Глава 1Гвен Купер уже доводилось встречаться с особами королевских кровей. Однажды в Кардифф через Разлом выбросило на аварийную посадку корабль фертониан. Пришельцы напомнили Гвен мастера Йоду из «Звездных воин»: невысокие гуманоиды с когтистыми руками и ногами, прелестными лохматыми ушами, проворные и ловкие, с необычайно мудрыми глазами. Чертовски похожие на старого джедая, разве что не зеленые, а светлокожие, почти как европеоиды-земляне. Тогда Джек, Янто и Тош почти две недели вместе с фертонианскими бортовыми механиками возились с неисправным кораблем, а Оуэн со штатным медиком обменивались знаниями о физиологии дружественных рас. Гвен же взяла на себя роль гостеприимной хозяйки и дипломата, обустраивая в Хабе инопланетных гостей, среди которых был и принц одного из фертонианских государств. И все равно теперь это казалось более обыденным и реальным, чем встреча с английской королевой. Ее секретарь позвонил за день и договорился о встрече, и теперь Гвен сидела вместе с Ее Величеством в саду имения Сэндригхэм.
- Мне очень жаль, - скорбно говорила Елизавета, собственноручно разливая по чашкам горячий ароматный чай, - сейчас моя власть не так сильна, как в былые времена. О, если бы я могла чем-то вам помочь, предотвратить те ужасные ошибки мистера Фробишера…
- Он действовал из лучших побуждений, - неловко чувствуя себя, отозвалась Гвен.
Перед глазами помимо воли всплыл зал с десятками трупов, укрытых красной тканью. Судорожно делающий первый вдох Джек и уже никогда не способный на это Янто…
- И уже ничего не вернуть, - Гвен взволнованно прижала ладони к округлому животу. – Спасибо за то, что делаете для Торчвуда сейчас, Ваше Величество.
- Я стараюсь делать все, что в моих силах. Штаб уже почти отстроен заново. Осталось решить один вопрос, насчет тела Янто Джонса… - королева сделала паузу. – Мы звонили его семье, но сестра мистера Джонса пожелала, чтобы этим занялось руководство ее брата. В отсутствии капитана Харкнесса право принять решение переходит к вам, Гвен.
- Хранилище Торчвуда еще цело, ведь так? Мне сказали, что взрыв не затронул подвалы.
- Я сделаю распоряжение, - коротко кивнула Елизавета. – Выпейте чаю, Гвен. Это очень полезно в вашем прекрасном положении.
Купер улыбнулась и, поблагодарив, взяла чашку. Королева продолжила:
- Я восхищаюсь вашим мужеством. Вы ни разу не отступили, хотя отвечали не только за вашу жизнь, но и жизнь ребенка. Вы очень смелая и сильная женщина. Я думаю, мистеру Уильямсу с вами невероятно повезло. У меня самой четверо детей, Гвен, и я понимаю, что вы чувствуете сейчас, но… могу ли я просить вас возглавить новый «Торчвуд-3»?
- Возглавить? – Неуверенно отозвалась Гвен. – Но я жду ребенка и…
Она замолчала. Торчвуд – лучшее, что случалось с ней в ее жизни. После свадьбы с Рисом, пожалуй, хотя и там без Торчвуда не обошлось. Когда Джек покинул ее, Гвен решила стать идеальной женой и матерью. Рассматривание каталогов с детской мебелью не давало ей думать о том, как задыхался Янто на руках у Джека, о Тошико, прижимающей руки к простреленному животу, об Оуэне, от которого даже пятнышка не осталось. Гвен смотрела на розовые и голубые одеяльца, и ей становилось легче, словно она сама становилась ребенком, счастливым в своем непонимании.
- Это ненадолго, - решилась продолжить королева. – Но если вы решите вернуться навсегда, я буду счастлива видеть в Торчвуде такого смелого и опытного человека, как вы. Кардифф все еще покоится на пространственно-временном Разломе, и городу нужен Торчвуд. Я бы не стала вас просить, но вы – единственный выживший сотрудник, не считая пропавшего капитана Харкнесса. Только вы способны обучить новую команду, дать ей доступ ко всем информационным архивам. Я регулярно получала отчеты о работе организации. Я знаю, вы уже не раз проявляли лидерские способности. Вы справитесь с этой работой. А потом, когда, команда будет готова, вы назначите нового командира. Я прошу вас, Гвен.
Предложение звучало не так уж плохо. Можно было бы не нарушать данного самой себе обещания, и быть с семьей.
- Я согласна.
- Спасибо, - искренне поблагодарила королева. – Обещаю, когда ваша миссия в Торчвуде будет завершена, вы останетесь в штате сотрудников на полной зарплате в качестве, скажем, консультанта. Думаю, новая команда все же иногда будет нуждаться в ваших советах. У вас, возможно, есть кто-то на примете? Мы могли бы связаться с этими людьми и уже начать восстановление организации.
Гвен не думала ни минуты.
- Да, есть двое. Энди Дэвидсон из полиции Кардиффа и Лоис Хабиба из ЮНИТ.
Спустя несколько часов Гвен уже стояла рядом с фонтаном в Кардиффе. На улице начинало темнеть, поэтому переливы воды на грандиозном зеркальном фоне уже сопровождались огнями электрической подсветки. Сделав несколько шагов навстречу, Купер остановилась у заветной плиты в уличной кладке. Восстановлен ли лифт? Или она просто сделает шаг в хамелеонообласть и провалится в замаскированную ей дыру в своде Хаба? А может, строители просто сделали новый свод, без всяких невидимых лифтов. Что толку рассуждать? Не попробуешь – не узнаешь. С этими мыслями Гвен решительно шагнула вперед. Плита была на месте. Под весом девушки она чуть продавилась, а затем медленно начала опускаться. Лифт работал.
Все выглядело в точности так, как было до взрыва. Разве что новым и чистым. С высоты Гвен могла рассмотреть новые рабочие столы, камеры наблюдения. В уголке отдыха, где они с ребятами обычно ели пиццу, дожидаясь каких-нибудь результатов опытов Оуэна или сканирования Тош, стояли два новых дивана, еще обернутые полиэтиленовой пленкой, и кофейный столик. На стене красовалась надпись «Торчвуд», ничем не отличимая от старой, разве что тем, что выглядела ярче на свежеокрашенных стенах.
- Мы постарались восстановить все по снимкам с камер наблюдений, - произнес высокий мужчина в сером костюме, едва Гвен сошла с лифта. – И по чертежам в королевском архиве. Я Кристофер, главный архитектор и инженер проекта восстановления.
- Гвен, - девушка пожала протянутую руку.
- Я узнал вас, - кивнул архитектор. – Сегодня моя работа заканчивается. Останутся только электронщики, закончат установку техники. Говорят, все будет готово в ближайшие три дня.
- Спасибо.
- Вот моя визитка, на случай, если останутся какие-то претензии или возникнут вопросы. Насчет секретности не беспокойтесь, я прослежу, чтобы все, кому не положено знать лишнего, приняли реткон.
К ним подошел рабочий в синей спецовке.
- Мы закончили конференц-зал, сэр.
- В таком случае, на сегодня все. Ах, да, - Кристофер спохватился и вынул из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо лист бумаги. – Раз уж вы пришли, передам вам лично. Это текущие пароли на входы к помещениям. Когда электронщики закончат, замените на новые. Несколько компьютеров уже установлено, но информации на них – ноль. Серверную в подвале не затронуло взрывом, но доступа к базе данных нет ни у кого. Я думаю, это работа уже для ваших специалистов.
Гвен еще раз поблагодарила его. Кристоф удостоверился, что конференц-зал действительно закончен, и ушел вместе с рабочими.
Мягкие подошвы кроссовок заглушали шаги так, что во всем здании не было слышно ни звука, кроме легкого гудения мощных электрических ламп. Гвен подошла к одному столу, села в новое кресло и повернулась спиной к темному монитору.
Она словно снова вернулась после свадебного путешествия. Только пришла поздно, когда рабочий день закончился. В ее отсутствии сделали ремонт. Не хватает только света от мониторов, показывающих состояние Разлома, и шагов задержавшегося Джека в кабинете или в оранжерее. Интересно, что с ней теперь? Все образцы иномирной флоры были уничтожены во взрыве, а если что-то и уцелело, наверняка строители выбросили растения вместе с мусором. Может, совсем скоро на свалке в Кардифе зацветут давно вымершие земные виды, способные выжить в суровых условиях Британии. То-то сенсация будет. Если, конечно, кому-то придет в голову рассуждать над тем, что же это за цветочки проросли на куче мусора.
Гвен поднялась с кресла и неспешным шагом отправилась в подвал. Замок на двери сменили, но пароль доступа был в списке Кристофера. Чуть позже она обязательно заменит замок сканером отпечатка ладони и сетчатки глаза, как было раньше. Но пока и этого достаточно. Внутри не изменилось ничего. Почти все камеры были пусты, за исключением трех. В двух находились долгоносики. Эксперименты над ними начинал проводить еще Оуэн. После его смерти Янто продолжил ухаживать за этими созданиями – Джек надеялся, что новый доктор сможет возобновить опыты и изучение. В третьей камере, обиженно стуча клювом по бронированной стеклянной двери, теснился их птеродактиль.
- Девочка моя! – Гвен радостно улыбнулась.
Точнее, никто не был уверен, самец это или самка, Оуэн и Янто порой спорили до хрипоты, пытаясь выяснить это. Джеку было все равно, его вообще редко интересовал чей бы то ни было пол – в 51 веке половой признак не играет особой роли, разве что при размножении, но с кем было размножаться здесь птеродактилю? Тош побаивалась доисторического зверя и тоже не очень-то интересовалась его гендерной принадлежностью. Но Гвен всегда была почему-то твердо уверена, что их питомец – девочка. Любит же она шоколад?
Увидев старую знакомую, динозавр издал высокий звук, похожий на собачий скулеж. Наверное, подумала Гвен, птеродактиля сюда загнали строители.
Купер нажала на разблокировку, дверь отъехала в сторону, но узница на свободу не собиралась.
- Бедняжка, тебя напугал взрыв? – Пожалела ее Гвен и нерешительно погладила по огромному хищному клюву.
Похоже, кормили питомицу тоже строители – в кормушке отчетливо были видны рис, остатки мяса и недогрызенный бургер.
- Побудь здесь еще немного. Когда все работы закончат, ты обязательно будешь летать как раньше, - пообещала динозавру Купер и закрыла дверь камеры.
По лестнице Гвен спустилась на следующий уровень. Хранилище. Строители не могли сюда зайти – замок не меняли, код оставался прежним. Девушка остановилась у двери, ведущей в морг. Там покоились тела Тошико Сато и Сьюзи Костелло. Были и другие – Гвен их не знала, зато Джек был знаком почти со всеми. Погибшие сотрудники, чьи тела сохранились, люди или другие существа, замороженные до лучших времен. Среди них был и Грэй, брат Джека. Когда-то и сам Харкнесс чуть не оказался в ящике. Не хватает лишь Оуэна, растворившегося в радиационном взрыве, и Янто, чье тело перевезут из морга ЮНИТ в ближайшие дни.
Гвен не стала заходить в морг. Вместо этого она толкнула другую дверь – архив. Пара десятков сейфов, старое оборудование, множество стеллажей с письмами, отчетами, сохранившимися от старых времен. Теперь все сразу сохранялось в цифровой форме на один из серверов, зашифрованные копии так же хранились где-то еще, Гвен точно не знала, где, но наверняка это можно узнать. Старые записи тоже были переведены в систему, для облегчения поиска информации, но Джек по-прежнему бережно хранил бумажные документы Торчвуда, составленные им самим и теми, с кем ему приходилось работать. Пройдя через весь архив, Гвен набрала по памяти пароль на двери серверной.
В комнате ее встретил низкий гул работающих компьютеров. Их автономное питание не выключилось даже после взрыва. Над монитором главного компьютера сети висело несколько фотографий, сделанных на прошлое Рождество. Джек в шапке Санта Клауса. Янто, украшающий ёлку. Гвен, разрывающая подарочную упаковку. Оуэн и Тош, улыбающиеся, с бокалами шампанского в руках. Купер улыбнулась и коснулась пальцами родных лиц на снимках. Их когда-то повесила здесь Тошико. Снять не поднялась рука ни у кого. Да и зачем? Гвен опустилась в чуть высоковатое для нее кресло, отрегулированное под невысокую японку, и попыталась войти в систему. Сканер отпечатков распознал ее как Гвен Элизабет Уильямс (Купер), заместителя командира «Торчвуд-3», но впускать в систему без пароля отказывался. На другой результат рассчитывать было бы глупо. Главный пароль был только у Джека и Тошико. Гвен решила разобраться с этим позже. Сегодня ей еще нужно было вернуться домой и приготовить ужин для Риса. В последний раз бросив взгляд на фотографии, Гвен Купер вышла из серверной и закрыла за собой дверь.
Закрыв дверь подвала, Гвен услышала шорох. Оружия при себе у нее не было, поэтому она осторожно, стараясь не наделать шума, поднялась по ступенькам, обошла рабочие столы и замерла на месте от неожиданности. С новых диванов, что-то тихо напевая под нос, обрывала полиэтиленовую упаковку…
- Тош? – Не веря своим глазам, прошептала Гвен.
Японка вздрогнула и медленно повернулась.
- А, это ты, - она облегченно выдохнула. – Ты меня напугала.
- Что… что ты здесь делаешь?! – Гвен быстрым шагом прошлась по металлическому мостику к уголку отдыха.
Тошико пожала плечами.
- Я не знаю. Наверное, снюсь тебе. Я же погибла полгода назад, помнишь? Грэй выпустил в меня пулю. Я потеряла много крови, было некому помочь. И Оуэн… - бывшая электронщица грустно вздохнула, но тут же взяла себя в руки и продолжила с улыбкой, - мы с ним иногда видимся. Бывает весело.
Гвен грустно улыбнулась в ответ и присела на краешек нераспакованного дивана.
- Я тут пыталась что-то сделать, чтобы все это выглядело чуть уютнее, - пояснила Тош, показывая на гору уже содранного полиэтилена, - но, наверное, это бессмысленно.
- Я так соскучилась по тебе… по всем вам. - Чувствуя, как подступают к горлу слезы, сдавленно произнесла Гвен.
Тошико послала ей ободряющую улыбку.
- Я всегда буду здесь. Торчвуд – не просто работа, ты же знаешь. Не думай, что это просто сон. Мы же в Кардифе, самом сердце Разлома. Всегда есть риск, что это не просто сон.
Гвен рассмеялась сквозь слезы.
- Все будет хорошо, - продолжила Сато. – Не думай, что ты предашь меня, если снимешь фотографии над монитором в серверной или позволишь новому админу изменять мою базу данных. Главное, что я живу в твоей памяти. Но меня больше нет, Гвен. Это теперь твой Торчвуд. Я умерла молодой, как всегда хотела. Будет здорово, если лет через двадцать, когда Торчвуду понадобится зачем-то мое тело, новый врач сочтет меня хорошенькой.
- Ты красавица, - улыбнулась Гвен. – Я… вопрос глупый, но… я могу что-то для тебя сделать?
Тошико села напротив и серьезно задумалась.
- Знаешь, о чем я жалею? Что не увидела ханами в Японии. Это наш праздник, любование цветами. Сначала в конце февраля в Сидзуоке зацветает уме. Это что-то вроде японской сливы. К марту – по всей стране цветет сакура. Очень красиво. Японцы выбирает день, и проводят его на улице, в парках и садах, наблюдая цветение. Я почти всю жизнь прожила в Англии, сначала в Лондоне, потом в Кардифе. Я никогда не видела цветущую сакуру, Гвен. Когда начинались ханами, мы с семьей смотрели на цветущие деревья по телевизору или в интернете. В прошлом году Сатоши, мой друг по переписке, брал с собой в парк ноутбук и я смотрела на лепестки сакуры через веб-камеру. Это было так здорово! Я пообещала себе, что обязательно увижу ханами. Мне запрещено покидать страну – я ведь политический преступник, была без суда отправлена на пожизненное заключение. Почитай как-нибудь мое досье. Но мне удалось выпросить разрешение съездить на ханами: Джек попросил за меня королеву. Бывает много разных ханами, это не только уме или сакура, это и гвоздики, и тюльпаны. Но я очень хотела увидеть именно сакуру. Когда она цветет, в Японии в парках люди собираются на пикники. Повсюду продают угощения и игрушки, а деревья украшают фонариками из рисовой бумаги, райтаппу и васи, чтобы ночью продолжить любование. В Лондоне у меня были такие фонарики, но не было самой сакуры. Когда настанет весна, обязательно слетай в Японию, Гвен. Там очень красиво в это время года. Там ты обретешь душевное спокойствие, которое так необходимо, чтобы не свихнуться, чтобы работать в Торчвуде, и при этом быть хорошей матерью. Ты нужна городу, и нужна своему будущему ребенку.
Электронщица встала с дивана, обошла кофейный стол и, наклонившись, коснулась губами лба Гвен.
- Тош, мне так жаль…
Сато погладила через плотную ткань свитера животик бывшей коллеги и с улыбкой произнесла:
- Запомни, Гвен: ханами. Любование цве…
Голос Тошико утонул в трезвоне будильника.
- Все будет хорошо, - напоследок улыбнулась японка и растворилась в утреннем свете вместе с остатками сна.
