Глава 1Минутная стрелка на гигантских часах неумолимо близится к двенадцати ночи, готовясь встретить новый день, который унесёт меня из старой школы на гудящем Хогвартс-экспрессе. Я стою на Астрономической башне, ёжась от холода, и стараюсь не смотреть на притягивающую взор жёлтую луну. Говорят, что ночное светило способно свести с ума незадачливого романтика, осмелившегося на молчаливую беседу с Королевой Тьмы. Я ухмыляюсь. Никогда не считала себя суеверной, но сегодня отчего-то не хочется рисковать – слишком многое стоит на кону, да и благоразумие нынче в особенном дефиците. Не те уже времена. Не те…
Он подкрадывается ко мне из-за спины. Еле слышно. Иногда мне кажется, что его анимагической формой служит вальяжный кот, всякий раз без зазрения совести использующий свои мягкие шёлковые подошвы для того, чтобы застать меня врасплох. Становится немного обидно – я вновь упустила шанс проверить свою догадку. А предвидится ли следующий?
Я чувствую его тёплые руки на своей талии и ощущаю незначительную приятную тяжесть на правом плече – он вновь положил на него голову, прислонившись высоким лбом к цветастой шерстяной кофте, связанной миссис Уизли прошлым летом.
Всё как всегда. Малфои менять своих привычек не любят. Я улыбаюсь.
Мы стоим, прижавшись друг к другу, и встречаем новый день, любуясь одной и той же картиной природы, время от времени заглядывающей в свой скудный гардероб из двух-трёх платьев. Сегодня на ней зелёное – самое жизнеутверждающее из всех остальных, однако меня начинают душить слёзы от отчаянного желания вернуть старой подруге роскошную снежную белизну. Уверена, Драко думает сейчас о том же, но никогда не признается в собственной сентиментальности.
За нашими спинами слышатся осторожные шаги. Я сосредотачиваюсь, не сводя взгляда с озера: Гарри. Удивительно, насколько все мы умудрились прорасти друг в друга, чувствуя сердцем и разговаривая взглядами. Он надеялся застать меня здесь в одиночестве и уговорить лечь спать – слишком уж явственны круги под моими глазами в последнее время, но теперь, удостоверившись в том, что я не одна, тихонько развернётся и спустится по винтовой лестнице вниз, стараясь не наделать шума и предоставить нам с Драко возможность спокойно попрощаться.
– Поттер? – Мне становится холодно, и я накрываю ладонью вмиг осиротевшее плечо, разворачиваясь к спуску.
– Прости, Малфой, я не хотел вам помешать, – доносится до нас голос из пустоты. – Гермиона, тебя подождать внизу?
– Да сними ты эту дементорову тряпку! – Я стараюсь сдержать улыбку. – Драко до сих пор не может смириться с тем, что единственная игрушка, которую ему не смогли купить родители, оказалась реальной, да ещё и в собственности вездесущего Поттера.
Гарри что-то мычит себе под нос, являя нашему взору только голову, забавно болтающуюся в пространстве на фоне серой каменной стены.
– Пижама с развесёлыми медвежатами? – ухмыляется Драко, скрестив руки на груди, и я отворачиваюсь, пытаясь не выдать Гарри – всё намного хуже, учитывая несметное количество розовых сердечек, наколдованных младшей Уизли в канун дня Святого Валентина.
– Хорошо, что я застал вас обоих. Удачи тебе, Малфой, и постарайся ещё немного потренироваться в оклюменции до встречи… С ним.
Драко кивает и отворачивается, вцепившись тонкими пальцами в край парапета. Я пытаюсь выдавить из себя подобие улыбки и ещё долго не отвожу остекленевшего взгляда с того места, на котором скрылась под мантией-невидимкой лохматая макушка Гарри.
– Через неделю мне исполнится шестнадцать, – слышу я замечание, произнесённое сухим ровным голосом, будто мы говорим о погоде.
В другой раз я бы несомненно подыграла ему, но сегодня не хочется лицемерить, пусть даже столь безобидно.
– Утром пятого числа отправлю тебе открытку, подписавшись какой-нибудь… – Я закусываю нижнюю губу и хмурюсь, догадываясь, что он обожает меня такой, но, опять же, вряд ли когда-нибудь признается в своём маленьком невинном фетише. – Амандой, Фредерикой, Альбертиной… – начинаю перечислять я, наслаждаясь его тихим, но искренним смехом. – Аллевтиной, Пондиатрой…
– Пондиатрой? – переспрашивает он, подхватывая меня на руки, и мы хохочем во весь голос, кружась и гримасничая. Затем я соскакиваю на пол и начинаю жеманно кокетничать, искусно передразнивая воображаемую Пондиатру, а Драко то и дело хватается за сердце, падая на одно колено и выдыхая приторно-слащавым голосом: «О, моя ненаглядная Понни…».
В конечном итоге, вся эта шумная возня утомляет нас, и мы опускаемся на каменные плиты, прижимаясь спинами к стене для того, чтобы перевести дыхание.
Его мраморное лицо освещает лучезарная улыбка, и я замираю, боясь пошевельнуться, чтобы не спугнуть столь редкое для Малфоев явление. Мне кажется, что если я перестану дышать, то бег времени замрёт, и эта улыбка будет плескаться на его устах вечно. Не беда, что без кислорода мне не жить. Я бы с радостью согласилась превратиться в подобие Серой Дамы, лишь бы никогда больше не повстречаться с тоской, хозяйничающей в его холодных глазах.
– Пондиатра, – качает головой он, приглаживая взлохмаченные волосы. – Ну, у тебя и фантазия.
Волшебство момента проходит, и лёгкие вновь умоляют меня дышать. Я делаю глубокий неровный вздох и тот час же чувствую на своих губах затуманенный пристальный взгляд. Не то, что бы я пыталась привлечь к себе внимание… Но…
Все мысли куда-то исчезают, оставляя взамен одинокое, но сильное ощущение глубокой нежности, помноженной на необходимость. Я сжимаю запястья Драко в своих руках так сильно, что мне кажется, что вот-вот затрещат его кости. Так отчаянно, словно кто-то невидимый стоит сейчас над нами, тормошит обоих за плечи и требует разойтись по гостиным своих факультетов. Этим самым третьим лишним непременно выступит Время, я знаю. Но только не сейчас, а когда-нибудь в далёком будущем, под самое утро.
– Ты вся дрожишь, – шепчет он, снимая с себя мантию и укрывая меня куском дорогой материи.
Глупенький. Если бы только один лишь холод был способен вызвать дрожь по всему телу… Но я молчу, потому что мне чертовски приятно ощущать на себе его заботу.
Он обнимает меня за плечи и прижимает к себе, заставив пододвинуться в его сторону ещё на пару-тройку дюймов и разметать каштановые кудри по белоснежной батистовой рубашке.
– Поверить не могу, что Дамблдор пошёл на это, – слышу я раздосадованный голос Драко. – И Северус тоже хорош. Поддакивает ему во всём.
– Дамблдору осталось недолго, ты же знаешь, – устало отвечаю я. – А Ордену нужны свои люди в ставке Тёмного Лорда, да и Снейпу было бы неплохо выставить палочку вперёд при свидетелях, чтобы ещё раз оправдать угасающее доверие.
– Не присылай мне открытку пятого. – Он берёт меня за подбородок и заставляет посмотреть в серые глаза. – Вечером я получу Метку. В тот день мне будет лучше не думать о тебе.
Я преодолеваю короткое расстояние и дарю Драко невесомый поцелуй, потому что сказать мне, попросту, нечего. Любой неосторожный шаг может вылиться в страшную беду, и мы оба осознаём это, предпочитая поцелуи словам.
Время растекается, останавливается, вновь вскакивает на ноги и стремглав несётся, вспомнив о первых солнечных лучах, уже начинающих настойчиво колотиться в закрытые восточные двери.
– Мы увидимся с тобой вновь уже совсем скоро. – Драко поднимается на ноги и протягивает ко мне обе ладони. – Вслед за весной наступит осень. Там-то мы и встретимся.
– А как же лето? – спрашиваю я, расстёгивая мантию и передавая её обратно законному владельцу.
Он ободряюще улыбается мне, и я вновь ловлю себя на непривычном ощущении, которое всё никак не желает оставить в покое мой воспалённый мозг.
– Лето мне придётся провести без тебя, а значит – его попросту не будет.
И я ему верю.
Конец.
