Глава 1Теплый летний вечер навивал скуку. Гермиона Грейнджер – героиня войны - сидела на крыльце Норы и не решалась войти, теребя в руках приглашение на день рождения Джинни.
Почти три месяца она, молодой Колдомедик Мунго, избегала появления в этом доме. Было сложно видеть лица близких людей с веселыми улыбками и пустыми глазами.
Фред мертв. Фред Уизли – самый веселый мальчишка Хогвартса. Почему именно он? Почему не она, Гарри или Рон? Он был так молод, со своими счастливыми озорными глазами и постоянно новыми идеями в голове. Фред и Джордж. Джордж и Фред. Смерть разлучила их таким жестоким способом, и заставила страдать всю его семью.
Кажется, только Джинни, Рон и Билл пытались жить дальше.
Джинни Уизли вышла замуж за Гарри Поттера и была счастлива готовить ему каждое утро омлет и кофе. Рон сделал Гермионе предложение, и она согласилась, стараясь не обращать внимание на ноющее чувство следующим утром – она была нужна Рону. У Билла была беременная жена, и это не давало ему впасть в депрессию.
Однако так быстро пережить эту потерю удалось не всем.
Молли Уизли первое время постоянно плакала и не могла смотреть Джорджу в глаза. Артур Уизли до сих пор пропадает в Министерстве, стараясь закопаться в работе и не появляться в своем доме. Один Чарли пытался помочь Джорджу встать на ноги, но кажется, сам Джордж заразил его апатией, потому что тот через неделю уехал к своим драконам.
А Джордж... Ему было хуже всего. Он заметно похудел, круги под глазами и не думали покидать занятую территорию, а самое худшее было то, что он перестал разговаривать. Совсем. В их... В его комнате было до неприличия тихо, больше не было взрывов и чуть розоватого дыма из-под двери. И даже на семейных вечерах Молли, которых было через-чур много, он сидел молча и иногда кивал.
Гермиона грустно усмехнулась, вставая со ступенек и отряхивая платье. Именно с тот, кого она избегала, встретит её как обычно - своими голубыми полными боли глазами. Девушка еще с похорон его близнеца, начала чувствовать к Джорджу что-то большее, чем дружбу, но упертая совесть все равно возвращала её к Рону.
-Гермиона, здравствуй! – открыла мне дверь Джинни, когда я постучалась, - Прекрасно выглядишь! Проходи-проходи!
Иногда Джиневра напоминала свою мать. Хозяйственная, улыбчивая... рыжая.
Гермиона усмехнулась и вложила подарок в руки именинницы. Ей понравится. Под зеленой оберткой, в коробке лежал набор идеальной хозяйки: поваренная книга, красиво расшитый фартук и хлопчатые салфетки.
-Спасибо, Герм... – Джинни еще раз обнимает девушку и возвращается на кухню, попутно кидая, - Скоро все соберутся, ты можешь подождать в гостиной.
Гермиона лишь кивнула и, переведя дыхание, зашла в комнату, ожидая встретить Джорджа. Гостиная была пуста, и девушка с облегчением села на поскрипывающий диван, погружаясь в свои мысли.
Когда она стала избегать его и его глаз, которые, кажется, смотрели насквозь? Ответа не было... Были лишь немного пугающие ситуации их близости и до войны и после. Гермионе иногда казалось, что если она сделает что-то не так, то Джордж привычно рассмеется и скажет, что лучшая ученица Хогвартса тоже умеет ошибаться. И, наверное, именно поэтому девушка мало говорила в этом доме и лишний раз не показывалась, боясь вновь увидеть эту раздражающую улыбочку. Хотя было глупо этого бояться, если бы Джордж начал шутить и показывать свой талант в оскале, то означило бы только одно – он смирился, а Джордж Уизли не из таких.
-Гермиона! – Артур вошел в гостиную и, буквально поднимая её с дивана, стиснул в объятиях, - Как я рад тебя видеть! Там на кухне уже все собрались, а тебя все нет... Ты тут сидишь, думаешь о чем-то с печальным лицом! Что-то случилось?
-Нет, мистер Уизли, все хорошо... – ответила Гермиона, чувствуя, что еще чуть-чуть и треснут ребра от объятий, - Пойдемте тогда, негоже заставлять гостей ждать!
На кухне и вправду собрался весь клан Уизли, шумно разговаривая на разные темы. Стол был завален разными закусками, а посередине стоял большой торт расписанный кремом.
-Садись! – Артур нажал на плечи ведьмы, сажая её на крайний стул. Она с неким ужасом осмотрела стол и присутствующих. Джорджа еще не было. А единственное свободное место – напротив неё.
-О, Джордж! – с восторгом воскликнула миссис Уизли, уставившись на дверной проем. Гермиона разозлилась – для них, даже то, что он спустился на ужин, было равносильно тому, что соплохвосты заговорили по-английски.
Девушка подняла глаза и встретилась с ярко-голубыми глазами. В них, что то даже появилось. Удивленность? Заинтересованность? Что угодно, лишь бы не безразличие.
-Привет. – Прошептала ведьма одними губами и уставилась в тарелку с рыбой, сверля её взглядом и надеясь, что рыба назовет её дурой.
Через весь стол Гермиона чувствовала запах его одеколона смешанным с еле заметным запахом огневиски. Именно такой запах её и запомнился, когда в мае она сидела на развалинах замка, обхватив колени, и вдруг почувствовала на себе чью-то мантию. От той мантии тоже пахло таким одеколоном, немного сладковатым и терпким.
-Гермиона, а где ты сейчас работаешь? – оторвала от раздумий Молли девушку, и та уставилась на неё, судорожно соображая, о чем её спросили.
-А Миона работает Колдомедиком! – извергал восторг от своей невесты Рон.
Грейнджер спокойно вздохнула – к ней больше не полезут, и неё отличный шанс перебороть свою слабость. Спокойно выдохнув, ведьма медленно подняла взгляд на скучающего парня, ковыряющего в тарелке. На нем был растянутый свитер из крупной вязки и немного спутанные, наверное, от сна рыжие волосы, а лицо выражало полную задумчивость.
Джордж Уизли, почувствовав на себе пристальный взгляд, поднял взгляд на сидящую напротив девушку. Теплые карие глаза изучающе на него уставились, а чуть розоватые губы немного подрагивали от улыбки.
-Жаль, что после Фреда ничего не осталось! – воскликнула в сердцах Молли, возвращая двух молодых людей в реальность. Только-только почувствованное тепло вмиг улетучилось, и Джордж тяжело встал из-за стола, кивнул и молча удалился.
-С таким отношением, не останется ничего и от Джорджа! – спустя минуту долгого наряженного молчания произнесла Гермиона и, встав из-за стола, направилась в комнату близнецов.
***
-Эй, откроешь мне? – прозвучал голос Гермионы с обратной стороны двери и донесся до Джорджа, который вытащил бутылку огневиски, припасенную на черный день. Видимо он настал.
Молодой человек открыл дверь, и, пропустив Гермиону, запечатал дверь Коллопортусом. Взглядом показал на бутылку и, дождавшись кивка, разлил янтарную жидкость по бокалам.
-Джордж! – протягивает девушка немного хриплым, от огневиски, голосом, - Ты меня так споишь... Который это раз мы так пьем? – и, не дождавшись ответа, продолжила, - Джордж, когда ты начнешь жить?
Уизли морщиться. То ли от огневиски, то ли от слов Гермионы.
-Джордж, давай сделаем проще! – обняла его за плечи девушка, - Ты начнешь говорить, хотя бы с родными, а я буду чаще с тобой пить.
-Герм, мне нечего им говорить... – выдохнул парень куда-то в шею Гермионы и прикрыл глаза, - Они будут пытаться со мной говорить, спрашивать... «Ну, как ты, без Фреда?». – Джордж горько усмехнулся, - Будто им есть до меня дело! Ага, как же! «Фред хотел бы для тебя жизни»... Только проблема в том, что я не знаю, как без него жить...
-Давай я с ними поговорю. Они не будут задавать глупых вопросов.
-Будут! – мрачно заметил он и отстранился, чтобы налить еще, - Хотя бы Перси. Он никогда нас недолюбливал, он будет со мной разговаривать. Грейнджер, жалко, что не у всех такой характер, как у тебя...
-Наоборот – хорошо! – ответила она и заглянула парню в глаза, - Я себя хоть кому-то нужной чувствую.
Он промолчал, хотя на языке крутился вопрос «А как же Рон?». О младшем брате говорить Джорджу не хотелось. Рон и так получил больше положенного.
-Она твоя мать... – она повернулась к нему лицом и серьезно посмотрела в глаза, - Она поймет. Расскажи ей. Нет, даже не так. Если ты помолчишь с ней – будет легче. Она поймет.
-Вряд ли. Одно дело, когда утешаешь сына, а совсем другое, когда ты утешаешь, но сама еще не оправилась. Она просто не сможет. Я лучше буду молчать, не хочу видеть её слезы. Я хочу сказать, что вряд ли...
-Джордж! – Гермиона схватила парня за плечи, - Хватит скрывать свои чувства!
-Грейнджер...
-Хорошо, я заткнулась! – буркнула она и отпустила парня.
-Я не об этом. Ты же скрываешь свои чувства...
-В тебе проснулся извращенец! – захохотала она, - После амортенции на пятом курсе, я думала, он больше не проснется!
Её звонкий смех, кажется, услышал весь дом и парень почувствовал приятное томление в паху.
-Он живучий. Герм, я серьезно. Сколько можно уже? – его голос звучал устало; девушка поежилась.
-А знаешь, странно, мы столько раз напивались вместе, но ни разу не было даже малейшего намека на интимную близость! – перевела тему Гермиона. Разговоры о сексе были для них привычными. Она рассказывала Джорджу о том, как Рон ведет себя в постели, а Джордж сквозь зубы пытался давать ей советы. Слухи о его ловеласовских наклонностях распускали почти все девушки Хогвартса; девушки, которые побывали в его постели, дополняли слухи подробностями и пускали их по школе дальше, чтобы девушки, которые там не оказывались, почувствовали себя менее ничтожными.
-Ты не расстраивайся... Все произошло у меня в голове! – ухмыльнулся он, и Гермиона тоскливо вздохнула. Она была единственной, кому было, не жаль его. Она не читала длинных лекций, по поводу того, что нужно начинать жить. Не гладила по спине и не говорила, спасибо Мерлин, таких глупых фраз, как «поплачь – тебе станет легче». Она приходила к нему, говорила правду, все чаще называя Джорджа идиотом, и они напивались. Единственное о чем Гермиона Грейнджер жалела, так это о его пропавшей улыбке, место которой обосновалась ухмылка.
-Идиот! – она разом выпила содержимое бокала, не обращая внимание на то, что капля янтарной жидкости упала на её платье.
-Ты тоже. – Джордж встал с кровати и, подойдя к шкафу, начал сбрасывать вещи в сумку.
-Что ты делаешь?
-Сматываюсь отсюда!– парень серьезно на неё взглянул и повесил сумку на плечо.
-Куда мы поедем? – вырвалось у Грейнджер из легких, но, кажется, она и не думала жалеть об этом. Встав с кровати, девушка подошла к парню и серьезно взглянула в его глаза.
-Ты со мной? – искренне удивился он, - А как же Рон?
-Джордж, практически ты выставил себя идиотом, но теоретически ты умный парень и знаешь, почему я так делаю!
-Сможешь практически произнести вслух то, что я знаю теоретически? – он лукаво вздернул бровь, но на его лице так и не появилась улыбка.
-Уверен?
-Естественно!
-Я, кажется...
-Без «кажется»! – уголки губ приподнялись буквально на половину миллиметра.
-Я люблю тебя, Джордж Артур Уизли! – с вызовом воскликнула она и приподняла подбородок, чтобы казаться выше, - И это ужасно! Я влюбилась в психопата!
-Я не психопат...
-Тогда, я тебя не люблю! – Гермиона улыбнулась на его удивленный взгляд.
-То есть, тебе нужен вот такой небритый, пьяный и несчастный?
-И рыжий! – он кивнула, - Так куда поедем?
-Ты была когда-нибудь в Италии?
-Оригинально... – съязвила девушка, - Может, в Грецию, хотя бы?
-Поехали! – улыбнулся Джордж; Гермиона дернулась, но парень уже тащил её вниз по лестнице.
Уизли остановился возле двери кухни и толкнул девушку внутрь, при этом весело подмигивая.
-Рон! – влетела девушка на кухню, отчаянно краснея, когда все Уизли уставились на неё. Она снимала кольцо. – Дело не в тебе!
-Миона! – закричал он, а Грейнджер невольно сравнила его с истеричкой. У двери послышался смешок Джорджа. – Что случилось?
-Я люблю другого...
-Кто он? – опять заорал Рон и медленно поднялся из-за стола.
-Гермиона, девочка моя, может ты просто переволновалась? – заохала Молли.
Джордж улыбнулся и вышел из своего укрытия.
-Нет, мам, она вполне осознанно любит меня! – парень медленно наблюдал, как меняются лица у присутствующих. Грейнджер, уже не сдерживаясь, натягивала на себя наглую улыбочку.
-В смысле? – Рон сел обратно.
-Придурок! – отчеканил парень и стянул с пальца Гермионы столь ненавистное кольцо. – Свадьбы не будет.
Звон маленького золотого колечка, бьющегося о покрытие старого стола, в мгновение привел в чувство всех окружающих.
-О чем вы?..
-Предательница!..
-Молодцы, ребята!..
-Как так можно?..
-Ужас...
-А долго вы вместе?..
Кухня наполнилась голосами. Так было принято в их семье: если говорит один – все молчат, если говорят хотя бы двое – говорят все. Дом ожил. Впервые за столь долгое время у дома появился голос. Этот голос стоял у входа на кухню и обнимал за талию улыбающуюся Гермиону Грейнджер – героиню войны – подругу Мальчика-Который-Победил. У этого голоса появилась жизнь после смерти брата, и как бы не кричала его семья, все, вычеркивая Рона, были свободны.
-Горжусь тобой, Грейнджер! – произнесла Джиневра напоследок, чем заставила всю семью на неё оглянуться в недоумении.
-Готов? – шепнула ведьма Джорджу и, получив кивок, лениво-отточенным движением взмахнула палочкой. Через мгновение их уже не было.
-Вингардиум ЛевиОса! – ядовито заметила Джинни и взмахнула рукой перед лицом Рона, - а не Вингардиум ЛевиосА!
Ни Гермионы, ни Джорджа в доме не было. Но дом жил.
