Слух у Северуса был чересчур хорош. Или наоборот, вот тут как посмотреть. Он услышал то, чего явно не должен был услышать. Между ним и компанией, собравшейся у камина, была не только пропасть шириной в жизнь, но и метров двадцать гостиной, и хрип патефона, и душный аромат лилий в вазе на капризном изогнутом столике. Капризном в самом прямом смысле — он сбросил чашку, которую попытался пристроить туда Розье.
— Не любит разводы от кофе, — объяснила тогда хозяйка вечера.
Почти все с пониманием улыбнулись — ну подумаешь, мебель решает. Северусу тоже пришлось выдавить из себя улыбку — Нарцисса смотрела прямо на него. Нельзя было ее обижать.
Так весь вечер и получился вымученным. В этой компании он был сухой вишенкой на торте, разбавлял воспитание грубыми полусерьезными замечаниями, но — в рамках приличий. Все знали о его происхождении, но закрывали глаза, пока его присутствие было полезным и не тяготило. Видел бы кто: Северус старался, чтобы не тяготило, но в этот вечер, пожалуй, перестарался. Когда ему захотелось выругаться матом, он встал с кресла. Сказал что-то о лилиях, духоте и головной боли и направился к окну.
Окно отворилось без скрипа. Правда, ни кресла, ни дивана рядом не было. Зато был подоконник — широкий, не высоко и не низко от пола. Северус оперся на него руками и почти решился забраться туда, когда услышал эту фразу.
Обрывок фразы, если точнее.
— Полукровки убоги.
Северус вздрогнул и убрал ладони.
Кто-то осторожно дотронулся до его предплечья. Северус скосил взгляд — Нарцисса.
— Извини, — сказала она. — Иногда я бываю немного бестактной и несу чушь. Про полукровок — это вовсе не в твою сторону был
выпад.
Она оправдывалась. Северус не мог взять в толк, что ей было нужно? Она его жалела? Боялась задеть его чувства? Глупо обижаться на правду. Он высвободил руку и хотел сказать что-то, но ничего не придумал.
Вдруг за спиной что-то засвистело. Снейп молниеносно выхватил палочку и развернулся, готовый отразить все, что угодно, от стеклянного графина до оглушающего заклятья. В паре сантиметров от него застыла диванная подушка.
— Прошу прощения, Нарцисса, — крикнул Мальсибер. — И ты, Северус, прости. Но вы двое словно окаменели у этого окна. Я боялся, что Люциус позеленеет от ревности. Ему пришлось бы скупить весь запас пудры в Британии! Чем тогда будет пользоваться моя мама?
Нарцисса одним взглядом выразила все, что думает о подобном чувстве юмора, но потом посмотрела на своего мужа и опустила палочку. Подушка, зависшая в воздухе, упала на пол. Северус поднял ее с пола, бросил на подоконник и устроился там же.
— Боюсь, если от чего он и позеленеет, так это из-за лилий. От этого адского веника стало дурно уже не только мне, но и его супруге. Не самый лучший выбор для дома, где…
Тут он осекся, бросил быстрый взгляд на Нарциссу. Черт возьми, как прилично сказать о чьей-то беременности?
— Мерлин, Северус, она носит ребенка, а не разносит драконью оспу, — сказал Розье, отхлебывая из бокала.
— Тебе уже хватит, друг мой, — заявил Люциус, щелкая пальцами.
Бокал вина выплыл из рук Розье и исчез с глухим хлопком. Северусу стало жутко. Сколько еще тут этих невидимых тварей? Где? Что у них на уме?
— Тогда мне нечего тут делать, — сказал Розье.
Он попытался встать со своего места, но споткнулся и приземлился на ковер прямо у ног Мальсибера.
— Это все столик! — заявил Розье, цепляясь за своего друга.
Мальсибер отвернулся и пробормотал в сторону:
— Несомненно. Это его изощренная месть за едва не испорченную полировку. Не провожайте, Люциус, Нарцисса. До следующей среды?
Он поволок Розье к выходу. Снейп остался один на один с Малфоями — он это еще припомнит Мальсиберу. В его, Северуса, понимании, с кем на вечер приходишь, с тем и уходишь. Но, очевидно, у них свои правила.
— Как удачно, — сказал Люциус, — что мы остались одни. Я хотел обсудить наши дела. Прошу в мой кабинет.
Прежде, чем Снейп смог как-то отреагировать, Люциус уже вышел из гостиной. Северусу оставалось только догнать его. У порога он оглянулся: Нарцисса несла громоздкую вазу с лилиями к окну.
***
Северус терялся в догадках, пытаясь понять, какие общие дела могли быть у него с Малфоем, но и спросить не было возможности. Высокие лестницы Малфой-мэнора и извилистые коридоры были настоящей пыткой. Как бы не спешил Северус, все равно видел спину Люциуса не ближе, чем в двадцати шагах впереди.
Внезапно хозяин дома остановился. Послышался шепот, Снейп разобрал только «Уже здесь», и Малфой кивнул кому-то, а затем обернулся, молча наблюдая за Северусом, пока тот преодолевал разделяющее их расстояние.
— Прошу, — Люциус распахнул перед ним двери, которые до этого оставались незаметны, то ли были скрыты заклинанием, то ли просто сливались с обстановкой.
Северус не знал, что ожидает его впереди. Вспомнилась вдруг Визжащая Хижина, и мороз пробрал по коже. Но и мешкать не стоило, так что Северус собрал волю в кулак и перешагнул порог.
Поначалу Снейп ничего не увидел. После ярко освещенных коридоров полумрак, рассеянный одним только пламенем в камине, был непроглядным. Люциус обогнул Снейпа, застывшего возле дверного проема, и опустился на одно колено возле кресла. Рука человека, сидящего в нем, опустилась на плечо Малфоя.
— Ты можешь идти, — сказал Темный Лорд.
У Северуса не осталось сомнений, ни в том, кто это говорит, ни в том, к кому обращены слова.
Снейп не мог ни сделать шаг вперед, ни произнести что-то. Люциус, выходя из комнаты, задел его плечом, и это словно разморозило Снейпа. Точно скопировав движения Малфоя — ну, по крайней мере, попытавшись это сделать, — Северус очутился на полу у ног самого темного волшебника Великобритании, у которого было к нему, к Северусу, дело.
— Ты не слишком удивлен, — произнес Лорд. — И ты не боишься.
Все было с точностью до наоборот, но знать об этом Лорду было не обязательно.
— Я наслышан о тебе от твоего друга. Я знал его отца, способность разбираться в людях — это у них фамильное. Ты очень способен в Темных Искусствах. Твои проклятья популярны у моих слуг. Жалко, что такой талант прозябает. Ты мог бы стать полезен, как думаешь?
— Мой Лорд, — начал Северус. — Я не знаю, известно ли вам…
Послышался сухой смешок.
— Темному Лорду известно все. Ты полукровка, ну и что же? Я вижу, что за свои восемнадцать лет ты уже сделал больше, чем эти пыльные мешки из Министерства за всю свою никчемную жизнь. Несправедливо, тебе не кажется? Куда податься умному молодому человеку, волею судьбы лишенному связей и денег? Максимум, на что можно рассчитывать, это перекладывание бумажек в архиве. Или чистка клеток в совятне. Не предел мечтаний для пытливого и амбициозного юноши.
Внутри Северуса все сжалось. Ведь правда, все правда, до последнего слова! Только баловни судьбы вроде Поттера или Блэка могли рассчитывать на кусок сладкого пирога, но ведь они даже ленятся его взять. Конечно, ведь можно просто прожигать жизнь в свое удовольствие, расплачиваясь фамильным золотом. Но какая-то часть Северуса вдруг захотела оказаться подальше отсюда, никогда не оказываться перед этой иллюзией выбора. Не слышать ободряющих слов — и не разочаровываться потом, ведь это было слишком красиво, чтобы быть правдой.
— Со мной ты можешь получить большее, — вкрадчиво шептал Лорд. — Больше знаний, больше возможностей.
Уговоры были больше не нужны. Кто мог отказаться, когда сам Лорд дотрагивался до его руки, задирал рукав, касался кончиком волшебной палочки так аккуратно, так нежно, словно лаская… Все мысли о том, чем придется платить за все это, исчезли.
— Пожалуйста... — попросил Снейп.
В то же мгновение его словно огнем обожгло. Но это было неважно — ничего не могло сравниться с чувством, которое охватило Северуса: больше никакой неопределенности, никакого одиночества. Вручить кому-то свою судьбу — значит, получить самый ценный дар, который только может достаться человеку. Цель.
***
Целую неделю Северус не видел никого из своих друзей. Поначалу его распирало от впечатлений, но поделиться было не с кем. Со временем, радостное возбуждение сошло на нет. Целыми днями он пытался занять себя делом, создать, может, еще парочку заклятий, чтобы впечатлить Повелителя. Не выходило. Ничего не выходило, и Северус злился, грыз свою волшебную палочку (один раз он чуть не обжегся искрами) и бросался вещами. Стены давили на него, не иначе. Каждый вечер он шел к реке, садился на берегу под старой, раскидистой ивой. Раньше, когда он приезжал домой на каникулах, это было его самое любимое место. Здесь он всегда чувствовал себя умиротворенно и расслабленно.
Но не в этот раз. Возможно, потому, что теперь возле него никого не было. «Ну и пусть», — думал он всякий раз, когда возвращался в пустой дом. Он пытался отвлечься, вспоминая Лорда, воображая новые встречи. Вот Лорд дает ему какое-то задание, а Северус с блеском его выполняет. Вчерашние его однокашники и спесивые чистокровные павлины смотрят на него во все глаза: с удивлением, с восхищением или с завистью. И никто больше никогда не скажет о том, что он убог.
В одном фантазия его подводила. Он не имел ни малейшего понятия, чем ему придется заниматься. Не знал он также почти никого из Пожирателей Смерти, так что лица их просто расплывались невыразительным серебристым пятном.
В воскресенье он написал Мальсиберу, предложил встретиться. Ответ пришел почти сразу. «Извини, — писал друг, — я слишком занят новым проектом. Подробности письмом не могу. Встретимся у Малфоя!» Выглядело это так, будто он просто обязан там быть. Хотя теперь, кто знает, может, и обязан. Во всяком случае, до среды оставалось еще два дня, а за это время могло случиться все что угодно.
***
Северус был уверен, что после выпускного никогда не увидит больше Лили Эванс. В какой-то мере предчувствие его не обмануло. Записку с просьбой о встрече прислала ему миссис Джеймс Поттер. «На старом месте» — было написано на клочке неаккуратно оборванного тетрадного листика. Ужасно глупо гадать, экономила ли она на бумаге или просто долго и мучительно подбирала слова, а потом оборвала все лишнее. Скорее, стоило подумать, не ловушка ли это или что-то вроде. Могло же быть — просто кто-то взял ее записи и удачно оторвал этот кусочек, чтобы подкараулить Снейпа. Вот только эта мысль пришла уже после того, как он аппарировал на берег и увидел Лили. Она сидела под их деревом, где Северус когда-то начал вырезать их инициалы. Начал — да не закончил, испугался, что кто-то, хоть Туни, хоть сама Лили увидит. Соскоблил все. Лили даже и не заметила светлое пятно, хоть раньше она часто тут сидела. Читала, разговаривала с Северусом, колдовала по чуть-чуть. Но никогда раньше она тут не плакала.
— Если этот придурок что-то сделал…
Лили вскочила на ноги и выхватила палочку.
— Ты!.. — крикнула она, и Северус тут же отпрянул, сбитый с толку. — Да как ты можешь? Боже! Есть ли вообще предел твоему цинизму?
Она все трясла и размахивала своей палочкой, словно не проклясть его хотела, а отогнать, как бродячую псину. А что он мог подумать? Внезапная встреча, Лили в слезах. Он видел такое тысячу раз: всякий раз, как отец с матерью ссорились, она потом приходила в комнату Северуса, запиралась и рыдала на его плече.
Желание ударить кого-то стало практически невыносимым. Но рядом была только Лили, а ее он бить точно не стал бы. Так что он поступил с ней так же, как со своей мамой: подошел и крепко обнял. Лили ударила его пару раз, пытаясь вырваться, но он не разжал рук. Она уткнулась лицом в его плечо и захлюпала носом.
Ее волосы пахли гарью. От тревоги внутри Северуса все свернулось. Ей даже не нужно было ничего объяснять — сложно было не догадаться, что произошло.
— Он сам виноват, — произнес он, не успев даже как следует обдумать эти слова . — Какого черта было влезать во все это и еще тебя втягивать?
Лили вырвалась, и на этот раз он не стал ее удерживать.
— Какого черта? Какого черта? А что сделал бы ты, Северус, если бы твоей любимой, возможно, грозила опасность каждый день? О, погоди, я забыла, ты же теперь с ними! Я только не понимаю, почему. Ты ведь один из нас, ты вырос среди магглов. Как ты мог?..
— Как я мог что? Вернуться обратно, к могиле матери и вечно недовольному отцу? Кем я стал бы с тремя Тритонами в графе «Образование»? Поступлю в колледж, может? Или мне стоило поискать работу в Косом переулке? Я не могу выйти замуж за богатого бездельника и просидеть всю жизнь на его шее, уж извини.
— Подонок, какой же ты подонок.
— Ты знала это и раньше. По-моему, ты достаточно ясно высказалась о моих моральных качествах еще тогда, на пятом курсе. Ты прекратила наше общение, и уверяю тебя, не потому, что я вдруг испортился. Я был таким всегда, подонком, грубияном и мерзавцем. Просто раньше тебе как-то не было до этого дела. Как назвать тогда тебя?
Лили раскраснелась, она уже больше не плакала. Это хорошо. Она была готова вцепиться ему в волосы. А вот это плохо.
— Послушай, — сказал он быстро. — Давай не будем сейчас об этом. Я просто хочу попросить тебя, чтобы ты не лезла во все это. Почему ты не можешь просто побыть в стороне? Бери своего Поттера, его наследство, и уматывайте из страны.
— В этом весь ты, — сказала она, стряхивая его пальцы там, где они вцепились в ее руку. — Бросить все, бежать, как легко, да? Позволить вашим просто делать то, что они хотят, наплевать на тех, кто убежать не может? Да ты сам к ним потому и присоединился, чтобы не тронули, да?
Северус дернулся, будто хотел то ли ударить ее, то ли аппарировать. Но он остался. Лили стало не по себе.
— Прости, — сказала она, потянувшись к нему, но он спрятал руку за спину. Она медленно опустила протянутую ладонь.
Северус вглядывался в нее, пытаясь понять, где та Лили, которую он знал раньше, та Лили, которая была самым лучшим человеком на земле, и не находил ее.
— Прости, — повторила она снова и опустила плечи, словно снова собиралась расплакаться.
***
Северус немного стеснялся своего дома. Все это время он не слишком озадачивал себя уборкой — неподходящее было настроение. Но Лили видела вещи и похуже, еще когда они общались в детстве. По крайней мере, сейчас здесь было тихо.
— Где твой отец? — спросила Лили, проходя в кухню. Она осторожно провела ладонью по столу и опустилась на табурет.
Проще было сотворить из воздуха чайник (прошлый он спалил пару дней назад и кипятил воду заклинанием), чем ответить на вопрос.
— Не имею ни малейшего понятия, — сказал он.
А чертов чайник все не хотел становиться таким, как надо: то носик спиралькой закрутится, то донышко в дырочку, как ситечко. Она, не выдержав, сделала все за него — а он швырнул чашку об пол, когда Лили передавала заваренный чай ему и их ладони на короткий миг соприкоснулись.
— Расскажешь, что все-таки произошло? — попросил Северус, когда молча пить чай стало совсем уж невыносимо.
Лили крутила кольцо на безымянном пальце, глядя на него. На его руку, на его предплечье.
— Не могу, — сказала она еле слышно, а потом вдруг решилась. — Давай ты ответишь на один мой вопрос, а я потом на любой твой?
— Даже если я захочу узнать что-нибудь… — Северус сделал глубокий вдох, — про то, чем на самом деле занимаешься ты, твой Поттер и его дружки?
— Даже если. Но что ты потом будешь делать с этим знанием?
— Вижу, тебе просто не терпится спросить, — горько сказал Северус.
Он закатал рукав мантии. Лили облегченно выдохнула, увидев нетронутую белую кожу предплечья. И тогда Северус обнажил другую руку.
— Знаешь, — сказала она полузадушено, — я не собиралась говорить тебе правду.
— Знаю, — сказал Северус и отвернулся.
Она встала рядом. Ее пальцы почти невесомо касались его кожи, ее волосы щекотали шею, но одежда вся пропахла паленым. Северус почти перестал дышать.
— Ты смог бы причинить мне вред? — спросила она тихо-тихо.
— Я бы скорее дал себя убить, — просто ответил Северус.
Она заплакала. Или рассмеялась. Было не понять — она опять уткнулась лицом в его грудь, и плечи опять тряслись, и его руки потянулись ее обнять…
Постучали в дверь. Кто-то громко выкрикнул его имя. Северус прикрыл ей рот ладонью.
— Там в гостиной, за книжной полкой, есть тайная дверь. Посиди там, пока они не уйдут, ладно?
— Кто — они, Сев?
— Ты знаешь, Лили. Пожалуйста, только не паникуй. Помни, что я тебе сказал, ладно?
***
Северус пошел открывать. Как-то вдруг и тесная гостиная, и узкая прихожая стали невероятно огромны, так что добраться до двери
стало непросто. Да и сама дверь стала еще тем препятствием — замок, который давно пора было не то чтобы смазать, а выломать и выкинуть на свалку, никак не хотел открываться. Но люди за порогом не желали ждать, пока Снейп разберется с распоясавшимся домом. Их голоса становились громче и нетерпеливей, так что он смог разобрать, кому они принадлежат.
— Какого черта? — только и спросил он, распахнув наконец дверь.
Малфой поморщился, а Мальсибер воскликнул:
— Дружище, да мы же пришли тебя навестить! — и полез обниматься.
— Какого черта вы шумите? — спросил Северус, избавляясь от докучливых объятий. — Не хватало только привлечь внимание соседей.
— Вряд ли мы кого-нибудь потревожим, — хмыкнул Мальсибер. — Но, может, ты все-таки впустишь нас в дом?
Северус посторонился. Пропустив Малфоя вперед, Мальсибер на секунду задержался возле Снейпа и шепнул:
— Эй, не вини меня. Мне всего лишь приказали помочь ему добраться до тебя.
— Есть ли какая-нибудь особенная причина, почему вы здесь? — спросил Снейп, проходя в комнату вслед за гостями.
Мальсибер молча плюхнулся на кресло прямо поверх белых простыней, Малфой осматривал гостиную с брезгливым интересом. Комок подступил к горлу Северуса, он почти слышал прерывистое дыхание Лили, притаившейся за книжным шкафом.
— Не выписываешь «Пророк»? — спросил Мальсибер. — Конечно, ничего по-настоящему важного оттуда не узнать, но хоть как-то новости получать надо. Хотя да, совы в маггловском квартале…
Это было даже не тревожный колокольчик где-то там внутри — целый набат бил в душе Северуса. Что бы ни произошло, Лили была с этим связана.
Малфой подал голос:
— Не случилось ничего, из-за чего бы тебе стоило паниковать. Никто не умер — с нашей стороны, по крайней мере.
— Ага, — кивнул Мальсибер. — Поттера неслабо задело. Он еще не скоро палочку в руку возьмет, если вообще сможет рукой пользоваться. Откуда они вообще там взялись, хотелось бы знать… Ты чего побледнел? Пора привыкать к таким вещам.
Малфой кисло улыбнулся.
— Можешь не спешить. То, что тебе предстоит, не предусматривает особого риска.
Мальсибер вскочил на ноги.
— Что ж, — сказал он, — об этом вы поговорите и без меня. Не провожай, Северус. Люциус.
Когда входная дверь за ним захлопнулась, Малфой заговорил снова.
— Мне велено передать тебе кое-какие инструкции. С этого дня мы работаем по одному направлению.
Северус поспешно вытащил волшебную палочку.
— На всякий случай, — сказал он, накладывая на комнату Заглушающее заклятье.
***
— Сегодня произошло не обычное столкновение между Пожирателями и аврорами, — начал Малфой издалека. — Собственно, никаких авроров и не было. Нам противостояли гражданские. Они не прячут лиц, так что большинство мы уже опознали. Их не объединяет ничего — они различаются по статусу крови, по возрасту, учились на разных факультетах, родом из разных уголков страны. Нам повезло, что нас было больше, намного больше. Они действовали как команда, и словно заранее знали, где мы будем и сколько нас.
— И напали, зная, что противник превосходит их числом? — похолодел Северус.
— В том-то и дело. За ними кто-то стоит. — Люциус сделал значительную паузу. — До нас уже доходили слухи о том, что Дамблдор собирает людей. Теперь мы знаем кое-кого из его команды.
— И что требуется от меня? — спросил Северус, стараясь вести себя как обычно.
Но что, если его заставят… он не думал об этом. А ведь он знал, как можно сварить огромное количество ядов — таких, что добавляют в еду, и таких, которыми достаточно смазать уголок конверта, таких, что действуют мгновенно, и таких, которые растягивают мучения на недели. Он похолодел. Буквально десять минут назад он дал обещание. Не Нерушимый Обет — намного серьезнее.
— Нужно заняться Дамблдором.
У Северуса отлегло от сердца. Конечно, отравить такого человека будет непросто, но все-таки он никогда по-настоящему не нравился ему.
Люциус продолжил:
— Лорд не ждет от тебя мгновенных результатов. Тебе, по сути, ничего и не понадобится делать — ты всего лишь должен стать Его глазами и ушами в Хогвартсе.
Северус непонимающе нахмурился.
— Я ведь выпустился в этом году.
— Теперь тебе придется туда вернуться. К твоему счастью, есть одна свободная вакансия. — Люциус довольно улыбнулся. — Попечительский совет, в который вхожу и я, нашел кандидатуру одного из преподавателей не соответствующей занимаемой должности. Дамблдор не сможет быстро найти замену профессору по ЗоТИ в середине года, так что это твой шанс.
— Но ведь мне всего восемнадцать.
— И у тебя наивысший балл по Зельям и Заклинаниям на курсе. Лучший результат по ЗоТИ за последние двадцать лет. И практический опыт в преподавании.
Жестом фокусника Люциус достал из рукава свернутый пергамент, скрепленный красной гербовой печатью.
— Здесь отзывы от студентов, которых ты подтягивал на каникулах, и рекомендательное письмо из Дурмштранга. Там ты прошел заочное собеседование, но когда услышал о вакансии в Хогвартсе, принял решение остаться на родине.
— Вот как... — растерялся Северус.
То, что все решили за него, было неудивительно, но как быстро и ловко все было организовано! От него требовалось только связаться с Дамблдором и пройти собеседование — считай, должность в кармане. Пожалуй, это даже немного пугало.
— Но что мне делать, когда я буду уже в Хогвартсе? — спросил он. — Как мне передавать информацию?
— Способ тебе придется придумать самому. Первое время все твои контакты будут проверяться. Так что можешь сразу исключить письма и личные встречи. Твоя репутация должна быть чиста. Чем ближе ты станешь к Дамблдору, тем лучше.
Северус с огромным сомнением посмотрел на него.
— Кто будет доверять человеку с Меткой на руке?
Люциус возвратил ему этот взгляд.
— Ну, ты же не станешь показывать ее каждому, кто спросит?
***
Когда Люциус ушел, Северус еще некоторое время просто постоял возле книжного шкафа, прежде чем выпустить Лили из тайника. Ситуация была щекотливая, если не сказать больше. Но и тянуть резона не было, так что он открыл двери и посторонился, давая ей возможность пройти.
— Какое же ты трепло, Северус Снейп, — сказала Лили, выбираясь из шкафа и угрожающе подняв волшебную палочку.
— Иногда мне кажется, — вздохнул Северус, — что тебе просто нравится обзываться. Ты думаешь, я соврал тебе?
Лили посмотрела на него, вскинув брови и чуть наклонив голову, мол, что еще ты придумал?
— Во-первых, — наставительно подняв указательный палец, сказал Снейп. — В этом доме побывали мои дружки-Пожиратели Смерти, но ты все еще жива. Это уже должно кое о чем говорить. Конечно, всегда остается вероятность, что я просто не хотел запачкать свой ковер.
Северус осмотрелся.
— Стоп, у меня же нет ковра.
Лили скривила губы, пытаясь удержаться от улыбки. Иногда она слишком старалась перебороть себя, в зависимости от того, что она считала правильным.
— Надеюсь, ты уже придумал и во-вторых, и в-третьих.
Повисло молчание. Северус вздохнул.
— А ты поверишь, если я скажу, что уже не уверен в том, что делаю?
— Правда? — протянула Лили с сомнением. — Что ж такого ужасного тебе приказали исполнить?
— Я сделаю вид, что не заметил твоей ненавязчивой попытки выведать у меня совершенно секретную информацию. Просто скажу, что кровь холодеет в моих жилах при мысли об этом!
Он усмехнулся, а Лили, наоборот, посерьезнела.
— Помнишь, ты предлагал мне уехать? Ты ведь тоже, ну, знаешь, можешь… еще не все потеряно. Выйди из игры, пока не стало слишком поздно.
Северус потер лоб. Иногда Лили вела себя совсем как маленькая, несмотря на напускную строгость.
— И куда я пойду? Сколько я проживу после того, как соскочу с крючка?
Лицо Лили просияло.
— Знаешь, есть одно место в Британии. Самое-самое безопасное место.
— Хогвартс? — спросил Северус обреченно.
— Хогвартс! — воскликнула Лили.
Вдруг раздался какой-то непонятный звук, похожий на телефонный гудок. Лили похлопала себя по карманам мантии и достала пудреницу.
— Где ты, — раздался резкий голос, — территорию проверили, все уже собираются на нашем месте! Ты в порядке?
— Сейчас буду! — закричала Лили в пудреницу.
Потом повернулась к Северусу, мягко посмотрела на него.
— Не знаю, — сказала она ему, — увидимся ли мы снова. Я даже не уверена, правильно ли я поступила, придя сегодня к тебе. Просто,
знаешь, нужно было пересидеть где-то, и наша ива как-то сразу пришла в голову.
Северус и не рассчитывал на что-то другое, но почему-то сердце у него екнуло. Он кивнул, а Лили продолжила.
— Мы друг другу много чего наговорили раньше. Я тоже виновата, и не спорь со мной. Так что я все думаю, что бы было, если бы мы не рассорились в школе. Ты тоже об этом размышлял, я знаю. Вот почему я хочу, чтобы ты подумал над моим предложением. Не хочу угадывать твое лицо за этими жуткими масками…
«Уезжай», — хотел попросить Северус.
— Не хочу, чтобы тебе однажды пришлось пожалеть.
«И я не хочу».
