Глава 1"Старайся убивать их всегда с первого удара, не раскалывая маску. Зачем? Чтобы не видеть их глаз." (с) Bleach
В комнате темно и тихо, и Рукия отчетливо слышит, как громко тикают часы. Окно широко распахнуто, и свежий ветер неспешно шелестит шторами, перебирая их складки. Изредка доносятся ночные звуки - отчаянный лай собаки, шорох прокатившейся где-то вдалеке машины.
Рукия сидит лицом к окну, так, что из правильного квадратика можно наблюдать кусочек неба. Оно очень светлое, какое-то сине-зеленое, и на нем не видно ни одной звезды.
Это все неважно. Даже если бы были на небе звезды, едва бы Рукия их увидела. Ее губы горько сжимаются, и она ежится, еще крепче прижимаясь спиной к теплому телу.
Ичиго сзади. Она чувствует его каждой клеточкой своего тела. Его тепло пробирается под затертую ткань черного кимоно, заставляя мурашки бегать по коже. Она чувствует его запах, вдыхая осторожно, успокаиваясь. Она чувствует его глубокое, мерное дыхание, когда его спина еще плотнее прикасается к ее. Девушка чуть-чуть запрокидывает голову назад - теперь из поля зрения скрылся кусочек неба и показались ровные очертания крыш - и чувствует, как его голова касается ее. Наверное это очень красиво выглядит со стороны - когда ее черные, как смоль, волосы, смешиваются с его пронзительно-рыжими.
Они сидят так близко к друг другу, что Рукия совсем перестает различать границу между ее и его реацу. Ниточки их духовной силы доверчиво тянутся друг к другу, поддерживая, причудливо переплетаются, смешиваясь - между ними как будто уже и нет никакой разницы.
Реацу Ичиго несет в себе какую-то апатичную, безмолвную усталость и подавленность. Рукия едва слышно вздыхает, прикрывая глаза и сжимая губы. Ее реацу колеблется, мягко окутывая острые ниточки духовной силы Ичиго, а девушка поднимает голову и, нахмурившись, снова смотрит в окно.
***
После победы над Айзеном в Хуэко Мундо - зачистка. Шинигами компаниями, группами, толпами ступают в черно-белый мир. Лица старшего командования очень спокойны - мир в Обществе Душ воцарится теперь по меньшей мере на столетие. Это подарок судьбы - короткий отдых от бесконечных войн с Высшими Пустыми.
Шинигами компаниями, группами, толпами очищают черно-белый мир. В мире появляется цвет - всполохи красного ярко горят на песке и камнях. Много новых душ окажется сегодня в Руконгае.
В черно-красном мире есть еще один цвет. Среди серых камней мелькает пронзительно-оранжевое пятно. На участии временного шинигами, против обыкновения, настаивали - Готей торопился, уничтожал вечных врагов, желал покончить быстрее с обагрением черно-белого мира.
Ичиго бежит по песку - ноги вязнут в серой зыбкости - направляется к Лас Ночес. Там переливается знакомая реацу лейтенанта тринадцатого отряда. Рукия сражалась, но сейчас уже все затихло - а Куросаки все равно спешит к ней, потому как на душе неспокойно.
Но когда он добегает до небольшой крытой площадки перед дворцом, внимание его привлекает не Рукия. Кучики Бьякуя сражается с высокой зеленоволосой девушкой-арранкаром. Нелл отчаянно отбивается, выпускает Серо, бежит, прячась за камнями.
- Бьякуя... стойте! - прокричал Ичиго. Глаза того расширились, сердце гулко стучало в ребра, а дыхание сбилось. Нелл отвлеклась, на отчаянном лице появилась искривленная улыбка, а в глазах - надежда.
- Ичиго! - обрадованно кинулась она к нему, но в этот момент Бьякуя перехватил девушку с искрящимся в глазах счастьем, с силой проткнув ее сердце. Длинные волосы метнулись, она испуганно взглянула на бесстрастное лицо капитана, издав хриплый звук. А в следующий момент повисла на его занпакто.
Красное и серое в хороводе плясало по земле.
Ичиго остановился, задохнувшись, глядел, как девушка тает в черных всполохах.
***
Воспоминаний много, а слов совсем нет, Рукия морщит лоб, желая придумать что-то, что может его встряхнуть, а у самой в душе - пустота. В голове крутится одно, неуместное - о человеке с похожим сердцем и лицом.
***
Рукия сидит на ступеньках, ведущих в бараки тринадцатого отряда. На коленях лежит ее занпакто. Он обычного ярко-белого цвета, но Рукии кажется, что на нем медленно плывут красные отсветы. Она все еще видит сползающие по красивому клинку красные капли. Капли пачкают руки, волосы и форму - и все становится алым. Только душа чернеет.
Рукия глядит на свои ладони - тоненькие пальчики дрожат, и цвет у них правильный, вовсе не неестественно-яркий. Нужно смотреть постоянно, и каждый раз убеждать себя, что она не выпачкалась в несмываемой краске.
Это был совсем слабый маленький Пустой, затаившийся в тупике и пугливо вжимающийся в грязные стены домов. Рукия облегченно вздохнула, приземлившись, и на ее лице отразилась мимолетная улыбка - уж с ним-то точно должна справится. Тупик сохранял в себе все характерные признаки окраинных захолустий - годами неубранные листья и мусор, давно смешавшиеся с песком и грязью, пробивающиеся прямо сквозь брусчатку длинные хоботы-щупальцы странных растений и чахлая трава у самых стен.
- Эй, - окликнул ее кто-то сверху. Рукия взглянула вверх - она была похожа на взъерошенного потерянного щенка - и попыталась нацепить непроницаемую маску. Маска крошилась, ломалась, не желала прилипать - маске мешала душа, скрутившаяся внутри в болезненный комок. Шиба Кайен привычно нахмурился и, вздохнув, почесал лохматую голову.
- Сколько с вами проблем, с детьми из Руконгая.
Ее занпакто зацепил рог, и удар, вместо того, чтобы разрубить Пустого на части, пошел по косой и попал в костяной нарост. Монстр взвыл, мелко трясясь и мощными лапами расцарапывая асфальт. Маска, хрустнув, треснула и раскрошилась, обнажив половину человеческого лица Пустого.
И правда, сейчас она - оборвашка из Руконгая, с сердцем, полным бушующих эмоций. На лице - совсем не свойственная Кучики мрачность и потерянность. А руки не красные, это просто свет так падает.
На ее лице промелькнул ужас, и девушка по инерции сделала шаг назад, не моргая, не в силах оторвать глаз от лица монстра. За маской скрывалось нежное лицо с пухлыми приоткрытыми губами. В глазах стояли слезы загнанной в угол женщины. Висок ее кровоточил, и Пустая судорожно кривила рот, сильными ударами сотрясая землю. Она резко вскинула голову вверх и тут же опустила ее, взглянув прямо на Рукию, приковав к земле своим взглядом. Ее глаза были наполнены болезненным отчаянием, смешанным с беспомощным желанием отомстить.
- Эй, - его рука ложится на ее голову, она удивленно поднимает глаза на мрачно глядящего на нее Кайена. В глазах того - усталость и сочувствие.
- Вот идиотка, - закатывает он глаза. - Она убивала другие души.
Она его понимает, но разумом, а не душой. И перед глазами плывут наполненные паническим страхом глаза беспомощной женщины. А удар, сжегший ее во всполохе духовной силы, рассек ей череп. И красные капли, медленные, ползли по красивому мечу - губы Рукии дрожали, а на лице, казалось, ничего не осталось, кроме блуждающих по тупику сумасшедших глаз.
С руконгайскими много проблем - шинигами они не родятся, а потому и становятся не совсем настоящими. Не хватает чего-то, позволяющего видеть в Пустых только монстров.
***
Рукия - сзади, и в каждой частице ее духовной энергии смешанная с горьким пониманием теплая поддержка. Она нацепит на лицо недовольную маску, резко ткнет локтем в бок.
- Ты чего? - тихо отозвался Ичиго.
- Ты же шинигами! - недовольно, через силу, бросила Рукия. - Это наша работа!
- Знаю, - его спина такая теплая, и голос - очень родной. Вздохнул, а реацу изменилась - слушает ее внимательно. Девушка невесело хмыкнула - вот идиот, и ждал ведь ее выволочки. А душа наполнена каменной тяжестью. Надо говорить о долге, о работе, но мысль сбивается, и с самого сердца идут совсем другие слова.
- Идиот, она ведь не умерла! - очень тихо говорит Рукия - Найдем ее в Обществе Душ.
Он молчит, слушает сердцем - ловит ее поддержку. Тяжелое внутри крошится, распадается на мелкие кусочки, хоть и не исчезает совсем.
- Да, - тихо отвечает он.
Она прижимается к нему спиной, и между его и ее душой уже давно нет никакой разницы.
С руконгайскими всегда много проблем - не хватает внутри чего-то, разделяющего человека и шинигами.
