Здесь никого нет

Глава 1

Земля мягко пружинила под ногами, и привычные к надежной палубе драккара под ногами викинги слегка покачивались, сходя на берег. Новая земля встретила их тишиной и равнодушным спокойствием деревьев-исполинов. Вот, именно здесь еще не ступала нога человека, и именно здесь будет развеваться стяг датчан. Ведь захваченных территорий всегда мало, верно?
Дружина разбрелась по берегу, а конунг, ничего не страшившийся, сам не заметил, как углубился в лес. Под его ногами шуршала осыпавшаяся в предзимний период листва, скрадывая шаги. Викинг не только не слышал своих шагов за этим негромким нераздражающим звуком, но и просто-напросто мог не услышать чужих - и тогда быть беде. Мало ли кто, затаившись, может поджидать чужаков? Да кто угодно, начиная от хищного зверя и заканчивая простым человеком.
Вот только не из того Хенрик был сделан теста, чтобы бояться кого-то. Еще в подростковом возрасте, решив непременно стать конунгом, он приговорил свой страх к ритуальному сожжению на костре. Пепел его, в свою очередь, дал прекрасную почву, дабы на ней вырос и окреп могучий Иггдрасиль хенриковой власти.
Тихое и бесцельное продвижение викинга подходило к своему концу, хоть он еще не знал этого. Впереди обозначилась прореха в ровном строю деревьев, послышались голоса – и молодой человек вышел на поляну, обширную и просторную, залитую желтоватым осенним светом, который будто бы собирался в большой глубокой чаше, стоящей прямо под окном небольшой хижины, чуть покосившейся от времени, но еще добротной. В чаше этой, полной воды, его люди уже успели напиться, а после и умыться. Хенрик недоуменно огляделся – где же хозяин этого жилища?
Будто отвечая на его безмолвный вопрос, дверь домика медленно отворилась, и на пороге ее показался мальчишка лет четырнадцати на вид. Его светлые вихры кое-где были приглажены, а кое-где веселым изломом загибались вверх; взгляд голубых глаз был совершенно спокоен. Нет, он не боялся незваных гостей, о чем говорил заинтересованный наклон головы, кивок, когда конунг приблизился к нему, чтобы неласково гаркнуть:
- Где взрослые?!
Мальчишка удивленно поднял светлые брови, пошевелил губами, будто пытаясь что-то понять, после чего улыбнулся и ответил на прекрасном датском:
- Здесь никого нет.
- Здесь есть ты! – возмутился Хенрик, до глубины души уязвленный тем, что юнец его не боится. Он, подумать только, позволил себе развернуться к викингу спиной, махнуть рукой, приглашая, и скрыться в хижине.
Дружина его взгляд поняла: и они не останутся без награды после долгого пути, но первым по праву будет конунг. Наклонив голову, чтобы не задеть лбом низкий дверной проем, Хенрик вошел внутрь и подивился простоте помещения – в нем будто бы никто не жил, мальчишка, кажется, даже не удосуживался протирать грязь, скапливающуюся на столе, единственном предмете в его доме.
- Трапеза? Беседа? – негромко предложил юнец, щуря глаза, от тусклого света ставшие совершенно темными. Конунг мимоходом подумал, что сам был таким же в свои юные годы; а глаза у него и поныне сохранили точно такой же цвет.
С сомнением оглядев грязный стол, викинг неохотно кивнул. Расправиться с ним, конечно же, можно было сразу – но есть ли смысл отказываться от предложенной пищи? Кивнув, Хенрик облокотился на стол. Мальчишка пододвинул к нему что-то вроде длинной лавки, после чего сел и сам, прислоняясь к молодому человеку плечом. Прикосновение это, ненавязчивое и будто случайное, обожгло огнем. Пошевелив плечом, которое вдруг будто бы пронзило гарпуном, датчанин недовольно покосился на хозяина хижины – ему все еще не верилось, что этот мальчишка живет здесь один, но факт оставался фактом.
- Трапеза, говоришь?
- Я пошутил. Вы пошутили – и я пошутил, - тут же ответил тот.
- Мы пошутили? – не понял Хенрик, хмурясь. Чем дальше, тем меньше ему нравилось это небольшое помещение с грубо сработанными стенами, будто бы это были просто поваленные стволы деревьев, перевязанные веревкой.
- Да, вы пошутили, когда приплыли сюда, когда ты позволил своим людям опустить свои грязные лапы в мою чашу, которая очень медленно наполняется, когда ты подумал, что сможешь удовлетворить свои низменные потребности с моей помощью… - шепот становился все тише и злее, а тонкие пальцы с такой силой вцепились в его плечо, что молодой человек даже вздрогнул.
Он попытался повернуть голову, но замер, недоуменно и настороженно: рядом никого не было. И все же сильные пальцы продолжали сжимать его предплечье, все сильнее или сильнее. Злой негромкий смех раздался над ухом, когда викинг дернулся, оставляя в захвате клочок меха из своей накидки. Конунг кинулся к двери, распахнул ее и обомлел, увидев, что творится на поляне. Вся его дружина вповалку лежала на земле, примяв густую траву. Рядом с каждым расплывалась маленькая лужица масляно поблескивающей крови. За спиной Хенрика раздался все тот же голос:
- Я же говорил, что здесь никого нет.
Все завертелось, закружилось, тела мертвых викингов подбросило в воздух и разметало по песку. Песку? Поляны больше не было, как не было и маленькой хижины, и ее странного хозяина.
Конунг постарался повернуть голову, но не смог.
Здесь действительно никого не было. Не было больше и его.