Глава 2— Позвольте…
— Не позволю! — Джейн наступила полицейскому на ногу и вбежала в спальню. Каблуки скользили, разъезжались в разные стороны, и мисс Алпрам ухватилась за стену.
— Не трогайте ничего, — пискнул полицейский, но Джейн уже пронеслась по ковру — шпильки тонули в длинном ворсе, — и распахнула окно.
— Ну и накурено в вас тут! — она схватила со стола пепельницу и вышвырнула в сад.
— Покойный курил, — пискнул мальчишка в форменной рубашке, зашедший следом. — Потому и умер, — и он мелко захихикал.
— Заткнись, Джордж, — полицейский отвесил ему подзатыльник. — Дамы, вам нельзя здесь находиться, кто вас вообще пустил?
— Мы представились дочерьми покойного, — как ни в чем не бывало объявила Джейн, и у служителя закона не нашлось ответа. Скорее всего, потому, что умершему было чуть больше тридцати. — Что здесь произошло? Рассказывайте, нам жутко интересно, — Алпрам с размаху уселась на постель. Джордж побледнел и заскулил, схватившись за горло, казалось, его сейчас вырвет.
— Мисс, вам лучше встать, — предупредил его встревоженный коллега под невнятное бормотание: «Какая неудобная кровать».
Джейн бросила сумку к изголовью и заерзала на месте, устраиваясь поудобнее. Складывалось ощущение, что под одеяло накидали резиновых шлангов и обломанных деревяшек. Край простыни сполз, открывая синеватый лоб большой куклы, и Бонни взвизгнула.
— Что такое, дорогая? Она очень впечатлительная, — обратилась Алпрам к полицейским.
Пока Джейн беседовала с мистером Скоттом, к концу разговора превратившегося в Ронни, Тотенхейм решила забежать в лавку со сладостями, где и встретилась с грозой местных сплетниц Матильдой Давенхейм. Матильда появилась в магазине как раз в тот момент, когда Бонни приглядывала самую большую шоколадку.
— Господа, у меня для вас пренеприятнейшее известие!
— Ветеринарную клинику закрыли? — схватилась за сердце жуткая кошатница Мари.
— Убийство! — потрясла тремя подбородками Давенхейм и рухнула в жалобно скрипнувшее кресло.
— Пф, про беднягу Энтони уже знают все, — Бонни поправила шляпку и принялась пересчитывать деньги. Тотенхейм терпеть не могла, когда кто-то узнавал сенсацию раньше нее.
— Какой Энтони? Про Энтони уже все забыли. Отравлен его заместитель, мистер Лоусон.
Под потолок взмыло дружное: «О-ох!», Бонни в ужасе прижала ладони ко рту, и монетки разлетелись по полу.
Позже, капая в стакан успокоительное, она дрожащим голосом пересказывала подробности Джейн. Оказалось, заместитель мистера Каннингтона Джеймс Лоусон, тридцати трех лет отроду, был отравлен. Врач заключил: трагедия произошла сутки назад, то есть примерно в то же время, что и убийство Энтони Каннингтона. Теперь дело приобретало иной поворот.
— Значит, загадка в рукописи, и миссис Каннингтон не причем! — мисс Алпрам теребила крутила в пальцах деревянного ферзя и задумчиво смотрела на шахматную доску. Сама она играла в шахматы так же плохо, как и в карты, а Бонни из-за потрясения вовсе не соображала, и сражение превратилось в разглядывание фигурок.
— Думаешь? — Бонни нашарила стул и уселась на него, расправив кружевной подол платья.
— Ну конечно! Какой смысл убивать и мужа, и любовника? Так и одной остаться недолго… — сигарета, безжалостно раздавленная в пепельнице, тлела, а Джейн бегала по комнате, кидая в сумку сухие платочки, косметичку, любимый набор с наклейками и купленную по дороге книгу из серии «Горелые плюшки». — Не спи, Бонни, нам нужно спешить, — затормошила подругу и бросилась к двери.
Ошарашив полицейских заявлением о родстве с Лоусоном, мисс Алпрам теперь сидела на кровати и театрально восклицала:
— Она очень впечатлительная… Дорогая, покойника давно унесли, бояться нечего, присядь, — и похлопала рядом с собой, простыня соскользнула, открывая застывшее лицо, сведенное предсмертной судорогой. Неровные пятна, похожие на плесень, расползлись по бледной коже.
— Джейни, ты сидишь на нем, — осмелилась предупредить Бонни. — На покойнике.
— Я? На покойнике? — Тонкие пальцы, словно пауки, выползли из-под накидки и схватили мисс Алпрам за запястье. — Вот видите! — со злостью обратилась она к полицейским. — До чего довели мою дорогую Бонни, ей уже повсюду мертвецы мерещатся. Ну что ты встал? — мальчишка вздрогнул. — Воды неси скорее, и вообще…
Джейн наконец обратила внимание на руку, свисающую с кровати. Холодное прикосновение обернулось ледяной волной, сердце, испугавшись, пропустило удар. Свет завертелся воронкой, взметнув ярким хвостом, мелькнул в окне и померк.
— Тс-с, Тедди, — ворон каркнул, будто спрашивая: «Ну как?» — Ей нужно отдохнуть.
Медленно, словно нехотя, сознание возвращалось. Подхватив чемоданы, наполненные мыслями, оно распихивало клочки темноты в стороны, и от этого болела голова.
— Бонни Тотенхейм, нам нужно попасть в стриптиз-бар, — четко произнесла Джейн, со стоном поднимаясь на подушках. Она очнулась в своей спальне и с трудом открыла глаза.
— Дорогая, ты ударилась головой…
— Я в своем уме, — в голосе прозвучали властные нотки. — К слову, этот Лоусон костлявый как скелет, сидеть на нем было неудобно.
— Что ты говорила про стриптиз?
— Ронни Скотт поведал мне, что Энтони Каннингтон за несколько часов до гибели встречался с Джеймсом в стриптиз-баре «Черная пальма», это совсем рядом с нами.
— Дорогая, мы что же, пойдем в стриптиз-бар? — Бонни стыдливо поправила шляпку. — Но у меня нет подходящей одежды.
— Там, если ты не в курсе, одежда ни к чему, — хихикнула Джейн. — Туда ведут все нити: Энтони Каннингтон встречался там с Джеймсом Лоусоном, миссис Каннингтон заходила накануне убийства, а Ронни, к слову, сказал, что в «Черной пальме» великолепное обслуживание.
— Но зачем нам обслуживание? — Тотенхейм заломила руки. — Мы же расследуем двойное убийство.
— Именно поэтому я планирую наведаться в «Пальму» сегодняшней ночью, и ты идешь со мной.
***
Голая девица, надув накрашенные губы, прижималась к шесту, а Джейн Алпрам неодобрительно поглядывала на ее стринги, усеянные стразами. Потные мужчины толкались вокруг возвышения, а почтенные дамы за столиками хором хмыкали, когда очередная бесстыдница срывала с себя лифчик. Порой Джейн казалось, что в танцах около шеста нет ничего сложного — уж она-то станцует гораздо лучше этих вертихвосток! — и время от времени порывалась подняться на сцену. Но Бонни каждый раз хватала ее за руку и усаживала обратно на стул, сделав большие глаза.
— А з-за кого мы б-будем голосовать? — в начале вечера Тотенхейм заглянула в меню, увидела цены и с тех пор в ужасе заикалась.
— Ну конечно же сами за себя! — конкурс на звание принцессы ночи проводился регулярно и чаще всего принцессой оказывалась дамочка, чей возраст подкатывал к семидесяти. — Ну где же она? — Джейн крутилась на сиденье, как будто из него торчали тысячи игл.
— Это ты, что ль, меня искала? — высокая девка перекатывала во рту жвачку и равнодушно смотрела на Джейн и Бонни. Если бы мысли действительно проступали на лице, у нее на лбу было написано: «Старые мумии».
— Гарсон сказал, что ты всегда обслуживала мистера Каннингтона, — мисс Алпрам брезгливо сунула девице в трусы десять фунтов и развалилась на стуле, приготовившись слушать.
— Чего? — она прекратила жевать. — И он не Карлсон, он Питер, официант, блин.
— Энтони Каннингтон, пожилой мужчина лет шестидесяти…
— Как ты, что ль? — не поняла девица.
— Что ты несешь, мне нет и пятидесяти! — Джейн подавила желание швырнуть в нее кружкой, а Бонни на всякий случай сползла на стуле пониже. — Энтони регулярно посещал «Черную пальму», и у меня есть сведения, что обслуживала его ты.
— А. Этот, — фыркнула девка. — Меня, кстати, Линда зовут, — представилась она. — Был такой, бревно бревном, но старался.
— Он приходил позавчера? — мисс Алпрам вынула из сумки круглые очки в голубой оправе и приготовилась записывать на салфетке. — Что-нибудь говорил?
— А что мне за это будет? — Линда алчно посмотрела на потрескавшуюся сумочку.
— В трусы глянь, — рявкнула Джейн. — Каннингтон упоминал о работе? Может, собирался в поездку?
— Да-а, — протянула девица, и Джейн ханжески поджала губы, глядя на ее грудь. — Этот старый хмырь сказал, что эта… мол, поеду туда, не знаю куда, отвезу то, не знаю что. Он там что-то говорил про книгу, показывал даже, но я не поняла, мне оно надо разве? Восьмая часть чего-то там… Не интересуюсь, короче. Так мне нальют выпить? Кстати, мой час стоит больше десяти фунтов…
— Эй, милочка, сколько берешь? — хромой старичок осклабился беззубым ртом, и трясущаяся потная ручонка легла на бедро Джейн, обтянутое чулком.
— Вы это мне? — мисс Алпрам задохнулась, словно в гортани застряло перо. А может, целая пташка. Старикашка был сморщенным, чистеньким и тошнотворно-маслянистым, как краска.
— Вам-вам, мне всегда нравились дамы постарше, — уверенно польстил он, полагая, что Джейн проглотит комплимент.
— О, тогда вам туда, — мисс Алпрам махнула рукой вглубь коридора. — Там наши лучшие девочки, — и поднялась на ноги.
— Куда ты его оправила, дорогая? — поинтересовалась Бонни, не поспевая за подругой. Вдвоем они вышли на улицу под сигналы проезжающих машин и грохот тяжелого рока. Ночной город приветствовал неоновыми лампами и сыростью.
— В туалет, там ему самое место! — Темнота, пересекаемая лучами света, рябила, нарисованные на плакатах люди предлагали отбелить зубы и купить конфеты, а ворон Тедди дрался с бродячим котом за корку хлеба. — Делать в баре больше нечего: эта наглая девка рассказала нам все, чего не договорил Рон Скотт. Если перевести ее слова на английский, то получается, что Энтони Каннингтон должен был везти в Лондон очередную часть знаменитой эпопеи про горелые плюшки. Эксклюзив и секретность, Бонни, смекаешь?
— Не совсем, — помотала головой она, откусывая от эклера, утянутого из бара.
— Фу-ух, включи мозги, Бонни Тотенхейм, и прекрати думать задницей. Его убили, чтобы похитить рукопись — это же немыслимая сумма! — Джейн взмахнула рукой, останавливая такси и ныряя в провонявший сигаретами салон. Дурацкая нарисованная Русалочка глупо таращилась на пассажиров с лобового стекла.
— А причем здесь Джеймс Лоусон? — запыхавшаяся Бонни захлопнула дверь машины и поправила прическу.
— Умеешь ведь, когда захочешь, — одобрила Алпрам, — Лоусон наверняка был в сговоре с преступником, он разузнал, в какой день Каннингтон повезет драгоценные листочки, и передал сведения убийце. Но убийца не пожелал делиться и избавился от бедного Джеймса, — прошептала она, прикрыв рот ладонью. — А может быть, у Лоусона была копия рукописи?
— А убийца — Элизабет Каннингтон? — выпучила глаза Бонни, хлопнув в ладоши.
— Не-е-т. — Тедди поскреб когтем поверхность зеркальца, выпавшего на сиденье, и осуждающе глянул на недалекую Тотенхейм. — Какой смысл тогда вообще нанимать Лоусона? Правильно, никакого, она и так узнала бы дату отъезда мужа. Если же Джеймса все-таки наняли, значит, это сделал человек, не имеющий прямой связи с Энтони, понимаешь?
— Не очень, — жалобно поморщилась та, словно извиняясь за собственную глупость.
— Как с тобой трудно, — закатила глаза Джейн, — смотри.
Она вынула из сумки ярко-розовый стикер и ручку. Две лохматые головы склонились над клочком бумаги.
— Вот у нас убитый Энтони Каннингтон, — мисс Алпрам поставила жирную точку и тут же зачеркнула. — Вот Джеймс Лоусон, — следующую точку она, подумав секунду, тоже заштриховала. — А вот миссис Каннингтон, — это имя Джейн написала в самом низу листа, а после вернулась к имени Лоусона: — Джеймс здесь явно лишний. Если жена задумала убить мужа, вот же она, прямая связь, — ровная линия протянулась через весь стикер к имени покойного и закончилась стрелочкой. — А если понадобился посредник, значит, убил кто-то четвертый, Бонни! — еще одна жирная точка отметиной осталась на левом краю клочка.
— Ты такая умная, Джейни, — восхитилась Тотенхейм и восторженно взглянула на мисс Алпрам. — Ой, а кто этот четвертый?
— А вот это нам и предстоит узнать. Завтра в Лондоне должна состояться первая презентация новой книги, и преступник наверняка придет посмотреть, как издатели будут выкручиваться без ценной рукописи и без ответственных редакторов.
— С чего ты взяла?
— Мне так кажется, — припечатала Джейн. Она всегда считала логику своим коньком.
— Но презентация в Лондоне, а мы в Корнуолле!
— Я разве не сказала? Эй, ты! — вежливо обратилась она к водителю. — Разворачивайся и гони к станции. — Мы едем в Лондон, Бонни Тотенхейм! Прямо сейчас.
***
Разноцветная толпа, похожая на мозаику, заполнила лондонскую площадь. Пронзительно-розовая ковровая дорожка, устилавшая перекрытую улицу, тянулась к подножию памятника. Полицейские, хороводом оцепившие площадь, оттесняли восторженный народ, хлопки шампанского раздражали их сильнее охваченных энтузиазмом людей. Вынужденные работать под палящим солнцем, когда у тысяч фанатов серии «Горелые плюшки» праздник, они проклинали автора эпопеи, редакторов и всех тех, кто придумал презентации. Компания женщин, выряженных в пышные юбки и чепчики, распивали уже четвертую бутылку вина и приглашали прохожих присоединиться. Студенты колледжа пытались развести костер, но были с позором изгнаны полицейскими, получившими наконец возможность отомстить всем разом.
— Бонни, ну что ты тащишься? — Джейн на ходу поправляла макияж и, путаясь в балетной пачке, призванной изображать костюм пончика, работала локтями. — Привет-привет, ребята, как настроение? — крикнула она парням, размалеванным гуашью.
Взрыв добродушного смеха подхватил сигнал сирены и разнес его по площади. Издалека им помахала компания девчонок в желтых платьях и масках, и мисс Алпрам запрыгала на месте, размахивая флажками с надписью «Горелые плюшки» навсегда». Рюшечки и воланы на ее блузке, похожие на взбитые сливки, колыхались на ветру. У подножья памятника стояли корзины, наполненные плюшками, и манящие ароматы цепкими пальцами хватали случайных свидетелей чудесатого безобразия за носы. Из динамиков вырывались рваные аккорды популярных мелодий, сменяемых фанфарами, а на площади один за другим появлялись представители издательства. В почетном карауле они застывали по обеим сторонам розовой ковровой дорожки в ожидании автора и важно кивали взбесившимся от эйфории фанатам.
— Джейни, ты только погляди! — взвизгнула Бонни, наряженная плюшкой: черные чулки, коричневое платье с пышным подолом и шляпка в тон. — Это же автор, гляди!
Из лимузина выбралась тщедушная дамочка, затянутая в блестящую брючную пару. Взмахнув руками, она приветствовала поклонников и, отбиваясь от цветов и плюшек, летящих в ее сторону, начала пробираться к своему почетному месту в середине стола. Стол, накрытый серой материей, осаждался журналистами, и дамочке пришлось ответить на вопросы жадных до новостей акул пера в сто первый раз.
— Не зря приехали, Бонни! — взвизгивала мисс Алпрам, наступая на ноги всем, кому не повезло стоять рядом. — Ты только подумай, мы на презентации самой раскупаемой книги этого года!
— Джейни, но ведь ты даже не знаешь, о чем идет речь в этих пресловутых «Горелых плюшках», — Бонни решила остудить пыл подруги, а заодно напомнить, что они прибыли расследовать убийство.
— Ха, ерунда какая, прочту. Ты знаешь, дорогая, если у книги столько сумасшедших почитателей, ее обязательно нужно прочесть. А-а, ну когда же начало, кого все ждут? — она топнула ногой, и мальчишка, замотанный в мишуру, взвыл от боли. — Эй, Кэнди…
— Уи-и-и-и! — завопила толпа, размахивая флагами и плакатами. — Кан-мням-мням-тон! — проскандировали фанаты в едином порыве. — Кан-мням-мням-тон! Ло-бур-бур-он! — орали совсем рядом. Звуки сливались в нестройную мелодию и перекрывали вопли полицейских сирен.
— Кого они зовут? — Джейн завертела головой по сторонам и откусила от ароматной плюшки, добытой из огромной корзины. Эмблема «Горелых плюшек», нарисованная на ее щеке помадой, стекла и осталась на подбородке смытым пятном.
— Дорогая, может, мы все-таки будем вычислять убийцу? — взмолилась Бонни, надевая темные очки.
— Убийца никуда не убежит, а презентацию и прозевать недолго. О, еще машина подъехала, наверняка те, кого ждут! — Джейн неловко повернулась и чуть не оглушила девчонку лет девяти.
— Может, родственники автора? Или журналисты, а может?..
— Нас кинули, Бонни Тотенхейм! — мисс Алпрам споткнулась о чьи-то ноги и едва кувырком не полетела на розовую ковровую дорожку.
— Куда кинули? Где? — подскакивала та на месте, прищуриваясь и пытаясь увидеть людей, поднимающихся на возвышение — очки она из кокетства не носила.
— Гляди туда, — острый ноготь указал на двух мужчин, шагающих навстречу беснующейся толпе. Джейн в ярости взмахнула флажком, швырнула плюшкой в затылок одному полицейскому, оступилась и упала прямо на второго, тот расценил это как нападение и изо всех сил дунул в свисток. Потасовка перерастала в драку, студенты воспользовались случаем и бросились на почтенных пожилых дам, которые не смолчали и кинули клич подругам. Презентация превращалась в балаган, автор серии непонимающе взирала на фанатов с возвышения, а полицейские ловили летающие над головами плюшки и бежали дальше, с аппетитом жуя ароматное тесто.
Но Бонни происходящее уже мало волновало: она завороженно наблюдала, как Энтони Каннингтон хлопнул дверцей машины и, помахав Джеймсу Лоусону, по широкой ковровой дорожке двинулся к столу.
***
— Мы две непроходимые дуры, Бонни Тотенхейм! — Джейн содрала с себя балетную пачку и принялась натягивать привычные чулки в мелкую сетку. — Нас провели как младенцев, да, мой хороший? — Тедди каркнул в ответ и выхватил из сумки плюшку. — «Здравствуйте, мисс Алпрам», — Джейн передразнила Альфреда Томаса, который встретился им на станции. — Непроходимый тупица, он специально не сказал нам, что не было никакого убийства… А ты чем слушала, Бонни? Это ведь ты разбудила меня новостью об убийстве!
— Пенни уверяла, что у нее надежные источники, — оправдывалась Тотенхейм, заламывая руки. — Она узнала от Шарлотты, а та…
— А та плохо слышит. — Пугало за окном неодобрительно косилось в сторону дома, а цветочки все ниже пригибались к земле. В гневе хозяйка садика была страшна. — Эх! — Джейн улеглась на диван и закурила, одновременно вываливая из сумки все содержимое. Паспорт с подправленными цифрами упал на пол, а флажок с надписью «Горелые плюшки» и первая книга серии отправились на прикроватную тумбочку. — Это были замечательные три дня.
— Но мы так ничего и не узнали, да и узнавать было нечего, на самом деле.
— Зато мы побывали в стриптиз-баре, выпили по коктейлю в «Розовом пони» и съездили в Лондон! Там живут классные люди, Бонни.
— Но расследование…
— В жопу расследование, — радостно заявила Джейн, обнимаясь с вороном Тедди и позволяя ему клюнуть себя в губу. — Каннингтон жив, а значит, в расследовании нет смысла. Лоусон, кстати, тоже… но ведь я сидела на его трупе, — ни с того ни с сего вспомнила она.
— Это был его брат, любитель выпить, — мрачно вздохнула Бонни, заглядывая в горшок с кактусом. — Подрался в пабе — отсюда и синяки, — пришел домой и уснул на кровати Джеймса. Вот и все.
— А на самом деле Энтони и Джеймс спокойно, ни о чем не подозревая, уехали в Лондон, — кивнула Джейн, швыряя жирным воронам за окном остатки плюшек. — Ну ничего, я еще отомщу Томасу, будь он неладен. Расскажу его женушке, что он изменяет ей с девицей из местного полицейского участка.
— Томас изменяет жене?!
— Понятия не имею, но кого это волнует? — Алпрам ловко скатилась с дивана, прошлась перед зеркалом и переклеила наклейку с Винни-Пухом из нижнего угла в верхний.
Стук в дверь прошмыгнул в щель, пронесся по плинтусам и разбился о старинный гарнитур.
— Дже-ейн! Джейн! — Пенни Макдональд колотила по косяку с такой силой, будто за ней гналась толпа разъяренных маньяков. — Убийство, Джейни! Мистер Каннингтон… мертв, — она ввалилась в комнату и схватилась за сердце.
— Как? Опять? — мисс Алпрам чуть не села мимо кресла и потянулась к лекарству.
— Ага, — по-детски протянула Пенни и вытерла слезу. — Бедняжка Элизабет места себе не находит.
— Бонни, мы немедленно отправляемся туда. На этот раз Альфреду не удастся меня обмануть.
— Но… — мечта Бонни поспать бочк
ом пробиралась к краешку ее сознания, чтобы при первой же возможности сбежать.
— Нам необходимо взять реванш, Бонни Тотенхейм, от Джейн Алпрам еще никто не уходил!
Мир уже не желал быть спасенным, но его, увы, никто не спрашивал.
Fin
