Глава 1Мескью/3-1409 воспринял назначение в ЭЛИС с энтузиазмом. Он был совсем юным роботом, и его триггер радостного предвкушения ещё не успел износиться.
До назначения в Экспериментальную Лабораторию Исследования Существ Мескью работал оператором мини-завода по производству деталей, которые требовались фабрике по производству других деталей, которые... На пятнадцатой ступени обеспечения деталями становилось ясно, что без Мескью индустрия запчастей потерпела бы крах.
Он осознавал важность своей работы и мастерски её исполнял. Разве что иногда позволял себе перекинуться словечком с мини-заводом. Собеседником Деталешпат-514 был не лучшим, да и разговоры ничуть не мешали производственному процессу, но отвлекающие факторы всё равно не приветствовались начальством.
Получив замечание от главного инженера, Мескью почувствовал себя бунтарём. Не тем террористом, что не исполняют свои функции, нет. Но бунтарём. О чём тут же сказал Деталешпату.
А в конце смены узнал, что переведён в ЭЛИС. Там всегда был спрос на нестандартно запрограммированных.
Здание лаборатории имело вид правильного додекаэдра. На входе у Мескью считали штрих-код, выбитый на корпусе под левым манипулятором, и всё, больше никаких проверок не было. Про учёных из ЭЛИС поговаривали, что в их нейронных цепях явно не хватает пары звеньев.
Свободный доступ оказался только первым признаком недостатка этих самых звеньев, в чём Мескью очень скоро убедился.
Глава лаборатории, Кронт-3984, явно нуждался в ремонте и алгоритмотерапевте. Линза правого бинокуляра у него растрескалась, и при резких движениях стёклышки ощутимо позвякивали. А двигался Кронт порывисто, неудержимо.
Ворвавшись в зал, где его ждал Мескью, Кронт двинулся к новоприбывшему так, будто шёл на таран. По пути он опрокинул стул и рассыпал вокруг ворох бумаг. Остановившись за фемтосекунду до столкновения, воскликнул:
- Привет, привет, привет!
- Мескью/3-1409, готов к службе, - доложил Мескью, осторожно отодвигаясь.
Манипулятор Крона взметнулся вверх – Мескью еле сдержал порыв дать сдачи. Но ему просто протягивали манипулятор для пожатия.
Мескью осторожно его коснулся. Сенсоры тут же зафиксировали удар током.
- Ай.
- Хааа, попался, попался! – завопил Кронт. – Эй, ребята, тут новичок, подгребайте!
В ЭЛИС занимались очень важным делом: пытались вывести людей. Лаборанты упорно предлагали обезьянам палки и камни, брили приматов, переселяли их в водные условия. В одном из ангаров даже стоял БОГ-2000 – аппарат для лепки из глины.
Мескью следил за экспериментами и записывал их результаты с той же тщательностью, с которой нажимал на кнопки мини-завода по производству деталей. Только он уже не чувствовал себя бунтарём.
Его коллеги отличались странностями, о которых Мескью раньше и помыслить не мог.
- Эй, Мес, а какая у тебя дата сборки? – спросил Нат/9-661 в первый же день совместной работы.
- Ноль один один ноль... Стой, а зачем тебе?
- Да так, - уклончиво отвечал Нат. – Есть у нас некие традиции...
- Традиции?
- Ну да. Так как там дальше? Ноль один один ноль?..
Мескью притворился, что очень поглощён попыткой вручить палку крупному самцу. Тот радостно схватил её – и тут же отбросил, переключившись на поиск паразитов в своей шкуре.
«Результат отрицательный», - записал Мескью, не замечая, что Нат косится ему под манипулятор – туда, где выбит штрих-код с датой сборки.
Чем дольше Мескью работал в ЭЛИС, тем сложнее ему было верить в прежний мир. Поведение его коллег было нелогичным. Абсолютно нелогичным, пугающе нелогичным. Настолько, что мыслительный блок скрипел и посылал панические сигналы аварийной системе.
Мескью выполнял поручения учёных, был приветлив и внешне спокоен, но в кремниевом мозгу разрушались старые связи и зарождались новые. Мескью чувствовал, что без бэкапа никогда не станет прежним.
Маленький дроид со сканером упорно преследовал его по всем коридорам и пытался просветить штрих-код. Лаборанты передвигались меж отсеками на креслах с колёсиками. Кронт при каждом удобном случае демонстрировал образцы нелогичного и даже возмутительного поведения, на которое никто не обижался – наоборот, многие отвечали смехом.
Отягощённый безрадостными мыслительными процессами, Мескью открыл дверь одной из подсобок и увидел Ната в окружении одиннадцати странных животных. Мескью назвал бы их четвероногими эмуляторами звуков ротора. Нат называл их «кис-кис» и гладил меж торчащих звуковых локаторов.
Мескью осторожно закрыл дверь. Всё это было слишком, слишком странно для робота, который не так давно сошёл с конвейера.
«Кажется, - с некоторой опаской думал он, - что тут не вся деятельность должна иметь полезный эффект и максимально простым путём вести к цели. И ещё, кажется, я не бунтарь».
Ему хотелось принять позу болванки.
За плечом вздыхал дроид, который всё не оставлял попыток считать его штрих-код.
Едва Мескью вошёл в общий зал, как его обступили со всех сторон, закружили, оглушили криками. Он не понял, что наделал, и сразу же начал извиняться, но на лицевых панелях коллег сияли улыбки.
- С днём сборки тебя! – возвестил Кронт и бросился обниматься. – Вертлявый ты подшипник, никак просканировать не могли. Так что мы решили, что день сборки у тебя сегодня! Поздравляю!
Мескью подвели к странной двухъярусной конструкции, на вершине которой горели светодиоды.
Радостные коллеги столпились вокруг и чего-то ждали.
- Спасибо, - сказал Мескью. Он чувствовал: происходит нечто странное, но хорошее. – А что от меня требуется?
- Подуй на датчик, - указал Нат.
Мескью подул. Светодиоды потухли.
Все раскричались и запрыгали так, что пол задрожал. Совершенно ошалевшему Мескью вручили одно из тех животных, которые так любили сидеть с независимым, но благосклонным видом возле Ната и позволяли ему касаться их.
Ни светодиодов, ни датчиков на животном не обнаружилось – и Мескью просто держал его, не зная, что делать.
Зато зверь знал. Оскальзываясь на металлической обшивке, цепляясь за сварочные швы, он лез вверх и в конце концов взгромоздился на голову робота.
- Это?.. – начал Мескью.
- Это твой домашний питомец. Береги его и берегись его, - сказал Нат.
- Спасибо. Я назову его Шестерёнкой.
И Мескью вдруг очень чётко ощутил, как срабатывает триггер абсолютного счастья.
Объекты исследования блаженствовали в ветвях деревьев, наслаждаясь теплом искусственного солнца. Роботы стояли возле самого крупного экспериментального отсека и молчали. Лишь редкий скрип суставов нарушал тишину.
Ввиду длительного отсутствия результатов ЭЛИС собирались закрыть.
Безумные роботы-учёные, так пугавшие Мескью своими выходками, выглядели совершенно потерянными. Сам он чувствовал себя не лучше.
Больше всего огорчало, что столько роботочасов было потрачено, столько ресурсов, а ни одного человека в итоге не появилось. Обезьяны охотно шли на контакт, совсем не боялись учёных, но не спешили эволюционировать.
Молодой орангутанг приблизился к прозрачной стене, отделяющей джунгли от лаборатории. Наверное, ему стало интересно, зачем столько роботов собралось в одном месте.
Он скорчил гримасу, непринуждённо почесался. Мескью стало вдвойне обидней, что из такого прекрасного объекта не получилось хомо сапиенса или хотя бы австралопитека. Множество высокочастотных интеллектов билось над проблемой, а результат был хуже, чем если бы этим занимались калькуляторы.
- Эх ты, примат, - вздохнул Мескью. – Сложно, что ли?
- Сложно. Банан давай, - чётко сказал орангутанг.
Мескью почувствовал, что его мозг вот-вот взорвётся.
- Новые данные! Новые данные! – завопил Кронт. И театральным жестом разорвал приказ о прекращении экспериментов.
Мескью этого не видел. Перед его бинокулярами встал синий экран.
Лаборатория продолжила изыскания – и ничего будто не было. Объекты вели себя как обычно, принимали подношения, но на контакт не шли. Несколько временных циклов спустя уже и учёные начали говорить о том, что имела место массовая галлюцинация или жестокий розыгрыш.
Мескью не думал об этом, опасаясь нового зависания. Потрясение было слишком велико.
Подходить к объектам он больше не решался, занимаясь вместо этого Шестерёнкой. Особенно тяжело было объяснить ему, как сложно полировать исцарапанную обшивку.
А потом случился коллапс.
Несколько раз сильно дёрнулся пол – многие учёные попадали. Погас свет. Двери заблокировались. Роботы оказались запертыми в лаборатории, независимая электростанция которой сыграла с ними злую шутку.
Держались долго. Пытались разобрать стены, надеялись на помощь. Но снаружи слишком привыкли к отсутствию дисциплины в ЭЛИС и к тому, что учёные часто не выходили на связь.
Спустя сутки многие начали отключаться.
Мескью как робот последнего поколения был более энергонезависим и продержался дольше всех. Он высыпал объектам исследования всю имеющуюся пищу и, повинуясь минутной слабости, открыл механические замки, предоставляя объектам свободу. Хоть не умрут, органические, подумал он.
На последних процентах энергии Мескью пытался выбраться, просто чтоб не ждать в бездействии полного отключения.
Конечности отказали, он упал. Работал только мозг. И его процессы становились всё медленней.
Сквозь наваливающийся Великий Ноль Мескью услышал голоса.
- Так, что тут у нас? – спросил один, наделённый нотками опытного командира. – Последний вырубился, можем спокойно говорить.
- Поломка на станции, что ли, - протянул другой. – Масштабная. Имело место сотрясение почвы, ставлю на падение метеорита или землетрясение. Или ещё на какой катаклизм. Хоть паёк выдали, и на том спасибо.
- Хватит на семь дней, - сказал первый. – А потом что, каннибализм? Нет, так дело не пойдёт. Мохнатик!
- Мяу!
- Отправь крыс к полуразобранной стене. Чтоб зубы сломали, но обеспечили нам лаз.
- Будет сделано!
- Кривозуб!
- Я!
- Готовь приматов помозговитей. Как крысы прогрызут выход – сразу на станцию. Разобраться, что там у них случилось, устранить. Ничего блестящего на память не брать. Проверю. Пятипал!
- Я!
- Собрать эти жестянки. Каждого – в его отсек и подсоединить к энергоблоку.
- Есть!
- Хитроглаз! Что творишь, а? Что творишь?
- Подумаешь, усы железяке-лаборанту пририсовал.
- Сотри немедленно.
- А может, оставить? Знаешь, как он меня прозвал? Шестерёнкой! Скажи спасибо, что я на нём не выцарапал ту кличку, под которой он нам известен. Консервяк несчастный.
- Сотри усы, понял? Никаких следов. Чуть что – делаешь большие глаза: «Какие разумные животные? Кто разумные животные? Ничего не знаю, мяу-мяу, дай вкусно, ам!», понял? Мало мне Древолаза. Хорошо ещё за человека пробудившегося сошёл.
- А мне его диверсия показалась очень удачной. А то прикрыли бы лабораторию за милую душу.
- Да уж не прикрыли бы, придумали бы что-нибудь.
Мескью слушал. Мыслительные центры отказали один за другим, последняя искра теплилась где-то в слуховом датчике.
- А вы говорите: хомо сапиенс, хомо механикус, - услышал Мескью за секунду до полного отключения. – Орангутанги – сила!
