Глава 1Шум, с которым книги вывалились из некстати распахнувшейся сумки, в широком коридоре отозвался эхом.
- Позволите вам помочь?
Тедди чуть снисходительно улыбнулся и опустился на колени рядом с девушкой, помогая ей собрать рассыпавшиеся книжки. Та лишь пожала плечами.
- Разве тебе нужно мое позволение?
- Спросить я обязан, - отозвался Тедди, протягивая ей учебник по трансфигурации. – А раз ты не отвечаешь, значит, согласна. Так, Вики?
Виктуар Уизли подняла на него взгляд ярких голубых глаз и усмехнулась.
- Даже если бы я отказалась, на тебя бы это не повлияло. Я знаю тебя, Люпин... Эй, дай сюда! – она сердито окликнула Теда, который заинтересованно переворачивал странички тетради, исписанной стихотворными строчками. – Отдай, я сказала!
- Поэзией балуемся, мисс?
- Не твое дело! – отрезала Виктуар и запрятала в сумку молча протянутую ей тетрадь. – Не твое дело, Тед. Я же не спрашиваю, почему ты до ночи сидишь в библиотеке, да еще в Запретной Секции, верно?
"Все она знает, хитрая ведьма..."
- Вики, почему ты надо мной издеваешься? – вполне миролюбиво спросил он.
- Потому что я стерва, - просто отозвалась Виктуар. – Ты ведь записал меня в стервы, вот я и стараюсь.
- Отчего ты так в этом уверена?
- Знаю, вот и все! – фыркнула она. – Извини, Тед, я на урок опаздываю, причем к МакГонагалл.
С этими словами она резко повернулась на каблуках и зашагала прочь, ни разу не оглянувшись. А Тедди вздохнул, провожая взглядом ее фигурку, а потом, забросив сумку на плечо, направился вниз, к теплицам.
Перед глазами у него все еще стояла Виктуар – ее миниатюрная фигурка, пышная копна рыжих кудрей, яркие глаза и вечная усмешка на губах. Ее голос звенел в ушах: "Потому что я стерва. Ты ведь записал меня в стервы, вот я и стараюсь". Она обладала непостижимой способностью глядеть в корень проблемы.
Он действительно "записал" ее в эту славную когорту – непрестанное ехидство, язвительность и дерзость, порой граничащие с высокомерием, которые последнее время наблюдались за Викторией, не могли остаться незамеченными. Эти ядовитые выпады, жертвой которых нередко становился он сам, Тедди ужасно не любил!
То есть... Он как раз их любил... Вернее – из-за них, наверное, и влюбился: в такие моменты Виктуар провоцировала безумное желание укротить ее, сбить спесь! Хотелось поставить ее на место, хотелось подчинить, хотелось... хотелось.
Но наедине с этим безысходным желанием он оставался уже почти год.
Тедди сам не знал, когда... Какой момент он упустил... Эту девочку он знал с самого детства, но когда-то, года полтора назад, был шокирован кардинальной переменой. Просто едва узнал ее однажды. Не заметил, как забавная девочка Вики, которая была рядом все его детство, превратилась в маленькую, дерзкую и очень красивую пятнадцатилетнюю женщину по имени Виктуар.
И она – Виктория, Победа, – с того самого времени не выходила у него из головы.
В этом странном чувстве – влюбленность? наваждение? желание? – он не хотел признаваться даже самому себе. Лишь иногда, в подсознании, между сном и явью... Тогда он позволял себе некоторую вольность, тогда становилось ясно: больше всего ему хочется сгрести эту гордую красотку в охапку, так, чтобы на пол попадали все ее тетрадки с пробами пера – да, он знал, что ее тянет в литературу! – и целовать до одури, до головокружения, пока не кончится воздух, пока не исчезнет усмешка с ее лица... Тогда...
Впрочем, размышления о маленькой рыжеволосой ведьме очень быстро отступили на второй план – как только Тедди вошел, тихонько извинившись, на урок травологии.
Осторожно, дабы не помешать ни однокашникам, ни профессору Лонгботтому, Тедди невозмутимо пробирался к своему месту, пытаясь уже сейчас, на ходу, вникнуть в объяснения. Травология всегда была одним из его любимых предметов, который, помимо всего прочего, предстояло сдать, и желательно на "Превосходно", на приближающихся ЖАБА, и потом... В общем, никакого желания отвлекаться сейчас на посторонние мысли – бесплодные, к тому же, мысли! – у него не было.
А вот урок увлекал. И, что немало важно, – отвлекал. Подробно записывая в тетрадь все о свойствах, происхождении и использовании различных цветков, слушая, как кто-то переспрашивает профессора, и потом, уже заняв рабочее место около одного из горшков, Тедди чувствовал, что яростные и волнующие мысли как-то сами собой отступают на второй план.
«И хорошо… - повторял он сам себе. – И отлично… Именно там им и место».
Когда все горшки были составлены в угол, конспекты спрятаны в сумки, и ученики начали расходиться, Тедди вспомнил, о чем намеревался попросить профессора Лонгботтома и о чем едва не забыл. Посетовав на собственную рассеянность – ведь мог бы и забыть, а все из-за Виктории! – он задержался у двери, пропуская одноклассников вперед.
- Тедди, ты что-то хотел? – дружелюбно спросил профессор, увидев, что тот остался последним в теплице.
- Да, - кивнул Тед. – У меня истек срок действия разрешения, ну, для Запретной Секции... Вот я и хотел...
- Да, конечно. Нет проблем, - отозвался профессор и, тотчас достав лист пергамента, написал несколько строк и размашисто подписался внизу. – Держи.
- Спасибо.
- Было бы за что! – махнул рукой Лонгботтом. – Ты, кстати, приходи как-нибудь вечером, чаю попьем. Что-то давно мы с тобой не разговаривали по-человечески.
- Да, конечно, - кивнул Тед. – Завтра… Или послезавтра? Надо посмотреть, когда я свободен буду…
- Деловой стал… - покачал головой профессор. – Ладно, как надумаешь – постучишься. Я-то вечерами почти всегда на месте.
- Хорошо.
- Иди, перерывай свои фолианты! – весело выпроводил его Лонгботтом. – Только пылью не надышись!
***
Вернувшись из теплиц обратно под своды замка, Тедди отправился именно в библиотеку, абсолютно не боясь начать чихать от пыли. Протянул библиотекарю миссис Скотт полученное разрешение – и направился в столь заманчивую для него Запретную Секцию. Уже который месяц подряд Тедди надеялся найти там именно то, что его интересовало, что не давало покоя ни днем, ни ночью...
Все началось в прошлом году, когда по Защите от Темных Искусств они проходили оборотней. Тогда Тедди очень заинтересовала эта тема, и на то была объективная причина – сын оборотня, он, хотя и никогда не знал своего отца, порой чувствовал странную близость к этому племени, понимал его... Выражалось это вовсе не в головной боли или ломоте в суставах по полнолуниям, как можно было бы подумать. Нет – это ощущение было гораздо глубже, скрывалось на где-то на генетическом уровне, и Тедди, если бы его попросили, не смог бы объяснить его никому. Даже самому себе.
И одновременно с понимание зародилось недоверие к науке – точнее к утверждению о неизлечимости ликонтропии.
"Не может быть такого, чтобы шансов не было совсем! Не может, это же всем принципам противоречит!" - упрямо твердил Тедди, изучая книгу за книгой. Хотя он понимал – с самого начала! – что его затея насквозь пропитана глупым романтизмом, максимализмом и донельзя идеализирована, он продолжал почти каждый вечер наведываться в библиотеку, искать новые и новые сведения об оборотнях, прощупывать еле заметные лазейки...
В своей идее – стать целителем и совершить, наконец, то, что до сих пор не удавалось человечеству: найти панацею от ликонтропии – он не признавался пока никому. Даже двум самым близким своим людям: крестному отцу и бабушке.
Но перспектива целительской карьеры – в любом случае – захватывала... По крайней мере, представить себя в этой роли Тедди мог легко. И упорно двигался к намеченной цели.
И сегодня, когда он привычно сидел за любимым столом у окна, окопавшись в разнообразных книгах об оборотнях, справочниках по травологии и даже каких-то выдержках из целительской практики в клинике Святого Мунго, невесть как попавшими в хогвартскую библиотеку, он верил. Верил, что, возможно, необходимую комбинацию вполне можно будет найти, только для этого нужна лаборатория и доступ к множеству ингредиентов и источников информации… и он все это сможет получить, только школу закончит…
«В самом деле, - размышлял Тедди уже по дороге в гостиную, - мне кажется, что никто просто всерьез не задавался этим вопросом. Как-то решили, что неизлечимо – и дело с концом. Но ведь если удалось создать Волчье противоядие, дабы облегчать муки в полнолуния, значит, не так все плохо? Значит, есть лазейки? И вполне возможно, что и устранить этот ген
целиком есть шанс…»
Он был настолько увлечен своими мыслями, что не заметил, как из-за угла на него вылетела Виктуар Уизли – взъерошенная и сердитая, с букетом розовых хризантем в руке.
- Осторожно! – выпалил Тед, когда девушка едва не врезалась в него.
- Тедди! – запыхавшись, отозвалась она. – Извини. Слушай, тебе веник не нужен? – с этими словами Виктуар помахала перед его лицом букетом. – Гляди, какой свеженький!
- Неугодный кавалер презентовал? – с усмешкой поинтересовался Люпин, глядя на сердитую маленькую ведьму сверху вниз.
Не выходит она у него из головы, уже больше года не выходит, и ничего тут не поделаешь.
- Нет. Просто приятель, - отрезала Викки, но тон, которым она выделила эти слова, не оставлял сомнений: тот парень явно считает иначе.
- И чем же он тебе так не нравится?
- Да надоел! – воскликнула она, откладывая букет на каменный подоконник.
– Ходит вокруг, пристает, покою не дает. А на самом деле – просто хочет завоевать. Вопрос престижа. Все девчонки падают в обморок, а я – нет. Не может переварить, вот и старается.
"А я ведь тоже хочу ее завоевать... - пронеслось в голове у Тедди. – Только не из престижа".
- Кто он?
- Стоун. Ну, на курс старше. Да знаешь ты его! Высокий, смазливый, волосы длинные, голова пустая...
Тедди промолчал, но не смог сдержать улыбку, слушая это лаконичное и емкое описание поклонника.
- Я не люблю таких людей, понимаешь? – тихо выдохнула Виктуар. – Они слишком назойливы, так нельзя. Вот мама говорит, что нужно отвечать на любовь, и я согласна с этим. А крутиться, добиваться взаимности, мучить обоих – это лишнее. Надо выбирать – из тех, кто любит...
- Я не очень хорошо тебя понял, - тряхнул головой Тедди, не в силах поверить, что они вдруг завели подобный разговор. – Как это – выбирать? По какому принципу? Тебе что, нужно предоставить полное личное дело с перечислением особых заслуг и выдающихся качеств?! Чтобы легче было выбрать?
Он сам не понимал, отчего так завелся, что именно задело его в словах Виктуар. Но, раскипятившись, он не сразу осознал смысл ее ответа, когда, уже замирая в воздухе, в ушах еще звучали ее слова:
- ...ну зачем же! Достаточно сказать, что ты меня любишь...
Люпин решил, что ослышался. Наверняка ослышался, чего-то не понял!
Виктуар смотрела на него со своей обычной усмешкой: яркие губы подрагивали, синий глаз хитро блестел...
Тедди только и сумел, что недоуменно вскинуть брови. Внезапно стало очень жарко, он подумал, что неплохо бы ослабить узел галстука, чтобы не задохнуться... А Викки подошла к нему ближе, положила руки на плечи – он не пошевелился, не понимал, что она делает, зачем, почему; он не знал, как относиться к тому невероятному, что происходило, как себя вести...
Она поднялась на цыпочки. Ее рыжие кудри защекотали его лицо и шею, а дыхание обожгло ухо:
- Ты ведь влюблен в меня, правда? Признайся!
Шок был слишком сильным – Тедди не был готов ни к чему подобному. Кажется, эта дерзкая ведьма затевала какую-то игру. Она, конечно, учуяла, что он не ровно дышит – понять бы, как девчонкам это удается! А это даже не обычная девчонка, а Виктуар... И решила как-то это использовать. Но как? Зачем?
Последняя мысль вырвалась вслух.
- А зачем? – поинтересовался он коротко и жестоко.
Викки растерялась – видимо, она ожидала совсем другой реакции. Медленно отняла свои руки, но прочь не кинулась – лишь отступила на полшага назад, облокотилась на подоконник и вновь подняла на него взгляд.
- Но ведь это так, не правда ли?
- Допустим, - кивнул Люпин, не видя смысла отпираться. – Но что дальше? Зачем?
- А ты не понимаешь? – тихо спросила она, внезапно растеряв былую дерзость и хитрость.
- Не совсем.
Ее взгляд чуть дрогнул, словно Виктуар сомневалась, правильно ли поступает. В конце концов она выдохнула и заговорила, все еще стараясь смотреть ему в глаза, но давалось это явно нелегко.
- По-моему, это очевидно. Я устала, Тедди, устала быть одна, отбиваться от разных придурков, слушать глупый щебет этих девчонок. Мне, наверное, просто нужен хороший человек рядом, это же естественно...
Тедди слушал ее, все еще плохо понимая, к чему она клонит. Никогда прежде девушки не бывали с ним столь откровенны, ни с кем он не вел подобных бесед. И сейчас терялся.
- Хочешь спросить, при чем здесь ты?
- Допустим.
"Действительно, хочу. Сильно сомневаюсь, что все дело в том, что я на самом деле влюблен в тебя, уже год брежу тобой ежедневно и еженощно, что мне нравится даже твоя манера дерзить и язвить. Только я очень надеюсь, что на моем лице этого не написано".
Виктуар проницательно улыбнулась, словно читала мысли.
- Знаешь, в чем проблема? Ты недооцениваешь себя, Тедди.
"Может быть. Только душеспасительных бесед сейчас не нужно. Все-таки – что дальше?"
Она соскочила с подоконника и снова подошла к нему вплотную.
- Ты классный парень, Тед, понимаешь? На самом деле, я не шучу. Мне невероятно хорошо, когда я с тобой - разговариваю, гуляю, ругаюсь, что угодно! Наверное, гораздо лучше, чем с кем-то еще... Ты не такой, как все остальные, ты Ланцелот, а не дон Жуан, понимаешь?
- А если без лирики, Викки? – попросил он. – Я знаю, что ты пишешь...
Вдруг она прищурила глаза.
- Ты – чистый, Тедди. Как ты понимаешь, это вопрос не ежедневного душа, а души.
- Кажется, что-то проясняется, - выдавил он, не зная, откуда в голосе и в мыслях взялась злость. – Ты просто раскинула карты. И меня выбрала, потому что это удобно – со мной хорошо, легко, комфортно. Мы друзья. Ты меня давно знаешь, я не обижу и не предам... Я как старая мантия, верно? Не самая модная, зато надежная и удобная. Так почему бы не добавить к этому еще что-то? Тем более ты знаешь – я тебя люблю. Давно. Только прятался даже от себя. А теперь – вуаля! Должен радоваться. Верно?
"Что-то я перебарщиваю, - отметил Тедди. – Для нее это слишком. К тому же она, вполне возможно, тоже ко мне неравнодушна..."
Подобная мысль заставила Люпина вздрогнуть и все-таки рвануть узел галстука.
Однако Виктуар не разрыдалась, не обиделась и не убежала, а отозвалась спокойно:
- Все-таки ты не совсем верно меня понял. Никто никому ничего не должен. Просто раз уж все так складывается – мне хорошо с тобой, ты влюблен в меня – то почему бы не попробовать? Чем мы рискуем?
Тедди чувствовал, что для него это много, слишком много за один раз. Поэтому он слегка обхватил ее за плечи и произнес:
- Знаешь, что... Иди, отдохни и подумай. Может, ты лишнего сейчас наговорила? Когда придешь в себя, мы вернемся к этой теме.
Он осторожно, дабы не обидеть ее резким движением, убрал свою руку, подумав, что после сегодняшнего им будет очень трудно поговорить. И что он делает, возможно, большую глупость.
