Глава 1Небольшой кабинет был обставлен скромно и совсем не производил впечатления больничного помещения. Сам его обладатель тоже не был врачом, но казался человеком приятным и заинтересованным в своем деле. Предложив ей сесть в квадратное черное кожаное кресло, он занял место за столом.
- Меня зовут отец Ибарра.
- Дана Скалли, - она протянула руку для приветствия. С легким сомнением отец Ибарра пожал ее.
- Вы имеете опыт в лечении детей, доктор Скалли? – чуть наклонив голову, поинтересовался он. Внутренне Скалли поежилась от его взгляда, но внешне осталась спокойной и по-деловому холодной. Десять лет службы в ФБР отлично научили ее держать лицо.
- Я три месяца работала в госпитале святого Патрика именно детским врачом.
- Три месяца? Что же заставило вас уйти из госпиталя? Он славится неплохой репутацией.
- Я была вынуждена уехать из штата, - коротко пояснила она. Этого было не достаточно для работодателя, но рассказать о фактическом бегстве из Висконсина она не могла.
- Вы замужем? – отец Ибарра чуть наклонился вперед и сложил руки в замок. Так, что у Скалли перехватило дыхание. Она привыкла отвечать на подобный вопрос категорическим «нет», но в данный момент ей хотелось быть максимально честной и с собой, и с отцом Ибарра.
- В некотором роде.
Брови священнослужителя удивленно приподнялись. Как представитель церкви он не мог однозначно принять такой ответ, но как человек, живущий в двадцать первом веке, он привык не придавать большого значения обстоятельствам личной жизни врачей своей больницы. Он понимал, что главное в их работе – это безусловный профессионализм. Лечение людей – вот высшая добродетель.
Отец Ибарра пролистал резюме в тонкой серой папке. «Компетентный врач…», «..чудом спасенные жизни…», «… прогрессивные методы лечения…», образование, предыдущие места работы…
- ФБР? – удивленно поднял голову отец Ибарра, выхватив взглядом три заглавные буквы.
- Предыдущая моя профессия тоже была связана со спасением жизней. И если для этого требовалось бегать по лесу с пистолетом в руке, я это делала, - коротко пояснила Скалли. «И если требовалось убить некоторых так называемых людей, я тоже это делала», - едва не продолжила она, но вовремя прикусила язык.
- Это ваше право, - отец Ибарра поднялся со своего места. – Давайте, я покажу вам больницу и расскажу кое-что о ваших обязанностях на случай, если вы станете нашим коллегой.
Скалли кивнула в знак согласия и тоже поднялась на ноги. Кресло нехотя выпустило ее из своих мягких объятий. Такие кресла иногда ставят у себя в кабинете большие начальники, чтобы партнеры и конкуренты, расслабившись, меньше контролировали свои речь и мысли.
Отец Ибарра медленно повел ее по коридору, рассказывая о больничных отделениях, о врачах, о правилах, о больных, о специфике работы в педиатрическом отделении… Изредка Скалли переспрашивала его, иногда вглядывалась в лица проходящих мимо врачей, медсестер, монахинь. Именно об этом она мечтала, учась в медицинском колледже, надевая на практические занятия белый халат, обсуждая самые невероятные случаи и операции с Мелиссой. Загадка человеческого тела, сила, а иногда и бессилие врачей, наука против природы, против несправедливости – все это и определило ее выбор профессии. Однако судьба и жизнь распорядились иначе, отправив ее прямо из экзаменационной операционной на скамью академии ФБР.
- А здесь лежат наши маленькие пациенты, - отец Ибарра остановился около одной из палат. Скалли краем глаза заметила внутри разноцветные игрушки, шарики, веселое, совсем не больничной расцветки постельное белье. Отец Ибарра приоткрыл дверь. – Думаю, вы вполне можете познакомиться с ними.
Скалли, войдя внутрь, взяла одну из больничных карт. Пациентка – ребенок пяти с половиной лет, диагноз – острая почечная недостаточность. Совсем маленькая испуганная девочка сидела на краешке кровати, обхватив себя руками за худенькие плечики. Завидев посетителей, она начала всхлипывать и тереть кулачками глаза. Скалли глянула на обложку карты, девочку звали Мэри. Дана осторожно, чтобы не напугать ребенка еще больше, присела около нее на корточки.
- Привет, Мэри, меня зовут Дана, - тихо и ласково сказала она. – Давай договоримся, что ты не будешь меня бояться.
Девочка отчаянно помотала головой, что означало, что Дану очень даже надо бояться. Скалли улыбнулась и легко дотронулась до ручки Мэри, девочка вздрогнула.
- Когда-то я тоже лежала в больнице, - под неодобрительным взглядом отца Ибарры сказала Скалли. – И мне тоже было очень страшно, рядом не было никого, кто мог бы меня утешить. Моя мама была далеко, и лучший друг тоже… не мог придти. Тогда в больнице я познакомилась с женщиной, которая очень много знала про мою болезнь. Она всегда ободряла меня и верила, что я справлюсь и смогу вылечиться. И я ей поверила и всегда верила. И вера помогла мне пережить мою болезнь, - Скалли снова улыбнулась, замечая, что Мэри слушает ее очень внимательно и уже куда реже шмыгает носом. – Давай, ты тоже послушаешь сейчас одного врача и просто будешь сильной и будешь верить, что все у тебя сложится хорошо, просто надо чуть-чуть потерпеть, чуть-чуть постараться. Хорошо?
Мэри подняла яркие голубые глаза на Скалли и чуть заметно кивнула.
- Вы умеете находить подход к больным детям, - сказал отец Ибарра, когда Скалли вернулась к нему. – Но главное в вашей работе будет не разговорить ребенка, а вылечить его. Остальное оставьте нашим сестрам и штатному психологу.
Скалли внимательно посмотрела на него и сжала пальцы в кулак. И правда, откуда ему знать, что главное в ее работе – это помочь ребенку всем, на что она способна. И если случится так, что она будет не в состоянии найти способ лечения, то хотя бы своим отношением, своей улыбкой, она может облегчить страдание детей. Пока не существует универсального лекарства от всех болезней, как бы не хотелось ей когда-то верить в обратное, будет существовать высшая несправедливость в мире – смерть детей. Она сама своими глазами наблюдала, как умирала ее четырехлетняя дочь. Ребенок, которого по всем законам природы и этики не должно было быть. Но она появилась в жизни Скалли самым мистическим образом, чтобы так же быстро и загадочно уйти из нее. Но Эмили оставила после себя кое-что – в тот день Дана Скалли сказала себе, что будет бороться до конца. За истину ли, за жизнь маленького человечка, за саму себя, за Малдера… и пусть ее борьба больше не означает поиск виновников в пыльных подвалах ФБР, но теперь она борется, полагаясь на достижения высших человеческих умов, на науку. И чаще всего ей удается отправить своих маленьких пациентов домой здоровыми.
Скалли распрощалась с отцом Ибарра, получив не совсем ясный ответ по поводу работы. Скорее всего, ей придется придти на собеседование еще раз, но теперь ее будет заслушивать не один отец Ибарра, а некий совет. Но это казалось не слишком важным, в глубине души Скалли знала, что получила работу в Больнице Матери Скорбящей. Проходя мимо большой иконы на входе, Скалли притронулась к золотому крестику у себя на шее. Маленький символ веры был теплый от близкого контакта с кожей и придавал уверенность и успокоение. А они ей понадобятся, если она будет работать с отцом Ибарра.
К крыльцу подъехала серебристая машина, из нее вылез высокий мужчина лет пятидесяти. Увидев Скалли, он приветственно взмахнул рукой и поспешил ей навстречу. Длинный плащ развивался у него за спиной, а начинающая отрастать щетина не портила его, а скорее придавала особый шарм.
- Неужели им так не хватает врачей, что тебя тут же отправили подносить утку какой-нибудь старушке? – весело поинтересовался он и демонстративно чмокнул Дану в щеку. Она чуть отстранилась, едва не оцарапавшись о его «особый шарм».
- Малдер, напомни подарить тебе бритву на ближайший праздник, - улыбнулась она в ответ и сжала его руку. Ей не хотелось ничего обсуждать на улице в присутствии сотни людей, которые, возможно, станут и ее пациентами, родственниками пациентов, коллегами, случайными знакомыми. Скрытность и осторожность – еще две привычки, оставшаяся со времен ФБР.
- Лучше подари мне набор карандашей, - Малдер внимательно изучал ее, словно боялся, что за его отсутствие с ней произошло что-то плохое или ее вовсе подменили. Как ни странно, Скалли прекрасно понимала его беспокойство.
- Вы рисуете? – раздался рядом мальчишеский голос. Скалли машинально огляделась по сторонам, но никого не заметила.
- Нет, карандаши мне нужны для одного очень важного и секретного дела, - ответил Малдер с очень серьезным лицом. Скалли, наконец, заметила мальчика. Родители везли его мимо на инвалидной коляске. На вид ему было не больше семи лет, темноволосый, с добрыми любопытными глазами и красивой улыбкой. На его лице были заметные следы болезни – некоторые мышцы работали не так, как следует.
- А я рисую. Правда, еще не очень хорошо. Но надеюсь, что научусь рисовать лучше, – сообщил мальчик. Его мать сердито прошептала ему что-то и поспешила отойти прочь, пока сын не сказал незнакомцам еще что-нибудь. Мальчика звали Кристианом - так мать позвала его. Скалли еще некоторое время смотрела в его сторону, не в силах отвести взгляд.
- Может быть… - начал Малдер.
- Нет, - помотала головой Скалли.
- Я вижу, как тебе это тяжело, - Малдер провел рукой по ее щеке. – Может, не стоит вновь бередить старые раны.
- Эта работа помогает мне зализывать мои старые раны. Я помогаю этим детям, им это нужно, мне это нужно.
- Нам всем это нужно, - подсказал Малдер. То ли он намекал на свое временное отсутствие работы, то ли говорил о более личных вещах. Например, об Уильяме, об их сыне, который воспитывался сейчас в совершенно другой семье. Скалли часто думала, что новые родители очень любят мальчика, она знала это, это помогало ей бороться с букетом противоречивых чувств. Мать всегда имеет связь со своим ребенком, чувствует, что происходит с ним, его радости и болезни, пусть даже этот ребенок находится за много километров.
- Как обстоят дела с нашим домом? – сменила тему Скалли.
- Уверен, ты будешь в восторге.
Скалли в этом глубоко сомневалась.
- И еще, помнишь магазинчик на углу третьей улицы? Сегодня я вновь заходил в него и… - Малдер с видом фокусника открыл заднюю дверцу машины и достал какой-то длинный цилиндр. Сняв с него веревку, он развернул большой постер с изображением НЛО, парящего над деревьями.
- Маааалдер! – протянула Скалли, расплываясь в улыбке.
- О да, Скалли. Я всегда знал, что тебя возбуждает этот постер, - прошептал он, стараясь, чтобы кроме Скалли его никто не услышал.
Дана выхватила у него плакат и свернула обратно в трубочку.
- Третий, - констатировала она.
- Счастливый, - подмигнул ей Малдер.
Скалли забросила постер обратно в машину и потянула Малдера за руку.
- Давай поедем домой, - попросила она и со вкусом добавила. – В наш новый дом.
Пристегивая ремень безопасности, Скалли заметила на крыльце отца Ибарра. Он внимательно наблюдал за ней. Появилось неприятное ощущение, что он стоит там уже очень долго. Но вот к нему подошли родители любопытного мальчика по имени Кристиан. Мальчик, проследил за взглядом священника и помахал ей рукой. Она тоже махнула в ответ. Мальчик радостно засмеялся.
- Ты ему понравилась, - сообщил Малдер.
- Стоит работать детским врачом только за тем, чтобы видеть иногда вот такие счастливые улыбки.
- Придется смириться с твоей профессией. Ради твоей счастливой улыбки.
Скалли многозначительно посмотрела на Малдера, который умел радоваться и всегда заражал своим хорошим настроением и ее. Кажется, их сегодня ждет неплохой вечер. Никаких больше бегств из штатов, никаких погонь и преследований. Тихая жизнь двух отшельников. Ну, или одного отшельника и его верной спутницы. В багажнике едет большой чемодан с коллекцией вырезок из газет – статей о паранормальные явлениях, которыми Малдер тут же заклеит весь дом. Надо, и правда, подарить ему карандашей, подумала Скалли, длинных оранжевых остро поточенных карандашей, чтобы ему было чем заняться в ее отсутствие. Многое изменилось в их жизни за последнее годы, но кое-что остается неизменным. Кое-что никогда не стоит менять.
