Призраки прошлого

Глава 1

Фэндом: Гарри Поттер
Название: Призраки прошлого
Персонажи: Северус Снейп/Гермиона Грейнджер
Жанр: приключения, romance
Тип: гет
Рейтинг: PG-13
Саммари: Хогвартс через шесть лет после войны. В школе поселилась веселая компания призраков погибших в финальной битве гриффиндорцев. Их любимое развлечение – прилетать по ночам в подземелья и пугать слизеринцев душераздирающими воплями…
Отказ от прав: данное произведение опубликовано в исключительно некоммерческих целях, все права на героев принадлежат Д.Роулинг.
Предупреждения: ООС, AU

Глава 1. Хор Привидений

Снаружи слышался шум дождя, капли громко барабанили по жестяному карнизу, примыкавшему к окну комнаты. Спросонья переворачиваясь на другой бок, Гермиона в очередной раз мысленно прокляла тех, кто помогал восстанавливать Хогвартс и додумался приделать к окну одной из спален преподавателей этот дурацкий элемент маггловской архитектуры. Что самое интересное, карниз, став частью замка, впитал в себя его магию самовосстановления, и убрать его никак не получалось.

После войны Гермиона стала спать слишком чутко, просыпаясь от малейшего шороха. Но наложить на комнату звукоизоляционные чары она себе позволить не могла – а ну как в замке ночью случится что-то серьезное, и потребуется ее помощь, а она даже ничего не услышит?

Стук капель, было, прекратился, но через несколько секунд начался вновь. Гермиона почувствовала, как сон окончательно покидает ее, и резко села в кровати. В этот момент она поняла, что звук доносился вовсе не снаружи, и никакой это был не дождь. Кто-то тихо, но настойчиво стучал в дверь.
Гермиона зажгла свечу и быстро спрыгнула с кровати на холодный каменный пол. Живоглот, до того момента мирно дремавший на покрывале, встрепенулся и недовольно заурчал.

– Кто там? – твердо спросила Гермиона, подходя к двери и держа палочку наготове.

– Профессор Грейнджер! – послышался из коридора тоненький испуганный голосок. – Они снова кричат! Только сегодня не так, как обычно!

«Опять», – устало подумала Гермиона и со вздохом отворила дверь. За порогом стоял Майкл Снейлз, первокурсник из Гриффиндора. Несмотря на принадлежность к львиному факультету, Майкл особой храбростью не отличался и вообще слыл недотепой. Чем-то он напоминал Невилла Лонгботтома на младших курсах. Гермиона впустила ночного гостя в спальню и усадила в кресло рядом с камином. Несмотря на то, что в помещении было натоплено, Майкла била крупная дрожь.

– Что случилось, мистер Снейлз? – спросила Гермиона, с сожалением понимая, что выспаться ей в очередной раз не удастся.

– Я слышал крики, профессор, – запинаясь, проговорил Майкл. – Мы все их слышали, все, кто был в башне. Но они кричали не так, как раньше!

– Вы слышали призраков, – уверенно произнесла Гермиона. – Майкл, но ведь это не в первый раз. Уже полгода вы периодически слышите их и все никак не можете привыкнуть. Это просто привидения, Майкл. Призраки, понимаешь? Они умерли и больше никогда не вернутся.

– Нет, профессор, - Майкл испуганно замотал головой, - на этот раз все было не так! Голоса были другими! Иногда нам даже казалось, что мы слышим самих себя!

Гермиона с трудом удержалась от вздоха.

– Майкл, послушай, – произнесла она, мягко погладив его по руке. – Я понимаю, что очень тяжело – слушать их вопли посреди ночи. Но это всего лишь привидения, они не смогут причинить вам вреда.

– Мы слышали самих себя, – шепотом повторил Майкл. – Как мы разговаривали и смеялись всего час назад. Мы это слышали.

– Нет, вы слышали призраков, – мягко, но настойчиво возразила Гермиона. – Они разговаривали между собой. Вчера вы веселились, и они веселились с вами. По-своему.

– Нет, – упрямо замотал головой Майкл. – Это были не они. Или не только они. Во всяком случае, не так, как это было раньше.

Гермиона поняла, что разговор рискует затянуться до утра. Она молча взяла со стола бутыль с Успокаивающим зельем, которую в последнее время всегда хранила под рукой, и, наполнив стакан примерно на четверть, протянула его Майклу.

– Выпей, – произнесла она. – Тебе нужно поспать, иначе завтра не сможешь как следует сосредоточиться на занятиях. Между прочим, если ты не забыл, второй парой у вас контрольная по трансфигурации.

Майкл молча опустошил бокал. Через пару минут он перестал дрожать, и в глазах его больше не было испуга.

– Простите, профессор Грейнджер, – ровным голосом произнес он. – Наверное, мне и впрямь показалось. Скорее всего, это были просто привидения, вы правы. Простите еще раз за то, что разбудил вас среди ночи. И спасибо вам за зелье.

Гермиона на всякий случай проводила Майкла до входа в Гриффиндорскую Башню и вернулась в спальню, надеясь подремать еще хотя бы пару часов. Небо за окном уже начинало светлеть.

Пока Гермиона провожала Снейлза, Живоглот занял свое любимое место на второй подушке. Он всегда так делал, когда хозяйка уходила на ночные «прогулки» по замку. Обычно она была против таких вольностей и вечером всегда сгоняла кота в дальний угол кровати. Но после ночных бдений спорить с нахальным животным уже не оставалось сил. Так что и в этот раз она просто мягко погладила примостившийся рядом с ее лицом большой пушистый комок и прикрыла глаза.

Проворочавшись в кровати с полчаса, Гермиона успела несколько раз обругать себя за то, что три года назад поддалась уговорам профессора МакГонагалл и согласилась занять должность преподавателя трансфигурации, а заодно и декана Гриффиндора в Хогвартсе. В то время она заканчивала второй курс Академии при Министерстве Магии и мечтала о карьере в отделе по борьбе за права магических существ. После войны мало кто мог себе позволить такую роскошь, как учеба в Академии. Многие тогда потеряли все, что имели, и им было не до высшего образования.

Рабочих рук всюду не хватало, в том числе и в Хогвартсе. Несмотря на то, что пережившая финальную битву и видевшая победу школа стала памятником войны, никто почему-то не стремился идти туда преподавать. Впрочем, и профессор МакГонагалл, занявшая должность директора, не хотела позорить честь учебного заведения и брать на работу кого попало. В первый год это было не так критично – тогда еще все приходили в себя, и мало кто рвался за знаниями. Из старого преподавательского состава, помимо профессора МакГонагалл, в Хогвартсе остались профессора Стебль, Вектор и Флитвик. Последний, впрочем, был уже очень стар и слаб, хоть и старался держаться молодцом. Все остальные либо погибли, либо получили травмы, не позволявшие им больше работать, либо просто уехали подальше от дурных воспоминаний. Даже привидение профессора Биннса куда-то исчезло. Но в послевоенный год хватало и тех, кто остался. Первокурсников тогда не набирали – фактически, просто не было из кого. Многие студенты могли освоить часть программы и самостоятельно, большинство из них сдавали ЖАБА экстерном.

Успешно сдав выпускные экзамены, Гермиона решила продолжить образование в Академии при Министерстве, а Гарри с Роном, как и мечтали, пошли в Школу Авроров. Многие тогда косились на них с неодобрением, но все трое считали, что поступают правильно. Разруха – не повод оставаться необразованными.

Появление профессора МакГонагалл на пороге дома Гермионы не стало для нее неожиданностью – напротив, она понимала, что рано или поздно ее будут пытаться зазвать на работу в Хогвартс. Про себя она уже давно заготовила слова отказа, но, встретившись со старой учительницей, просто не смогла их произнести – столько мольбы было в усталых глазах МакГонагалл. «Гермиона, я понимаю, что ты хочешь продолжить образование, – говорила она. – Но пойми, кроме тебя больше некому! Я уже немолода и просто не смогу совмещать должности директора, декана Гриффиндора и преподавателя трансфигурации. Учеников с каждым годом становится все больше, и это хорошо. Значит, люди потихоньку приходят в себя. Но нас слишком мало! Ты ведь можешь закончить Академию заочно, а место в Министерстве всегда будет ждать тебя». И Гермиона согласилась. Через месяц она переехала в Хогвартс, где вот-вот должен был начаться учебный год, и вступила в должность декана Гриффиндора и преподавателя трансфигурации.

Оказавшись в школе, Гермиона с удивлением узнала в некоторых коллегах своих давних знакомых. Перси Уизли преподавал Историю Магии, Парвати Патил – прорицания, Дин Томас – маггловедение, Чжоу Чанг – Древние Руны. Гермионе внезапно стало стыдно за то, что она хотела отказаться ехать в Хогвартс. Многие из ее бывших соучеников и соратников согласились работать на благо образования – а ведь большинство из них, небось, как и она, никогда не мечтали о карьере учителя. Гермиона знала, что Гарри приглашали преподавать Защиту от Темных Искусств, но ему удалось отвертеться и небезосновательно – в Школе Авроров все-таки не было заочного отделения. Вместо Гарри на эту должность взяли недавнего выпускника Школы Хариуса Фосетта. Тот согласился лишь потому, что получил в битве сильное ранение, и хотя ему и позволили доучиться, в аврорате он мог рассчитывать лишь на кабинетную работу.

Также по приезде в Хогвартс Гермиона узнала о том, что профессор Снейп, оказывается, снова преподает зелья. Когда он попал в больницу Святого Мунго после укуса Нагайны, целители пророчили, что даже если он и придет в себя, то никогда больше не сможет ни ходить, ни говорить. Однако за полтора года его смогли поставить на ноги, и через некоторое время он вернулся к преподаванию. Гермионе оставалось только гадать, как МакГонагалл удалось уговорить его на это.

Преподавание поначалу давалось Гермионе нелегко. Ладить с детьми она никогда особо не умела, да и не стремилась к этому. В те времена, когда она была старостой, все было проще: только и требовалось от нее, что разнимать драки да штрафовать нарушителей. Теперь же нужно было не только следить за дисциплиной, но и искать подход к каждому ученику в попытках донести до него знания. Первый год преподавания вымотал Гермиону не меньше, чем когда-то их с Гарри и Роном скитания в поисках хоркруксов.

Ко всему прочему, в восстановленном и обновленном Хогвартсе обнаружилась новая напасть. Все старые школьные привидения после войны исчезли из замка, но вместо них поселились новые. Все бы было ничего, если бы этими призраками не оказались бывшие ученики и один из преподавателей Хогвартса, погибшие в финальной битве: Фред Уизли, Колин Криви, брат и сестра Патрик и Сьюзен Андерсы, гриффиндорцы, до войны учившиеся на шестом курсе, и Римус Люпин. Они почти всегда держались вместе и периодически оглашали замок дружными мелодичными завываниями, за что обитатели Хогвартса прозвали их Хором Привидений. С преподавателями и старыми знакомыми призраки вели себя приветливо и всякий раз норовили дружески пообщаться, но живым это совсем не нравилось. Еще слишком сильна была тоска по друзьям, пролившим кровь в битве за Хогвартс, и такие явные напоминания просто сводили с ума.

Новых учеников привидения, по идее, вообще не должны были трогать – ведь они не были знакомы при жизни. Но Хор Призраков славился своеобразными развлечениями. Например, они любили прилетать среди ночи всей компанией в подземелья и пугать учеников Слизерина истошными воплями и леденящими кровь песнями. Особенно активизировались они по весне и предпочитали использовать для своих шалостей предрассветный час – между тремя и четырьмя утра. Бедные первокурсники-слизеринцы боялись Хора так, что начинали заикаться при одном упоминании о призраках. Снейп не раз поднимал вопрос о Хоре на педсовете, но всякий раз бурная дискуссия заканчивалась ничем – выгнать призраков из замка было невозможно.
И директор школы, и сама Гермиона, и остальные профессора не раз пытались поговорить с призраками и убедить их перестать пугать слизеринцев. На какое-то время после таких бесед Хор действительно прекращал свои развлечения, но потом все начиналось заново.

Впрочем, гриффиндорцам Хор тоже доставлял немало хлопот. Привидения избрали своей постоянной обителью чулан рядом с входом в Башню и любили собираться там, чтобы «порепетировать» свой очередной «концерт» для слизеринцев. Время для этого они выбирали всегда ночное и пугали несчастных гриффиндорцев не меньше, чем обитателей подземелий.

Глава 2. Ночные бдения

Сон все не шел. В очередной раз переменив положение, Гермиона приоткрыла один глаз и посмотрела на освещенный тусклым каминным пламенем циферблат часов. Без десяти пять. Надо же, она проворочалась всего полчаса, а казалось, прошла целая вечность. Поняв, что в эту ночь попытка задремать вряд ли увенчается успехом, Гермиона встала с кровати, оделась и вышла в коридор.

В замке в такой час было очень темно и холодно. Держа перед собой зажженную палочку, Гермиона пошла по коридору, то и дело напряженно вслушиваясь в тишину. К счастью, кроме скрипа движущихся лестниц, ничего больше слышно не было. Наверное, Хор Призраков уже успокоился или улетел давать концерт в подземелья.

Гермиона прошла коридор, спустилась вниз на один этаж и побрела в восточную часть замка. Там располагалась длинная открытая терраса, на которой было очень хорошо постоять бессонной ночью. Холодный предутренний воздух обычно быстро приводил в чувство.

Выйдя на террасу, Гермиона оперлась о парапет и, глубоко вздохнув, уставилась вдаль, где небо уже начинало розоветь. Ночь была безветренная и лунная.

– Опять не спится? – послышался сзади вкрадчивый голос. Он прозвучал столь внезапно, что Гермиона, моментально развернувшись, выхватила палочку и направила ее на говорившего.

– Северус, нельзя же так пугать, – выдохнула она в следующую секунду, опуская палочку и чувствуя, как гулко бьется сердце. – Я ведь могу и Сногсшибателем случайно запустить.

– Прошу прощения, – усмехнулся Снейп. – Не думал, что у вас стало так плохо с нервами. Может, в таком случае стоит больше спать по ночам, а не гулять по замку?

Гермиона ответила ему нарочито сердитым взглядом.

– Вам, я смотрю, тоже не очень-то спится, – ехидно заметила она. – Или вы по старой памяти отлавливаете провинившихся учеников, чтобы снять с них побольше баллов?

– Ну, это если повезет. В последнее время ученики перестали развлекаться ночными прогулками. Неужели это ваши привидения их настолько запугали?

– Они не наши, – холодно ответила Гермиона. – Что за отвратительная слизеринская привычка обвинять Гриффиндор во всех своих бедах!

– Призраки живут рядом с Гриффиндорской Башней, они все гриффиндорцы и ненавидят Слизерин, – протянул Снейп. – Логично было бы предположить, что привидения принадлежат Гриффиндору.

– Не мы привели их в замок, – возразила Гермиона. – И каморка рядом с Гриффиндорской Башней – их выбор. И моих учеников они пугают своими песнями не меньше, чем ваших, хоть, наверняка, и не осознают этого. И вообще, почему вы считаете, что все гриффиндорцы до сих пор ненавидят Слизерин? Может, пора уже заканчивать эти детские перепалки? Мне, между прочим, жалко ваших учеников точно так же, как и своих. И если бы вы послушали хоть раз мои предложения, которые я высказывала на педсовете, быть может, проблему с привидениями удалось бы частично решить.

– Ну да, я помню, как вы предлагали мне побеседовать с призраком Римуса Люпина, – усмехнулся Снейп. – Доверительный разговор с привидением-оборотнем – именно об этом я и мечтал те полтора года, что валялся в больнице Святого Мунго.

– А что в этом такого? – спокойно произнесла Гермиона. – Римус, между прочим, самый разумный, если так можно сказать о призраке, из всего Хора. И он имеет некоторое влияние на остальных. Я говорила с ним, просила убедить Хор не пугать учеников. И, знаете, мне многого удалось добиться – если раньше они концертировали все ночи напролет, то теперь активизируются, в основном, по весне между тремя и четырьмя часами утра. А этой зимой их вообще не было слышно.

– А сегодня они, видимо, решили отыграться за всю зиму, – процедил сквозь зубы Снейп. – Устроили такое шоу, что мне пришлось истратить все запасы Успокаивающего зелья на первокурсников.

– Северус, а зачем вы вернулись в Хогвартс? – неожиданно даже для самой себя поинтересовалась Гермиона. – Вам же явно не доставляет никакого удовольствия вся эта возня с учениками. А уж как вы раньше морщились, когда вам приходилось мириться с тем, что ненавистные гриффиндорцы внезапно стали вашими коллегами, и вам нужно общаться с нами на равных! Парвати говорила мне, что на первом педсовете вы смотрели на нее так, будто она гусеница, которую вы готовы раздавить.

– Исключительно потому, что не испытываю никакого уважения к Прорицаниям и к тем, кто пытается преподавать этот бесполезный предмет, противоречащий всем принципам магической науки, – на сей раз голос Северуса звучал мягко. – А что до преподавания – ну вы же умная девушка, Гермиона, да к тому же еще учились в Академии при Министерстве. Вы, правда, думаете, что у меня был выбор?

– Хотите сказать, что для героя войны, обладателя Ордена Мерлина первой степени не нашлось в магическом мире работы получше, чем преподаватель зельеварения? – скептически произнесла Гермиона.

– А также для шпиона Волдеморта, двойного агента, убийцы Альбуса Дамблдора, директора, поощрявшего пытки учеников… мне продолжать? Или вы думаете, что Орден Мерлина разом смыл с меня все грехи? Нынешний министр прямо намекнул мне на то, что я должен быть счастлив, что Визенгамот вообще оправдал меня. Для меня нет места в магическом мире. А если бы Минерве не был так сильно нужен хороший зельевар, то, боюсь, и Хогвартс бы меня никогда не увидел.

– Но вы же можете уехать из Англии – наверняка найдется страна, в которой маги примут вас как героя.

– Сомневаюсь. Дурная слава обычно бежит вперед хорошей, так что и за границей меня вряд ли ждет что-то лучшее, чем косые взгляды и перешептывания за спиной. Пусть в других странах волшебники менее консервативны, чем в Британии, но ведь и они никогда не забудут того, что им пришлось пережить в последний год перед падением Волдеморта. Знаете, почему не приняли в немецкий «Вестник Алхимии» мою последнюю статью об удлинении срока действия Оборотного зелья? Потому что сына главного редактора «Вестника» во время войны замучили до смерти в поместье Малфоев, а потом его истерзанный труп подкинули на крыльцо родителям. А день, когда должна была быть напечатана моя статья, пришелся аккурат на годовщину смерти того несчастного мальчика. Я не имею к этому убийству никакого отношения, в тот момент, когда оно случилось, я уже директорствовал в Хогвартсе и в поместье Малфоев не появлялся. Но что, вы думаете, я получил в ответ от главного редактора? Гневное письмо, в котором говорилось о том, что такие, как я, не должны марать честное имя Магической Науки своими публикациями! И что лучше бы я вместо своих исследований сварил порцию медленнодействующего яда и принял ее сам.

– Ничего себе, – пробормотала Гермиона. – Не ожидала такого от Ульриха. Я встречалась с ним два года назад на Общемагической конференции в Стокгольме, и он произвел на меня весьма благоприятное впечатление.

– Ну, вы же не работали на Волдеморта, – спокойно произнес Снейп. – Вы для него как раз настоящий герой, который помог остановить весь этот кошмар. Мне же теперь нигде места не найдется. А для того, чтобы пускаться в авантюры с изменением внешности и имени, я сейчас, наверное, просто слишком слаб. Сорок четыре года – это, конечно, не возраст для мага, но все-таки змеиный яд меня здорово подкосил.

После таких откровений со стороны своего коллеги Гермиона почувствовала себя неловко и замолчала.

– Я вижу, вы растроганы моей историей, – голос Снейпа вновь сделался язвительным. Похоже, он уже и сам был не рад, что так разговорился. – Не стоит меня жалеть, право слово! Пожалейте лучше своих несчастных младшекурсников, которые ходят к вам по ночам за Успокаивающим зельем, выслушав очередной концерт Хора.

– Откуда вы знаете, что делают мои студенты? – вскинулась Гермиона.

– Ну, я полагаю, они не слишком отличаются от моих, хоть и учатся на другом факультете, – спокойно ответил Снейп. – А мои именно так и поступают, – с этими словами Снейп резко развернулся и зашагал прочь.

Гермиона еще некоторое время постояла на террасе, прокручивая в голове разговор со Снейпом и наблюдая, как солнце поднимается над горизонтом. Как же так, неужели история с Гарри, которая произошла в год после возрождения Волдеморта, ничему не научила волшебников? Никто не хотел слышать правду, и очень много времени оказалось потеряно впустую. Но и теперь все осталось по-старому: даже такие умные люди, как Ульрих Рехт, верят сплетням из Магической прессы и не хотят видеть дальше своего носа! Да что там Ульрих, даже Кингсли, который всегда казался наиболее рассудительным из всех работников Министерства, и тот, похоже, считает, что место Снейпа в Азкабане.

Глава 3. Исчезновение

Вернувшись в спальню, Гермиона прилегла на кровать с целью провести оставшиеся до завтрака часы за обдумыванием очередного плана по попытке обуздать Хор Привидений. Но неожиданно для себя она задремала. Так крепко ей не доводилось спать давно: очнулась она только тогда, когда Живоглот запрыгнул ей на живот и громко мяукнул.

– Ай, – вскрикнула Гермиона, отдирая от себя кота, и тут же услышала, как кто-то барабанит в дверь.

– Гермиона! – послышался из коридора встревоженный голос Парвати. Ее спальня находилась по соседству. – С тобой все в порядке? Ты сегодня пропустила завтрак. И у тебя пара через тридцать минут! Ты не заболела?

– Спасибо, Парвати, со мной все хорошо! – крикнула Гермиона, в спешке пытаясь нашарить под кроватью тапочки. – Просто под утро неожиданно крепко заснула. Спасибо, что разбудила!

– Пожалуйста, – все так же через дверь ответила коллега.

Наскоро умывшись и позавтракав оставшимися с вечера на столе слойками – услугами домашних эльфов в личных целях она не пользовалась принципиально – Гермиона побежала в класс трансфигурации. Первая пара только что закончилась, и давно проснувшийся Хогвартс уже жил своей громкой и разнообразной жизнью. Трудно было представить себе, что каких-то несколько часов назад в этих холодных коридорах стояла гробовая тишина.

Первым занятием у Гермионы была пара у первокурсников из Гриффиндора и Слизерина. Им она должна была дать контрольную, поэтому поздний подъем оказался не так уж критичен.

В то утро первокурсники обоих факультетов выглядели какими-то особенно вялыми и несобранными. Вообще, после появления в Хогвартсе Хора Привидений занятия у первокурсников давались большинству преподавателей тяжело. Многие из учеников плохо спали по ночам, всего боялись и с трудом сосредотачивались. Но в тот день это было что-то из ряда вон выходящее: некоторые дети просто засыпали, положив голову на парту, две девочки опрокинули на пергамент чернильницы, у одного из слизеринских мальчиков руки дрожали так, что буквы прыгали вверх-вниз по бумаге. Собрав работы раньше, чем закончилась пара, и мельком проглядев пергаменты, Гермиона поняла, что дело плохо. Большинство слизеринцев не ответило и на половину вопросов, хотя контрольная была несложной, и Гермиона была уверена, что все усвоили материал.

– Класс, послушайте меня, – произнесла Гермиона, повернувшись к ученикам. – Сегодня вы в очередной раз показали себя не с лучшей стороны. Я не могу понять, что с вами происходит? Да, я знаю, Хор Привидений немало досаждает всем, и преподавателям в том числе. Но это не повод, чтобы спать на контрольной. Вы должны учиться не бояться того, чего бояться бессмысленно. Ведь это всего-навсего призраки. Как бы они ни старались вас напугать, они не причинят вам вреда.

Первокурсники подавленно молчали. Гриффиндорцам было стыдно за свою трусость, а слизеринцы просто всегда побаивались строгую профессора Грейнджер.

– Вы должны научиться владеть собой, – продолжила Гермиона. – Иначе такими темпами вы не сдадите выпускные экзамены и на следующий год не увидите не только привидений, но и Хогвартса вообще, – в этот момент прозвенел звонок, возвещавший о конце пары. Гермиона в последний раз окинула взглядом притихших учеников, на секунду задержавшись на Майкле Снейлзе – мальчишка выглядел лучше остальных, видно, после Успокаивающего зелья ему удалось поспать. Но не поить же им теперь всех подряд? В конце концов, при регулярном употреблении оно вскоре перестает действовать. – Вы можете быть свободны!

Пришедшие на следующее занятие третьекурсники выглядели значительно лучше. Они уже привыкли к выкрутасам призраков, а некоторые просто научились у старших накладывать на балдахины своих кроватей звукоизоляционные чары.

– Так, кто у нас отсутствует? – поинтересовалась Гермиона. – Флавиус Скримджер? И что с ним? Вчера на квиддиче он выглядел весьма бодро.

Слизеринцы в растерянности переглянулись и уставились на свободное место рядом с Хеленой Грин, где обычно сидел Флавиус Скримджер.

– Мы не видели его сегодня, профессор, – подал голос Тео Флинт. – И в спальне с утра его не было, и в Большом Зале тоже. Мы надеялись, что хотя бы на трансфигурацию он придет, – в голосе Флинта послышалась тревога, и теперь уже все слизеринцы переглядывались и перешептывались с крайне озабоченными лицами.

– Что ж, придется поставить мистеру Скримджеру прогул, если он не соизволит прийти ко мне и объяснить свое отсутствие, – твердо произнесла Гермиона. Вообще-то она удивилась отсутствию Флавиуса – мальчик был очень прилежным студентом, отличником, учил кучу дополнительных предметов и при этом никогда не пропускал занятий. Он здорово напоминал Гермионе ее саму в юности.

Весь урок слизеринцы выглядели очень встревоженными, и Гермиона внезапно подумала, что, быть может, ей стоит сообщить директору о том, что Флавиуса Скримджера с утра никто не видел? Но профессор МакГонагалл отбыла накануне в Лондон решать в Министерстве какие-то вопросы с финансированием и должна была вернуться только к концу недели. Да и, скорее всего, этот Флавиус просто на что-то обиделся, отсиживается в каком-нибудь чулане, а к обеду проголодается и появится. Разве сама Гермиона на первом курсе не пряталась от всех, расстраиваясь из-за всякой ерунды? Что, в конце концов, может случиться с учеником в Хогвартсе в мирное время? Внутренний голос тут же услужливо припомнил Гермионе, что случиться может как раз все, что угодно, но она постаралась отогнать эти мысли хотя бы до конца занятия.

После обеда вопрос решился сам собой. Снейп созвал срочный педсовет по неотложному вопросу, попросив всех сотрудников Хогвартса быть в учительской через пятнадцать минут. Значит, Флавиус Скримджер так и не объявился, а студенты уже сообщили своему декану о его исчезновении, и Снейп успел проверить подземелья и удостовериться, что мальчика там нет.

Через пятнадцать минут преподаватели Хогвартса собрались в учительской. Гермиона про себя отметила, что это, наверное, был первый срочный педсовет за все время ее преподавания в Хогвартсе, касавшийся не Хора Привидений.

– Добрый день, коллеги, – сухо поздоровался Снейп, переступив порог учительской.

– Северус, по-моему, ты выбрал очень неудачное время для заседания, – послышался скрипучий голос профессора Флитвика. – Все мы понимаем, что тебя очень беспокоит ситуация с Хором Привидений, и твои студенты из-за него стали успевать все хуже. Но не обсуждать же это в разгар учебного дня?

– Филиус, я собрал вас не из-за Хора, – холодно произнес Снейп. Преподаватели насторожились. – У нас обнаружилась куда более важная проблема. Сегодня утром исчез один из студентов моего факультета.

На несколько секунд в аудитории повисла тишина.

– Что ты хочешь этим сказать, Северус? – осторожно спросила Помона Стебль.

– Флавиус Скримджер исчез сегодня ночью. Вечером он ложился спать вместе со всеми, соседи по комнате его видели. В районе четырех утра весь факультет проснулся от завываний Хора – сегодня призраки особенно старались, подняли на ноги все подземелья. Бесились они в этот раз аж до рассвета. А когда все успокоились и вновь улеглись спать, то третьекурсники обнаружили, что Флавиуса Скримджера в спальне нет. Тогда никто не придал этому значения – решили, что он просто сбежал куда-нибудь подальше от криков и скоро вернется. Но утром его по-прежнему не было, и его однокурсники сообщили, что на занятиях он не появлялся. Надеюсь, все понимают, что для мистера Скримджера это очень нетипично?

– Гхм, Северус, а почему вы думаете, что студент исчез? – подал голос Перси Уизли. – Быть может, он сидит себе спокойно где-нибудь в подземелье, обидевшись за что-то на своих однокурсников?

– Потому что я уже обыскал все подземелья, – раздраженно ответил Снейп. – Чтобы больше никто не задавал глупых вопросов: обыскал с помощью Хоменум Ревелио во время обеда, когда все мои студенты находились в Большом Зале. Скримджера там нет.

– Северус, если ты считаешь, что это серьезно, то думаю, нам стоит обыскать весь замок и опросить учеников, – предложил профессор Флитвик.
– Первая здравая мысль за все собрание, – процедил сквозь зубы Снейп. – Именно так и стоит сделать.

Все послеобеденные занятия в тот день были отменены, а ученикам было велено не выходить за пределы гостиных. Преподаватели разделились по двое на каждый факультет и проверяли учеников и гостиные. Гермиона и Дин Томас занимались Гриффиндором, Помона Стебль и Парвати Патил – Хаффлпафом, Филиус Флитвик и Септима Вектор – Рейвенкло. Снейп же предпочел беседовать со своими студентами в одиночку, и никто не стал ему возражать. Перси Уизли и Чжоу Чанг отправились исследовать другие части замка.

– Слушай, я не так силен в чарах, как ты, – сказал Дин Гермионе, пока они поднимались в Гриффиндорскую Башню. – Ты ведь не будешь против, если я займусь студентами, а ты проверишь все заклинаниями?

– Конечно, так и сделаем, – согласилась Гермиона.

Гриффиндорские спальни Гермиона обыскала быстро, с помощью того же Хоменум Ревелио. В гостиной смотреть было бессмысленно: все студенты находились там, и ими вовсю занимался Дин. Окинув взглядом сидевших на диванах и в креслах гриффиндорцев, Гермиона решила, что ей больше нечего делать в Башне. А вот помочь Чжоу и Перси с обыском замка, пожалуй, стоило: вдвоем они все равно не скоро управятся.

Гермиона тихонько вышла из гостиной и медленно двинулась вниз по ступенькам, внимательно оглядываясь по сторонам. Заклинания заклинаниями, а внимательный осмотр никогда не помешает. У подножия лестницы в свете канделябра блеснула медная ручка двери, которая вела в Комнату-для-репетиций, как прозвали ее гриффиндорцы. Именно в этой каморке обычно и собирался Хор Привидений.

«А что, пожалуй, стоит заглянуть и туда, – подумала Гермиона. – Интересно, есть там сейчас кто-нибудь?»

Гермиона потянула за ручку, но дверь не открылась. Это было очень странно, потому что каморку никто никогда не запирал. Когда не помогла и Алохомора, удивление Гермионы перешло всякие границы. Это что же, кто-то не просто запер комнату на замок, но еще и специальным заклинанием, чтобы так просто нельзя было открыть? Гермиона собралась было испробовать на двери еще парочку известных ей отпирающих заклинаний, но внезапно откуда-то сверху раздался знакомый голос:

– Не надо!

Гермиона подняла голову. Под потолком парило привидение Римуса Люпина со скорбным выражением на лице и скрещенными на груди руками.

– Не надо, не делай этого, – повторило приведение.

– Почему? – изумленно воскликнула Гермиона. – Это вы заперли дверь!

– Призракам ни к чему замки! – фыркнул Люпин.

– Э-э-э, Римус, понимаешь, мы тут ищем одного мальчика, – немного смущенно проговорила Гермиона.

– Я знаю, – кивнул Люпин. – Он приходил сюда ночью.

– Сюда, в эту комнату?!

– Да. Но не пытайся туда попасть, прошу тебя! Лучше позовите авроров! Там произошел очень сильный выплеск темной магии, и дверь закрылась сама – это часть самозащитной магии замка. Ты ее не откроешь, нужно специальное заклинание. Только прошу тебя, не заходи туда сама, позови авроров! Даже мы теперь боимся этой комнаты.

– Подожди, Римус, – Гермиона почувствовала, как голова у нее идет кругом. – Ты видел здесь прошлой ночью мальчика из Слизерина? Он сам пришел ночью в Комнату-для-репетиций?

– Да, – подтвердил Люпин. – Мы сами удивились, когда увидели. А потом что-то произошло, я не знаю, что именно он сделал. Но мы все почувствовали очень сильный выплеск темной магии и поспешили убраться. Мы решили, что мальчик придумал способ изгнать нас, и Фред велел всем срочно лететь в подземелья. Мальчик нас очень напугал.

– Да, Северус говорил, что этой ночью вы особенно разбушевались, – вздохнула Гермиона. – Так вы не знаете, где мальчик?

– Нет, – ответил Люпин. – Больше мы его не видели, и никто не видел. Что-то случилось, он хотел сделать что-то против нас, но это не сработало. Вернее, сработало против него самого. А в комнате до сих пор слишком сильная концентрация темной магии. Опасная даже для призраков, а уж для людей и подавно. Я прошу тебя, не лезь туда сама! Позови авроров!

Гермиона вздохнула и с опаской покосилась на дверь.

– Римус, зачем вы это делаете? – произнесла вдруг она. – Я имею в виду эти концерты. Неужели слизеринцам есть за что мстить?

– Я и сам не знаю, – в растерянности проговорил Люпин. – Призракам ведь трудно понять чувства людей. Но Фреду это нравится. А мы с самого начала договорились быть все вместе.

Глава 4. Приезд авроров

– Рон, Салазар тебя побери, когда ты научишься выбирать конечную точку? – вскрикнул Гарри. Секунду назад они аппарировали к воротам Хогвартса. Рону повезло приземлиться в самый центр огромной лужи и окатить с ног до головы грязной талой водой Гарри, который аппарировал метром дальше на сухой участок дороги. – Выпускник Школы Авроров, темные заклятия нейтрализуешь, как тыквенные семечки щелкаешь, а аппарировать нормально не научился!

– Откуда мне было знать, что тут такая лужа? – буркнул Рон, очищая мантию заклинанием. Гарри последовал его примеру. – Я считал, что подъездную дорогу к Хогвартсу хоть изредка осушают.

– Как думаешь, там действительно что-то серьезное? – произнес Гарри, покосившись на ворота школы.

– Боюсь, что да, – ответил Рон. – Иначе Гермиона бы сразу сказала, что произошло, а не напускала таинственность.

Гарри и Рон вместе прошли в хогвартские ворота и направились к парадному крыльцу, где их уже ждали Гермиона и профессор Снейп. Если Гермиона выглядела просто излишне серьезной и озабоченной, то Снейп был и вовсе мрачнее тучи.

– Похоже, у детей подземелий беда, – тихонько пробормотал Гарри. – Снейп только за своих умеет так переживать.

Рон молча кивнул в ответ.

– Гарри! Рон! – Гермиона все-таки не удержалась и сбежала со ступенек навстречу старым друзьям.

– Что у вас тут? – спросил Гарри, когда Гермиона выпустила их обоих из объятий, и они, наконец, вошли в замок вслед за Снейпом, выражение лица которого после встречи с аврорами так и осталось неизменным.

Снейп провел всех в учительскую, пустовавшую в это время дня, и замер в кресле со скрещенными на груди руками, предоставляя Гермионе возможность рассказать все самой. Идея привлечь авроров Снейпу не очень-то нравилась, как и то, что единственными свидетелями исчезновения Флавиуса Скримджера стали оборотень-призрак и его друзья. Но другого выхода он тоже не видел.

За минувшую ночь Снейп порядком вымотался: покинувший Комнату-для-репетиций Хор решил, по всей видимости, отыграться на слизеринцах по полной. Вторые сутки подряд их вопли не смолкали всю ночь напролет. Гермионе, впрочем, тоже пришлось не сладко: младшекурсники снова жаловались на голоса из каморки. Как ни старалась она убедить их в том, что Хора там больше нет, дети все равно выглядели очень напуганными.
– Паршивая история, – покачал головой Гарри, выслушав подробный рассказ Гермионы. – Очень смахивает на давний случай с Монтегю и Исчезательным Шкафом. С той лишь разницей, что на сей раз пацан, кажется, сам нашел себе приключений.

– Я тоже сразу вспомнила про Исчезательный Шкаф, – удрученно произнесла Гермиона. – Потому вас и позвала.

– Вы точно не хотите сделать официальное заявление в аврорат? – на всякий случай поинтересовался Гарри. – Дело-то, похоже, серьезное.

– Гарри, пойми, я была бы рада, если бы этим занялись профессионалы на официальном уровне. Но только не в этом случае. Сейчас еще далеко не все пришли в себя после войны, а тут такое – пропажа ученика и сгусток темномагической энергии в Хогвартсе! Да нам после этого никакой жизни не дадут! Школу закроют, и хорошо, если еще все на свободе останемся. Если бы ученик был хотя бы с другого факультета...

– У декана которого нет проблем с властями, – буркнул Рон. – Простите, вырвалось, – примирительно произнес он в ответ на испепеляющий взгляд профессора Снейпа. – Но вы же не будете отрицать, что Слизерин и впрямь пользуется слишком дурной славой.

– А по делу есть что предложить, мистер Уизли? – вкрадчиво произнес Снейп.

– Ну, во всяком случае, попробовать определить, какого рода та темная энергия, мы сможем, – с этими словами Рон извлек из кармана металлическую коробку и увеличил ее до размеров небольшого чемоданчика. – Пошли, Гарри!

У двери Комнаты-для-репетиций Гарри и Рон раскрыли чемоданчик и принялись доставать из него кучу всяких детекторов, измерителей поля, вредноскопов и прочих предметов, которые составляли «минимальный аврорский набор». Гермионе доводилось видеть такое только на картинках учебников.

– Привет! – раздался внезапно сверху жизнерадостный голос. Гарри, Рон, Гермиона и Снейп разом задрали головы. Над ними парил весь Хор Привидений в полном составе с Фредом Уизли во главе.

– А я уж не думал, что когда-нибудь снова увижу тебя! – привидение Фреда подлетело вплотную к Рону. – Как дела, братец?

Только железная выдержка, которой он научился в Школе Авроров, позволила Рону скрыть нахлынувшие на него в тот момент чувства.

– Фред, не мешай работать! – произнес он излишне резко. – Ты же хочешь получить обратно свою комнату?

– О, братец, ну нельзя же все время быть таким серьезным! – Фред залился громким смехом.

– Ничуть не изменился, – буркнул Рон, внимательно изучая показания вредноскопа. Самопишущее перо в этот момент выводило на куске пергамента какие-то цифры.

Гарри и Рон провозились с дверью несколько часов. Снейп с Гермионой какое-то время молча сидели рядом на нижней ступеньке и наблюдали за работой авроров. Сновавшие мимо них ученики почтительно здоровались с аврорами и с опаской поглядывали на Снейпа – слизеринский декан был нечастым гостем в Гриффиндорской Башне.

Северусу и Гермионе все же пришлось уйти, не дождавшись конца испытаний – занятия из-за исчезновения студента никто не думал отменять. Увидеться вновь с Гарри и Роном они смогли лишь вечером.

– А я-то думал, после падения Волдеморта и реконструкции Хогвартс вновь станет самым безопасным местом, – устало произнес Рон, переступая порог учительской.

– В общем, я не знаю, какой темной магией увлекался ваш ученик, – добавил Гарри. – Но все приборы говорят о том, что в Комнате-для-репетиций образовалась Временная Дыра, которая поглотила своего создателя и не самоуничтожилась.

Гермиона тихонько ахнула, лицо Снейпа так и осталось непроницаемым.

– Но... ведь Скримджер не погиб? – неуверенно произнесла Гермиона. – Ведь Временные Дыры не убивают, они...

– Выбрасывают человека в произвольную точку временного пространства, где с ним может случиться все, что угодно, – закончил за нее Гарри. – Достать его оттуда можно только через ту же самую Дыру, только это требует огромных затрат магической энергии и обширных познаний в области Темной Магии. В нашем случае все может оказаться еще сложнее: когда образовалась Временная Дыра, мальчик успел произнести заклинание щита. Заклинание специальное, темное, но это единственный способ спастись от попадания во Временную Дыру. Сил на то, чтобы поставить хороший щит, у Скримджера не хватило, впрочем, я бы удивился, если бы тринадцатилетний мальчик справился. Но частично заклинание все же сработало – мы так и не смогли определить точку временного пространства, в которой выкинуло вашего ученика. Значит, он остался где-то во временном коридоре между прошлым и настоящим. Вызволить его оттуда будет нелегкой задачей.

– Вы сможете это сделать? – спросила Гермиона внезапно охрипшим голосом.

– Нет, – покачал головой Гарри. – Аврорам такое не под силу. Временными Дырами занимается Отдел Тайн. Но вы не волнуйтесь, я сведу вас с моим другом оттуда. Это проверенный человек и отличный специалист как раз по Временным Дырам.

– Не стоит! – голос Снейпа прозвучал резко и внезапно. – Мне не нужна помощь Отдела Тайн.

– Но почему, мистер Снейп? – воскликнул Рон. – Временная Дыра – это очень опасно! Вам просто повезло, что в тот момент, когда она возникла, сработала защитная магия замка, и дверь в комнату наглухо запечаталась! Иначе...

– Достаточно, мистер Уизли, – сухо перебил его Снейп. – Я прекрасно осведомлен о природе Временных Дыр и их воздействии на волшебников. Смею надеяться, что даже лучше вас. Но повторяю: помощь Отдела Тайн и тем более ваших знакомых мне не нужна. Вы и мистер Поттер можете быть свободны. Спасибо вам за работу.

Гарри и Рон растерянно посмотрели на Гермиону и виновато пожали плечами: мол, мы бы и рады помочь, но хозяин – барин. В конце концов, пропавший ученик учился на Слизерине, а значит, Снейп сам вправе решать, как быть в такой ситуации. По новым магическим законам ни авроры, ни кто-либо еще, подчинявшийся Министерству, не имел права вмешиваться в дела Хогвартса, даже если это угрожало жизни учеников.

– Ладно, – произнес Гарри, - навязывать мы вам, конечно, ничего не будем. Но если станет совсем плохо – шлите сову, - с этими словами Гарри и Рон, обнявшись на прощание с Гермионой, покинули учительскую.

– Северус, зачем вы их выгнали?! – воскликнула Гермиона, как только за ее друзьями захлопнулась дверь. – Они ведь и вправду могли помочь! Временная дыра – это не шутки!

– Вам, Гермиона, тоже спасибо за участие, – предельно вежливо и холодно произнес Снейп. – И в ваших советах я также не нуждаюсь.

– Вы не правы, Северус, это и мое дело тоже, – твердо произнесла Гермиона. – Потому что проблемы Хогвартса – общие проблемы преподавателей. Исчезновение ученика – это очень серьезно. И я хочу знать, почему вы отказались от помощи Отдела Тайн.

На несколько секунд в учительской воцарилось молчание. Испепеляющий взгляд Снейпа Гермиона выдержала спокойно – все-таки не первый год уже с ним работала.

– Потому что в исчезновении Флавиуса Скримджера виноват я сам, – ответил, наконец, Снейп абсолютно спокойным тоном. – Теперь вы довольны?

***

В ту ночь Гермиона пошла спать очень поздно. Взяв из Запретной Секции целую стопку книг по Темной Магии, которые хоть как-то имели отношение к Временным Дырам, она погрузилась в их изучение. К трем часам ночи, получив достаточно информации и вспомнив все, что знала о личности Флавиуса Скримджера, Гермиона начала догадываться о том, что произошло. Северус не преувеличивал – если рассуждения верны, то в исчезновении мальчика виноват действительно он. Но если все так, и при этом он хочет вернуть Флавиуса в школу целым и невредимым, то самому ему все равно не справиться. С этими мыслями Гермиона задула свечу и забралась под одеяло. Откуда-то снаружи до ее ушей донесся приглушенный вой: похоже, Хор так и не смирился с тем, что у них отняли каморку, и теперь устраивал концерты не только в подземельях.

Глава 5. Магия времени

О Временной Дыре в Комнате-для-репетиций преподаватели приняли решение молчать. Все решили, что так будет надежнее: если сказать ученикам, что каморка опасна, то многие, гриффиндорцы уж точно, кинутся разведывать, что там и как. Открыть комнату все равно можно было только специальным заклинанием, которого никто из студентов не знал, но мало ли что может случиться с тем, кто попытается, например, взорвать дверь? Временные Дыры – слишком опасная и малоизученная часть магии, чтобы с ними экспериментировать.

Снейп по-прежнему не желал рассказывать кому бы то ни было о том, о чем знал только он. От любой помощи коллег он отказывался, уверяя всех, что справится сам. Впрочем, Гермиону такое положение вещей явно не удовлетворило. На следующий день после своих ночных книжных изысканий, едва наступило время обеда, она спустилась в подземелья, полная решимости убедить Снейпа в том, что без ее помощи он не справится.

– Северус, я все знаю! – произнесла Гермиона с порога кабинета зельеварения.

– Это для меня не новость, – ответил Снейп, едва повернув голову.

– Я серьезно! – воскликнула Гермиона и, не дожидаясь приглашения, села за стол напротив Снейпа. – Вчера я полночи потратила на изучение книг по Темной Магии, потом сложила один и один и поняла, в чем дело.

Снейпу все же пришлось оторваться от фолианта, страницу которого он до того момента изучал с излишней внимательностью, и посмотреть на Гермиону.

– Если я все правильно поняла, то без моей помощи тебе не обойтись, – продолжила она. – Хотя, возможно, я и ошибаюсь.

– Я что-то не припомню, когда мы перешли на «ты», – ехидно произнес Снейп.

– Вообще-то давно пора, мы уже три года как коллеги, – спокойно ответила Гермиона. – А сейчас, если ты, конечно, хочешь вернуть своего ученика, с большой вероятностью нам придется работать бок о бок. Ты ведь не думаешь, что тебе удастся спасти Флавиуса самому и все скрыть? В любом случае, до конца учебного года осталось два месяца, и Отдел Тайн потребует хроноворот обратно.

Глаза Снейпа полыхнули недобрым огнем.

– Тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело? – шумно вздохнув, прошипел он. – Я сам в состоянии разобраться со своими ошибками.

– Если я правильно поняла то, что произошло, один ты ничего не сделаешь. Тебе понадобится человек, у которого есть «иммунитет» к временной магии, то есть тот, кто раньше хоть раз совершал перемещения во времени. Или я не права, и тебе приходилось это делать?

Было видно, что Снейп разозлился еще больше, но все же разум взял верх, и выставить Гермиону из кабинета он не решился.

– А у меня как раз есть такой опыт, и я могла бы тебе помочь, – продолжила Гермиона, заметив, что Снейп немного успокоился. – Правда, сначала нужно до конца разобраться в ситуации. Я ведь правильно поняла, что ты дал Скримджеру хроноворот? Флавиус – мальчик, очень увлеченный наукой. Ему, как и мне когда-то, на моем третьем курсе, хотелось изучать больше предметов, чем может вместить в себя расписание. Насколько я знаю, в нынешнее время Министерство идет на любые уступки по отношению к Хогвартсу. В мою бытность студенткой МакГонагалл договаривалась с кем-то из Отдела Тайн втихаря, а сейчас хроноворот можно получить вполне официально, стоит только сказать, что он «для учебных нужд». Верно?

Снейп молча кивнул.

– Ты, разумеется, предупредил Скримджера о том, что хроноворот ни коем случае нельзя запускать между тремя и четырьмя часами утра. Вернее, нельзя возвращаться в прошлое ровно на этот час. Если этот запрет нарушить, то образуется Временная Дыра, которая поглощает всех, кого угораздит оказаться поблизости, живых и неживых. Впрочем, тот, кто запустил хроноворот, может спастись, если произнесет специальное заклинание щита. Чары очень мощные, сотворить их под силу только взрослому и сильному магу.

– Флавиус и сам знал про этот час, – сухо произнес Снейп. – Но я, разумеется, напомнил.

– Конечно, знал, – кивнула Гермиона, - он же слизеринец... И не смотри на меня так! Я уверена, он продумал все еще в прошлом году. И специально взял на себя столько занятий, чтобы они не уместились в расписании, и ему выдали хроноворот. Он собирался с его помощью избавить Слизерин от Хора Приведений. Именно за этим он пришел в четыре утра в Комнату-для-репетиций и запустил хроноворот. Временная Дыра должна была поглотить призраков, а сам Скримджер рассчитывал спастись с помощью заклинания щита. Но что-то пошло не так, щит у него до конца не получился, и Дыра поглотила его, а призраки успели улететь. Хотя, видимо, какой-то щит он все-таки поставил – поэтому дыра и не закрылась. Теперь он застрял где-то во временном коридоре, и вызволить его будет задачей не из легких. Знаешь, я сейчас вспомнила: в ту ночь ко мне приходил мой ученик, Майкл Снейлз, и жаловался, что гриффиндорцы слышали голоса, но не такие, как обычно. Он говорил, что они будто бы слышали сами себя. Я, разумеется, тогда не придала этому значения, решив, что Хор просто в очередной раз расширил свой репертуар. Но Хора-то тогда уже в каморке не было, они вовсю резвились в подземельях! А Майкл и другие гриффиндорцы действительно слышали сами себя – то, о чем они говорили час назад. Это известный эффект Дыры, образовавшейся от неправильного запуска хроноворота. Если ты помнишь, в тот день Гриффиндор выиграл у Слизерина в квиддич, и празднование затянулось до утра. Если бы в промежуток с трех до четырех все спали, Дыре было бы нечего «повторять». Но ученики говорили, пели, смеялись. А потом прослушали сами себя. И продолжают, кстати, слушать каждую ночь в тот самый час.

– Да, похоже, так все и было, – голос Снейпа по-прежнему практически ничего не выражал.

– Скримджер – храбрый мальчик, – мягко произнесла Гермиона. – Он хотел избавить своих однокурсников от ночных концертов, но метод выбрал, мягко говоря, хм... небезопасный.

– Остается только догадываться, как с такими способностями он оказался на моем факультете, – мрачно усмехнулся Снейп. – Гриффиндорского безрассудства в нем явно больше, чем мозгов.

– Зря ты так. Флавиус всего лишь хотел помочь.

– Посмотрел бы я, что бы ты сказала, вытвори студент твоего факультета подобное, – мрачно усмехнулся Снейп. – Хотя вам, гриффиндорцам, к такому как раз не привыкать.

– По-моему, сейчас не время для факультетских споров, – решительно сказала Гермиона. – Сейчас как раз надо объединить усилия, чтобы вытащить мальчика, причем желательно без большого ущерба для самих себя. Ты, я вижу, уже приступил, – Гермиона бросила выразительный взгляд на лежавшую перед Снейпом раскрытую книгу. – Именно ее мне и не хватало вчера в той стопке томов, которые я позаимствовала в Запретной Секции. Мне стоило догадаться, что ты взял ее раньше меня.

– Это мне мало что дало, – мрачно произнес Снейп. – Проникновение во временной коридор с последующим возвращением – задачка посложнее, чем водить за нос Волдеморта.

– О чем я тебе и говорила, – кивнула Гермиона. – Без меня ты не справишься. Кстати, – она кинула взгляд на часы, – ты абсолютно прав насчет того, что «игры» с Временными Дырами требуют большой отдачи магической энергии. Поэтому сейчас и тебе, и мне лучше ее восполнить – до конца обеденного перерыва осталось полчаса.

В тот день Снейп и Гермиона решили ничего не предпринимать. Обоим требовалось собраться с мыслями.

Вечером Гермиона, приняв Успокаивающего зелья, ложилась спать с твердым намерением как следует отдохнуть и набраться сил. Но не тут-то было. Около четырех утра ее разбудил ставший уже привычным стук в дверь. Гермиона закрыла голову подушкой, надеясь, что очередной напуганный призраками ученик вскоре уйдет. Но через минуту стук повторился, еще более громкий, чем прежде. Раньше младшекурсники никогда не позволяли себе так барабанить в дверь своего декана.

– Профессор Грейнджер! – послышался со стороны двери голос Снейпа.

Остатки сна тут же выветрились из головы Гермионы, и она вскочила с кровати. Открыв дверь, она увидела на пороге декана Слизерина с зажженной палочкой в руке. Свободной рукой он крепко держал Джулиана Кута, шестикурсника-гриффиндорца.

– Я поймал его, когда он пытался взломать дверь в Комнату-для-репетиций, – холодно произнес Снейп. – Совершенно случайно. Ты что, даже не потрудилась поставить на дверь следящее заклинание?

– Зачем? Ее все равно невозможно открыть обычными чарами, – машинально произнесла Гермиона. – А их знают только преподаватели и директор.

– Ты уверена? – в голосе Снейпа слышался неприкрытый сарказм. – Я вот почему-то не очень.

– Зачем вы пытались проникнуть в каморку, мистер Кут? – строго спросила Гермиона у студента.

– Мне было интересно, что там произошло! – воскликнул Джулиан без тени страха и смущения. – Я ведь знаю, что там что-то случилось, а от учеников это скрывают! Сначала мы слышим ночью голоса, потом привидения покидают свое любимое место. Затем исчезает Скримджер, а вы опрашиваете других учеников и осматриваете замок, но ничего не находите! И при том – никому ни слова! А мы тоже хотим знать, что происходит!

– И чтобы удовлетворить свое любопытство, вы решили попробовать вскрыть наглухо запечатанную дверь, – ледяным тоном произнесла Гермиона. – А вы не подумали, мистер Кут, что преподаватели молчат для вашей же безопасности? Пятьдесят баллов с Гриффиндора за глупость и безрассудство. И две недели отработок за то, что бродили по замку ночью. И не смотрите на меня так, мистер Кут – Комната-для-репетиций находится за пределами гриффиндорской гостиной, и вы не имели права быть возле нее после отбоя. Марш спать!

По лицу Кута было заметно, что ему есть, что возразить Гермионе, но, подняв голову, он случайно встретился взглядом со Снейпом, и спорить сразу расхотелось.

– Спокойной ночи, профессор Грейнджер, – промямлил Джулиан и поплелся по коридору в сторону лестницы в гостиную Гриффиндора.

– По-моему, твои ученики совсем распустились, – покачал головой Снейп. – Минерве как-то лучше удавалось держать их в узде.

Северус ожидал, что Гермиона примется яростно спорить, но она просто устало прикрыла глаза.

– Я с самого начала говорила МакГонагалл, что не справлюсь с должностью декана, – грустно произнесла она. – Но Минерва была уверена в обратном. Хотя сначала вроде бы было лучше, и ученики меня слушались. Но с этими привидениями, – она махнула рукой, – когда почти каждую ночь кто-нибудь будит, ни на какую дисциплину не остается сил.

Снейп в растерянности смотрел на Гермиону. Раньше ему никогда не доводилось видеть ее такой подавленной и беззащитной. Похоже, бессонные ночи, к которым примешивались постоянные жалобы испуганных учеников, здорово доконали ее. А тут еще эта Временная Дыра.

– Гермиона, почему ты не пьешь Успокаивающее зелье? – внезапно поинтересовался Снейп. – Ведь оно безвредное. Если бы ты нормально высыпалась, тебе было бы намного легче.

– Успокаивающее зелье? – удивленно переспросила Гермиона. – Оно на меня давно не действует. Хотя иногда я его пью и сплю чуть лучше.

– Какое зелье ты пьешь? Я имел в виду Pacare Mixtura.

– Ах да, разработка Гипериона МакКонана, я читала о ней в каком-то выпуске «Вестника алхимика» года три назад, – вспомнила Гермиона. – Но у этого зелья очень сложный рецепт, и, насколько я помню, его приготовление требует постоянного внимания. У меня просто нет на это времени. А в Косом переулке такое не продается.

– На самом деле эта микстура – целиком и полностью мое изобретение, – процедил сквозь зубы Снейп. – Но я имел неосторожность послать статью о ней в «Вестник» до того, как запатентовал. В былые времена, когда мое имя еще не обросло дурной славой, никто бы не решился украсть у меня разработку. Но сейчас все изменилось.

– Прости, я не знала, – пробормотала Гермиона.

– Четыре года назад, когда я вернулся домой, счастливо избежав Азкабана, у меня тоже началась бессонница, – продолжил Снейп. – Обычное Успокаивающее, как и в твоем случае, довольно быстро перестало действовать, а Зелье сна без сновидений нельзя принимать часто. Тогда я стал думать, как улучшить уже существующее снадобье, и путем долгих экспериментов получил эту микстуру. Я могу дать тебе немного, если спустишься за ним со мной в подземелье. Себе я потому сварю еще. А тебе сейчас нужны силы, если мы хотим справиться с Временной Дырой.

– Хорошо, пошли, – после недолгих раздумий согласилась Гермиона.

Накинув на плечи мантию, Гермиона отправилась по темным коридорам вслед за Снейпом в подземелья. Хора в ту ночь слышно не было – видимо, призраки решили, что уже достаточно отомстили слизеринцам за Временную Дыру, и взяли тайм-аут.

– Проходи, – Снейп гостеприимно распахнул перед Гермионой дверь своей комнаты. Внутри было очень темно: единственная зажженная свеча едва освещала стол и лежавшие на нем пергаменты. Очертания предметов различались с трудом. К тому же в подземельях было влажно, и воздух казался гораздо холоднее, чем в остальной части замка.

– Почему ты не топишь камин? – спросила Гермиона, поежившись.

– Я привык к такой температуре, – пожал плечами Снейп. – Топлю только, когда на улице минус.

Снейп подошел к шкафу и, взяв с полки небольшой флакон из зеленого стекла, протянул его Гермионе.

– Не больше четырех глотков. Иначе с непривычки можешь потерять сознание вместо того, чтобы уснуть.

После его слов Гермиона перед тем, как принять зелье, на всякий случай опустилась в кресло. Снадобье было теплым, густым и чуть сладковатым на вкус. Сделав три глотка, Гермиона почувствовала, как переживания отступают, все части тела расслабляются, и глаза сами собой закрываются. В подземелье внезапно стало тепло без всякого камина, хотя еще минуту назад она дрожала и куталась в мантию. Через несколько секунд Снейп увидел, как голова Гермионы свесилась на грудь, и дыхание сделалось ровным и глубоким.

– Хм, наверное, доза все-таки зависит от возраста, – пробормотал Снейп. – Или от степени усталости? В любом случае, надо будет запомнить этот эффект для дальнейших исследований. И что мне теперь с тобой делать, мисс декан Гриффиндора? Так и оставить тебя здесь? А если ты сползешь с кресла на холодный пол и простудишься? – с этими мыслями Снейп подошел к Гермионе, осторожно взял ее на руки – она при этом лишь чуть заметно пошевелилась – и перенес на стоявшую в углу комнаты кровать, не забыв укрыть тяжелым меховым одеялом. Сам он трансфигурировал то самое кресло, в котором уснула Гермиона, в кушетку и лег на нее.

Глава 6. Первая попытка

– Северус, почему ты меня не разбудил?! – Гермиона нервно ходила взад-вперед по комнате Снейпа. После трех глотков успокаивающего зелья она крепко проспала остаток ночи и теперь чувствовала себя весьма отдохнувшей. Проблема заключалась лишь в том, что когда она проснулась, уже закончилась первая пара, и коридоры Хогвартса были полны учеников. И теперь Гермионе, которая до сих пор была одета только в пижаму и мантию, в которых ночью спустилась в подземелье, нужно было выйти из комнаты Снейпа и попасть в Гриффиндорскую Башню.

– Это не так-то просто после моего зелья, – спокойно ответил Снейп.

– Я не должна была здесь ночевать, – Гермиона закусила губу. – Некоторые и так уже, по-моему, считают, что я в последнее время слишком часто с тобой общаюсь.

– Вот как? – в голосе Снейпа слышалась насмешка. – Кто же это?

– Дин Томас, например. Он вчера вскользь заметил, мы оба уже вторые сутки выглядим какими-то сонными и вообще стали слишком часто появляться вместе!

– Я от учителя маггловедения другого и не ожидал, – холодно произнес Снейп.

– Я сказала ему, что всего лишь помогаю тебе вернуть пропавшего ученика. А он ответил, что это целиком и полностью мое дело, и мне не нужно перед ним оправдываться. Представляешь? И как мне теперь выйти из твоей комнаты в таком виде?

– Ты же преподаватель трансфигурации – сделай из пижамы что-нибудь более приличное.

Гермиона густо покраснела. Почему ей сразу не пришла в голову такая простая мысль? Несколько простых взмахов палочкой – и пижамные штаны превратились в строгие брюки, а тапочки в туфли.

– Так-то лучше, – удовлетворенно заключила Гермиона, оглядывая свой новый наряд. – Кстати, забыла поблагодарить тебя за зелье. Микстура и впрямь замечательная, я давно так крепко не спала. Жаль, что ее трудно варить.

– Совсем не трудно, – ухмыльнулся вдруг Снейп. – Тот рецепт, который я послал в «Вестник» и который присвоил себе МакКонан, был лишь первичной разработкой, так сказать, наброском. Разумеется, с тех пор я усовершенствовал его. Теперь зелье нужно настаивать не месяц, а всего лишь три ночи, и технология тоже изменилась. Но я пока не собираюсь никому об этом рассказывать. Раз уж я не нужен науке, так хотя бы буду получать от своих разработок денежный доход, продавая зелья аптекарю в Косом переулке и больнице Святого Мунго.

– О, – растерянно произнесла Гермиона. – Если бы ты рассказал мне рецепт, я была бы тебе очень благодарна. Разумеется, я сохраню его в тайне и буду использовать только для себя.

– Давай потом, когда все утрясется. Сейчас мне как-то не до зелий, – поморщился Снейп. – Пока у меня еще есть немного в закромах – могу тебя хоть каждую ночь им поить.

– Ладно, – согласилась Гермиона. – Кстати, сегодня я чувствую себя весьма отдохнувшей. Пожалуй, самое время рискнуть.

– Ты уверена? – осторожно поинтересовался Снейп. – Не лучше ли подготовиться более тщательно?

– Долго тянуть тоже нельзя, – покачала головой Гермиона. – Нам в некотором смысле повезло, что Дыра не закрылась – за Флавиусом должен остаться след, по которому можно выйти на ту точку временного пространства, в которой он сейчас находится. Но с каждым днем этот след слабеет. Если он исчезнет совсем, придется искать мальчика во временном коридоре, а это задача под силу даже не всякому сотруднику Отдела Тайн! Да и как тут подготовишься – это же не битва, к которой можно тренировать боевые заклинания. Такие чары либо срабатывают с первого раза, либо... Словом, лучше всего будет приступить сегодня ночью!

– Ну, хорошо, – нехотя согласился Снейп. Прежде он никогда не имел дела с магией времени, и стоявшая перед ними задача казалась ему почти невыполнимой. Но показывать этого Гермионе он не собирался.

***

Ровно в три часа ночи Гермиона подошла к двери в Комнату-для-репетиций. Снейп уже ждал ее там. Несколько секунд они стояли молча, пока из каморки не послышались голоса, пение и смех. Дыра по-прежнему воспроизводила звуки, которые доносились из гостиной Гриффиндора в ночь исчезновения Флавиуса Скримджера. Только теперь они были намного тише, чем в первую ночь, когда их слышали даже в спальнях. Значит, след с тех пор здорово ослабел.

– Кажется, в Гриффиндоре стоит более серьезно поставить вопрос о дисциплине, – язвительно произнес Снейп, прислушавшись к доносившимся из каморки голосам. – Раньше студенты не позволяли себе такого поведения ночью даже после того, как выиграли Кубок по квиддичу.

– Твои, может, и не позволяли, – в тон ему ответила Гермиона. – Когда Слизерин в последний раз выигрывал Кубок? Лет пятнадцать назад?

Снейп хотел ответить что-то не менее обидное, но не решился. Уж слишком ответственным был момент, чтобы перебрасываться колкостями. Да и времени у них было немного.

– Давай потом о квиддиче, – махнул рукой Северус. – Что нам нужно делать?

– Для начала сосредоточиться и избавиться от всех эмоций, – ответила Гермиона. – Да, как при окклюменции. Нельзя допустить, чтобы Время нами завладело, а с человеком, который испытывает страх, радость или любые другие эмоции, это сделать проще простого. В момент проникновения во временной коридор лучше всего вообще ни о чем не думать. Кстати, возможно, именно этого и не смог сделать Скримджер, за что и поплатился слишком слабым щитом.

– Хорошо, уж с этим я справлюсь, – уверенно произнес Снейп. – Что я должен буду делать?

– Сейчас я открою дверь. Мы оба зайдем внутрь, и у нас будет секунд сорок до того, как Временная Дыра почувствует наше присутствие и активизируется. Ты за это время должен успеть поставить щит. Для тебя это гораздо важнее, чем для меня. Для человека, который раньше перемещался во времени, Дыра не так опасна, потому что у него уже образовалась некая связь с временным пространством, и он может противостоять ему. Обо мне не думай – береги себя. Если во Временную Дыру попадет человек, ни разу ранее не перемещавшийся во времени, последствия могут быть кошмарными. Ну, впрочем, я не буду пересказывать тебе содержимое третьего тома «Магии Времени»...

– Я все понял, – Снейп выглядел абсолютно спокойным. – Мы можем приступать, я готов.

– Хорошо, – Гермиона в последний раз на секунду прикрыла глаза, сосредотачиваясь. – Если вдруг что-то пойдет не так, я подам тебе знак, и ты помнишь, что делать. Но, надеюсь, до этого не дойдет. Поехали! – она произнесла заклинание, и дверь в Комнату-для-репетиций приоткрылась. Северус и Гермиона зашли внутрь.

В каморке было темно, но в дальнем углу легко угадывалось светящееся синеватое облачко. Снейп успел произнести заклинание до того, как Дыра начала увеличиваться в размерах и двигаться к ним. Щит получился очень качественным – облачко, доплыв до середины комнаты, остановилось, наткнувшись на невидимую преграду. Снейп стоял с поднятой палочкой, удерживая защиту, и неотрывно следил за Дырой. Гермиона, чувствуя себя совершенно спокойно, двинулась вперед. Как только защитный барьер остался позади, магия Дыры стала ощущаться очень сильно. Даже сильнее, чем рассчитывала Гермиона, но пока ей удавалось держать контроль. Дыра притягивала, стараясь втянуть в себя тех, кто находился рядом, но Северуса защищали чары, а Гермиона была хорошо подготовлена. Она очень внимательно вглядывалась в свечение и, наконец, увидела то, что ожидала – серебристую полупрозрачную нить. След Скримджера. Нить оказалась более слабой, чем рассчитывала Гермиона, но другого пути не было. Расстояние между ней и Дырой сокращалась, Гермиона же видела только нить и изо всех сил старалась разглядеть ее продолжение. След был слишком слабым, он то и дело растворялся в тумане временного коридора, потом появлялся вновь. Потерять его было очень легко. Откуда-то из глубины совершенно отчетливо донесся крик, и в этот момент след окончательно растворился в тумане. Внезапно Гермиону охватил страх. Нет, нельзя! Ей нельзя испытывать эмоции! Но страх лишь усиливался, переходя в панический ужас, а туман временного коридора становился все плотнее. Серой нити больше не было видно, страх заслонил все. Гермиона окончательно потеряла контроль и почувствовала, как бездна неумолимо затягивает.

– Нет! – изо всех сил закричала она. – Северус! – в следующий момент туман исчез, и наступила темнота.

– Гермиона! Гермиона, ты слышишь меня? – Снейп тряс ее за плечо, пытаясь привести в чувство. – Да очнись же!

Гермиона открыла глаза и тут же услышала, как Снейп облегченно вздохнул. В голове шумело, взгляд никак не мог сфокусироваться, и во всем теле чувствовалась противная слабость. Попытка сесть успехом не увенчалась. Приподняв голову, Гермиона лишь успела заметить, что лежит возле лестницы в Гриффиндорскую Башню, а дверь в Комнату-для-репетиций плотно закрыта.

– Не надо! – произнес Снейп, пресекая очередную неуклюжую попытку Гермионы принять вертикальное положение. – Я сам, – с этими словами он поднял Гермиону на руки. Ей оставалось лишь обхватить руками его шею, чтобы ему было легче ее держать, и Северус понес ее прочь от каморки.

– Какой пароль? – Гермиона не сразу сообразила, что Снейп уже стоит у двери в ее спальню, но войти не может.

– Хвост феникса, – прошептала она. Дверь в комнату Гермионы со скрипом приоткрылась.

Гермиона думала, что как только ее голова коснется подушки, она тут же уснет. Но не тут-то было. Физическая слабость до сих пор ощущалось, но в голове начало проясняться. Липкий страх, который Гермиона почувствовала при попытке проникновения во временной коридор, вновь охватил ее. Снейп не уходил, а молча ждал, пока она что-нибудь скажет.

– Северус, – хрипло произнесла Гермиона. Теперь ее била крупная дрожь. – У меня там... в шкафу... лежит... шоколад... Принеси мне... пожалуйста... Должно помочь...

Снейп принес плитку шоколада и, разломив ее на маленькие кусочки, принялся осторожно кормить ими Гермиону, придерживая ее голову над подушкой - сама она даже этого не в состоянии была сделать. После шоколада ей немного полегчало.

– Может быть, принести чего-нибудь более серьезного? – мягко спросил Снейп. – Например, Восстанавливающего зелья?

– Да, пожалуй, – прошептала Гермиона. – И еще я бы выпила твоей Успокаивающей микстуры, потому что, несмотря на слабость, сна у меня ни в одном глазу.

– Хорошо, я принесу, – ответил Снейп и вышел.

Гермиона лежала неподвижно, вслушиваясь в тишину. Страх все никак не желал отступать, а как только она осталась в одиночестве, еще усилился. Вдруг где-то рядом раздался зловещий смех. Не сразу сообразив, что это проделки призрака Фреда Уизли, Гермиона вскрикнула и нырнула с головой под одеяло.
Снейп вернулся минут через десять, держа в руках несколько разных флаконов. Откупорив один, он плеснул немного жидкости в стакан и, вновь приподняв голову Гермионы над подушкой, поднес стакан к ее губам.

– Выпей все, – тихо проговорил он. – Сразу станет лучше.

Каждый глоток давался Гермионе с трудом, но Северус терпеливо ждал, пока она справится с зельем, и иногда вставлял ободряющие фразы. Зелья действительно помогли – следующий стакан Гермиона смогла уже поднять сама.

– Вот и умничка, – голос Снейпа обволакивал и успокаивал. – А теперь микстуру, чтобы заснуть и отдохнуть.

После двух глотков сонной микстуры, Гермиона почувствовала, что страх окончательно отступает.

– Хорошо, – она улыбнулась и с облегчением откинулась на подушку. – Северус... спасибо тебе.

– Я оставлю на столе стакан с восстанавливающим зельем, – ответил Снейп. – Утром, как только проснешься, сразу выпей. И тогда завтра все будет совсем хорошо. Спокойной ночи, – с этими словам Снейп направился к двери.

– Северус, – позвала Гермиона. Снейп замер на полпути и обернулся к ней. – Северус, не уходи… пожалуйста, останься.

– Ты сейчас уснешь, – мягко произнес Снейп. – Тебе нечего бояться, ты у себя в Башне, рядом твои друзья.

– Северус, пожалуйста! – во взгляде Гермионы читалась мольба. – Я не могу сейчас остаться одна.

Снейп в растерянности смотрел на Гермиону. Вчера она ночевала в его подземельях, теперь вот просит, чтобы он остался у нее. Как-то это... неправильно. Но она выглядела такой напуганной и беззащитной.

– Хорошо, – произнес, в конце концов, он. – Я никуда не уйду. Останусь спать вон в том кресле. Ничего не бойся и отдыхай!

Глава 7. Новая идея

Когда Снейп проснулся, часы уже показывали десять утра. Гермиона еще спала. Какое-то время он смотрел на нее, раздумывая, уйти ему сейчас или дождаться, пока она проснется. Может, очнувшись, она и не вспомнит, что было ночью, и разозлится на него. Но она так просила его остаться...

Снейп трансфигурировал кровать, на которой спал, обратно в кресло и уселся в него. Надо же, как странно повернулась его жизнь! Те, кого он раньше терпеть не мог, стали ему едва ли не друзьями. Он никак не мог забыть то заседание Визенгамота, на котором ему должны были вынести обвинительный приговор. Дело Снейпа разбирали месяц, все это время он был на свободе, но на него были наложены следящие чары, чтобы он не мог сбежать. К тому времени слишком мало Пожирателей осталось в живых, других уже приговорили к Поцелую Дементора или пожизненному заключению в Азкабане. Пока шли их слушания, Снейп лежал в больнице Святого Мунго. И вот, когда его вылечили, ему тоже пришлось предстать перед Визенгамотом. В тот момент ему казалось, что его поставили на ноги специально, чтобы отправить в Азкабан. С каждым заседанием Снейп все меньше и меньше надеялся на то, что останется на свободе. Его обвиняли в убийстве Альбуса Дамблдора и представляли как соучастника пыток, которые происходили на сходках Пожирателей в Малфой-мэноре. Этого уже хватало на пожизненный срок. Если бы хоть кто-то из членов Визенгамота выступил в его защиту, еще можно было рассчитывать на спасение, но все либо были на стороне обвинения, либо воздерживались от голосования, старательно пряча глаза. Последними, в основном, были те, кто хорошо знал Поттера.

И вот в один жаркий майский день состоялось последнее заседание. Снейп больше ни на что не надеялся, ни с кем не спорил. Он уже покорился судьбе, когда ему сообщили, что в Министерство прибыли два волшебника, готовые выступить в его защиту. И кто же ими оказался? Поттер и Уизли, тогда еще студенты Школы Авроров. Снейп помнил каждое слово, произнесенное Гарри и Роном на том заседании. Гарри во всех подробностях описал все, что произошло в день смерти Дамблдора, а в завершение предоставил в качестве доказательства воспоминания Снейпа. Вырезав при этом – за что Северус был ему премного благодарен – все, что касалось Лили. Судья, конечно, сказал, что подвергнет воспоминания экспертизе, но на самом деле ни у кого не возникло сомнений в правдивости его показаний – после победы над Волдемортом Гарри Поттеру верили безоговорочно. Потом выступил Рон – он попросил обвинение предоставить доказательства того, что Снейп действительно принимал участие в пытках магглов на сходках Пожирателей. В том, что он посещал Малфой-мэнор, сомнений не было, но с какой целью? Ведь Гарри уже доказал, что Снейп был двойным агентом, а значит, на собраниях Темного Лорда не присутствовать не мог. Но кто сказал, что он лично кого-то пытал? Как выяснилось, доказательств этому не было. Обвинение распадалось на глазах.

Гарри и Рона в то время в магическом мире любили и почитали все, от полировщика метел до министра, и к их словам просто не могли не прислушаться. После их речей больше половины членов Визенгамота проголосовало за оправдательный приговор, и властям ничего не оставалось, как отпустить Снейпа на свободу, сняв с него следящие чары. Снейп был настолько ошарашен как внезапным появлением Поттера и Уизли, так и тем, что избежал Азкабана, что долгое время не мог поверить в то, что это правда. Много раз он просыпался утром, думая о том, что ему все это приснилось, и внимательно разглядывал запястье левой руки, на котором еще недавно красовался бледный витиеватый узор – так выглядели следящие чары аврората. Но узора больше не было. Поблагодарить своих защитников он решился лишь спустя месяц, когда окончательно поверил в то, что встреча с дементорами отменяется.

И теперь Поттер и Уизли снова оказали Снейпу неоценимую помощь – если бы не они, ему пришлось бы делать официальное заявление в аврорат, а потом – в Отдел Тайн. Чем бы это закончилось для него, известно одному Мерлину, но Снейп был уверен, что ничем хорошим. А теперь еще Гермиона – она с такой настойчивостью предлагала свою помощь, практически заставила Снейпа выслушать ее. И снова – если бы не она, Северус, разумеется, не справился бы с Временной Дырой в одиночку. Ох, только бы с ней все было в порядке после вчерашней ночи… Салазар бы побрал этого Скримджера! И теперь, похоже, все равно придется заявить в Отдел Тайн. Нельзя больше подвергать Гермиону такому риску. О том, что хроноворот нельзя запускать между тремя и четырьмя часами, Флавиус был предупрежден. А то, что не послушался – так вины Снейпа в этом нет. Тем более хроновороты при надобности Министерство теперь выдает чуть ли не официально. И вообще, если бы декан отвечал за каждый идиотский поступок своих учеников, Минерва бы уже давно куковала в Азкабане!

В этот момент Гермиона тихонько застонала и открыла глаза. Северус был первым, кого она увидела – он уже стоял у ее кровати, держа в руках стакан с Восстанавливающим зельем.

– Который час? – спросила Гермиона, глянув на настенные часы. – Мерлин, как поздно!

– Сегодня суббота, – спокойно произнес Снейп. – А позади очень тяжелая ночь – тебе было необходимо выспаться! Кстати, выпей вот это, – он протянул ей стакан.

Сделав нескольких глотков Восстанавливающего зелья, Гермиона села в кровати и прислушалась к ощущениям. Дрожь и противная слабость отступили.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Снейп.

– Хорошо, – ответила Гермиона нарочито уверенным тоном. – Пожалуй, сегодня можно будет попытаться снова.

– Ни в коем случае! – отрезал Снейп.

– Но как же? – растерялась Гермиона. – Нам же необходимо вытащить Скримджера из временного коридора. След слабеет очень быстро – вчера я его потеряла. Чем дальше, тем будет сложнее!

– Я больше не могу подвергать тебя опасности. Пусть этим занимается Отдел Тайн.

– Нет, Северус! – вскричала Гермиона. – Отдел Тайн вынужден будет сообщить в аврорат, а они только обрадуются поводу упечь тебя в Азкабан. Прошу тебя, не делай этого. Вчера я совершила ошибку, поддалась панике и потеряла след, но в другой раз у меня все получится. Пожалуйста, дай мне попытаться еще хоть раз!

– Гермиона, зачем? Ну, зачем тебе это, скажи!

– Я не хочу, чтобы тебя арестовали.

Ну вот, пожалуйста. Поттер, Уизли и Грейнджер... Кто еще станет его адвокатом?

– Северус, только один раз! – Гермиона умоляюще сложила руки. – Если не получится, придумаем что-нибудь другое.

– Ладно, давай обсудим это вечером, – решил Снейп. – Сейчас мне пора идти к себе в подземелья, а то мои ученики, чего доброго, начнут меня разыскивать, – с этими словами он повернулся к двери.

– Северус! – окликнула его Гермиона. Он повернул голову. – Спасибо тебе, что не ушел ночью, – она слегка порозовела, и Снейпа это вконец смутило. Пробормотав что-то вроде «всегда пожалуйста», он скрылся в коридоре.

На обед Гермиона в тот день спустилась раньше всех: после ночных приключений и пропущенного завтрака у нее разыгрался просто зверский аппетит. За столом преподавателей в это время еще не было никого, кроме нее. Пока Гермиона с наслаждением ела суп, в Большой Зал вошла Парвати и села рядом.

– Привет, – поздоровалась Парвати, подмигнув Гермионе. – Что-то ты сегодня поздно, и на завтраке тебя не было. У тебя все в порядке?

– Да, – твердо ответила Гермиона. – Просто очень плохо спалось ночью.

– Понимаю, – глаза Парвати весело светились. Так она обычно выглядела, когда норовила рассказать какую-нибудь архиважную сплетню. – Ну, и что у тебя со Снейпом?

Гермиона поперхнулась тыквенным соком.

– Что? – воскликнула она, откашлявшись. – У меня со Снейпом? Парвати, ты меня ни с кем не путаешь?

– Да ладно тебе, – совсем развеселилась Патил. – Я сегодня утром видела, как он выходил из твоей комнаты.

– Ты что, следишь за мной? – возмутилась Гермиона.

– Вовсе нет. Но наши спальни рядом, и сегодня я случайно выглянула из своей как раз в тот момент, когда из твоей выходил Снейп, – Парвати заговорщицки улыбнулась.

– Парвати, между нами ничего нет! – Гермиона и сама не знала, зачем говорит это. Если Патил уже почуяла жареную сплетню, переубеждать ее в чем-либо бессмысленно. – Ты же знаешь, что я помогаю Северусу вызволить его ученика! Это дело не из легких, между прочим. И да, некоторые эксперименты приходится проводить ночью.

– Не хочешь – не рассказывай, – пожала плечами Парвати. – А Чжоу, между прочим, сказала, что ты – единственная из известных ей волшебниц, с кем у Снейпа могли бы быть отношения.

Та-а-ак! Вот ты и вляпалась, профессор Грейнджер – половина преподавательского состава Хогвартса уже обсуждает твои несуществующие отношения со Снейпом!

– По-моему, в последнее время у него характер изменился в лучшую сторону, – продолжала верещать Патил. – Я раньше побаивалась его, если честно. Да, ты знаешь, вчера я раскинула на тебя карты Таро... – в этот момент в Большой Зал вошли одновременно Флитвик, МакГонагалл и Снейп, и Парвати пришлось замолчать.

Снейп сел по другую сторону от Гермионы, и та неожиданно для себя резко покраснела. От Патил это, конечно, не укрылось.

***

Вечером Гермиона, как и обещала, спустилась в подземелья к Снейпу, чтобы обсудить дальнейшие планы по спасению Скримджера. При этом она очень старалась дойти до его кабинета таким путем, чтобы никого не встретить.

Северус сидел за столом и внимательно изучал четвертый том «Магии времени», позаимствованный им накануне в комнате Гермионы.

– В этой книге есть кое-что интересное, – заявил Снейп, как только заметил ее на пороге своего кабинета.

– В ней много чего интересного, – удивленно произнесла Гермиона. – Только нам это вряд ли поможет.

– Мне кажется, ты ошибаешься. Я как раз только что дочитал раздел, где рассказывается о том, как некоторые маги использовали волшебных существ для экспериментов со временем. Фил Бесстрашный, например, описывает исследования, которые ему удалось провести с помощью своей совы. Он несколько раз пускал ее во временной коридор вместо того, чтобы лезть туда самому, потом вызволял оттуда специальным заклинанием. Животным там почти ничего не грозит – в отличие от человека они не могут испытывать сильные эмоции, которые подвели тебя вчера, и у них во много раз меньше шансов потеряться во временном коридоре.

– Да, я знаю эту историю, – ответила Гермиона. – Идея неплохая, но перед тем, как пускать животное во временной коридор, его тоже нужно подготовить. То есть хотя бы раз отправиться с ним в прошлое и вернуться, чтобы у него появился иммунитет к поглощающей магии.

– Я вот как раз хотел спросить: во время своих перемещений во времени на третьем курсе ты случайно ни разу не брала с собой своего кота? – спокойно поинтересовался Снейп, и Гермиона замерла с открытым ртом.

Глава 8. Живоглот приходит на помощь

– Живоглота? – переспросила Гермиона внезапно охрипшим голосом. – Да, было дело. Брала. Случайно, на самом деле… Но... Нет, Северус, ты же не хочешь сказать, что я должна рискнуть отправить своего кота во временной коридор?! Я не могу пойти на такое!

– Мы же не собираемся отправлять его туда навсегда, Гермиона! – воскликнул Снейп. – Ты говоришь, что след остался, но он слишком слабый, и с него легко сбиться, поддавшись эмоциям. Что вчера с тобой и произошло. Но если кто-то проследует по пути до нужной точки, след обновится. Нам всего лишь нужно, чтобы Живоглот прошел по следу, и мы его сразу вытащим, как я вчера вытащил тебя. А потом пойдешь ты. С только что обновленного следа ты уже не собьешься, даже если запаникуешь.

– Северус... ты серьезно? – Гермиона выглядела растерянной. Предложенный Снейпом вариант оказался для нее слишком неожиданным. – Я не знаю... А вдруг мы не сможем его вернуть?

– Это в любом случае лучше, чем не вернуть тебя, – фраза прозвучала излишне жестко, и Снейп тут же пожалел о сказанном. – Прости. Гермиона, тебя я вчера вытащил, как только ты закричала. Хотя к тому времени ты уже потеряла след. С Живоглотом будет еще легче, потому что он с пути не собьется.
– Северус, я не знаю, – Гермиона закрыла лицо руками. – Прости, я должна подумать.

– Подумай, – спокойно произнес Снейп.

Минут пятнадцать Гермиона просидела за столом молча, положив голову на руки. Снейп все это время терпеливо ждал. Он не сомневался, что она примет правильное решение.

– Наверное, ты прав, – наконец произнесла она. – То есть я, конечно, все равно боюсь. Живоглот для меня сейчас самое родное существо в Хогвартсе, – услышав это, Северус неопределенно хмыкнул. – Но, наверное, это и впрямь лучший выход. Иначе мы можем долго пытаться.

– Отлично, – заключил Северус. – Приступим сегодня ночью или тебе нужно отдохнуть?

– Да нет, я в форме, – уверенно произнесла Гермиона.

– Но до трех часов все равно тебе лучше поспать. Дать тебе еще зелья?

– Да я вроде бы совсем не устала. Сегодня же не было занятий. Может, лучше я посижу у тебя, и мы все еще раз обсудим? – в тот момент Гермионе страшно не хотелось возвращаться в Башню. Ей казалось, что, оставшись одна, она начнет потихоньку сходить с ума. Наверное, эти чувства отразились у нее на лице, потому что Северус тут же все понял.

– Можешь остаться здесь, если не хочешь идти в Башню, – просто сказал он. – Поспишь опять на моей кровати.

– А ты?

– А я еще почитаю. Для того чтобы держать щит, много энергии не нужно.

***

Как и накануне, около трех часов ночи Гермиона со Снейпом подошли к каморке. Гермиона держала на руках Живоглота, который, похоже, понял, что для него готовят какое-то очень ответственное задание и вел себя тихо.

Северус с Гермионой сразу начали действовать по отработанному сутки назад сценарию. Гермиона открыла дверь, они зашли внутрь, и Северус моментально поставил щит. После этого на какое-то время можно было вздохнуть спокойно и не торопиться.

Гермиона спустила Живоглота на пол. Кот отлично чувствовал всю ответственность момента и сидел, не шевелясь, словно ожидал дальнейших указаний. Гермиона постояла пару минут неподвижно с закрытыми глазами, освобождаясь от эмоций. Потом она жестом указала Живоглоту направление, и кот мягко и неторопливо вышел за пределы защитной границы. Голубое свечение по ту сторону притягивало, Живоглот шел прямо в него. Вот он достиг границы Дыры и на секунду замер. Гермиона смотрела на кота с нескрываемым восхищением: вот оно, то, что может животное, но одновременно не может человек! Человек, даже полностью освобожденный от мыслей и эмоций, никогда бы не смог остановиться перед Дырой. Теперь главное, чтобы Живоглот пошел по следу. Но нить всего одна, для кота она достаточно сильная, так что промахнуться невозможно. Словно в замедленной съемке Гермиона наблюдала, как Живоглот дотрагивается лапой до полупрозрачного следа, словно хочет поиграть. Лапа проскальзывает сквозь бесплотную нить, и это заинтриговывает кота еще больше. Он идет вперед, движется прямо по следу.

– Теперь внимание! – тихо произнесла Гермиона. Ее и Снейпа взгляды были прикованы к Дыре. Голубое свечение, скрывшее Живоглота целиком, теперь не просто висело в воздухе, а закручивалось в спираль все туже и туже. В какой-то момент оно слилось в совсем тонкую и прямую, уходящую вдаль линию. Она притягивала взоры Снейпа и Гермионы, маня за собой даже через щит.

– Пора! – выкрикнула Гермиона, усилием воли отрывая взгляд от Дыры. Они вместе выкрикнули заклинание, то самое, которым прошедшей ночью Снейп вернул в реальность Гермиону. В следующую секунду Живоглот, взъерошенный и истошно мяукающий, приземлился на пол каморки. Щит исчез, и голубое свечение вновь обрело силу, но Гермиона была к этому готова и, подхватив Живоглота на руки, выскочила наружу. Снейп последовал за ней. Как только они оба оказались в коридоре, дверь снова запечаталась наглухо.

Живоглот орал, извивался и отчаянно царапался в руках Гермионы, а она только крепче прижимала его к себе, все еще не в силах поверить, что они смогли вернуть его обратно целым и невредимым.

– Отпусти ты его! – воскликнул Снейп. – Он сейчас перебудит всю Башню!

Это немного привело Гермиону в чувство. Наконец, осознав, что с ними все в порядке, а дверь в каморку заперта, она отпустила Живоглота. Кот фыркнул, недобро сверкнул глазами и поспешно скрылся в темноте коридора. Гермиона со вздохом опустилась на пол.

– Ты как? – спросил Снейп, садясь рядом с ней и осторожно обнимая ее за плечи.

– Нормально, – тихо ответила Гермиона. – Правда, нормально. Сейчас отдохну немного, и можно будет продолжить.

– Прямо сейчас?!

– Разумеется! Сейчас самое безопасное время. Пока след сильный, шансов потеряться практически нет, но с каждым часом он будет слабеть.

– Ну, хорошо, – неуверенно согласился Снейп. – Но тогда хотя бы выпей вот это, – он извлек из складок мантии прозрачный флакон и протянул ей.

Гермиона, не задумываясь, глотнула предложенное ей зелье и тут же закашлялась – оно оказалось слишком терпким. Раньше она никогда такого не пила.

– Что это, Северус? – удивленно спросила она. – Это не восстанавливающее зелье.

– Это лучше, чем простое восстанавливающее зелье, – ответил Снейп. – И оно тоже не продается в Косом переулке.

Буквально через пару минут Гермиона смогла удостовериться в словах Северуса. Она почувствовала, как успокаивается, но при этом остается бодрой, а мысли вновь обретают прежнюю четкость.

– Я готова, – уверенно произнесла она, поднимаясь на ноги.

Северус без лишних слов проделал уже ставшие привычными действия с дверью и поставил щит. После выпитого зелья Гермиона ощущала невероятный подъем, даже Дыра перестала казаться ей опасной. Зайдя в каморку, она не стала медлить и собираться с духом, а уверенно обошла щит и направилась к голубому свечению, которое теперь мерцало чуть ярче. Северус наблюдал за своей коллегой с напряжением и некоторой тревогой.

Гермиона без колебаний шагнула навстречу свечению, и через несколько мгновений оно скрыло ее полностью. Она совершенно не волновалась – серебряная нить была видна очень четко и будто бы сама вела Гермиону за собой. Мимо проносились какие-то смешанные кадры, обрывки из прошлого и будущего, слышались голоса. Но на этот раз Гермиона не оглядывалась по сторонам и не обращала на это никакого внимания - она шла вперед, не видя перед собой ничего, кроме следа.

Она не знала, сколько минут или часов провела во временном коридоре. Ей казалось, что прошло совсем немного с тех пор, как она покинула каморку, когда впереди замаячил неясный силуэт. След вел прямо к нему, Гермиона шла, и очень скоро фигура приобрела четкие очертания. Глаза Флавиуса Скримджера были широко распахнуты, но он смотрел вперед безумным, невидящим взором. Гермиона крепко схватила его за руку.

Оставалось самое сложное – повернуть обратно. Временной коридор очень не любил выпускать тех, кто в него проник – не важно, намеренно или случайно. Гермиона стояла на месте, сжимая запястье Флавиуса, будто раздумывая, куда пойти: вперед или назад. Сияющая неизвестная бездна впереди манила больше, чем серебряная нить, которую она видела уже дважды. Что будет, если она пройдет немного вперед, а потом вернется? Ведь она точно сможет вернуться, вот он след, такой четкий и сияющий! Гермиона сделала шаг, и в голове внезапно возник образ Северуса. Он смотрел на нее и отрицательно качал головой. Северус... Конечно, она должна вернуться к нему, в Хогвартс! Ведь она пришла сюда, чтобы забрать мальчика, а для этого нужно уйти самой. Но ведь она всегда успеет вернуться к Северусу! Она только посмотрит, что там дальше, и тут же пойдет назад.

Гермиона сделала шаг. В этот момент сияющий вихрь подхватил ее и понес назад, по только что пройденному пути, и через несколько секунд выплюнул на пол каморки вместе с Флавиусом, которого она по-прежнему держала за руку.

– Уф-ф, – раздалось откуда-то сверху. Гермиона подняла голову и встретилась взглядом со склонившимся над ней Снейпом. В следующий момент она поняла, что все еще сидит на полу каморки, а рядом с ней лежит Флавиус Скримджер. Впрочем, она и сама сильно дрожала и все еще слабо соображала, что произошло. Она только успела заметить, что голубого свечения больше нет – выпустив Скримджера из временного коридора, Дыра закрылась.
– Я так испугался, когда понял, что ты дошла до цели, но не торопишься возвращаться обратно! – с этими словами Снейп присел рядом с Гермионой и мягко обнял ее, пытаясь успокоить. Гермиона уткнулась носом в плечо Северуса и расплакалась.

– Это оказалось сильнее меня, – всхлипывая, произнесла она. – Северус, спасибо тебе, что вовремя вытащил меня! Еще секунда, и я бы сошла со следа!
– Ну, все, все закончилось, – Снейп успокаивающе гладил Гермиону по спине.

В этот момент Скримджер, до сей поры лежавший без сознания, начал приходить в себя. Всхлипывая, он лежал на полу и бешено вращал глазами, явно не понимая, что происходит вокруг. Его вид несколько привел Гермиону в чувство.

– Мистер Скримджер! – позвал Снейп, выпуская Гермиону из объятий. Флавиус дернулся и повернулся на звук, уставившись куда-то мимо Северуса. Взгляд его ничего не выражал, и своего учителя мальчик явно не узнавал. – Н-да, этого следовало ожидать, – покачал головой Северус. – По всей видимости, придется отправить его в больницу Святого Мунго.

Снейп и Гермиона осторожно левитировали Скримджера в подземелья, откуда Северус незамедлительно отбыл вместе с мальчиком через камин в Лондон. Гермиона осталась ждать Северуса в его комнате.

***

Близилось утро, а Снейп все не возвращался. Гермиона начала заметно волноваться уже через час его отсутствия. Кто знает, как отреагируют в Лондоне на то, что ученик Хогвартса побывал во временном коридоре? Ведь теперь Снейпу придется все рассказать – врачи тут же определят, что случилось с мальчиком. Они его, конечно, вылечат – целители из Мунго часто получают таких пациентов от экспериментаторов из Отдела Тайн. Но Северус... Что если целители решат сразу заявить о происшествии в Хогвартсе в Министерство, и Снейпа арестуют?

К тому времени, как стрелки часов показывали шесть утра, Гермиона уже просто не находила себе места от беспокойства. Она то и дело вскакивала с кресла и принималась мерить шагами комнату, напряженно вслушиваясь в тишину. В ту ночь привидения почему-то решили не досаждать слизеринцам – даже их воплей не было слышно в темноте подземелий.

В половине седьмого, когда волнение достигло апогея, со стороны камина раздался шорох, который в тот момент показался Гермионе лучшим звуком в мире. Фигура Северуса появилась в зеленом пламени, и как только он сошел на ковер, Гермиона, не выдержав, бросилась к нему и крепко обняла.
– Северус! – воскликнула она. – Я думала, ты не вернешься!

Снейп нерешительно обнял Гермиону и погладил ее по голове, не зная, как ему реагировать на столь бурную радость, вызванную его появлением. Он вообще не думал, что она будет ждать его в подземельях.

– Я решила, что тебя арестовали, – Гермиона заглянула Снейпу в глаза.

– Ах, вот оно что, – Снейп явно не знал, что ему ответить. – Ну, нет, целители из Мунго, к счастью, относятся ко мне лучше, чем власти, и не побегут сразу доносить в Министерство. Я, видишь ли, периодически пополняю их запасы целебных зелий, так что без меня им придется туго. Если повезет, в Министерстве об этом происшествии вообще не узнают – Скримджер ведь тоже наделал таких глупостей, что по-хорошему ему грозит исключение из Хогвартса, так что ему лучше молчать.

Несколько минут они стояли молча, обнявшись, и Северус начал чувствовать некоторое неудобство. Лицо Гермионы было так близко, и она, не отрываясь, смотрела ему в глаза. Пока они разговаривали, Снейп мог делать вид, что ничего особенного не происходит, но как только слова иссякли, он почувствовал, что больше не сможет просто стоять и смотреть. И тогда он приблизил свое лицо к лицу Гермионы и осторожно коснулся губами ее губ. Гермиона едва заметно вздрогнула и чуть отстранилась.

– Северус, – прошептала она. – Что ты делаешь?

– Разве ты не этого ждала? – прошептал он в ответ, чуть ослабив объятия. – Прости, если ошибся.

– Нет, – помотала она головой. – Просто для меня это немного... странно, – произнеся это, Гермиона уже сама потянулась к Северусу. Он поцеловал ее снова, и на этот раз она ответила. Гермиона почувствовала, как ее сердце начинает биться чаще, и по всему телу разливается приятное тепло. Ноги держали плохо. Северус понял это, и, подхватив Гермиону на руки, подошел к креслу и опустился в него, посадив ее к себе на колени.

– Если уж о нас в Хогвартсе распускают слухи, то почему бы не сделать так, чтобы они стали правдой? – прошептал Снейп, заметив смущение Гермионы от такой близости. Она покраснела еще больше, хотя в темноте подземелий этого почти не было заметно. В тот момент Гермиона внезапно поймала себя на том, что ни разу еще не чувствовала себя так уютно и спокойно со времени своего возвращения в Хогвартс.

Эпилог

С того дня, как был спасен Флавиус Скримджер, прошло больше месяца. Целителям из Святого Мунго удалось быстро поставить мальчика на ноги, и вскоре он вернулся в Хогвартс. Про историю с Временной Дырой в Министерстве так и не узнали, а сам Скримджер отделался двумястами баллами, снятыми со Слизерина лично Снейпом, и недельной чисткой котлов в кабинете зельеварения. В день возвращения Флавиуса всем ученикам в Большом Зале было объявлено, что хроновороты больше никому выдаваться не будут, потому что директор сочла это слишком опасным. Отныне все должны сами учиться рассчитывать свое время без помощи магических предметов.

В мае ученики вовсю готовились к экзаменам, и большинству из них не было дела ни до чего, кроме учебы, зато у Северуса с Гермионой появилось время друг для друга. Гермиона знала, что Парвати и Чжоу активно обсуждают их роман – в Большом Зале они сидели рядом и при виде ее всегда замолкали. Но она не обращала на них внимания.

В один из вечеров, закончив занятия, Гермиона, как обычно, спустилась в подземелья. Уставившись в пол неподвижным взглядом, Снейп молча сидел в любимом кресле. Гермиона подошла к нему и мягко тронула за плечо.

– Северус, что случилось? – обеспокоенно спросила она.

– Мне скоро придется покинуть Хогвартс, – глухо произнес Снейп.

– Почему? – Гермиона разволновалась еще больше. В голосе Северуса сквозила неподдельная тоска. – В Министерстве узнали про историю с Временной Дырой? Но они не вправе тебя уволить, это может сделать только директор!

– Скримджер тут ни при чем. Я только что имел разговор с Минервой. Она собирается покинуть пост директора в конце этого учебного года, потому что здоровье не позволяет ей занимать такую высокую должность. Она предупредила, чтобы я был готовым к этому. Ты ведь понимаешь, что это значит? В Хогвартс придет новый директор, который, скорее всего, не потерпит убийцу Альбуса Дамблдора в качестве преподавателя зельеварения. Годом раньше я бы, вероятно, даже обрадовался этой новости, восприняв ее как возможность покинуть Англию и поискать счастья в другом месте. Но теперь я нашел свое счастье здесь, и совершенно не хочу никуда уезжать, – он посмотрел на Гермиону с грустью и нежностью.

– Подожди, – Гермиона села рядом со Снейпом и успокаивающе погладила его по руке. – С чего ты взял, что тебе придется уйти? Ведь ты же знаешь, что если старый директор уходит, то новым назначают одного из преподавателей Хогвартса. Во всяком случае, очень стараются так сделать. И только если совсем никого подходящего в школе нет, обращаются за помощью в Министерство. Я не думаю, что кто-то из наших нынешних коллег захочет твоей отставки!

– Ну и кто, как ты думаешь, из нынешних преподавателей способен занять этот пост? Филиус совсем плох – он сам сказал, что уволится, как только найдет себе достойную замену. Помона держится молодцом, но и ей уже нелегко работать. Септима никогда не любила руководить – она даже от должности декана Рейвенкло открещивается.

– А ты? – спросила вдруг Гермиона с улыбкой.

– Я? – Снейп, казалось, был искренне удивлен таким предположением. – Ну, нет, на такое Минерва не пойдет никогда! Уж скорее ты!

– Я еще слишком молода для этого. По новому закону минимальный возраст вступления в должность директора Хогвартса – сорок четыре года. А тебе, как мне помнится, сейчас как раз столько.

– Я знаю, – растерянно произнес Снейп.

– Значит, ты самый подходящий кандидат, – улыбнулась Гермиона. – И это именно то, к чему тебе, по словам Минервы, стоит приготовиться, а вовсе не к тому, о чем ты подумал.

Несколько минут Северус сидел молча, осмысливая предположение Гермионы.

– Может, ты и права, – наконец произнес он. – Минерва произнесла это с таким заговорщицким видом... я и подумать не мог... после всего, что мне довелось услышать о своей персоне за последние четыре года, для меня это как-то странно. Но кто тогда будет преподавать зелья? Минерва даже нормального специалиста по Чарам найти не может взамен Флитвику, а с зельеварами в Англии еще хуже!

– Ну, кого-нибудь наймут, – пожала плечами Гермиона. – В конце концов, среди бывших учеников Хогвартса много талантливых магов. Война закончилась не вчера, и все более-менее пришли в себя. Кто-нибудь согласится.

– Все, у кого были хоть какие-то способности к зельеварению, после Хогвартса подались либо в целители, либо в авроры, – процедил сквозь зубы Снейп. – И ты – единственная из оставшихся, кому я бы доверил свой предмет.

– Я?! – теперь настала очередь Гермионы удивляться. – Но я занята трансфигурацией!

– Преподавателя по трансфигурации найти гораздо легче, – спокойно ответил Снейп. – Так что я соглашусь занять пост директора только при условии, что зельеварение будет вести профессор Грейнджер. Так и скажу Минерве, и думаю, она меня поймет.

– Северус, но как же? Я уже так давно не имела серьезных дел с зельями...

– Ничего, я тебя подготовлю. У нас будет для этого целое лето. Мы ведь проведем его вместе? – с этими словами Снейп притянул Гермиону к себе и нежно поцеловал.

***

– А я-то надеялся, что Гермиона сможет преподавать Чары вместо меня, – покачал головой профессор Флитвик.

– Филиус, не волнуйся, мы найдем тебе достойную замену, – успокоила его МакГонагалл.

Как только закончились экзамены, и кареты с учениками отбыли в сторону станции, Минерва МакГонагалл первым делом созвала педсовет, на котором объявила о своем решении покинуть пост директора и вновь вернуться к преподаванию трансфигурации. Гермиона оказалась права – она действительно решила назначить Снейпа своим преемником. Остальные восприняли эту новость как должное, а некоторые даже вздохнули с облегчением. Снейп в свою очередь высказался за то, чтобы Гермиона преподавала зелья.

– Что ж, если сама мисс Грейнджер не возражает, думаю, так и поступим, – МакГонагалл с улыбкой обвела взглядом коллег. – Я ведь тоже не собираюсь покидать Хогвартс насовсем – вести трансфигурацию я еще в состоянии. Если удастся найти себе помощника – будет просто отлично! Директорство очень выматывает, особенно когда приходится что-то улаживать с Министерством... А преподавание – совсем другое дело. Кстати, я готовлю еще как минимум две перестановки в нашем кадровом составе, но пусть это пока будет маленьким секретом. Вы узнаете о нем очень скоро!

Как только педсовет закончился, Гермиона вышла на парадное крыльцо замка, чтобы немного постоять в одиночестве и подышать теплым весенним воздухом. В кои-то веки можно было побыть в тишине. Внезапно она увидела, как ворота Хогвартса распахнулись, и по дорожке прямо к ней направились две фигуры. Когда они приблизились, она вытаращила глаза от удивления: это были Невилл Лонгботтом и Джордж Уизли!

– Привет, Гермиона! – хором поздоровались они. – Как поживаешь?

– Хорошо, – машинально ответила она. – А вы... Постойте, ничего не говорите! Вы – новые преподаватели, верно?

Джордж и Невилл синхронно кивнули, не переставая улыбаться.

– Ты, разумеется, будешь вести травологию, – Гермиона в свою очередь улыбнулась Невиллу. – Помона что-то говорила о том, что хочет взять стажера. А Джордж... нет, только не говори, что трансфигурацию!

– Конечно, нет, – фыркнул Джордж. – Как ты могла такое подумать? Я буду вести уроки полетов у первокурсников и курировать тренировки и соревнования по квиддичу!

Все время после войны преподавателя полетов в Хогвартсе не было. В самом начале учебного года приглашали кого-нибудь из запасных игроков сборной по квиддичу, чтобы те дали несколько уроков первокурсникам, и на этом все заканчивалось. Все остальное, связанное с квиддичем, лежало на капитанах факультетских сборных.

– А как же твой магазин? – спросила Гермиона.

– А что магазин? Магазину без меня не так плохо, как Хогвартсу без учителя, – пожал плечами Джордж. – Я нанял несколько надежных помощников – они за всем проследят.

– А ты... – Гермиона решилась задать внезапно возникший вопрос, - ты слышал о Хоре Призраков?

– Который организовал мой братец? – усмехнулся Джордж. – Да, Рон мне рассказал. Ведь надо же было такому случиться – уже несколько лет Фред чудит без меня, а я об этом даже ничего не знаю! У меня есть для него парочка хороших идей...

– Джордж!

– Да знаю я, знаю, – он успокаивающе поднял руку. – Я как раз подумывал договориться с Фредом о том, чтобы они выступали не так часто, а то всем это надоест, и их перестанут слушать. Если мы, скажем, условимся на два концерта в осенний семестр, и четыре – в весенний? Пойдет? Время экзаменов, разумеется, исключается.

– Пойдет! – нарочито весело ответила Гермиона.

Глаза Джорджа задорно сияли, но от Гермионы не укрылись боль и тоска, засевшие на самой их глубине. Да, за шесть лет Джорджу удалось научиться жить без брата и радоваться жизни. Но есть такие вещи, о которых забыть невозможно.

– Я рад, что снова смогу общаться с Фредом, пускай и в таком... виде, – произнес Джордж, заметив состояние Гермионы. – Правда, рад! А уж вернуться в Хогвартс – этому я просто счастлив! Тем более сейчас, когда образование в магическом мире вновь начало обретать былую ценность. В Лондоне все только и говорят о том, что нужно больше помогать школе! Не далее как вчера Милисента Буллстроуд напечатала в Пророке пафосную статью о том, насколько важно образование, и о «самом сердце магического мира, которому после войны не уделяется должного внимания». Это она о Хогвартсе, если ты не поняла.

– И она совершенно права! – твердо произнесла Гермиона, широким жестом распахивая дверь перед Невиллом и Джорджем. – Добро пожаловать в Хогвартс!