Глава 1Став Королем Духов, Хао обрел покой, которого не испытывал уже так долго, что и забыл, каково это чудесное умиротворение на вкус. Он смог наконец скинуть с себя всю злобу, всю ненависть и жестокость, что прочно поселились у него внутри. Он вздохнул полной грудью, блаженно прикрыв глаза, и губы сами растянулись в улыбку, а голова кружилась от свежего воздуха и перемен.
Он так долго ждал.
«Спасибо, мама».
Хао и не думал, что она, его любимая мама, из-за которой он затеял все это, заблудился, идя по тернистой дороге жизни, одной хлесткой пощечиной вернет ему рассудок. Нет, не так. Хао и не думал, что его младший брат и потомок достучится до глубин его прогнившего сердца, отыщет там то, что он усердно прятал, от чего убегал, и вытащит наружу.
«Один ты сумеешь все исправить, Хао».
Йо скромничал. Маленькая, юная душа победила злость мечущегося столетиями сознания, терзаемого единственной мыслью. Смешно даже. Однако так и было.
Прощаясь, Асакура крепко пожал старшему брату руку и тепло улыбнулся, желая удачи. Он простил все, что тот натворил, находясь в безумстве.
«Он простил, но прощу ли себя я?».
Отпуская их, возвращая души в бездыханные тела, Хао чувствовал благодарность. Разную, но такую приятную. Каждый будто бы мимолетно касался его. И лишь одна душа обволокла его с ног до головы, обнимала, словно ребенка, и не желала уходить. «Йо, - с улыбкой в уголках губ думал Асакура, - тебе пора. Я буду наблюдать».
И он наблюдал: прогуливался с листьями, залетал в дом с птицей, ласково трепетал волосы ветром и терся о ноги кошкой, омывал лица с дождем и забирался за ворот со снегом. Никто не понимал, но младший брат улыбался куда-то в небо и щурил глаза, задерживался, оборачивался и смотрел в одну точку – знал, где стоит старший.
Хао действительно облюбовал дерево напротив Фунбари Онсен. На нем было удобно сидеть, свесив ноги вниз, и отдыхать. Под ухом пели цикады, шелестела зеленая крона над головой, создавая непередаваемую атмосферу. Асакура довольно жмурился.
Забавился, пугал прохожих, словно заблудший и заскучавший дух, и играл с кошками. Эти животные сбегались на него, как на валерьянку. Ласкались об его руки, забирались на колени, сладко урча и мяукая. И ничего больше Хао не нужно было. Ну, почти.
Однако ему приходилось отлучаться на долгое время. Месяц, три, полгода. И всегда, возвращаясь, находил у дерева вазочку со свежими цветами, хотя знал, что здесь никто не умер – он бы ощутил первым. Но когда, вернувшись после трехлетнего отсутствия, ничего не обнаружил, то был удивлен и даже обижен.
Первым делом он зашел в дом напротив: привычной обстановки как не бывало. Фунбари Онсен стал гостиницей. Хао едва не рассмеялся, увидев, что всем заправляла заметно похорошевшая Тамао. Но, зайдя на большую кухню, он был ошарашен: его, пожалуй, самые верные бывшие приспешники – команда Ханагами – самозабвенно готовили, убирали, стирали и выполняли прочую работу, и еще успевали нянчиться с непоседливым карапузом.
«Подождите-ка. С карапузом?», - вскинул брови Хао и присмотрелся.
Малыша звали Ханой, но все, кроме Тамао, называли его «данна». Маленький господин Асакура носился по особняку, путался у постояльцев под ногами, мешал всем и получал нагоняи исключительно от хозяйки гостиницы.
«Вот как, - задумчиво протянул Асакура-старший, - племянник».
На следующий же день он оставил шалуну гостинец под подушкой и чуть было не попался Амидомару, который, как оказалось, остался с новым хозяином. Больше он у дома Асакура с завидной частотой не появлялся, летая по свету и занимаясь своими делами.
Вернувшись на свое место спустя пару лет, Хао тут же застал повзрослевшего Хану. Причем встретил племянник дядюшку не очень радушно, опознав родную кровь только после того, как хорошенько врезал Королю Духов.
«Нифига ты не похож на Короля!», - крикнул ему мальчишка.
Да уж, действительно, длинное красное кимоно с узором цветов, в рукавах которого можно было спрятаться целиком, никак не вязалось с тем величественным образом, что рисовало звание «Король Духов». Но Хао нравилось именно так – босыми ногами по зеленой траве, с широкими рукавами и красным полотном, ковром застилавшим пространство вокруг. Ведь он – сама природа.
Мальчонка оказался забавным: резким до ужаса, грубым, все воспринимавшим на свой счет. Обыкновенным подростком. В нем было рвение сражаться так же, как и его отец. Только вот лень, передавшаяся от Йо, слилась с привычкой Анны лупить всех и вся, особенно левой рукой, удар которой Асакура-старший никак не мог словить.
Оставив Хану на попечение Итако III, Король Духов преспокойно удалился летать по свету.
Пока однажды…
- Хао?
Асакура лениво глянул вниз с ветки, на которой восседал с кошкой на руках. Вечерело. Оранжевое небо было усеяно темными облаками, которые с неохотой гонял по небу горячий ветер.
- Я знаю, ты тут, брат.
Йо присел под дерево, прислонившись к стволу спиной, убирая отросшие волосы на плечи. Он улыбнулся кроне деревьев и похлопал по месту рядом с собой. Хао спустился к нему, но садиться не стал, сложив руки на груди.
- Зачем? – спросил он.
- Я не могу повидаться со своим старшим братом? – хохотнув, ответил младший.
- Я – Король Духов, и…
- И ты все равно пришел ко мне, - закончил за него Йо. В ответ Хао лишь фыркнул: крыть было нечем.
- Ну и?
- А ты не изменился, брат, - простодушно проговорил Асакура-младший, глядя на того во все глаза.
- Еще бы, - хмыкнул он. – Каким умер, таким и остался. Ты тоже не слишком-то изменился, Йо.
«Болваном был, есть и будешь».
Младший еще несколько мгновений всматривался в лицо Хао, сосредоточенно, словно пытался что-то отыскать там, но потом бросил занятие и вздохнул. Король Духов посчитал разговор исчерпанным, хотя до чертиков хотел побыть с близнецом чуть-чуть подольше.
Красные рукава кимоно взметнулись в воздух, сливаясь с алым небом вокруг заходящего солнца, и исчезли вместе с Хао. Йо тянул к нему руку, но бесполезно – брат, юркий, словно ветер, ускользал из захвата пальцев, как песок, и задержать его было невозможно.
Асакура Йо остался один. Почему-то он знал, ощущал сердцем, что Хао больше ему никогда не покажется, не предстанет перед ним, гордый, неприступный, но по-своему заботливый. Печаль сжала его нутро, но он лишь улыбнулся в небо, как раньше, и одними губами прошептал:
- Спасибо.
