Глава 1Желтые глаза Августа Руквуда с тоской обвели зал суда.
- Поцелуй дементора!
Вот и все. Вот и смерть.
- Приговор будет приведен в исполнение завтра утром.
***
Одно жалко: больше я ее не увижу. Хотя, может быть, она придет ко мне в последнюю мою ночь.
Она очень странная, эта маленькая девочка с длинными белыми волосами и огромными синими глазами. Луна Лавгуд. Лу-на. Красивое имя. Необычное. Как и она сама.
От мыслей меня отвлек голос тюремщика:
- К тебе посетитель.
- Ко мне?
- Да. На всю ночь.
В камеру вошла ОНА.
И сразу стало светлее.
- Привет,- выговорил я непослушными губами.
С этого слова все и началось.
Я приехал тогда в Хогвартс, надо было передать что-то Снейпу, директору. А его не было на месте. Мне пришлось четыре часа сидеть возле кабинета. А потом туда пришла она. Села рядом. Я в шоке уставился на нее, а она посмотрела мне в глаза и тихо сказала:
- Привет.
В тот момент я умер и воскрес.
Маленькая девчонка, младше меня в полтора раза разбудила во мне жизнь.
Потом я пришел еще. И еще, и еще. Потом стал приходить каждый день. Я не помню, о чем мы говорили в большинстве случаев, зато поцелуи, от которых у меня дрожали колени, мне не забыть никогда.
- Привет,- улыбнулась она в ответ.
Не боясь испачкать нарядное розовое платье, она села рядом со мной на грязную койку.
- Как ты прорвалась сюда?- спросил я,- Тем более на всю ночь.
- Денег дала.
- Сколько?
- Много.
Вот так всегда. Ни одного однозначного ответа.
- Меня не пустили в суд,- говорит она,- какой приговор? Много лет сидеть будешь?
О Боже. Нет-нет-нет. Не я должен ей об этом сказать.
- Н-не знаю…
- Хорошо, не хочешь – не говори.
Она всегда понимает, когда я вру.
- И все-таки, откуда такие деньги?
- Я все продала,- спокойно говорит Луна.
- ЧТО?!
- Я все продала.
Как?! Не понял. Подождите, все – это…? Нет, ну не могла же она ВСЕ продать!
- Драгоценности? Артефакты?
- Да, и дом тоже.
Боже. За одну ночь со мной. Продала все. За одну ночь. Со мной. Все.
- Где ж ты жить-то будешь?!
- Где угодно. Главное – с тобой.
Девчонка…совсем ты ничего не понимаешь.
- Меня завтра убьют.
- Что? Нет!!- огромные глаза наполняются слезами.
Не плачь, ты меня этим раньше времени убьешь.
- Да. Поцелуюсь с дементором, авось его вырвет. Специально зубы не почищу,- пытаюсь пошутить.
Лучше б не пытался.
Обняла меня и плачет. Роба намокает все сильнее и сильнее. Смотрю в окно. Фонарь светит, значит еще ночь.
Тут она поднимает голову, глядит на меня. Придумала что-то. Это хорошо, хоть плакать перестала.
- Знаешь…я тут подумала…а что…
- Что?
- Если дементор поцелует, а потом душа вернется…его казнят?
- Не-а. Премию дадут скорее, никому ведь еще не удавалось. Ну, если не крестраж, конечно. А у меня крестража нет.
- А если я возьму твою душу, а потом верну, то что?
- Все будет прекрасно.
- Вот здорово!- даже в ладоши хлопает от радости.
- Одно только «но».
- Что?- замерла.
- Как ты это сделаешь?
- Что значит «как»,- смотрит на меня, как на непроходимого тупицу,- поцелую тебя, конечно.
И все. O sancta simplicities!
- А что? Раз дементор может, почему я не смогу?
Вот за что я ее люблю.
За ее веру.
Пусть я знаю, что это бессмысленно.
Она с этой своей уверенностью повесила мне на шею перед Последней Битвой зеркальце. Что же вы думаете? В меня, прямо мне в грудь летела Авада одного из Уизли. Попала в зеркало. Я уже готовился разговаривать с апостолом Павлом, как вдруг обнаружил, что жив и здоров. А Уизли мертв.
Мне вдруг так жить захотелось! До слез.
Свалить из этой чертовой Англии, уехать в Россию к Долохову, или в Испанию к Лестранжам, или в Италию к МакНейру, да хоть в Африку!
Только вместе с ней.
Построить дом, посадить дерево, разбить метлу и вырастить сына.
И дочку.
И еще сына.
Луна что-то шепчет мне в шею. Даже когда мы сидим, она кажется такой маленькой. А если я встану с ней рядом, она мне даже до плеча не дотянется.
За окном становится светлее. Охранник поминутно заглядывает в камеру – пора.
Луна тянется ко мне. Мой маленький дементор. Усмехаюсь про себя.
Вот только сейчас я понял выражение «душу вложить». Целую ее, а в голове фейерверком мысль «жить хочу».
Входит охранник, смотрит на нас, нерешительно топчется на пороге. «Деликатно» кашляет. Я убить его готов.
Луна встает, осторожно выскальзывает из моих рук. Гладит по голове. Уходит.
Охранник умиленно вздыхает, хочет что-то сказать, но не решается и тоже уходит. Я ему за это благодарен.
Ложусь на кушетку. Она платок уронила, бывший мой.
Шаги в коридоре. Заходят авроры. Отбирают платок. Ненавижу.
Выводят меня из камеры.
Откуда-то дует, роба, намокшая от ее слез, холодит бок. Но это приятно.
- Последнее желание!
- А можно два?
- Смотря каких.
- Первое: всю мою собственность, включая поместье и счет в Гринготтсе, хочу завещать Луне Лавгуд.
Удивленный шепот в зале. Еще бы. Я Пожиратель Смерти, души у меня нету, неизвестно, что высосет дементор.
- Хорошо. А второе?
Прикольнусь в последний раз.
- Пусть он,- указываю на дементора,- зубы почистит.
Молчание. Все в шоке. Так вам и надо.
Подплывает дементор.
Закрываю глаза. Думаю о Луне.
Как бы я назвал нашего сына?
А дочку?
Дочку Джессикой. Точно. Так мою сестренку звали.
Ей пять было, когда на нее Фенрир напал.
Правильно я его убил. Прямо у Лорда на глазах.
Джессика Луна Руквуд. Красиво.
Чего он тянет?
Открываю один глаз.
Лучше бы я этого не делал.
Меня сейчас стошнит.
Интересно, а Луна меня ви…
***
Дементор медленно отлетел в сторону. Луна оттолкнула державшего ее Гарри и бросилась к лежащему на земле Руквуду.
Она знала, что идея ее глупая, но хотела дать ему надежду и поверила сама. А теперь…
Он лежал и смотрел в небо. Луна приподняла его, повернула его лицо к себе. Он ее не узнавал. Его глаза, желтые, всегда горящие, веселые, были непривычно пустыми.
Рядом с Гарри всхлипнула Джинни. Да и сам он чуть не плакал.
Члены Визенгамота стали расходиться.
Гермиона дернула Гарри за рукав и побежала к Луне, которая сидела прямо на земле, обняв безучастного Руквуда.
Гарри и Джинни подошли и остановились недалеко от них.
Он убил Фреда.
Он любил Луну.
Он убил Фенрира. И Яксли. И спас Гермиону.
И оглушил Колина Криви, и тот попался в лапы какому-то оборотню.
И он убил Фреда.
Гарри и Джинни собрались было уйти, как вдруг увидели, что Луна целует этот живой труп. И ей не противно то, что у него на подбородке и волосах слизь от рук дементора, и она как будто не замечает, что он ничего не чувствует.
***
Первое, что я увидел, когда воскрес, были глаза Луны.
Я думал, что умер и попал в рай, несмотря ни на что. А это мой персональный ангел.
Легко спутать.
Потом я почувствовал что-то очень мерзкое, стекающее по подбородку. Вытер рукой. Слизь. Дементор. Фу-у. Ужас, как мерзко.
Луна смотрит на меня, как на восьмое чудо света. Сама ведь это придумала.
Сажусь, обнимаю ее.
Чувствую себя новым.
Чистым, несмотря на то, что месяц в душе не был. Как ей не противно быть со мной?
Шепчу Луне:
- Выйдешь за меня?
Кивает. Радуется. Дурочка.
Вот оно – счастье.
Счастье спрашивает:
- А ты любишь меня?
Смеюсь.
Я идиот.
Я что, ни разу ей этого не сказал?!
O sancta simplicities!- О, святая простота!
