Глава 2«Эй, кто еще не видел дураков? Приходите, посмотрите: вот я, Теодор Римус Люпин, без пяти минут выпускник Пуффендуя, наверное, будущий целитель и самый настоящий дурак!
Отказаться
от такого? От Виктории Уизли, дерзкой, возвышенной и неприступной, о которой ты уже год грезишь ночами – это нужно умудриться!»
Примерно такие мысли преследовали Теда тем вечером, когда он вернулся в спальню. Виктория ведь едва ли не вешалась ему на шею, предлагая завязать роман – а он отказался. Хорошо, не отказался, а настоял на том, чтобы она подумала, не решала впопыхах. Что практически равносильно отказу – естественно, в здравом уме она такого не предложит! А он, Тед, что? Не иначе, как рыцарство в нем взыграло – негоже связывать обещаниями прекрасную даму в таком состоянии. Вот бы его, это рыцарство!
Долго еще он пытался разобраться, понять хотя бы навскидку, что он только что упустил, что потерял окончательно и бесповоротно и на что получил хотя бы призрачный шанс.
Упустил, можно даже сказать, проворонил, – очевидно! – шанс быстро и ловко завладеть расположением и симпатиями Виктории, возвести ее в официальный статус
своей девушки, а там… действовать по обстоятельствам, как сложится…
И потерял, похоже, пути назад – возможности спокойно и безболезненно продолжать прежнюю линию отношений, безобидную дружбу с непременным рядом взаимных шпилек и абсолютно гипотетической перспективной когда-нибудь это изменить… Минувшего разговора Вики не забудет, в этом Тедди не сомневался. Не забудет и не простит – его! – за то, что это слышал…
«А что в выигрыше? – задался вопросом Тед. – А ничего, похоже. Разве что один шанс из миллиона, совсем уж нереальная вероятность того, что когда-нибудь Вики решиться повторить все это в адекватном состоянии. И тогда можно будет действовать. Но это – вряд ли. Очень-очень вряд ли…».
Отчего-то минусы слишком уж перевешивали над плюсами.
Вздохнув, Тедди лег, задернул полог и повернулся на бок.
«Молодец, Люпин, молодец! – усмехнулся он. – Просто умница! Остался в дураках, причем в дураках самых непроходимых, зато благородный… Ну и сиди теперь – без малейшего выигрыша, без Виктории, зато со своим благородством!»
Однако долго рефлекcировать и терзаться не пришлось – уже следующим утром Виктория нагнала его перед первым уроком.
- Ну что? – выпалила она, заводя за ухо выбившуюся прядь. – Я подумала, ты подумал. Каков ответ, Тед?
Тедди уставился на нее: лицо свежее, голос звонкий, в глазах – лишь задорные искорки и ни капли вчерашнего запала или усталости... Адекватная молодая особа, нетерпеливо глядящая на него.
- Знаешь, - выдавил он, - давай после обеда под буком встретимся, хорошо? Тогда и поговорим.
- Да зачем тянуть! – воскликнула Вики. – Давай сейчас погуляем, хотя бы вокруг озера. Погода отличная...
- А на уроки ходить не надо? – Тедди строго приподнял бровь: ему было прекрасно известно незамысловатое отношение Виктории к наукам.
- У меня сейчас История магии, - она пренебрежительно махнула рукой. – Переживет Бинс без меня, ничего страшного! СОВ, конечно, сдавать придется, но, думаю, уж как-нибудь! А у тебя что?
- Заклинания, - отозвался Тед. – Впрочем, один раз можно и пропустить.
Сейчас горячее желание узнать, что же скажет ему эта хитрюга, начисто вытеснило из его сознания совестливые мысли и вполне искреннее сожаление из-за пропущенной и наверняка интересной лекции.
- Вот и отлично! – Виктория явно была довольна собой. – Тогда идем к озеру?
Безаппеляционность ее тона вызывала улыбку, и Тедди ничего не оставалось, кроме как покорно зашагать рядом.
- Ты, конечно, думаешь, что я вчера была в бреду, не в себе, и вообще это была не я, а какая-то негодяйка, выпившая Оборотного зелья, дабы перепугать тебя и чуть было не столкнуть с пути истинного? – небрежно поинтересовалась Виктория, покручивая в пальцах какую-то травинку, когда они медленно шли по хорошо знакомым дорожкам.
- Должен признаться, что подобные опасения у меня были, – кивнул он. – Так ты действительно напоила кого-то Оборотным зельем, дабы попытаться столкнуть меня с пути истинного? – невольно перенимая ее манеру речи, Тедди внезапно почувствовал неожиданный приступ веселья.
Однако Виктория, напротив, помрачнела.
- Почему… - досадливо пробормотала она, – почему ты даже не допускаешь мысли, что я могла сказать все это в здравом уме и твердой памяти?
- Может быть, оттого что эта мысль кажется мне слишком абсурдной? – предположил Тедди. – Особенно учитывая твое прошлое поведение…
Она ничего не ответила, только смотрела на него со странной смесью чувств во взгляде: необъяснимое разочарование смешивалось с любопытством, а они вместе – с какой-то иронической усмешкой.
- Ты мне одну вещь объясни, Вики, - попросил Тедди, меняя тон на более спокойный. – Тебе это надо только потому, что надоело отбиваться от случайных поклонников, а со мной спокойно, надежно и есть какая-то гарантия того, что приставать станут меньше? Или что-то еще?
Некоторое время она молчала, устремив взор на озерную гладь, где отражались листья близстоящих деревьев. Затем осторожно взяла его за руку и произнесла тихо и твердо, глядя прямо в глаза:
- Обманывать не хочу... "Люблю" сказать пока не могу. Но мне хорошо с тобой, это правда. Можешь, мне поверить, дело не только в том, что мне кто-то надоел, наверное, я вчера неточно выразилась... Дело... и в тебе тоже, или... Я не знаю, Тедди, - она беспомощно развела руками. – Ты понимаешь, что я хочу сказать?
- Понимаю, конечно, - отозвался он, хотя был не слишком уверен в своих словах. – Я тебе более того скажу: понимаю и знаю. Тебя, Вики, я знаю лучше, чем ты сама себя знаешь.
- Скажите пожалуйста! – фыркнула Виктория, возвращаясь к своему привычному тону. – Откуда такая уверенность?
- Чувствую, вот и все. Ты же сама все понимаешь.
- М-да, Люпин, оригинальная у нас парочка получается! Никто не может ничего внятно сказать, зато оба все прекрасно понимаем! – усмехнулась она. – Забавно, не находишь?
На это Тедди ничего не ответил, поскольку то, как Виктория легко и весело назвала их «парочкой», заставило его вновь ощутить духоту и острую нехватку свежего воздуха. Это прозвучало настолько абсурдным, неожиданным и – в то же время! – желанным, что он смешался.
- Ну, тогда давай до вечера мы все же постараемся сформулировать все эти ценные мысли, идет? – поспешно предложил он, более всего на свете желая оказаться в одиночестве где-нибудь в прохладном коридоре и хорошенько осмыслить происходящее. – Вечером еще погуляем, хорошо? А сейчас идти надо, вон, первый урок уже кончился…
- Уже пойдешь? – непонимающе спросила Вики. – Даже не поцелуешь меня на прощание?
Кажется, она и не заметила его замешательства. В глазах ее светились огоньки ожидания и любопытства.
Тедди нерешительно приблизился к ней на полшага, провел пальцем по гордо вздернутому острому подбородку. Это ничем не напоминало весь его не слишком богатый опыт личной жизни. Это – Виктуар.
Ему показалось, что мир за сутки сошел с ума – та желанная и недоступная, в мечтах о которой он не признавался даже себе самому, сейчас стояла перед ним с немым вопросом в глазах, приподняв лицо. Предлагала себя сама... "Все-таки что-то здесь не так!" – снова решил для себя Тедди и наклонился к ее лицу. Легко и мимолетно коснулся губ.
Он не мог не заметить, что Виктуар, несмотря на браваду и дерзость в голове, явно не обладала насыщенным любовным опытом: она отозвалась на его поцелуй робко, вздрогнув всем телом и лишь слегка шевельнув губами.
- Иди на урок! – Тедди чуть подтолкнул ее, коснувшись плеча, когда они отстранились друг от друга: быть может, стараясь тем самым сгладить возникшую неловкость. – Все-таки завалить СОВ – не лучшая перспектива.
- Ой, да со мной ничего не случится! – легкомысленно фыркнула Виктуар. – Главное, чтобы
ты ЖАБА не прозевал! От того, что голова чем-то
не тем занята…
И, весело усмехнувшись и сверкнув синими глазами, она развернулась и зашагала к замку. Оставляя Тедди одного додумывать другой, скрытый смысл ее фразы.
Дабы немного успокоиться и прийти в себя, Тед медленно зашагал по узеньким дорожкам, что вели почти что к опушке Запретного Леса. Свежий весенний ветер овевал лицо, и обычно в этих местах ему думалось на диво хорошо. Но не сегодня.
«Стоит или не стоит?» - вот, что он никак не мог для себя решить.
Он добрел до беломраморной гробницы, где покоился бывший директор Дамблдор, привычно провел рукой по гладкой плите.
Поглядел на величаво колышущиеся кроны деревьев. Бросил косой взгляд на Гремучую иву – ту самую, что скрывала под собой проход в Визжащую Хижину, где он однажды, запомнив инструкцию крестного, все-таки побывал. Когда уже
знал.
Так и не найдя ответа на свой вопрос, Тедди вздохнул и нехотя отправился на трансфигурацию.
От живого интереса и увлеченности учебой, которая переполняла его только вчера на уроке у Невилла (да и все предшествующие семь лет), не осталось и следа. Сейчас Тедди отдал бы многое, лишь оказаться подальше от чинного шелеста пергамента, заученных взмахов палочкой и от однокурсников, регулярно требующих "дать скатать".
"Как-то все это надоело... - уныло думал он, оглядывая аудиторию. - Закончить бы уже поскорее, начать работать. Скучно становится, честное слово!".
Конечно, он любил Хогвартс, замок, каждая комната которого была словно пропитана неповторимой атмосферой, духом древности так, что казалось, будто великолепные своды помнят голоса, а каменные полы все еще хранят легкую поступь Кандиды Когтевран и твердые шаги Гриффиндора...
Однако вырваться безумно хотелось! Оставить эту часть жизни позади, в виде радостных и добрых воспоминаний, - но заниматься другим, полезным делом, а не убивать время на скучных лекциях.
Допустим, зельеварение и травология ему действительно интересны и нужны, на уроки он ходит с удовольствием. Но примерно то же, даже больше, он может сам прочитать в библиотеке. А что уж говорить о скукотище вроде заклинаний, которые он освоил еще на пятом курсе! Что он здесь делает...
На секунду эти размышления были прерваны - аккурат на его парту спланировал тщательно сложенный самолетик из бумаги. Тедди нехотя развернул его, скользнул равнодушным взором, следом обернулся: миловидная брюнетка Элис Джонс, что сидела на два ряда дальше, буравила его кокетливым взглядом. Ничего нового...
"Если бы она подошла ко мне и прямо все сказала, я бы мог так же прямо ответить, что она мне не интересна – на том бы и разошлись! – раздражено подумал Тедди, убирая скомканный листок в карман. – А так что прикажете? Писать записки в ответ? Нет уж, увольте! Смешно".
К девичьему вниманию Люпину было не привыкать – еще давно, курса с четвертого, девчонки регулярно проявляли к нему недюжинный интерес. Как человек аналитического склада ума, Тедди задался было вопросом о причинах этого – но почти сразу же бросил пустое занятие, поскольку явных причин не обнаружил. Не считать же за редкое достоинство дар метаморфа (которым он и пользуется-то редко!) да ясную голову!
Сказать, что это ему очень льстило и нравилось – нет, вряд ли. Но и не раздражало. По крайней мере, в легких, ни к чему не обязывающих интрижках с однокурсницами Тедди себе не отказывал. И странная, неоднозначная, до вчерашнего вечера безответная и бесперспективная влюбленность в Виктуар Уизли – наваждение, которое он открыл для себя в прошлом году – вовсе не препятствовала возможности прогуляться в Хогсмид под руку с симпатичной девочкой, освоить краткий курс первых поцелуев в пустых аудиториях, понаблюдать за игрой глазами (в его адрес!)...
Впрочем, сейчас заигрывания сократились – все внимание семикурсников захватили приближающиеся ЖАБА.
Паники своих однокурсников по поводу экзаменов Тедди не разделял – должно быть, оттого, что был уверен в своих силах. Конечно, для работы в клинике Святого Мунго ему нужны хорошие баллы, но проблемы вряд ли возникнут, он честно учился все эти годы... Вот и нечего трепать себе нервы. "Решительно непонятно, из-за чего они так волнуются, вон, девчонки регулярно истерики устраивают..." - пожал плечами Тедди, оглядывая с последнего ряда своих сокурсников.
Однако сейчас его волновали не однокашники с их предэкзаменационными истериками и ежечасной зубрежкой – все равно через пару месяцев эта катавасия кончится! – а взбалмошная Виктуар. Эта синеглазка с хитрым взглядом и дрогнувшими под его поцелуем мягкими губами, с которой предстояло встретиться через несколько часов и окончательно что-то решить. Скорее для самого себя, чем для них обоих.
С одной стороны, оказываться в роли добротной старой мантии, которую вытащили из шкафа только потому, что лучше ничего нет, а голым ходить нельзя, не слишком-то хочется. А с другой… неужели зря он все это время не выпускал ее из головы, так или иначе пытаясь добиться? Завоевать… Да, происходящее мало напоминает завоевание, оно больше похоже на сцену «королева снисходит до своего фаворита», но…
«А пускай! – неожиданно решительно и жестко, даже зло, решил Тедди. – Пускай. Попробуем. Поглядим, что выйдет. Зря, что ли, я целый год за нее боролся? Чтобы теперь отказаться из-за какого-то неуместного рыцарства?»
- Мистер Люпин, вы, конечно, все уже посчитали? – ворвался в его мысли строгий голос МакГонагалл.
- Конечно, - преспокойно отозвался он, поднимая взгляд. – Ответ: в трех случаях из пяти.
Что-что, а учился он всегда отлично.
