Глава 1Я узнал Малфоя сразу. Такие светлые волосы редко встретишь. От солнца они совсем выгорели и стали просто белоснежными. Кожа, наоборот, потемнела. Он стал похож на негативный снимок. Гойл, конечно, загорел больше, стал темно-темно коричневым, как мулат. А как не загореть на таком солнце? Тропики… Обнаженные торсы заключенных уже давно привыкли к безжалостным палящим лучам, но, поначалу, думаю, белокожему Малфою было непросто.
Поигрывая хлыстом, надсмотрщик подошел к двум зэкам.
- Что, Гойл, опять симулируем?
Развалившийся в непринужденной позе, Гойл взглянул на него снизу вверх. Его губы беззвучно зашевелились, что-то объясняя. Малфой стоял рядом, небрежно скрестив руки на впалой груди. Молча слушал.
Надсмотрщик постоял еще немного, похлопывая себя рукояткой хлыста по бедру. Потом кивнул.
- Ладно. Мне все равно, кто будет работать, лишь бы норма к десяти была сделана. Малфой! Имей в виду! Чья норма не будет выполнена, тот и будет наказан.
Малфой в ответ кивнул, и быстро отошел к куче руды, принимаясь руками перебрасывать ее в тележку. Вся спина его была исполосована рваными выпуклыми рубцами и свежими гноящимися ранами.
Надсмотрщик развернулся и подошел ко мне. Гордон - так его зовут.
- Это заключенные Малфой и Гойл. Да ты их знаешь…- я кивнул. – Спокойные, проблем никогда не создают. Ни в какие группировки не входят, держатся обособленно. К ним тоже никто не лезет. Главным образом, из-за Гойла, конечно. Он здоровяк. Малфоя поначалу пытались несколько авторитетов приспособить для своих нужд… Ну, ты понимаешь… - Гордон поморщился и сделал неопределенный жест рукой. - Он мальчик красивый. На зоне иметь привлекательную внешность не очень полезно. Но Гойл быстро объяснил, что к Малфою лучше не лезть. Они вообще стоят горой друг за друга. Гойл недавно повредил колено. Здесь жарко, раны заживают плохо, сам понимаешь… Но от работы его никто не освобождал. Норма должна быть выполнена. Так что Малфой отдувается за двоих.
- И что, успевает? – поинтересовался я.
- Нет, конечно. То есть, участок Гойла он убирает, а свой никогда не доделывает. Наказываем. А как же? Таков порядок, да.
- И какое же наказание за невыполненную норму?
- Десять ударов хлыстом.
- Что, каждый вечер он получает десять ударов, а на следующий день идет опять работать?
- Ну да… Да он уж привык – у Гойла нога уже третью неделю болит. У Малфоя спина уже настолько зарубцевалась – копьем не пробьешь!
Что-то не похоже… С такой спиной, да на жаре… Как Хорек еще жив-то? Я во все глаза смотрел на сгорбленную фигуру. Как раз в этом момент Малфой поднял голову и взглянул прямо мне в глаза. Узнал мгновенно. На его лице промелькнуло изумление, быстро сменившееся, однако, безразличием. Он выпрямился, и долго смотрел на меня без всякого выражения, потом, будто опомнившись, вновь склонился и принялся за свою тяжелую работу, больше ни на что не отвлекаясь. Я перевел взгляд на Гойла. Он тоже сверлил меня взглядом, лежа на боку и подперев здоровенным кулаком щеку. Он походил на льва. Крупное, невероятно мускулистое тело являло собою яркий контраст с длинным и жилистым торсом его друга.
- Как же он выдерживает?
- Не знаю. – Гордон безразлично пожал плечами. – Выносливый. Может, Гойл ему мажет чем-то. А может, они побратимы, хе-хе!
- Побратимы?
- Ну да. Объединили магические потенциалы сразу после суда, теперь могут поддерживать физические силы друг друга. Это не запрещено, магия-то все равно заблокирована. Правда, зэки редко братаются - все-таки это не только помогает выжить. Умрет один брат, умрет и второй. Ты разве о таком не слышал?
- Нет, - я удивлен. Все-таки права была Гермиона - надо больше читать.
За разговором мы прошли еще несколько площадок. Везде работали обнаженные по пояс люди с обожженными солнцем спинами. Почти у всех они были испещрены длинными рваными шрамами. Одни кайлом крушили породу в скале, другие складывали обломки на тележки и увозили.
- У нас, здесь, в общем и целом все тихо. Зэки работают, мы присматриваем. Участок-то небольшой. Администрация у нас понимающая, с контингентом всегда стараемся найти общий язык. Бунтов не бывает. Междоусобные стычки, не более того. Главное, не допустить, чтобы они друг на друга организованно поперли, а так…Люди, есть люди. С людьми всегда можно по-человечески договориться.
Я кивал. Когда я соглашался на эту работу, я знал, что увижу здесь своих бывших однокурсников. Малфой и Гойл были приговорены к десяти годам каторги без права досрочного освобождения за участие в банде Воландеморта. Неплохая альтернатива поцелую дементора, между прочим. Из них они отбыли уже два года. Оставшиеся восемь лет я, скорее всего, проведу в их компании, только не в качестве товарища по несчастью, а как их надсмотрщик. Гордон будет моим напарником. Для меня это тоже каторга. Упивающиеся таскают камни, а авроры - неудачники за ними присматривают. Все мы отбываем здесь наказание за грехи.
Участок и правда оказался небольшим – через каких-то полчаса экскурсия была завершена, и мы вернулись в здание администрации, в благодатную прохладу. Еще часа два были посвящены объяснению, как заполнять многочисленные справки и отчеты, поверхностному изучению личных дел заключенных и прочая и прочая. После обеда полагалась двухчасовая сиеста. Все, включая заключенных, пережидали самое жаркое время суток в спасительной тени. В звенящей от жары разморенной тишине слышалось только навязчивое цоканье какого-то кайла.
- Малфой… - на мой вопрос ответил Гордон. – Ему ж надо за двоих успеть.
Он зевнул, поворачиваясь на бок в своем гамаке, и продолжил, сладко потянувшись:
- Че старается? Все равно ведь не успеет… Так и так вечером кнута получит. Поспал бы лучше…
С этими словами старик захрапел, забавно подергивая усами.
Мне не лежалось. Было скучно. Я решил пройтись, а заодно повидаться с бывшими однокашниками. Надев широкополую шляпу, какие носили здесь все представители администрации, я пошел к слизеринскому участку, как окрестил про себя пятачок, где работали Гойл и Малфой.
Гойл спал в тени перевернутой набок тачки, на постеленной прямо на песок рубашке. Малфой работал шагах в двадцати от него, ритмично взмахивая кайлом и откалывая небольшие куски красноватой породы, с тихим шорохом осыпавшейся к его босым ступням.
- Эй! - окликнул я слизеринца.- Ты почему не отдыхаешь?
Кайло перестало заунывно тренькать, и Малфой обернулся. На меня в упор уставились светло-серые глаза, ярко выделяющиеся на бронзовом от загара лице.
- Мистер Уизли? Какими судьбами? – светским тоном осведомился он после небольшой паузы.
- С сегодняшнего дня я здесь работаю надсмотрщиком.
- Ну что ж. С понижением вас! Добро пожаловать! – широкая улыбка озарила лицо слизеринца. – Вас уже ознакомили со всеми местными достопримечательностями?
Вот мерзавец! Ну почему я не умею так тыкать мордой в грязь?
- Угу, ознакомили, - промычал я. – Ты почему один работаешь?
Улыбка с лица слизеринца исчезла.
- Мистеру Гойлу нездоровится, – отрывисто произнес Хорек.
- Ему нездоровится уже третью неделю, как я слышал. А ты получаешь кнутом по спине. Он что, использует тебя в качестве раба? Принцип грубой силы?
- Норма Грегори выполняется ежедневно и администрацию это устраивает. Остальное касается только нас, – лицо Малфоя приобрело донельзя надменное выражение. Ни дать, ни взять, лорд опустился до объяснений с чернью.
- Да мне, собственно, все равно. Я просто подумал… Мы не чужие люди, все-таки учились вместе и все такое. Война давно была, ненависти я к вам не испытываю. Короче, если что, обращайтесь, если это будет в моих силах – постараюсь помочь.
Малфой молча изучал меня цепким взглядом. Раньше он так не смотрел. Исподлобья, как волк. Мне стало неудобно, как будто я оскорбил его своим предложением.
Наконец Хорек кивнул и серьезно произнес:
- Спасибо, мистер Уизли, мы учтем. Я могу приступить к работе?
- Да, конечно, - немного растерянно произнес я. Было непривычно видеть Малфоя, спрашивающим у кого-то разрешения. Равно как и голым по пояс.
Хорек уже развернулся к скале и продолжил махать своим орудием труда. Вблизи его спина выглядела намного хуже, чем я предполагал. Бугристое серо-багровое месиво, очевидно, кое-где уже началось нагноение. Если это продолжается уже три недели… Да он должен был уже сдохнуть давно от гангрены или заражения крови или чего там еще. Ясно ведь, что его раны никак не обрабатывались, а наоборот, подвергались постоянному негативному воздействию.
- Малфой!
Слизеринец обернулся. Выражение его лица было таким, как будто домашний эльф оторвал его от чтения утренних газет за завтраком.
- Как твоя спина?
- Спасибо, все в порядке, – он нетерпеливо смотрел на меня, явно показывая всем своим видом, что ему ужасно некогда.
- Она не в порядке. Ты можешь умереть. Как ты вообще еще жив с таким кошмаром вместо кожи?
- Как видите, жив. Прошу прощения, если огорчил вас этим фактом. Что-нибудь еще?
- Нет.
- Я могу продолжать?
- Да.
Жуткое месиво снова замаячило у меня перед глазами. Меня замутило.
Я обернулся к Гойлу. Он, конечно же, проснулся и внимательно смотрел на меня снизу вверх.
Я подошел к нему ближе и остановился в нескольких шагах.
- Гойл.
- Мистер Уизли.
Прямо обмен приветствиями на светском рауте. Широкое лицо, почти черное от загара, маленькие глазки-буравчики. Лежит, лениво развалившись, но сжатые кулаки выдают внутренне напряжение.
- Что у тебя с ногой?
- Кайло отскочило.
- И что?
- Колено раздроблено. Ходить не могу.
Молчание. Слышен только тоскливый стук железа о скалу.
- Почему Малфой работает за тебя?
- Потому что я не могу, – немного удивленный взгляд. На лице написано искреннее недоумение – мол, что тут непонятного?
- Он мог бы выполнять свою норму, а твою не полностью, тогда бы наказывали тебя, а не его.
- Тогда бы я умер. У меня рана на ноге воспалена. Еще и спину я не выдержу.
- А он, значит, выдержит?
- У него с ногами все в порядке.
Исчерпывающий ответ.
- Ты что, не понимаешь, что еще день, два и он умрет от ран на спине?
- Мистер Уизли! – услышал я знакомый манерный голос за спиной.
Я обернулся.
Малфой подошел ко мне легкой походкой и непринужденно оперся на рукоятку кайла. Если бы не отсутствие одежды и загар – был бы вылитый Люциус Малфой с тросточкой.
- Простите мне мое любопытство, но зачем вам это?
- Что это?
- Зачем вы задаете эти вопросы? Администрацию ведь все устраивает. Значит, ничто в нашем поведении не противоречит уставу этого заведения. Вы здесь человек новый. Простите, что позволяю себе давать вам советы, но, право же, лучше вам интересоваться внутренним укладом зоны у начальства, а не у заключенных. Все-таки, вы находитесь по другую сторону решетки, слава Мерлину!
Светлые глаза холодно смотрят на меня. Белоснежная бровь слегка приподнята. Негатив, точно! Негативный портрет Северуса Снейпа! Такой же высокий и худющий, только нос не похож. У Малфоя он не орлиный, а тонкий и не такой длинный.
- Ты прав, Малфой, мне это абсолютно не нужно. Подохнете так подохнете…
Я резко разворачиваюсь и в бешенстве ухожу. Уже через десяток шагов до моего уха снова доносится этот невыносимый звук.
Трень…Трень…Трень…
Надо же. Похоже, правда, побратимы.
