заставляющей почувствовать отчаянное желание вернуться вновь в эти края.
Где-то играл оркестр, и до Гермионы доносились мелодичные вальсы Шопена. Организатор СЭЗЗ рассказывал о том, что по вечерам здесь играют уличные музыканты, а ежегодно в первой половине июля проходит международный фестиваль классической и джазовой музыки. На протяжении двух недель весь город превращается в одну огромную музыкальную площадку и собирает как мировых звезд первой величины, так и начинающих исполнителей.
Все вокруг словно было создано для того, чтобы дарить удовольствие и радость неожиданной гостье, но, несмотря на то, как гостеприимно встречала ее Швейцария, легкая грусть продолжала тревожить сердце Гермионы.
Только что она пережила момент триумфа, к которому шла последние несколько лет. Но рядом не оказалось друзей, способных разделить с ней радость победы. И если у Гарри и Джинни была уважительная причина - они находились в Мунго с Лили, которая стала жертвой очередной проказы Джеймса и его друзей, то Рон просто сбежал от скучнейшего, по его мнению, мероприятия. «Но, дорогая, - ожидаемо произнес он, удирая в свой дурацкий магазин приколов. - Ты ведь не хочешь, чтобы я оглушил их своим храпом!»
Гермионе было обидно не только за то, что муж не поддержал ее перед волнительным и очень важным для нее событием. Кроме всего прочего, ей начинало казаться, что у них с Роном совершенно не осталось общих интересов. Последним, что их объединяло, была забота о детях. Но Роза уже год как жила в Хогвартсе, да и Хьюго через пару месяцев последует за ней, покинув отчий дом.
Не могут же они с мужем все свободное время проводитьв компании друзей или обсуждать квиддичные матчи!
В результате, молодая женщина чувствовала себя как никогда одинокой и непонятой, словно вновь вернулась в переходный возраст и стала похожа на Джеймса, невольно демонстрирующего весь июнь свои подростковые комплексы. «Может это был заразный вирус, который я у него подцепила?» - подумала Гермиона. Эта мысль показалась ей забавной, и она довольно ухмыльнулась.
- Ну разумеется, кто же может быть более остроумным собеседником для Грейнджер, чем она сама… - раздался знакомый голос справа от нее.
Меньше всего на свете Гермиона ожидала услышать здесь этот насмешливый голос, когда-то звучавший для нее восхищённо и нежно. Когда-то… А ведь не прошло еще и года с того вечера, когда она чувствовала себя Золушкой во дворце Прекрасного Принца. После того, как ее выписали из больницы, был только букет белых орхидей и обидное молчание. Они даже перестали сталкиваться в Министерстве, словно этот мужчина решил полностью вычеркнуть ее из своей жизни.
Гермиона медленно повернула голову к источнику внезапного раздражения и увидела Драко Малфоя, сидящего за соседним столиком, небрежно развалившись в плетеном кресле. Солнечные блики играли в его бокале, отражаясь от темно-красного вина.
- Малфой! - удивленно воскликнула Гермиона.
- Я польщен - меня узнали. - В его глазах она прочла откровенный вызов. Взгляд был спокойный и дерзкий, а когда он нагло ей улыбнулся, сердце ее застучало быстрее. Нет, никогда до конца ей не понять природу его магнетизма.
Он неспешной походкой с присущей лишь ему грацией подошел к столику Гермионы и сел напротив.
- Что ты здесь делаешь? - не очень вежливо спросила она, пряча за некоторой грубостью свою растерянность и, к чему лукавить, радость от встречи.
- Это кафе принадлежит другу нашей семьи, как и все виноградники на склоне, - объяснил Малфой. – Я гостил у него в поместье с целью приобретения партии вина из его винодельни. Они ценятся в Европе гармоничностью по структуре, вкусу и оттенкам. Сделка уже заключена, и мне захотелось посидеть здесь в уединении, наслаждаясь чудесным вечером и приятной музыкой. Вдруг услышал женский смешок, и – какой сюрприз! – сама Гермиона Грейнджер украсила своим присутствием жемчужину Швейцарской Ривьеры.
Не обратив внимания на его обращение – Малфой всегда звал ее по девичьей фамилии – Гермиона постаралась придать себе менее заинтересованный вид. Чтобы замаскировать растерянность, она пригубила бокал с вином и стала наблюдать за тем, как чайки летят через заснеженные горы в царство сказочных озер, искрящихся золотом в лучах заходящего солнца. Только бы не смотреть в его глаза, прожигающие ее насквозь.
- А я участвовала в конференции СЭЗЗ и решила побыть здесь еще немного, - наконец, справившись с волнением, произнесла она. - В Швейцарии удивительная природа, я не могу надышаться этим чистейшим горным воздухом. И вино здесь замечательное.
Почувствовав, что говорит банальности, Гермиона, покраснев, замолчала. Все в поведении и словах Драко Малфоя было для нее неразгаданной загадкой, и это сбивало с толку, не позволяя сосредоточиться на беседе.
Заметив ее затруднение, Малфой принялся задавать наводящие вопросы, касающиеся ее выступления. Мало-помалу, Гермиона освоилась и через некоторое время уже в лицах изображала реакцию старейших ученых-скептиков на свой доклад.
- И тогда он спросил меня, разве мог бы такой несведущий в колдовстве человек, как маглорожденный и воспитанный маглами, докопаться до самых азов магии, а затем выстроить теорию, подобную моей. Видел бы ты, как он лишился дара речи, когда я, пылая праведным гневом, заявила, что я и есть такая волшебница!
Она залилась задорным смехом, запрокидывая назад голову. А Драко смотрел, как блестят ее глаза, наполненные гордостью и торжеством. Они с восторгом делились своими впечатлениями от Швейцарии и планами на ее будущие посещения. Иногда Малфой иронизировал, поддразнивая собеседницу, но не задавал никаких вопросов, о том, где её муж и чем он занят в такой важный момент жизни своей супруги, за что Гермиона была бесконечно благодарна Драко.
Музыканты на бульваре возобновили свою игру, и до молодых людей донеслись чарующие звуки вальса цветов Чайковского. Сложно передать словами, насколько к месту показался этот вальс теплым вечером на берегу озера в окружении миллиона разнообразных цветов и ароматов. От нахлынувших чувств у Гермионы перехватило дыхание.
- Нам так и не удалось потанцевать в прошлый раз, - Драко протягивал ей руку, приглашая на танец.
Отбросив смущение, Гермиона приняла его руку, другую положила ему на плечо, и они закружились по выстланным гравием дорожкам, подавая пример другим посетителям кафе. Не обращая внимание на присоединяющиеся к ним пары, Драко и Гермиона смотрели друг на друга, взглядами говоря о том, о чем никогда не заговорят вслух.
Она ощущала его горячее дыхание и тепло руки на своей талии. Эта рука поддерживала ее и вела в танце при поворотах. Неосознанно Гермиона наслаждалась исходящей от Малфоя силой, но, в то же время, продолжала машинально сопротивляться полному контролю над собой. Волшебная мелодия наполняла ее сердце каким-то томительным предчувствием, а от стремительного танца и пленительной близости Драко кружилась голова. Желания Гермионы были схожи с радостными эмоциями только что сорванного цветка, предвкушающего что-то новое и волнующее и не дающего себе отчёт в том, что как бы ни была интересна ожидаемая его жизнь, она будет, вопреки всем мечтам, недолговечна.
В отличие от легкомысленного цветка, Гермиона четко осознавала последствия своих желаний, однако, всё же позволяла себе наслаждаться дарованными судьбой прекрасными минутами в объятиях так много значившего для нее человека.
- Как бы мне хотелось, чтобы сегодняшний вечер длился вечно… - не сдержалась она и тут же торопливо добавила: - Завтра утром репортеры разыщут меня в Министерстве.
- Останься здесь на недельку, отдохни, - зазвучал искушающий голос. – Никто не потревожит тебя.
- Не могу же я прятаться от них вечно, - резонно возразила Гермиона. – Скитер сегодня чуть своим ядом не подавилась, когда я исчезла сразу же после торжественной части закрытия конференции прямо перед началом банкета. Держу пари, она мечтала написать обо мне какую-нибудь гадость.
- Не волнуйся, она тут же нашла себе другую жертву и оккупировала несчастного мистера Роджерса с его продленным действием зелья невидимости… - Драко осекся.
Остановившись и посмотрев на Малфоя большими удивленными глазами, Гермиона потрясенно произнесла:
- Ты что, был на конференции? Неужели ты все-таки приехал в Швейцарию специально, чтобы меня поддержать?
Малфой усмехнулся, признавая свой промах. Однако лицо его тотчас же приняло невозмутимое выражение.
- Вчера от швейцарского друга я услышал, что какая-то англичанка на СЭЗЗ перевернула все представления о природе магии среди лучших ученых международного уровня. «Уж, ненароком, не Грейнджер ли это?» — спросил я себя и, решив выяснить все до конца, отправился сюда.
Он как-то быстро засобирался по делам. Поцеловал на прощание ее руку в лучших традициях истинного аристократа, кивнул и пошел по дорожке с разноцветными тюльпанами, распустившимися по обе стороны.
Несмотря на его слова, Гермиона была счастлива. Она поняла, что на свете есть человек, который всегда будет рядом, хоть никогда и не подойдет к ней. Ей было достаточно знать, что Малфой думает о ней, беспокоясь, где она и как ее дела. «Я близка ему также, как и он мне, - подумала она, взглянув на озёрную гладь. - И я всегда буду нести в себе это чувство…»
Солнце уже почти зашло за горизонт, освещая яркими последними лучами гладкую поверхность озера и принося вечернюю прохладу, а Гермиона все так же продолжала сидеть с бокалом вина в руках и улыбаться чему-то потаённому, забыв о давно просроченном портале…
