Глава 1Все случилось за завтраком. Панси, поднимаясь из слизеринских подземелий в Большой зал рядом с Драко Малфоем, и подумать не могла, что через полчаса ее так заботливо и тщательно выстраиваемый идеальный мирок будет разрушен известиями из Большого мира, как окрестили слизеринцы пространство за границами Хогвартса.
Малфой был мрачен. Ну, Малфой был вообще мрачным типом, а старость явно не пошла ему на пользу: в прошлом году у него окончательно испортился характер, чего стоило хотя бы швыряние Авады в Дамблдора... ну или что там у них произошло. А в этом году Драко будто окончательно решил, что даже подобие дружбы в слизеринском ее понимании ему не нужно. И это расстраивало Панси неимоверно.
По привычке опустившись за слизеринский стол по правую руку от Малфоя, Панси налила себе кофе и со скучающей миной развернула "Ежедневный Пророк". Даже себе она не признавалась, как сильно ее волнует война, которая шла во внешнем мире, а уж другим об этом волнении вообще нечего знать...
Однако спустя минуту Панси Паркинсон очень медленным, но твердым движением свернула газету и, побледнев больше обычного и не смотря ни на кого из однокурсников, принялась размешивать кофе, хотя сахар туда так и не положила.
- Поздравляю, Малфой, - раздался справа от нее смешок Забини. Панси продолжала свое нехитрое занятие.
- С чем? - мрачный тон Драко явно не располагал к беседе, но Блейза это не остановило.
- С помолвкой, Драко. С чем же еще... Хотя это удивительно. Я-то всегда был уверен, что вы с Панси, - не унимался Блейз.
- Что - мы с Панси? - прошипел Малфой. Панси также старательно делала вид, что ее не касется обсуждаемая тема.
- Что ты женишься на Паркинсон, а не Гринграсс, конечно же, - однокурсник определенно хотел нарваться. И его желание исполнилось.
- А ты не был уверен, что это касается именно Панси и меня, а уж никак не тебя? Паркинсон, мне пришлось пойти на это, - Драко обратился уже непосредственно к девушке.
Панси поднялась с места и холодно улыбнулась собеседникам, решив прекратить этот цирк.
- Ты ошибаешься, Драко. Меня это уж точно не касается. Только тебя и Астории. Кстати, поздравляю. Хотя, вероятно, мне стоит посочувствовать Астории, это ведь именно ей достался мальчишка, который просто не умеет делать то, что хочет. Ты проигрываешь Поттеру, проигрываешь Дамблдору. Кто еще достаточно убог, чтобы ты мог увенчать его лаврами победителя? Уизли?
Глаза Драко опасно сощурились.
- А с чего ты решила, что помолвка с Асторией - не то, чего я хочу? Ты не допускаешь мысли, что кто-то может предпочесть тебе другую? Панси, ты никогда не имела оснований тешить себя иллюзиями. Мы не пара и никогда ею не были, - голос Малфоя был абсолютно ледяным. Таким ледяным, что Панси могла бы порезаться о него, складывая из ледышек имя Малфоя.
Паркинсон резко вдохнула, как будто он ее ударил. В каком-то смысле так оно и было. Драко отвечал ударом на удар с легкостью опытного фехтовальщика, безошибочно выбирая самое болезненное место, не давая противнику ни единого шанса.
Круто развернувшись на каблуках, девушка направилась в гостиную. Завтракать больше не хотелось.
Конечно, Малфой никогда не попросит ее остановиться, не догонит, не объяснит, что это огромная ошибка и он не женится на Астории Гринграсс... Но Панси очень гордилась тем, что всегда имела силы обойтись без иллюзий. Всегда, а значит и сейчас. И она точно знала, что Драко не побежит за ней - о, кто угодно, только не этот напыщенный тщеславный павлин, так кичащийся своей изрядно потрепанной гордостью.
Паркинсон сжала губы и подняла подбородок как можно выше, спускаясь в подземелья. Многие, слишком многие захотят посмотреть на несчастную брошенную Панси, и ее задача не дать им этого удовольствия.
Налетевший на нее первокурсник с Когтеврана лишил свой факультет десяти баллов и убежал в ужасе от произвола слизеринцев, которые совсем обнаглели при Темном Лорде и Северусе Снейпе в качестве директора школы...
Гораций Слизнорт, благодушно мурлыкавший что-то себе под нос и приветствующий Панси словами о наступающем лете, замолк, едва девушка подняла на него взгляд и, тонко улыбнувшись, пожелала декану доброго утра...
Это утро у Панси Паркинсон явно не удалось. Оставалось надеяться, что день пройдет куда удачнее.
Конечно, Малфой не побежал за Паркинсон. Дело не в том, что у него не мелькнула мысль сделать это - мысль, может, и мелькнула, не будем раскрывать секретов мистера Малфоя-младшего, - но мистер Малфой-младший очень точно знал, что должен, а точнее, чего не должен делать. И в список запрещенных действий входили попытки оправдаться и извинения.
Достаточно сказать, что он уже едва было не начал оправдываться - к счастью, сама Панси предотвратила потерю лица, сбежав.
Поэтому Малфой мрачно - ну, как иначе - посмотрел на Забини и фыркающего от смеха, но делающего вид, что ничего не происходит, Нотта и мрачно допил свой кофе.
А потом со словами "Хватит сидеть, вы еще не списали трансфигурацию", поднял своих вечных сопровождающих Крэбба и Гойла и направился из зала. Ученики, успевшие прочитать раздел светской хроники, с интересом следили за развернувшимися событиями, и Драко расстроенно подумал, что отец мог бы озаботиться и поставить его в известность о переговорах с мистером Гринграссом. Однако о его расстройстве этим фактом нельзя было догадаться - выражение лица было привычно безэмоциональным, лишь легкая тень презрительной гримасы немного кривила рот Драко, да самодовольства после прошлого года немного поубавилось.
А расстраиваться было из-за чего. Нет, ему нравилась Астория Гринграсс, впрочем, как и Дафна, но Панси нравилась больше - несмотря даже на такие свои откровенные недостатки, как язвительность в адрес Драко и темные волосы. И, анализируя сейчас ситуацию, Малфой с легким удивлением понял, что он тоже думал... Ну, что он и Панси... Впрочем, по большому счету, какая разница, как именно сложатся брачные союзы? Они оба живы, в одном городе, в аппарационной доступности... Да их адюльтер будет самой приличной и естественной связью в обществе, освещенной годами. Так что столь резкую реакцию Панси Малфой не понял. Однако очень хорошо понял, что мисс Паркинсон злится. А когда мисс Паркинсон злилась - это могло стать проблемой для всей общей гостиной змеиного факультета и мистера Малфоя в частности.
Поэтому мистер Малфой наступил на горло собственной песне, решил на время - не на всегда же, иначе какой из него Малфой - забыть о неосмотрительных и крайне оскорбительных речах мисс Паркинсон, и помириться с вышеназванной однокурсницей. А если быть точнее, решил дать ей возможность помириться с ним в лучших своих традициях.
Именно с этой целью Драко занял стратегически верный пункт в гостиной, дожидаясь, когда Персефона появится из девчачьей спальни и направится на первое занятие - Трансфигурацию.
Крэббогойл усердно скрипели перьями у камина, переписывая сложные формулы взмахов палочкой при трансфигурировании друг в друга объектов разных видов - живого в неживой и наоборот, а Драко изящно привалился к камину боком, с задумчивым видом разглядывая гобелены с вытканными девизами Слизерина.
Вышедшая из спальни Панси с сумкой с учебниками через плечо, была остановлена негромким и протяжным:
- Пааанси, все же давно могла бы тоже вышить гобелен...
Девушка фыркнула и попыталась проигнорировать коварного возлюбленного, но тот одним тягучим движением отлепился от камина и оказался прямо перед ней, мешая пройти.
- Отойди, Малфой. Ты что, взялся преследовать меня? - невозмутимо произнесла Панси, останавливаясь.
- Не указывай мне, Паркинсон, - равнодушно парировал Драко. - Пройдешь, когда мы поговорим.
- Нам не о чем разговаривать, - стояла на своем Панси, уверенно претендуя на рекорд в номинации "Мисс Невозмутимость-1998".
- А я считаю, что есть. Например, о твоей выходке за завтраком, - Малфой хладнокровно продолжал нежелаемый сокурсницей разговор, хорошо представляя себе, как ее это безмерно злит.
- О моей выходке за завтраком?!! Да что ты несешь, Малфой! - гневно зашипела Панси, собирая оставшиеся крохи самообладания, налетевшего на непотопляемый айсберг малфоевского апломба.
Закончить столь многообещающий спич она не смогла.
- Драко, милый, это так мило!.. Я просто счастлива, а ты? Тэсс точно будет завидовать!.. Ты знаешь Тэсс? Мою подругу Тэсс Сэбир, она учится в Шармбатоне!.. Ты должен обязательно пригласить нас с ней в мэнор летом!.. Ее и ее скучного жениха Нотта!.. Нотт такой зануда!.. Как ужасно быть невестой Нотта!.. Совсем не то, что Малфоя!..Ты ведь такой миииилый! - пятнадцатилетняя Астория Гринграсс вылетела из спальни четвертого курса как снитч из коробки, окруженная хихикающими однокурсницами, победно размахивая газетой и не обращая ни малейшего внимания на находившегося тут же Теодора Нотта, резко помрачневшего при упоминании о себе.
Малфой едва уловимо поморщился и тут же улыбнулся невесте. Это действие привело к трагедии: Астория подлетела к нему и буквально упала на него, стремясь слиться с суженым в экстазе и едва не уронив их обоих, а Паркинсон, воспользовавшись этой заминкой, обогнула занятого Гринграсс Драко и как могла быстро при чрезвычайно величественном виде покинула гостиную.
Малфой пробормотал что-то вроде "Хвосторога тебя раздери" и выпутался из объятий невесты. Бросив взгляд на вновь развеселившегося Нотта, отступил в спасительную тень, образованнную вставшими Крэббом и Гойлом, и быстро произнес:
- Астория, прошу, не будь ребенком. И никогда не называй меня милым - это звучит просто кошмарно.
Пока младшая Гринграсс обиженно морщила нос и хлопала удлиненными магией ресницами - Лаванда Браун придумала это заклинание еще в прошлом году - Драко подхватил сумку, утащил прямо из-под носа Гойла пергамент с домашней работой по трансфигурации, и направился к проему выхода в коридоры.
Необходимость разговора с Панси стала куда более очевидной.
Трансфигурация проходила нервно. Панси Паркинсон, отсев от Драко к Миллисент, махала палочкой, будто отгоняла насекомых, приводя профессора МакГонагал в священный трепет. Малфой кидал на нее странные взгляды, трансфигурируя крысу в плащ-макинтош, но Панси хранила неприступность.
Через пару минут не увенчавшихся успехом усилий, Панси откинула со лба растрепавшийся из сложной строгой прически локон и с ненавистью посмотрела на свою крысу. Крыса ответила ей замученным взглядом. Панси вздохнула. Крыса тоже. Клочок пергамента, упавший на стол, отвлек обеих.
"Пэнс, после урока в общей гостиной. Д.М."
Панси демонстративно взмахнула палочкой и превратила записку в пуговицу.
"Даже не думай. П.П."
Малфой хмуро прочел ответ и вздернул бровь, глядя на Паркинсон.
"Не веди себя как ребенок, Панси."
"... при этом ваша кисть должна находиться в расслабленном состоянии, а махи - быть строго параллельны полу... П.П."
"Не думай, что я от тебя отстану. После урока в общей гостиной. И ты тоже знаешь, что придешь.
P.S. Этот кусок лекции - намек на то, что мы на занятиях или ты просто перепутала пергамент? Д.М."
"Я точно знаю, что нам не о чем разговаривать.
P.S. И да, это намек. П.П."
"Мне есть, что сказать тебе, Паркинсон."
"Отстань от меня, Малфой."
- Минус десять баллов со Слизерина, мисс Паркинсон, - голос МакГоннагал вернул Панси, увлеченно переписывающуюся с Драко, в реальный мир. Панси наклонила голову в знак согласия и скрипнула зубами от злости - этот невыносимый тип портит все, к чему прикасается.
Краем глаза она посмотрела на Малфоя - так и есть. Он полностью сосредоточился на своей крысе, бормоча заклинание трансфигурации. Невозможно было даже подумать о том, что он только что довел Панси до белого каления.
Конечно, в итоге ее макинтош был покрыт белой шерстью и шевелил воротником, но бледная и с кругами под глазами МакГоннагал даже не прокомментировала такой результат обычно неплохо успевающей по трансфигурации Паркинсон. Наверняка у ее обожаемого Лонгботтома опять неприятности с Кэрроу - на вчерашней Защите он получил отработку.
Со звонком Панси собрала учебники в сумку и направилась из кабинета. Драко - нервный, мрачный Драко - догнал ее и крепко схватил за локоть, втягивая в какую-то нишу в коридоре. Проходящий мимо Блейз удивленно-насмешливо округлил глаза, но натолкнувшись на злобный взгляд Панси, молча проследовал своим путем.
- Паркинсон, да чтоб тебя, перестань вести себя как дура. Какое это вообще имеет значение? - прошипел Малфой, продолжая сжимать ее локоть, оставляя синяки.
Панси подняла глаза и уставилась в невозмутимое лицо Малфоя. Только слегка подрагивающие углы рта выдавали его волнение. Ей безумно захотелось знать, злиться ли он, или возмущен, или удивлен...
- Никакого, - отчеканила она ледяным тоном. - Никакого значения. Отпусти меня, Драко. В конце концов, это неприлично - что о нас подумают.
Малфой дернул ее, впечатывая в стену за спиной - не больно, но обидно.
- Пэнс, да что ты начинаешь...
- Ненавижу тебя, Малфой, - выдохнула Панси прямо в лицо Драко, схватила его за отворота пиджака, прижимаясь к нему как можно ближе. - Ненавижу-ненавижу-ненавижу... Надеюсь, ты скоро сдохнешь!..
Драко удивленно отпустил ее - обычно такая спокойная, сдержанная Паркинсон сейчас была непохожа на саму себя.
Панси отшатнулась от него, поправила мантию, помятую в хватке Малфоя и, перехватив поудобнее сумку, вышла из ниши. Вдалеке послышались голоса Нотта и Буллстроуд. Панси оглянулась на Малфоя, застывшего в нише, окинула взглядом тощую вытянутую фигуру и поспешила за однокурсниками.
В эту минуту она ненавидела Драко Малфоя. За то, что влюбилась в него еще до Хогвартса и продолжала любить до сих пор, за то, что тот умудрился стать Пожирателем Смерти раньше всех своих однокурсников, за то, что в прошлом году Панси была уверена, что Драко не доживет до конца года и позволила себе быть рядом так, как давно хотелось. За то, что теперь Астория Гринграсс выбирает платье и примеряет на себя звание миссис Малфой...
Паркинсон повыше подняла подбородок и холодно улыбнулась в пустоту. Что бы не связывало ее с Малфоем - это в прошлом. И ей совершенно все равно, что случится с ним.
Так думала Панси, уходя первого мая 1998 года от стоящего в пустом коридоре Драко Малфоя, еще не зная, что в течение приближающейся ночи будущее магической Англии будет решено окончательно.
"Надеюсь, ты скоро сдохнешь!.."
Драко растерянно разжал руки, удерживающие запястья Панси и едва сдержал себя, чтобы не отступить на несколько шагов - из глаз Паркинсон мрачным огнем полыхнуло на него безумием. Воспользовавшись этим, Панси отпустила пиджак Драко и сама увеличила между ними расстояние, потом под удивленным и растерянным взглядом Малфоя аккуратно поправила перекосившуюся мантию. Спустя мгновение после гневной вспышки она уже выглядела совершенно невозмутимой - расправленная мантия, аккуратная прическа, ровное дыхание, привычная бледность... Драко замер, не понимая, что с ней вообще такое происходит...
Паркинсон вышла из ниши и четким шагом направилась прочь.
- Панси, - негромко позвал ее Малфой.
Неизвестно, услышала ли девушка, но обернулась. Смерила Драко холодным, ничего не выражающим взглядом. Через секунду звук стучащих каблуков изящной обуви Паркинсон раздался вновь - она уходила по коридору, ничего не прибавив к своим словам.
Звук все дальше и дальше...
"Надеюсь, ты скоро сдохнешь..."
Ошеломленный Драко с силой провел ладонями по лицу. Эта нелепая ссора с Панси совершенно выбила его из колеи и прибавила новых хлопот к уже существующим. Ее слова все еще звучали в ушах. О ненависти Паркинсон говорила так, будто это было правдой, что испугало Драко. Постояв еще какое-то время в нише, чтобы окончательно успокоиться - всегда такой невозмутимый Малфой вовсе не был уверен, что сейчас сможет вести себя как ни в чем не бывало - он забросил сумку на плечо и направился на Защиту от Темных Искусств. По дороге Драко продолжал размышлять о такой бурной реакции подруги. В конце концов, она должна была понимать, что этот брак не был выбором самого Драко... Из всех девушек, с которыми Малфоя связывали более-менее романтические отношения, именно Панси была официальной - и, несомненно, самой важной для него. Можно было бы даже сказать - любимой, но это слово как-то инстинктивно не нравилось Драко.
Одним из многих достоинств Панси была ее адекватность - и вот теперь Малфой никак не мог докричаться до здравого смысла девушки. Ее злые слова расстроили его больше, чем следовало допускать: Драко был воспитан в убеждении, что нельзя привязываться к людям, и вот теперь пожинал плоды своей почти-привязанности. Неужели Пэнс не понимает, что если бы Малфою-младшему было действительно плевать на нее, то он не пытался бы поговорить с ней, думал он, рассеянно шагая по коридорам в подземелья. Младшекурсники испуганно прижимались к стенам, освобождая проход старосте школы, занятому важными и мрачными, судя по его виду, мыслями.
Войдя в класс, Малфой неспешно двинулся к своему месту - конечно, Панси не сочла допустимым делить с ним парту и отсела к Миллисент в конец кабинета. Мистер Кэрроу уже был на месте: склонившись над классным журналом, он был похож на старую больную птицу - но оттого не менее отвратительную и опасную. Драко с нарастающим раздражением подумал, что гриффиндорцам наверняка опять достанется, стоит только посмотреть, какими взглядами обменялись вошедший Лонгботтом и на миг оторвавшийся от пергамента профессор-Пожиратель...
День не задался с самого утра, и ничто не предвещало исправления ситуации.
Поскорее бы завтра, по-детски подумал Малфой-младший, опускаясь за первую парту и вынимая учебник, который вряд ли понадобится - Кэрроу предпочитал практические занятия изучению теории, используя студентов Гриффиндора в качестве моделей. Конечно, это было довольно забавно - в теории, но после первого же Круцио, испытаннного на Лаванде Браун, пустышке, которая, однако, посмела сообщить профессору Кэрроу, что сами Темные заклятия не могут являться содержанием курса Защиты от них, слизеринцы резко прониклись неприязнью к новому учителю. Чтобы там не было с межфакультетской враждой, ни один проигранный гриффиндору матч не стоил ссадин и царапин на нежно-золотистой коже гриффиндорской блондинки - чистокровной, между прочим, в третьем поколении волшебницы.
Не то, чтобы Драко жалел Браун, или заметно обнаглевшего в отсутствие Поттера - неужели пытается заменить его? - Лонгботтома, или бледного Финнигана, которого было так непривычно видеть без Томаса, но все они были чистокровными волшебниками - так разве наказания Кэрроу не противоречат самой идее войны за очищение магического общества? Размышлять о том, приемлемы ли истязания к полукровкам и грязнокровкам, Малфой старался избегать - опасаясь так некстати проявляющегося гуманизма, который, вероятно, все же плавает мутным айсбергом в генах Блэков, сколько бы они не тешились своим благородством и непогрешимостью - достаточно вспомнить тетку Андромеду или Сириуса Блэка...
Словом, Драко за этот год по горло насмотрелся на издевательства над чистокровными - в Малфой-мэноре Лорд надсмехался над Люциусом, в подвалах Беллатриса мучила ненормальную Лавгуд, Грейбек со своими вонючими и грязными "товарищами" вообще откровенно смеялся над Драко, в школе творилось что-то уму непостижимое - чертова победа Лорда - ну хорошо, почти-победа - пока не приносила счастья даже слизеринцам, и понимание этого простого факта читалось в глазах Забини, Нотта, Гринграсс, Гойла...
От неприятных мыслей Драко отвлек вышедший за дверь Нотт. Малфой тут же поднял голову: как оказалось, урок уже давно начался и даже достиг драматической кульминации. Профессор Кэрроу, вероятно, темой сегодняшнего занятия, которые велись без какой-либо системы и внутренней логики, выбрал непростительное Империо, и теперь хотел потренировать слизеринцев в наложении этого заклятия. Жертвами стали Панси и Патил - то есть, именно Панси предстояло превратить индианку в безвольную куклу и заставить ее наложить Круцио на Браун, пререкавшуюся с преподавателем. С точки зрения плохого юмориста Амикуса, это должно было изрядно повеселить окружающих. Но Панси по каким-то причинам отказалась выполнять задание профессора - и теперь объяснялась с ним по этому поводу.
Патил - Драко не различал близняшек - огромными глазами смотрела на подругу, пытаясь сдержать рыдания. Браун - от кого совсем не ожидали - храбро улыбалась Патил и уговаривала не волноваться и сделать то, что требует профессор. Малфой скривился, поймав полный отвращения взгляд Забини, и согласно кивнул - этим цирком извращенец Кэрроу расстроит МакКошку, но что она сможет сделать...
- Я не буду этого делать, профессор. Всем известно, что для Круцио нужна ненависть, а даже под заклятьем Подчинения Патил не возненавидит Браун, - снова выговорила бледная и собранная Панси, стоя у своего места под злобным взглядом Пожирателя.
Малфой с интересом следил за разворачивающимися событиями - Паркинсон, будучи старостой девочек, довольно ответственно подходила к своим обязанностям и, вполне возможно, хотела избавить и Браун, и Патил от пытки. Однако было очевидно, что Кэрроу это неподчинение лишь раздражает еще сильнее.
- Вы перечите профессору, мисс Паркинсон? - взревел тот, не особо вникая в смысл услышанного. - Мисс Паркинсон, неужели вы посрамите честь Слизерина, защищая гриффиндорцев?
- Я не защищаю гриффиндорцев, сэр, - произнесла Панси, рассматривая стену над головой профессора. - Но условия выполнения Круциатуса таковы...
- Молчать!!! Как вы смеете, Паркинсон!.. Темный Лорд...
- Сэр, - вскочил на ноги Забини, - мисс Паркинсон просто не уверена в своих силах. Могу я попробовать вместо нее?
Патил уже не стесняясь заливалась слезами, вцепившись в руку Браун, которая ошалело смотрела на Панси, не в силах вымолвить ни слова. Прочие гриффиндорцы взволнованно замерли на своих местах, боясь случайным движением или выкриком ухудшить ситуацию. На лицах слизеринцев ничего нельзя было прочесть, только слегка подрагивающий уголок губ Блейза выдавал его напряжение. Лонгботтом же внимательно разглядывал Малфоя, и когда Драко заметил это, то медленно ухмыльнулся в ответ, одними губами произнеся "Трус!". Лонгботтом вскочил с места и заорал на Кэрроу, но его крик потонул в вопле Панси:
- Я не буду этого делать, сэр!
Кэрроу ощерился и направил палочку на Паркинсон.
- Кру...
- Силенцио! Мисс Паркинсон, вы наказаны за пререкания с профессором и придете на отработку к мистеру Филчу сегодня вечером. Все остальные свободны, занятие окончено, - появившийся на пороге Снейп положил конец балагану, заткнув Кэрроу к вящему удовольствию большинства присутствующих. Маячавший за ним Нотт едва заметно подмигнул Малфою, поймав внимательный взгляд Драко. Панси схватила сумку и учебник и первая выбежала из кабинета.
За ней, будто придя в себя, спешно потянулись гриффиндорцы, окружив своих двух пострадавших плотным кольцом, сквозь которое доносились рыдания Патил и присоединившейся к ней Браун. Мрачные слизеринцы, стараясь не смотреть на побагровевшего от злости Кэрроу и как обычно изжелта-бледного директора, стоящего напротив, аккуратно направились к выходу после красно-золотых. Драко задержался, желая не то спросить что-то у Снейпа, не то сказать что-то самому, но тот будто уловил его настрой и холодно бросил:
- Мистер Малфой, идите. Мне нужно поговорить с профессором Кэрроу.
Драко кивнул и, так и не произнеся ни слова, вышел за дверь кабинета ЗоТИ.
"Скорее бы этот день кончился..."
Паркинсон почти бежала в гостиную факультета, пытаясь сохранять гордый вид. На сегодня, пожалуй, с занятиями было покончено. Почему-то ей казалось, что лучше отсидеться в тишине спальни, а лучше - вообще забиться на кровать и задернуть полог, чтобы проснуться уже на следующий день.
Она не могла даже остановиться и дождаться своих, чтобы поблагодарить Блейза, который так пытался помочь ей выкрутиться на уроке Кэрроу. Обида на Малфоя всколыхнулась с новой силой: Драко с таким интересом разглядывал ее в кабинете, как будто ждал, что она будет делать дальше в своем сложном положении. Не приди так вовремя Снейп, получила бы она отработку наедине с распускающим руки Амикусом Кэрроу... По крайней мере, об этом шептались гриффиндорки, а Панси не была уверена, что у этого идиота-пожирателя хватит ума не трогать наследницу Паркинсонов. Малфой мог и вступиться за свою старосту, хотя, как она выяснила утром, в Драко Малфое ее ждало немало неприятных сюрпризов...
В гостиной трещал камин, неплохо обогревая комнату, в отличие от спален. Панси пододвинула взмахом палочки одно из кресел ближе к камину и присела, обхватив колени руками. Несмотря на конец весны, в подземельях было холодно и сыро, а может, ей просто так казалось.
"Лишь бы не расплакаться..."
Согревшись, девушка не заметила, как заснула, размышляя о том, что отработка у Филча не так страшна - можно и почистить пару-тройку кубков.
Проснувшись от легкого прикосновения, Панси с удивлением обнаружила, что проспала чуть больше шести часов. Переведя взгляд с массивных часов над камином, она увидела Малфоя, присевшего на корточки перед ее креслом.
- Встань, брюки помнутся, - на автомате произнесла она, выпрямляясь в кресле с болезненной гримасой - от неудобной позы затекли ноги и плечи, а шея отказывалась поворачиваться.
- Хорошо, - покорно согласился Драко и поднялся, протягивая руку ей. Паркинсон мрачно посмотрела на руку и встала самостоятельно. Несмотря на поздний вечер, в гостиной никого не было. Наверное, все разбрелись по спальням. В эти тяжелые холодные дни в рядах слизеринцев не было никакого единения, каждый предпочитал переживать наедине с собой. Собственно, это было скорее естественно для детей из аристократических семей, которые с детства привыкали к мысли, что каждый за себя.
Две второкурсницы появились из выходов в спальню младших и тут же забежали обратно, уловив напряжение, разлитое по гостиной, будто темные чернила - тоже навык аристократов.
- Пэнс, - Драко не опускал руки. Паркинсон бесстрастно смотрела на длинные пальцы в нескольких сантиметрах от себя. Малфой тянулся к ней, сам и вроде как по собственному желанию. Но почему-то она не чувствовала привычного радостного жара внутри. Просто бледный парень, который через некоторое время станет мужем сестры их однокурсницы. Просто самый любимый. В прошлом.
- Чего ты хочешь, Малфой? Чтобы я пожелала тебе счастья? Прости, оставим формальности до приема в честь помолвки. Мне пора на отработку, побеседуем в другой раз.
Наверное, она была неправа. Наверное, для Малфоя многое значило подойти к ней после их громкой ссоры в коридоре. Наверное, он действительно жалеет... о чем-то. Обо всем.
Но Паркинсон перегорела. Она больше не могла позволить себе учавствовать в этой безумной гонке за Малфоем. Гонке, в которой всегда побеждал он. Даже когда победа была практически в ее руках, когда она встречала рассветы в его кровати, когда он шел к ней после вызовов Лорда, когда начал улыбаться рядом с ней, а она уже думала, что после прошлого года он уже никогда не будет радоваться чему-либо. И вот она уже чувствовала себя владелицей безумно-дорогого приза, ради которого просыпалась утром, и ее мечты, которые появились на третьем курсе, исполнялись... Но Малфой такой Малфой...
И Панси взлееляла свою обиду как редкое растение для ценного зелья, окружив ее заботой, и стремилась избежать общения с Драко, боясь, что несколько его слов, сказанных ласковым тоном, поцелуй, прикосновение, разрушат ее уверенность в том, что личное общение с Малфоем нужно прекратить.
- Перестань игнорировать меня, Пэнс, - голос Драко опасно похолодел, свидетельствуя о том, что Малфой кипит от злости.
- Я не игнорирую тебя, Драко. Просто сейчас у меня дела. Отработка, помнишь? Я пререкалась с профессором Кэрроу на уроке. Или ты витал в мечтах о...
Панси осеклась и покачала головой. Ну что это за отвратительное поведение оскорбленной любовницы. Чего она добьется, напомнив Малфою о невесте? Только продемонстрирует, что ей не все равно. Как неприлично.
Судя по кривой улыбке Малфоя, он догадался об окончании фразы.
- Пэнс, это нелепо...
- Ты прав, - она прошла мимо Драко к выходам в спальни. Нужно было переодеться: из-за сна у камина Панси чувствовала себя неприятно-липкой и грязной, а форменная юбка неопрятно замялась. - Это все было нелепо. Не унижайся и не унижай меня идиотскими объяснениями. Лучше проведи время со своей невестой. Кажется, она еще не знает, что Малфои ценят сдержанность.
Перед дверью Панси оглянулась: Драко стоял на том же месте, сложив руки на груди. Выражение его лица она не смогла разобрать.
Когда через полчаса девушка проходила через гостиную, направляясь на отработку, в гостиной сидели лишь второкурсницы, проводившие ее смущенными взглядами.
Драко вышел из гостиной факультета, когда Паркинсон удалилась в спальню, и бездумно направился по коридорам Хогвартса, ища место, где можно остаться в одиночестве. Ноги сами привели его к Выручай-комнате, но Малфой, едва обнаружив себя в знакомом коридоре, мгновенно развернулся и направился в любое другое место, лишь бы не вспоминать прошлый год.
Просидев до отбоя в библиотеке, без толку перечитывая одну и ту же главу по высшей трансфигурации и не понимая в ней ни черта, Драко направился в подземелья. Встертив на лестнице поднимающегося Амикуса Кэрроу, Малфой раскланялся с профессором и проводил того взглядом, недоумевая, что тот делал на территории слизеринцев. Неподалеку от прохода в гостиную его внимание привлек негромкий шум в нише, полускрытой в тени доспехов. Малфой моментально достал палочку и задержал дыхание, прислушиваясь. Тихий шепот и звуки поцелуев его немного успокоили. Драко бесшумно подкрался к нише и прошептал "Люмос", рассчитывая спугнуть парочку старшекурсников - свои обязанности старосты он выполнял досконально.
Однако от открывшегося перед ним зрелища пришел в шок именно он - в темной нише, прижавшись к Забини, стояла Паркинсон. Его бывшая, его настоящая, его вечная Паркинсон.
Малфой бросил взгляд на руку Блейза, вполне уютно чувствующую себя на талии девушки, на руки Паркинсон, обнимающие однокурсника, и ухмыльнулся, изо всех сил пытаясь не заорать на пол коридора такое сакраментальное, банальное и нелепое "Что здесь, оборотень задери, происходит?!!".
- Драко! - Панси поспешно отскочила от Забини и принялась приводить в порядок мантию. На скулах у нее горели два ярких пятна, что выдавало крайнюю степень волнения обычно такой сдержанной и бледной мисс Паркинсон.
- Не хотел мешать вам, друзья, но как староста должен предупредить - сегодня не наша очередь патрулировать коридоры, - растягивая гласные, проговорил Малфой, пристально наблюдая за однокурсницей.
- Малфой, к моему глубокому сожалению, это ничего для нее не значит, - зло бросил Забини, выходя из ниши и задевая Драко плечом - намеренно, Мерлин, намеренно.
Гулкие шаги Блейза утихли в направлении входа в гостиную.
- Пожалуй, мне тоже пора.
Драко перевел взгляд на Панси и удивился - девушка взяла себя в руки и уже вновь смотрела на него совершенно лишенным каких-либо эмоций взглядом.
- Панси, подожди минуту, - Малфой перегородил ей выход из ниши и сложил руки на груди. - Меня это все достало - ты бегаешь от меня как малолетняя пуффендуйка. Просто постой минуту и послушай, что я скажу.
Видимо, что-то все таки промелькнуло в его лице, потому что Паркинсон обмякла, прислонилась спиной к стене и так же сложила руки, копируя его позу.
- Да, Малфой. Я тебя выслушаю.
Драко чуть слышно с облегчением выдохнул.
- Мерлин, Паркинсон, мне не нужна Астория. Если бы все зависело от меня, я бы и не подумал ни о какой другой девчонке, кроме тебя. Пэнс, это не мое решение и я так же узнал о нем сегодня утром. Я не хочу с тобой ссориться...
Паркинсон резко вскинула голову, так что ее длинная челка поднялась надо лбом, открывая белый лоб и четко очерченные брови.
- Ссориться?.. Мерлин, Малфой, я и не собираюсь с тобой ссориться, но это все, как ты не понимаешь - конец. Ты не мой, ты чужой, ты принадлежишь Астории, а не мне... И я тоже больше не принадлежу тебе!..
Мир взорвался красивыми серебристыми искрами и опал к ногам Малфоя. Одним шагом Драко оказался рядом с девушком и вжал ее в стену, ощущая губами теплую кожу и мягкие волосы Паркинсон. Его Паркинсон.
- Ты болтаешь чушь, Пэнс... Ты принадлежишь мне, будь ты хоть трижды замужем за любым волшебником мира. Пусть тебя выберет даже Темный Лорд - ты моя женщина, Паркинсон. Запомни это. Запомни, а теперь повтори. Ну же!
Руки Панси обхватывали его шею, а ему казалось, что ее мантия насквозь пропахла приторным одеколоном Забини. Драко сминал мантию девушки, целуя ее, вне себя от злости, чувствуя, как Паркинсон отвечает ему - такими были их первые поцелуи в прошлом году, когда она находила его в холодных коридорах посреди ночи, на Астрономической башне, у озера - замерзшего, злого, готового распрощаться с жизнью - или убить кого бы то ни было. И она ругала его, насмехалась, злила, выводила из себя - и целовала. Кажется, Малфой вообще пережил прошлый год и не загремел в Мунго к родителям Лонгботтома только благодаря ей. И точно знал, что ни за что не откажется от Паркинсон, что бы там она себе не навыдумывала.
Требуя, чтобы Панси ответила, и закрывая ей рот поцелуем, Драко забывает о происходящем, и только громкий и испуганный вопль декана возвращает его к реальности.
- Мистер Малфой, мисс Паркинсон, немедленно разбудите учеников и соберите их в Большом зале через пятнадцать минут - всех!
По-видимому, Слизнорт даже не обратил внимания, чем занимались старосты в пустом коридоре после отбоя - он был бледен и его моржовые усы тряслись. Он поспешил дальше - к гостиной Слизерина, причитая на ходу и заламывая руки.
- Профессор Слизнорт! Что произошло? - окликнул его Драко, крепко обхватывая Паркинсон за руку и почти выволакивая ее из ниши.
- Гарри Поттер в замке! Темный Лорд вот-вот будет здесь!
С этими словами Слизнорт буквально рухнул в проем прохода и принялся кричать в гостиной.
Малфой на мгновение застыл, а затем поспешил за деканом.
Вбежав в проем, он повернулся к Панси:
- Собери младшекурсников - я сейчас пришлю к тебе Блейза и Тео на помощь - и идите в Большой зал.
- Малфой! - кричит Паркинсон. - Малфой! Драко! Во имя Салазара Слизерина...
Но тот уже скрывается в мальчишеской спальне, а Панси остается посреди гостиной, где заламывает руки Слизнорт, позабыв про то, что выглядит неподобающе: распахнутый халат в райских птицах не скрывает зеленую шерстяную пижаму.
Из спальни девочек седьмого курса выглядывает сонная Дафна Гринграсс и недоумевающе застывает, а на Паркинсон это действует как отрезвляющее зелье. Ей бы только переобуться, сменить неустойчивые новые туфли на высоких шпильках на что-то более удобное. Она подскакивает к декану и, бессознательно жалея, что не профессор Снейп сейчас их декан, просит Слизнорта успокоиться, прерывая его панические вопли. Затем объясняет ситуацию Дафне и проснувшейся Миллисент, и девчонки скрываются переодеться, бросив короткое "Мы сейчас поможем". Не забыть переобуться, думает Панси, но забывает.
Через минуту Панси залетает в спальню первокурсниц и своим самым строгим голосом "мисс Панси" велит перепуганным девчонкам одеться немедленно в школьные робы и теплые мантии и идти за ней в гостиную, где ждет декан. Одна из заспанных и шокированных девочек начинает плакать и Паркинсон шипит ей в самые уши, что та недостойна своего факультета, раз проявляет эмоции. Девчонка тут же затыкается и начинает напяливать наничкой форменное платье. Панси отбирает у нее вещь и помогает расправить. Первокурсница торопливо одевается, едва сдерживаясь, но больше не ревет. Мера жесткая, но действенная, кивает самой себе Панси и перебегает в следующую спальню.
В комнату заглядывает Миллисент, видит, что у Панси вроде все под контролем, и со словами "Я ко второму", убегает дальше. Следом за ней пробегает Дафна, как видно Панси в распахнутую дверь. Где-то дальше раздаются голоса Забини и Нотта, значит, Драко выполнил обещание.
Панси со своими первокурсницами выбегает в гостиную и, стараясь не кричать, просит их ждать ее здесь, около декана. Миллисент и Дафна выводят второй курс, и затем втроем бегут в спальни к третьекурсницам. Харпер, староста шестого, бежит к спальне мальчишек-пятикурсников. На мгновение в открывшуюся дверь Панси видит черный костюм Драко, но мысли о Малфое уже загнаны в дальний угол и оставлены до лучших времен. Сейчас главное - это спасти "змеек". Панси сворачивает в сторону, едва не подвернув ногу на неудобной шпильке, и мчится в сторону спален шестого курса, откуда уже выглядывают головы проснувшихся от суеты, войти в спальню к Астории она не может физически, но Дафна, видимо, помнит про сестру и сама заскакивает в дверь к пятикурсницам... Блейз налетает на Панси, когда она выскакивает из комнаты шестого курса, и хватает ее за руку:
- Выходи за меня, - быстро произносит он.
- Стань моей женой, - говорит он куда разборчивее, видя ошарашенно застывшую Паркинсон. - Выходи за меня замуж.
- Прямо сейчас? - язвит Панси, выдергивает руку и бежит дальше - в следующую спальню.
- Хорошо, я согласна, - выкрикивает она, на миг появившись в дверях.
- Ты сказала, - кричит Забини и, резко развернувшись, бежит к половине мальчиков.
Панси уверена, что она все сделала правильно, но злые слезы все равно выступают на глазах против ее воли. Она смаргивает их и в последний раз прочесывает спальни, проверяя, не остался ли кто. На мужской половине так же носится Драко и она улыбается ему, когда они разминываются на площадке небольшой лестницы.
Студенты мрачно молчат в гостиной, обступив Слизнорта, который сейчас особенно напоминает старый помятый диван. Он горестно качает головой, отвечая на редкие вопросы. В кресле рыдает Астория в объятиях сестры. Некоторые первокурсницы тоже начинают плакать, уже боясь чего-то большего, чем Панси. Малфой не помощник, он что-то втолковывает у камина Крэббу и Гойлу.
- Мы все умрем, - сквозь рыдания выкрикивает Астория и Паркинсон хочется хорошей зуботычиной заставить ту умолкнуть. И это вовсе не связано с Малфоем. Вовсе не связано.
- Не истери, - строго говорит Дафна и гладит сестру по голове.
- Мисс Панси, мы правда умрем? - тянет за рукав Панси уже плачущая девочка с первого курса - кажется, Эвелин Льюис.
- Нет. Никто не умрет. Я обещаю, - Паркинсон наклоняется над Льюис и неодобрительно качает головой. - А сейчас все строимся парами и идем в Большой Зал.
Она выпрямляется и подходит к декану, пока студенты хаотически строятся.
- Мы же не умрем?
Слизнорт молчит и качает головой. В груди Панси неприятно холодеет, а ведь совсем немного времени назад ей было жарко в объятиях Малфоя. Или с того момента прошли столетия? Панси не знает, она потерялась во времени.
Она оборачивается, озирая гостиную, и встает в конец колонны, где они всегда ходят с Малфоем, если впереди декан.
- Иди вперед - девчонки расстраиваются, если не видят тебя, - подталкивает ее Драко и она покорно перемещается во главу процессии. Забини встает рядом с ней, Нотт кивает из середины.
Рука Блейза теплые, и Панси рада, что он рядом. Хоть он и не тот, кто нужен.
Они поднимаются в Большой Зал. Кажется, еще никогда мисс Паркинсон так быстро не бегала по лестницам, как сейчас. Она так и не переобулась, поэтому почти висит на руке Забини, стараясь не оступиться. Она боится - всегда боялась - подвернуть ногу. Почему-то ей кажется, что сейчас это особенно не вовремя - умирать с подвернутой лодыжкой.
Перестань, идиотка. Никто не умрет, - возмражает она сама себе и сжимает губы сильнее.
И вот Большой Зал. Там уже три остальных факультета. МакГоннагал объявляет эвакуацию, а Трейси Дэвис интересуется, где профессор Снейп. Слизеринцам неуютно без прежнего декана. Драко подчеркнуто не смотрит на то, что Панси держит за руку Блейза, но чуть улыбается ей издалека. Панси на мгновение прикрывает глаза. Когда она открывает глаза - Драко нет. Как нет и Крэбба с Гойлом.
Паркинсон в панике оглядывается, но пронзительная боль в голове заставляет ее зажмуриться. Это послание от Лорда.
Панси снова открывает глаза и видит Гарри Поттера во всем его отвратительном великолепии. Та самая первокурсница, которая разрыдалась в спальне, вновь начинает плакать и на нее шипит Миллисента. Эвелин Льюис, которой Панси пообещала, что никто не умрет, тоже принимается рыдать. У нее из носа течет кровь. Драко исчез. Умирать не хочется. Только не сегодня. Не в новых туфлях.
Панси поднимается на ноги, вот теперь действительно едва не подворачивая ногу. Она машет руками, чтобы удержать равновесие, и пронзительно кричит:
- Да он же здесь! Поттер здесь! Хватайте его!
Приходит в себя она уже в Хогсмиде, в грязном кабаке, где назначали встречи тайные парочки. Рядом Блез, и Панси впервые за прошедший день рыдает, размазывая по щекам тушь и слезы, рыдает красиво, эстетично, пафосно, подвывая, то затихая, то принимаясь вновь, повергая в священный ужас окружающих. Это действительно самый плохой день в ее жизни, но завтрашний может быть еще хуже, ведь невозможный, несносный, любимый Малфой остался в замке, где будет самая настоящая бойня.
Драко сидит на холодном каменном полу восьмого этажа Хогвартса, вытянув ноги в мятых брюках и прислонившись спиной к каменной стене неподалеку от огромного пятна копоти там, где раньше открывалась дверь в Выручай-комнату, и думает о том, что та метла, на которой они летели с Поттером, плохо маневрировала из-за неподравненных прутьев.
Минутой ранее он едва откашлялся и смог сесть, жадно вдыхая чистый воздух без дыма. Пятью минутами ранее он скатился с метлы, врезавшейся в стену коридора, и упал ничком на пол, задыхаясь. Восемью минутами ранее он вскарабкался на метлу за спиной Поттера, цепляясь потными и выпачканными в саже руками за старомодное древко. Девять миллионов четыреста двадцать семь тысяч шестьсот восемьдесят минут назад он родился.
Мысль о том, что Крэбб остался там, ужасает его, поэтому Малфой предпочитает думать о метле с неподравненными прутьями, о том наборе для ухода за метлами, который ему подарила Панси на день рождения этим летом...
Гойл переворачивается на спину и негромко стонет. Драко остается на месте. Он напряженно думает, хотя и выглядит как тряпичная кукла с обрезанными веревками. Он копит силы, мешком привалившись к стене и разбросав ноги-руки. Ему необходимо решить, что делать дальше. Золотое Трио уходит, бодро решив присоединиться к общей битве, но Малфой не собирается следовать за ними теперь. Крестраж остался прямо в бушующем Адском пламени и на него больше нельзя выменять ни жизнь себе и своей семье у Лорда, ни свободы и благополучия у другой стороны. Вся его тонко продуманная авантюра, которой он втайне гордился, потерпела крах, и Драко понятия не имеет, что может быть альтернативой.
Полмесяца он продумывал возможное развитие событий, выпытывал у раздраженной и расстроенной Беллатрисы, чем ценен ее сейф для Лорда, выискивал в библиотеке мэнора всю информацию о темномагических артефактах, пока не набрел на книги о крестражах и не догадался, что ищет шрамоголовый. Увидев Поттера в Большом Зале, Драко был уверен, что его час пробил: нужно было лишь проследить за Золотым мальчиком и стать счастливым обладателем крестража. Какая бы сторона не начала одерживать верх, он был бы встречен с радостью со своим неоценимым взносом в дело победы - и тут он умудрился облажаться, взяв с собой тупого Крэбба. А Поттер - разумеется - оказался на высоте.
Теперь Драко просто сидит у стены, не в силах взять себя в руки и придумать следующий план. И понимает, что не может.
Малфой-младший поднимается на ноги и медленно идет по коридору, не оборачиваясь на кашель Гойла. Времена его трио прошли безвозвратно. Он без палочки в центре боя, в котором обе стороны сражающихся не прочь пустить Аваду в неудачливого отпрыска утерявшего свой авторитет рода.
Драко плохо физически, он еле тащится по коридору, ныряя в тени ниш, когда кто-то проносится по коридорам - драка еще не полностью переместилась в замок. Однако с каждой минутой его шаги становятся быстрее, увереннее, он уже почти бежит. Он очень хочет выжить. И чтобы выжила его семья. А еще он очень хочет увидеть Паркинсон и, отбросив все приличия, прямо сказать ей, что она должна быть его любовницей - или бежать с ним в Испанию, рискуя тем, что их семьи отрекутся от них. А потом надеяться на здравый смысл Панси, который редко давал сбой. Только он отчетливо понимает, что помимо этого условия должен ей сказать кое-что еще. И даже почти готов это сделать. Но для этого нужно выжить. Едва ли в виде бездыханного тела он будет представлять для мисс Паркинсон прежнюю ценность.
Малфой шарахнулся в сторону от пролетевшего в миллиметре горшка с цапнем, пущенного Пивзом, и наткнулся на высокого Пожирателя в маске. Тот поднял палочку в атакующем жесте.
- Я - Драко Малфой, я Драко, я на вашей стороне! - завопил Драко, принимаясь судорожно рвать узкий рукав пиджака, чтобы показать Метку, не понимая, почему тот не перестает в него целится. Рука Пожирателя двинулась в знакомом как мир замахе Убивающего, и Малфой-младший с ужасом понял, что не успевает...
Неожиданно Пожиратель повалился на пол, а резкий тычок из воздуха заставил оглядывающегося и растерявшегося Малфоя рухнуть сверху. Драко поднял голову, утирая кровь с разбитой губы, и услышал отвратительный голос рыжего нищеброда:
- Мы второй раз за ночь спасли тебе жизнь, подонок двуличный!
Драко опускает взгляд на Пожирателя под собой - судя по всему, того угостили Оглушающим, и по светлым волосам и крупной голове, открытой упавшим капюшоном, узнает Роули. Неудивительно, что тот хотел убить наследника Малфоев, списав все на горячку боя - Драко прекрасно помнил, как пытал Торфинна Роули за потерю Поттера в маггловском Лондоне по приказу Лорда и не питал иллюзий насчет отношения к себе.
Драко прополз немного вперед прямо по телу Роули и с усилием выдрал палочку из застывшей руки пожирателя. Убедившись, что она его худо-бедно слушается, Драко почувствовал себя чуть более уверенно. Ровно до того момента, пока на него не рухнуло перекрытие потолка и тревожный свет факелов вокруг померк окончательно.
Когда он очнулся и смог выползти из под завала, то обнаружил, что внизу лестницы по прежнему кипит битва. Но на этот раз расстановка сил изменилась: он увидел, как погиб Долохов, громкоголосый насмешник, как с разбитой головой рухнул Макнейр, пролетевший в стену через весь зал от удара Хагрида. Увидел и Темного Лорда, который с легкостью отражал заклятия сразу трех насевших на него бойцов - Макгоннагал, Слизнорта и Кингсли. Сжавшись в комок возле мраморных перил на вершине лестницы, Драко с ужасом наблюдал, как толстая домохозяйка Молли Уизли каким-то заклинанием убила его безумную тетку, а навстречу Лорду шагнул Поттер... Зал замер, когда они сошлись. Драко затаил дыхание и обеими руками вцепился в палочку Роули.
- ...Наш поединок решит чистое умение... А убив тебя, я смогу заняться Драко Малфоем...
Драко зажмурился, не желая слушать дальше. Все кончено. Ему уже ничто не поможет. Теперь у Лорда появилась причина - прямая причина уничтожить его. И никто не сможет противиться воли Лорда, даже его отец, блистательный Люциус Малфой... День из просто отвратительного превратился в окончательно мерзкий.
Когда зал взорвался приветственными криками и восторженным воплем, вырвавшимся будто из тысяч глоток разом, Драко осторожно открыл глаза и тут же тихо рассмеялся: Поттер победил. Конечно, победил. Как он, Драко Малфой, вечный проигрывающий соперник Мальчика-Который-Выжил, мог сомневаться... Все закончилось. Но было кое-что, за что он благословил Мерлина - сквозь все радостные крики он услышал голоса отца и матери, которые звали его.
- Отец! - заорал Драко, выискивая взглядом родителей в толпе внизу и перепрыгивая через три ступени сразу, спеша в Большой Зал.
Люциус и Нарцисса, грязные, усталые, взволнованные, бежали к нему сквозь толпу, даже не пытаясь сражаться. Драко, подумавший, что выглядит не лучше их самих, оттолкнул с дороги какого-то домовика, вооруженного хлебным ножом, и замер в шаге от остановившихся родителей, всматриваясь в их лица. На лице Нарциссы огромными голубыми озерами выделялись глаза. Ресницы слиплись, будто она недавно плакала, кокетливая прическа развалилась на отдельные серые из-за каменной пыли в воздухе пряди, глубокие тени залегли под глазами, она выглядела на свой возраст, а не на десять лет моложе, как обычно, но она улыбалась и в улыбке ее читалось самое настоящее неприкрытое счастье. Люциус Малфой, с тусклыми свалявшимися волосами, осунувшийся, с каким-то затравленным блеском в глазах, протянул сыну руку:
- Драко. Я рад видеть тебя.
Будто чары спали, и Драко шагнул к родителям, преодолевая последние футы. Мать коротко всхлипнула и обняла Драко за шею, приподнявшись на цыпочки.
- Когда мы узнали, что ты не эвакуировался вместе со всеми, мы едва не умерли от беспокойства, Драко, - мягко прошептала она на ему на ухо.
- Мам, - Драко отстранил от себя Нарциссу, заглядывая ей в глаза. - Где эвакуированные слизеринцы? В Хогсмиде? Мне нужно немедленно сделать кое-кому крайне неприличное предложение.
Когда слезы высохли, а Блейз стал проявлять вполне естественное недовольство, Панси взяла себя в руки и вернула утраченное самообладание. Выйдя на крыльцо "Кабаньей Головы", она очень популярно пояснила всем желающим, что хочет побыть одна, и теперь пристально вглядывалась в темнеющий вдалеке Хогвартс. Когда первые вспышки атакующих заклинаний столкнулись с защитным куполом, Панси смяла в руках снятый с шеи и порядком вымоченный слезами факультетский галстук, не понимая, что делает. Еще никогда в жизни она не боялась настолько сильно. Возблагодарив Мерлина за то, что отец и мать не сражаются там на чьей бы то ни было стороне, строго выдерживая нейтралитет, она до боли вцепилась ногтями в собственные ладони, оставляя полукруглые следы, мгновенно заалевшие на бледной коже из-за приливающей крови.
Зачем Драко решил остаться в замке, она не знала, и теперь жалела о каждом своем слове на протяжении сегодняшнего дня, о том, как отталкивала его, как не хотела видеть, что Малфой не такой человек, который станет столько времени тратить на то, чего не хочет по-настоящему...
Как пожелала ему смерти в коридоре после Трансфигурации. Как искренне хотела этого.
Все это неподъемным грузом ложилось на плечи, придавливая Панси к земле, не давая выпрямиться, не давая вздернуть голову, заставляя искать опору вокруг себя, будь это Блейз или косяк старой изъеденной древоточцами двери.
Мал-фой, Мал-фой - бился пульс, билось в голове, отзываясь в сердце. Панси закусывала губу, сжимала кулаки, задирала голову к небу, но ничто из этого испытанного арсенала не помогало.
Его не должны убить, Пожиратели знают, что он на их стороне, а Орденцы не будут пускать смертельные заклятья в школьника, уговаривала себя Панси, прекрасно понимая, что в ходе битвы никто не станет разбираться, что там за фигура в тени - враг или друг, школьник или боец.
Это Малфой. Малфои выживают, твердил рассудок, а слезы снова и снова принимались скапливаться в уголках глаз, выливаться и дорожками застывать на щеках под промозглым ночным ветром.
Как глупо и недальновидно было с ее стороны привязаться к Драко Малфою, как по-дурацки она вела себя с ним, как кичилась статусом его подруги, даже не пытаясь стать для него на самом деле важной, полностью положившись на обещанную помолвку. Какая ерунда, что он женится на Астории Гринграсс, если альтернативой является семейный склеп Малфоев. Панси понимает, что готова жертвовать репутацией, встречаясь в маггловских гостиницах, врать все понимающему Блейзу, рвать в клочья газетные статьи с колдографиями счастливых мистера и миссис Драко Малфой, плакать ночами в супружеской кровати, лишь бы Драко захотел иногда видеть ее.
Врать-рвать, врать-рвать, стучит пульс в висках. Панси осела на верхнюю ступеньку крыльца, обхватила себя руками и принялась пристально вглядываться туда, где, по всей видимости, кипела нешуточная битва, судя по тому, что Поттер остался встречать Темного Лорда.
Ярко-белая вспышка разорвала небо, почти ослепив ее. Она вскочила, закрывая лицо руками, чувствуя, что происходит нечто очень важное, но не понимая, что именно...
- Что это? - голос Блейза из-за спины ошеломил, Панси думала, что находится одна на улице, но когда Забини положил руки ей на плечи и осторожно прижал ее спиной к своей груди, она не отстранилась, а доверчиво оперлась, наслаждаясь теплом.
- Не знаю, но раньше такого не было, - пожала плечами Паркинсон, не отрывая взгяда от Хогвартса.
Они стояли еще какое-то время, пристально вглядываясь в постепенно светлещую даль, пытаясь понять, что там случилось, когда какая-то темная точка нарисовалась в небе, стремительно приближаясь, пока не превратилась в сову.
Встрепанная небольшая школьная сова безумными кругами носилась вокруг застывших на крыльце слизеринцев, пока Панси ласковыми воркующими интонациями не уговорила ее опуститься к ней на руку. Сова глубоко проколола кожу на руке загнутыми когтями, но, когда Паркинсон увидела пергамент на лапе, она не обратила ни малейшего внимания на боль или неудобство при мысли о том, кто мог писать ей из школы.
"Темный Лорд мертв. Я жив. Дождись меня."
Тонкий каллиграфический почерк Драко Панси узнала бы, кажется, даже наощупь. Конечно, пергамент был замаран какими-то пятнами непонятного происхождения, подозрительно напоминающими кровь, но, тем не менее, буквы были четкими и твердыми, и даже практически все изящные завитушки присутствовали на своих местах. Тяжело раненый, даже Малфой, вряд ли стал уделять внимание подобным мелочам. Панси прижала письмо к губам, ничуть не стесняясь взволнованного Забини, и помчалась в уборную "Головы", надеясь найти там воду и зеркало.
Она еще была в уборной, когда услышала пронзительный визг Астории Гринграсс, и тут же вылетела в зал.
Малфой выглядел ужасно: весь в каменной пыли, с кровью на разорванном в нескольких местах пиджаке и рубашке, с разбитой и опухшей губой... Его обнимала Астория и, кажется, Дафна, а мальчишки обступили со всех сторон, желая узнать подробности.
- Панси, - он вздернул голову, услышав ее шаги, и теперь пристально смотрел ей в глаза.
Панси сделал шаг, потом еще один, а потом остановилась, сложив руки на груди, чтобы не выдать охватившую ее дрожь. Малфой отпихнул сестер Гринграсс, отвел руку Нотта, собирающегося ухватить его за плечо, и двинулся ей навстречу. Этого было достаточно. Для гордости будет время потом... О, для гордости еще будет куча времени, ведь Драко жив. Панси еще успеет извести его капризами, истериками, ссорами на пустом месте, ревностью к жене, а сейчас он стоит тут, в паре шагов, живой и относительно невредимый.
Панси улыбается дрожащими губами, обещая себе не плакать, и всматривается в глаза Драко. Там есть что-то такое, что она уже почти научилась определять, такое, что она уже почти разгадала.
- Я выхожу замуж за Блейза, - тщательно проговаривает она, но это нечто никуда не исчезает из глаз Драко.
- Это ничего не меняет между нами, - говорит он, а потом наконец-то преодолевает оставшиеся футы и притягивает Панси к себе. Неподалеку возмущенно начинает что-то говорить Астория, но тут же замолкает на полуслове. Панси лениво думает, что это дело рук Дафны, а потом она уже не думает вообще ничего, потому что под ее руками оказываются костлявые плечи Малфоя, на ее губах его губы, с его волос слетает серая каменная пыль, и она зажмуривается, теперь окончательно веря, что он жив. И что война кончилась.
Эпилог.
Драко разворачивается с подобающим случаю изяществом и едва не врезается в боковину украшенной какими-то лентами, цветами и искрящимися звездами арки, в которой стоит он и его новоявленная супруга.
- К Мерлину все это, - шипит он в сторону Астории так, чтобы никто из гостей, стоящих в нескольких футах позади, не слышал, однако слышит пожилой маг в серебристой мантии, который должен закрепить магический обряд, и кидает недовольно-испуганный взгляд на наследника Малфоев.
Обряд состоит из трех этапов: обмен клятвами, вербальное подтверждение обоих и обряд приема невесты в род жениха. Брачующиеся подобрались в первому этапу.
- Я, Драко Люциус Малфой, сын Люциуса и Нарциссы, обещаю тебе, Астория Кассандра, всегда любить тебя такой, какая ты есть, и никогда не просить тебя измениться, - голос звучит уверенно, а в голове всплывает воспоминание десятилетней давности...
...Двенадцатилетний мальчик с зализаными назад белыми волосами, почти прозрачными глазами и бледной кожей разглядывает Асторию, которая на год его младше, и кривит губы в неприятной усмешке.
- Астория, теперь ты слизеринка. Ты не должна проявлять слабость, не должна показывать свои чувства, не должна быть хуже, чем они, - мальчик - Драко - презрительно кивает в сторону стола Гриффиндора, за которым как раз приветствуют кого-то по фамилии Криви.- Ты должна измениться, иначе тебе здесь не место...
Он хватает Асторию за плечо и хмурится, пристально вглядываясь в ее лицо.
- Я не позволю тебе быть слабачкой, - шипит он едва слышно.
- ...Высказывать уважение и благодарность к тебе...
... - Мерлин, Астория! Ты не могла бы перестать вопить у меня над ухом, пока я делаю задание? От твоей болтовни у меня разболелась голова, а МакКошка будто свихнулась, задав столько... Иди и отвлеки кого-нибудь другого, мне нисколько не интересно, что болтают о сбежавшем из Азкабана преступнике. Я вообще удивлен, что ты веришь всем этим слухам. Видно, ума у тебя как у нашего профессора по УЗОМС, - Драко легко отмахивается от миловидной девочки, возвращаясь к спортивному обозрению, вложенному в учебник трансфигурации, поправляя белоснежные бинты на правой руке.
- ...Защищать тебя, заботиться о тебе...
- Дафна, прекрати. Наверняка она просто уснула в библиотеке. Эти дурмстранговцы пьют просто невероятно... И Крам пьет как гиппогриф... Единственное, что я способен сделать - это лечь спать. Немедленно. Попроси кого-нибудь другого, - Малфой пожимает плечами, заботливо держась за стену, отбрасывает челку с глаз и уходит, пошатываясь, в мальчишескую спальню, оставляя старшую Гринграсс одну в факультетской гостиной. Отбой уже был, а Астория где-то в замке, полном пьяных дурмстарнговцев и не более трезвых хогвартцев.
- ...Высказывать и проявлять мое восхищение...
... Четырнадцатилетней Астории необычайно идет ее новая лиловая мантия взрослого покроя, но Драко даже не останавливается, когда она окликает его. Он проходит мимо, не обращая никакого внимания на темноволосую ведьму, торопясь к директору Амбридж.
- ...Нести ответственность за тебя и за наших детей, буде они произойдут от нас, сохранять наш дом и ставить интересы семьи выше своих собственных...
- Да, мой Лорд. Я оправдаю вашу милость. Мои дети также примут Метку, как и моя жена, - глухо говорит Драко и неуклюже встает с колен. Он бледен как мертвец и готов сделать все, что угодно, чтобы спасти себя.
- ...Обещаю доверять тебе...
... - Астория, просто оставь меня в покое. Я плохо спал сегодня. У меня все более чем нормально. Я не понимаю, о чем ты говоришь. Нет никакой Метки, никакого задания. Твоя сестра не умеет гадать, вот и все. Я понятия не имею, что случилось с Бэлл и закончим на этом. - Малфой злится, на щеках появляется легкий румянец, ввалившиеся глаза блестят. Он яростно машет рукой. - Оставь. Меня. В покое.
Астория, мнущая в руках шарф, едва не плачет: она уверена, что Драко был в Хогсмиде в тот день и знает о Кети куда больше любого другого студента.
- ... Обещаю хранить тебе верность...
... - Мерлин, Паркинсон, мне не нужна Астория. Если бы все зависело от меня, я бы и не подумал ни о какой другой девчонке, кроме тебя. Пэнс, это не мое решение и я так же узнал о нем сегодня утром. Я не хочу с тобой ссориться... Пэнс, это ничего не значит. Все женятся. Какая разница? Что это меняет между нами? Брось, - семнадцатилетний Драко прижимает Панси Паркинсон к стене в коридоре перед входом в гостиную, удерживая ее обеими руками, пока она не успокаивается и не подается к нему ближе. - Вот так... Ну же, Пэнс... Я с тобой. Навсегда.
- ...Обещаю всегда поддерживать тебя...
... - Я не желаю обсуждать это. Сделай, как считаешь нужным, мне просто все равно. - Драко равнодушно пожимает плечами, не глядя на девушку. За окном, куда он смотрит, медленно падает снег. Первая зима, после войны. - Мне действительно все равно. Иди посоветуйся с Нарциссой, она вроде бы говорила, что хочет устроить свадьбу тут. Не приставай ко мне с этими мелочами, Тори.
- ...Пока мы живы, - твердо произносит Драко и поворачивается к невесте.
Он разучил текст клятвы уже довольно, от репетиций церемонии в последние дни становилось тошно, так что он стоит в своей праздничной мантии, которую снимет через пару минут - она только на обряды - и скучает. Скучает отчаянно, боясь зевнуть.
Пожалуй, немного оживляет церемонию то, как сверкают глаза его почти-жены. Они поссорились с Асторией еще утром и продолжают ссориться до сих пор, обмениваясь колкими замечаниями в промежутках между уверениями в безграничной любви и приторной болтовней мага-регистратора.
Астория проговаривает свою часть. Она красива, по-настоящему красива. Можно сказать, что Драко доволен невестой.
- Я, Драко Люциус Малфой, сын Люциуса и Нарциссы, согласен объединить магию свою, дом свой и жизнь свою с Асторией Кассандрой и называю ее женой, - следующая часть Драко тоже дается с легкостью.
Затем - опять Астория, бормотание мага-регистратора, Люциус как глава рода принимает Асторию в семью. Ярко-золотой луч обвивает запястья держащихся за руки новобрачных, вспыхивает и осыпается к ногам золотыми искрами. Официальная часть закончена. Драко женат.
Серебряные приборы, хрусталь, накрахмаленные скатерти, белоснежные с серебристым вышитым гербом Малфоев салфетки и цветы, цветы, цветы... Кругом цветы. Всевозможные белые цветы: лилии, нарциссы (то-то у матери жениха дергается бровь, едва она оглянется вокруг), розы, тюльпаны, эустомы, сирень, дельфиниум и еще полсотни наименований. Кажется, что если приглядеться, то даже можно увидеть в центре чашелистника герб семейства.
Но Персефона Паркинсон не приглядывается, хотя со стороны можно так и подумать. Она стоит возле самой большой клумбы перед огромными стеклянными дверями между садом и празднично украшенным залом и ее лицо выражает крайнюю степень сосредоточенности, потому что она боится блевануть прямо на все это цветочное великолепие. В ее руках тонкий высокий бокал для шампанского, в котором давно коньяк. И она одета в красное платье с безумно-провокационным декольте и вырезом на спине таким, что видно ямочки на пояснице. Платье держится на рукавах, и Панси поначалу старалась резко не поворачиваться, боясь, что платье за ней не успеет: белья на ней нет, не с таким фасоном платья, конечно. Но теперь она не боится. Даже если она пробежится голая по праздничному столу, сшибая посуду и громко крича "Слава Темному Лорду", ей простят, миссис Малфой отведет ее в комнаты наверху, мистер Малфой-старший наверняка одобрительно посмотрит на внушительную грудь Панси, а мистер Малфой-младший даже глаз не оторвет от своей невесты, с ляжки которой убирает руку, только когда они танцуют прямо посреди огромного зала в окружении гостей, и то постоянно пытается ее облапать.
Даже если Панси сейчас выколет палочкой глаз себе или кому-то другому, это не испортит свадьбу Драко, не говоря уж о банальной блевотине в клумбе.
Панси чуть покачивается на высоченных тонких каблуках, на которых может передвигаться только медленными семенящими шажками, да и стоять может с трудом, особенно после серьезных порций коньяка, путается в подоле красного платья и машет Драко через двери, пытаясь привлечь его внимание. Конечно, он ее не видит.
Панси пьяна так, как еще ни разу в жизни, и уже несколько раз отказалась от Трезвящего зелья, предлагаемого заботливой Нарциссой, с тонкой полуулыбкой и обеспокоенными глазами кружащей вокруг Персефоны. Однако в саду Нарцисса потеряла бывшую подружку сына, и Паркинсон наслаждается одиночеством, если можно так выразиться, говоря о поместье Малфоев, где собралось несколько сотен людей поздравить Драко Люциуса Малфоя и Асторию Кассандру Гринграсс с магическим супружеством.
Плакать Панси не хочется. Ей хочется смеяться и быть обворожительной, что она и пытается провернуть, забывая об убийственной дозе алкоголя в крови. Кажется, она уже весьма успешно пофлиртовала с Люциусом и удостоилась отеческого щипка за грудь, жаль, мистер Малфой уже не так блистателен... Нотт предусмотрительно сбежал от объятий Паркинсон и ее платья, грозящего вывалить саму Панси в чем мать родила на первого же, проявившего желание и возможности, а Забини, поддерживающий под руку Дэвис, хмуро отводил взгляд всякий раз, как Панси пыталась улыбнуться ему. К Драко же приблизиться не давала вездесущая Нарцисса и миссис Гринграсс. Даже Дафна, старшая сестра счастливой невесты и лучшая подруга самой Паркинсон в школе, старалась отвлечь Панси от намеченного личного поздравления жениху где-нибудь в гардеробной.
Панси разочарованно отворачивается. Драко не видит ее и ему наплевать, что где-то там стоит его бывшая подружка и любовница. Между ними все же все кончено, как он объявил ей вчера. Все кончено, несмотря на то, что он уверял ее в том, что брак ничего не изменит. Все кончено - и Панси с сухим смешком признается сама себе: она была настоящей дурой, раз поверила Драко.
Она наклоняется, едва не теряя равновесие окончательно, и ставит фужер на каменную дорожку вокруг клумбы, а затем выпрямляется и медленно идет на своих безумно-высоких каблуках прочь, к воротам, где заканчивается анти-аппарационная зона...
Их история закончена - и ей искренне жаль.
