Ее рыжее солнце

Глава 1

Она просто не могла в это поверить. Это казалось сном, даже не кошмарным, а бредовым. Ничего подобного не могло случиться с ней! На протяжении последних десяти лет он всегда был рядом. Разве это все может закончиться вот так?

Сейчас ее переполняли воспоминания. Например, о том, как он будил ее каждое утро - рано-рано, едва дождавшись рассвета. Она просыпалась с улыбкой на губах, ведь даже если день был пасмурным, а небо было затянуто тучами, рядом с ней было ее персональное рыжее солнышко. Счастливая, она грациозно потягивалась, и они вдвоем отправлялись завтракать.

Взаимопонимание между ними уже давно стало абсолютным. Вспоминая, что вначале, когда они только-только познакомились, все было не так гладко, она не могла сдержать улыбку. О том, как частенько он мешал ей подготовиться к занятиям, отвлекая на себя ее внимание, они оба старались не вспоминать. Ведь его старания все равно не помешали ей стать лучшей ученицей выпуска.

А она все вспоминала. Как вечерами они уютно устраивались перед телевизором и смотрели какое-нибудь бессмысленно-милое кино. Он вытягивался рядом с ней на диване, а она перебирала рыжие пряди, пока он не начинал дремать, а потом и вовсе не засыпал. Потом она, конечно, посмеивалась над ним, потому что окончание большинства фильмов в результате оставалось для него загадкой - до титров он успевал уже посмотреть парочку снов. Но он нее ни капельки не обижался.

Хотя в последнее время обид становилось все больше. Главным поводом была ее работа. Она знала и заранее, что работа в Министерстве будет занимать большую часть ее времени, но чего она точно не предполагала, так это что он будет реагировать настолько болезненно. Ему же казалось, что она обращает на него все меньше внимания. Даже дома она частенько засиживалась допоздна за отчетами. В такие моменты он не мешал ей. Иногда просто садился неподалеку и смотрел, как она сосредоточенно вчитывается в текст, как заправляет за ухо выбившуюся каштановую прядь, как уверенно исправляет что-то остро заточенным карандашом. Он ничем не отвлекал ее, только иногда демонстративно засыпал на диване в одиночестве. Зато на следующий день он всегда бывал обижен. Хотя и будил ее с утра, но холодно, отстраненно. Она, разумеется, старалась загладить свою вину - была мила и ласкова, а возвращаясь после работы, всегда покупала к ужину что-нибудь вкусненькое. И он оттаивал. До следующего полуночного бдения над бумагами.

Другим поводом, как это ни глупо, был Гарри. Как друг семьи он время от времени заглядывал к ним в гости. С одной стороны, он всегда был рад его видеть, но с другой - она слишком уж радовалась его визитам. Или это только его домыслы? Как бы там ни было, но эта ревность была сильнее его. Они садились на кухне - почему-то всегда на кухне - и за чаем начинали обсуждать все на свете: школьные годы, общих знакомых, работу... Смеялись. Ему нравилось все это, но оставить ее и Гарри наедине он не мог. Просто не мог заставить себя выйти из кухни хотя бы на секунду. Самым обидным было то, что она знала об этой его ревности, но не воспринимала это всерьез, посмеивалась, подшучивала над ним. Иногда даже высказывала идею рассказать все Гарри - вот он, мол, посмеется. Но, конечно, она не рассказывала.

Она любила говорить с ним – обо всем на свете. Казалось, что он поймет, что бы она ни рассказала. И жалобы о работе, и забавные рассказы о случившемся с ней за день – все было ему интересно. Он любил слушать ее и смотреть, как увлеченно она рассказывает. Особенно, если речь шла о чем-то, что взволновало ее. Ему нравилось, что она говорит все быстрее, быстрее, лицо заливается румянцем… Забавная! Но, встретив его понимающий, иногда насмешливый взгляд, она неизменно успокаивалась. Тогда они вместе отправлялись на кухню – ужинать. Надо признать, ему это всегда казалось лучшим выходом из любого затруднительного положения.

Их жизнь была очень спокойной и тихой, для кого-то, может быть, слишком спокойной и тихой. Но им нравилось. После окончания войны хотелось как раз тепла и уюта, а не сумасшедшего ритма жизни. И у них было все это. Конечно, некоторые моменты (например, ее работа) время от времени омрачали их счастливую жизнь, но его уход стал для нее не просто ударом. Это был удар под дых. Даже удар в спину! Он, которому она так верила! Кто угодно мог обидеть, ранить, но только не он! И ведь повод-то был несерьезный: ей пришлось уехать в командировку на выходные. Ему не понять, что будь она хоть трижды героем войны, но Министр магии все равно ее начальник. А по Уставу Министерства командировки при ее должности допустимы. Она не могла отказаться! Да и признаться, не слишком хотела. Это было очень интересное предложение: конференция представителей Министерств разных стран, да еще и в Греции… Это была прекрасная возможность приобрести неоценимый опыт, погреться на средиземноморском солнышке и пообщаться с интересными людьми и выдающимися магами. Ему, конечно, этого не понять… А ведь она предупредила заранее. И, как ей показалось, они договорились. Он воспринял новость холодно, но довольно спокойно. Может, решил, что она передумает? А вдруг он догадался, что она сама хочет поехать, а его обманывает рассказами о долге и необходимости? Точно, наверняка, так и есть! Больше она ничем не могла объяснить его уход.

Как же глупо, глупо было пытаться обмануть его! За столько лет они успели изучить друг друга до мелочей. Даже слишком быстрый вдох мог натолкнуть его на подозрения во лжи. Она же сама столько раз ловила его на том, что он что-то замыслил, только по выражению глаз! Да и сама она чувствовала себя ужасно. С самого момента, как она прибыла в отель, где проходила конференция, ее не покидало гнетущее чувство вины. Поначалу она пыталась успокоить свою совесть тем, что он был бы против ее поездки. Но к концу второго дня конференции она окончательно призналась себе, что нужно было быть честной. Да, он был бы недоволен – ее не будет целый уикенд, но между ними не было бы этой липкой, вязкой лжи, этих ее нелепых оправданий. Домой она возвращалась с премерзким предчувствием.

И оно полностью оправдалось. Аппарировав к крыльцу дома, она сразу поняла, что все не так. Входная дверь была немного приоткрыта, и из образовавшейся щели, казалось, тянуло холодом. Конечно, это было лишь ее разыгравшееся воображение, но, уже входя в дом, она знала, что его там нет. В их доме больше не было солнца.

Он прошла в гостиную не разуваясь, села на диван, поставила рядом чемодан. В ее голове, обычно полной умных мыслей, сейчас вертелась только одна: «Как же так?» Она не знала, сколько просидела так, но сумерки были уже достаточно густыми, чтобы считаться темнотой, когда она поняла, что сидит без света. «Надо бы разжечь огонь в камине… Но зачем? Ни теплее, ни светлее точно не станет». В этот момент в прихожей что-то стукнуло. Она вскочила на ноги и взвыла, больно ударившись о стоявший рядом чемодан. В прихожей загрохотало – что-то явно рухнуло. Она со всех ног рванула туда и наткнулась на кое-кого рыжего, немного наглого, но смущенного произведенным шумом.

- Ура! Живоглот, ты вернулся! – завопила счастливая Гермиона и стиснула в объятиях своего любимого котяру.