Глава 1Лили сидит на скамейке в городском парке, дожидаясь Джеймса и ко. Сейчас сентябрь, листья на старых деревьях сделались золотыми, а от утреннего моросящего дождика по Лондону расстилается туман.
В парке сейчас никого нет, кроме нее. Только утки рассекают водную гладь пруда, да голуби курлыкают рядом с ее скамьей. Небо серое-серое, а ветер ворошит верхушки деревьев, заставляя Лили зябко передергивать плечами.
Она с тоской смотрит на кафе, расположенное на ближайшем тротуаре.
В «Лебеде» все сиденья пропахли кофе и имбирем. Северус уже сотый раз проклинает свое неумение отказывать женщинам, что иногда вынуждало его попадать в нешуточные неприятности.
Она сидит в дальнем углу, около окна. В тонких бледных пальцах зажата чашка с кофе, а рядом, на тарелке – Наполеон.
Он неловко покашливает, привлекая ее внимание, она вздрагивает и испуганно оглядывается, но, увидев юношу, улыбается и приглашает за стол.
- Здравствуйте, миссис Ливэр.
- Доброго дня, Северус! Смотри-ка,- она кивает на пустынную улицу,- опять дождь начинается!
Когда первая капелька покатилась по ее щеке, Лили еще больше затосковала. Джеймс опоздает, это она поняла точно. Легкий мороз постепенно пробирался под ее пальто. Лили решительно поднялась со скамейки, распугав при этом воркующих голубей. Посмотрев на водяную рябь, девушка все-таки отправилась в кафе.
Звякнул колокольчик, когда Лили открыла дверь. Сразу же она почувствовала аромат кофе и имбиря. Посетителей почти нет, так что Лили выбрала столик с видом на парк, чтобы на всякий случай не пропустить Джеймса.
Кофе мягко горчит у него на языке, а темно-карие глаза его собеседницы смотрят устало и изучающе.
- Как ты?- первой нарушает тишину она.
- Как обычно, миссис. Как ваша семья?- он непроизвольно хмурится, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь за окном.
- Все хорошо,- она замолкает, а потом с досадой и тихой грустью,- когда похороны?
Северус вздрагивает, непонятная ему печаль разливается в сердце гнетущей пустотой.
- Послезавтра, вы придете?- как-то слишком глухо спрашивает он.
Женщина кладет свою тонкую ладонь поверх его, почти такой же, как и ее, лишь кожа у него немного грубее, да все руки в маленьких шрамиках.
В кафе летает сонливость, и Лили непроизвольно зевает. Из пыльного радиоприемника лилась едва различимая мелодия. Было в этой музыке что-то неуловимо далекое и пропавшее, а кофе греет озябшие пальцы. Голос женщины из приемника звонкий и грустный, сливающийся вместе с проливным дождем на улице в симфонию гармонии.
- Северус,- голос у женщины тихий и печальный,- потанцуй со мной, пожалуйста.
Она смотрит на него с грустью, и он не может устоять и отказать даме. За окном беснуется осень, рыжие листья бьют вместе с каплями по стеклам. Рыжие…
- Я сейчас,- обращается женщина к Северусу,- попрошу включить музыку погромче.
- Извините, мисс…
Лили вздрагивает, нервно оборачивается, там, за дверью кафе – война, и ее нервы накалены до предела. Но за ее спиной стоит невысокая женщина, слишком тонкая и, кажется, невесомая.
- Да? Вы что-то хотели?- голос у Лили глухой, осевший.
- Не могли бы включить музыку погромче?
- Ох, конечно,- девушка быстро поворачивает маленькую детальку, и музыка становится громче, проникновенней.
- Спасибо большое! В такую погоду меня не может согреть даже кофе, так что я хочу попробовать потанцевать, вдруг поможет.
- О,- Лили оглядывается в поисках партнера женщины, но в кафе пусто. Незнакомка тоже бегло осматривает помещение, прицыкивает языком.
- Ох уж эти мальчишки, вечно уходят в уборную, даже не предупредив!
Когда Северус возвращается, за столиком, где они сидели, никого нет, но он быстро находит свою знакомую. Та сидит за столиком вместе с какой-то женщиной, рядом с ними играет радио, обе смеются и о чем-то увлеченно болтают.
- А тот ваш спутник… Он вам кто…?- Лили размешивает сахар, звонко постукивая ложечкой о края чашки.
- Мой знакомый… Бедный, бедный мальчик! Остался совсем один, обездоленный, а ему так мало лет!- Лейси Ливэр обреченно качает головой,- Без матери-то он остался еще в пятнадцать лет от роду, а отец буквально на днях умер… Бедный, бедный мальчик!
Лили кивает, ей почему-то вспоминается Снейп. Он ведь тоже, если его отец умрет, останется совсем один. А может он уже умер? Девушка не знает. В последнее время она перестала пытаться узнать хоть что-нибудь о старом друге.
Из противоположного угла кафе раздается покашливание. Женщина оборачивается и улыбается. Лили тоже поворачивает голову туда, и сердце почему-то пропускает несколько ударов.
- Северус,- мягко говорит женщина, хлопает ладонью по стулу рядом с ним,- иди к нам!
- А твоя новая знакомая не против?- у Се… нет-нет! Снейпа голос ломкий и слишком знакомый.
- Ты не против, Лили?- спрашивает у нее Лейси.
- Нет…я,- к горлу некстати подкатывает комок,- я…я пожалуй пойду!
У нее нет сил смотреть на этого человека, резко выросшего и слишком сутулого и худого для своего возраста. Она не сможет заглянуть ему в глаза…
У Сней…какого к черту Снейпа!? У Северуса никого нет, не осталось.
Она быстро-быстро пробегает через дорогу обратно в парк, чтобы хоть немного успокоиться и прийти в себя. Дыхание сбилось, а сердце стучит как сумасшедшее. Она даже не замечает, что в спешке забыла в «Лебеде» сумку с ключами.
Дождь прошел, осев на деревьях холодными каплями. Оставив после себя мокрые улицы, скамейки, дымку над прудом и зияющую рану в душе.
- Северус, пожалуйста, поищи эту девушку на улице! Может быть, она в парке? Как же она без сумки-то?!
- Хорошо-хорошо, только не надо истерики. Подождешь меня?- парень вздыхает, понимая, что сейчас как минимум промочит ноги, как максимум – ангину.
Лили, сидя на скамейке, улавливает тихий шорох листвы и чьи-то легкие шаги. Не Джеймса – у него походка веселая, уверенная. Куда больше это напоминает…
Северуса.
Лили почему-то начинает паниковать и прячется за старый ясень, который растет рядом с ее скамейкой. Она сама не понимает, зачем это делает. Есть аппарация, есть палочка и Обливиэйт.
Только вот палочки, оказывается, нет.
Девушка чертыхается, видимо, слишком громко, и с голых веток дерева взлетают синицы. Шелест листвы становится все более ощутимым и громким.
-… Лили…?
И то ли от этой погоды и ситуации в целом, а может просто из-за тона и голоса, которым было произнесено ее имя, неверящим, отчаянным, у Лили к глазам подступают слезы, а ноги подкашиваются, и она с какой-то безнадежность просто повешивается на Северу…каком Северусе? на Севе.
Она плачет и кричит, молотит кулаками по его груди, потом гладит черные волосы озябшими руками и просто не может остановиться. Он же лишь обнимает ее, стискивает в своих объятьях, проводит по ее рыжей шевелюре ладонью, даже не замечая, что несколько слезинок скатываются и по его лицу.
Вдалеке слышится грохот автострады, гул толпы и крики птиц. В парке же мертвая тишина, по водном глади пруда скользят утки, а ветер ворошит деревья. Листья, сорвавшись с веток, опадают на протоптанные дорожки, укрывая чью-то маленькую тайну и такой большой секрет.
Лили понимает, что уже заранее простила ее Сева за все, что делал и еще будет делать, она знает, что та ледяная стена, которую она воздвигла между ними, разрушена ею же.
Северус же, обнимая Лили, понимает, что навсегда погряз в ее глазах, как ни пытайся забыть. И он заранее смиряется и прощает ее за все, что будет. Она ведь никогда не принадлежала ему, не так ли?
В кафе Лейси с улыбкой потягивает кофе.
Оба молчат, говорить нечего и не нужно. Все говорят их глаза.
Если бы Сев позвал бы ее сейчас с собой, Лили несомненно пошла бы за ним.
Если бы Лили протянула ему руку и сказала «Возвращайся», Северус бы не стал задумываться ни на секунду.
Но они оба молчат. Слова теплятся у них в душе, остывают на кончиках пальцев и застывают на губах.
Осень смотрит на них покровительственно, укрывая золотым листопадом.
И Лили, и Северус знают – это прощание.
Но слишком трудно смириться с этим, как не пытайся.
Они расстанутся, но их руки будут хранить тепло чужих ладоней, а губы навсегда запечатлеют то горько-безумное прощание с привкусом кофе.
