Глава 1Дети с интересом смотрели кукольный спектакль, жуя дешевый анпан и рисовые лепешки, которые и стали билетом на технически усовершенствованный вид ками-сибаи. Вместо традиционных бумажных кукол на сцене бились маленькие роботы, управляемые с помощью пульта, который держал кукловод. Сам кукловод был странным монахом, половину лица которого закрывала тень, падающая от широкой соломенной шляпы. Да и сценка, что он показывал, была весьма специфической.
- Гинтоки! Ты должен вступить в Джои! – пищал робот в виде популярных игрушек Джаставэй.
- Почему, Кацура? Почему я должен вступать туда? – ответил на это второй робот, но у этого Джаставэя была серебряная кучерявая, как у овцы, прическа.
- Потому что, Гинтоки, наша страна гниёт под гнётом проклятых Аманто, этих инопланетных монстров. Страна Самураев превратилась в черти что. Сёгунат с продажными чиновниками и даймё вовсю лижут задницы всяким чудовищам, а сами занимаются коррупцией, грязными делами, сделками с космическими пиратами. Правительство окончательно забыло такие слова, как «честь» и «гордость», им плевать на свой бедный народ. Мы должны восстановить честь Самураев, восстановить прежнюю страну Самураев и, наконец, сделать так, чтобы Самураи вновь ощутили всю силу кодекса Бусидо!
- Я согласен, Кацура. Я вступлю в Джои, и мы все вместе пойдем освобождать раздробленную страну!
- И вы, ребята, можете помочь нам. Ваши неокрепшие умы, юные сердца, лица пока что не покрывшиеся прыщами, тела, не познавшие полового созревания, - вы должны стать патриотами, и поэтому вступите в наши ряды!
Рядом со сценой неожиданно появилось огромное Нечто – белое, пингвинообразное, без единой эмоции на лице – и вынул откуда-то из-за спины табличку: «Всем вступившим бесплатный вход в бордель! Каждому четвертому – стопочка сакэ!»
Все люди, что смотрели ками-сибаи, кроме мужчин, впали в осадок.
- Мама, а о чём этот дядька говорит? – спросил маленький мальчик, потянув за рукава кимоно матери, у которой задергался правый глаз.
- Какой дядя? Этот уже мертвец, сыночек.
В кукловода полетели всевозможные ругательства, нецензурная брань матерей и восторженные крики отцов, которых тут же испепелили взглядом жены. Мамочки-наседки поспешили оградить свое чадо от ереси безумного монаха, и через пару минут место перед ками-сибаи запустело. Народ на улице равнодушно проходил мимо, и бедному монаху пришлось свернуть лавочку.
- Ничтожные порабощенные правительством люди, - плюнул монах в землю. – Пойдём, Элизабет, в следующий павильон. Надеюсь, мы найдем там людей с чистыми сердцами.
«Давай по дороге купим бенто? Я хочу есть», - показалась табличка Элизабет.
- Хорошая идея, - кивнул монах. – Так и сделаем.
И они, собрав вещи в деревянную коробку мини-сцены ками-сибаи, двинулись вверх по шумной улице, как вдруг услышали знакомый в таких нежданных случаях крик:
- Кацура-а-а-а-а! Именем Сёгуна, ты арестован! Сегодня ты точно не сбежишь от нас!
И свист испускаемой базукой снаряда.
- Тц, жалкие сошки! – скрипнул зубами Кацура Котаро, политический активист, в данный момент известный, как террорист номер один в Эдо.
Выстрел базуки не прошёл без следа. Он ударил рядом с рыбной лавочкой, где мгновение назад стояли монах и Нечто. Раздался оглушительный взрыв, вперемешку с воплями прохожих людей, и взрывной волной в воздух полетели деревянные щепки, кусочки рыб, а витрины здешних магазинов разбились вдребезги. Все это покрылось густым облаком дыма и пыли.
- Сого, какого черта?! Ты чуть не подорвал гражданских, идиот!
- Успокойтесь, Хиджиката-сан. Они получат от такого легкого удара лишь простенькие ожоги первой и второй степени. Чепуха же, нэ?
- Ублю…
- Зам. командующего! Смотрите, - крикнул один из офицеров и указал на место, где должен был лежать труп преступника. Когда дым рассеялся, Шинсенгуми увидели только подгоревшую соломенную шляпу. – Кацуре удалось сбежать.
- Проклятье! Мы упустили его, - раздраженно цокнул языком замком Шинсенгуми, Хиджиката Тоширо. – Мы должны поймать его, во что бы то ни стало. Все на поиски Кацуры Котаро! Поймать его до восьмичасового повтора дорамы! Если не поймаем, не видать вам выходных, как своих задниц!
- Есть!
Отряд Шинсенгуми синхронно кивнул и разделился на четыре группы, чтобы можно было легко рыскать по кварталу. Кацура не мог удрать так далеко.
Дьявольский замком в сопровождении Окиты Сого и еще двух офицеров побежали в восточную сторону, попав на самую многолюдную улицу Кабуки-чо. Развлекательные учреждения стояли бок обок с разными магазинчиками и большими гипермаркетами. Людской поток так и хлынул сюда, как вода из крана. Еле пробираясь сквозь толпу, Шинсенгуми озадачено осматривались вокруг, ища знакомый силуэт с длинными черными волосами. Но безуспешно. Плюс ехидные замечания Сого изрядно начинали надоедать Тоширо, и он был готов собственноручно взорвать, к чертям собачим, лучшего фехтовальщика Шинсенгуми.
Нежданно-негаданно Хиджикате улыбнулась удача. Он смог разглядеть сквозь толпу знакомую парочку, которая скрылась в огромном здании гипермаркета. Ублюдок, он решил там скрыться? Всё, ему точно кранты на этот раз. Шинсенгуми схватят его!
- Он там. Идём! – крикнул Хиджиката и вместе с группой двинулся туда, доставая из ножен сверкающий меч.
Не дожидаясь, пока двери откроются полностью, Шинсенгуми влетели в холл гипермаркета, изрядно напугав людей.
- Вот он! – крикнул, указывая пальцем на эскалатор, подчиненный Хиджикаты. Вверх на второй этаж невозмутимо ехал знакомый длинноволосый террорист.
- Да, нет! Вот же он! – в противоположную сторону указал другой подчиненный. Знакомый силуэт скрылся за поворотом бутиков магазинов.
Какого черта? Кацуре удалось за такое короткое время клонировать себя?
- Э? Какой из них настоящий? Вы, двое, за тем, что скрылся за поворотом. Остальные за мной на второй этаж! – распорядился быстро замком. – Общаемся с помощью рации!
Все кивнули. Хиджиката побежал к эскалатору. Хотя эскалатор должен был укоротить время восхождения на следующий этаж, замкому пришлось ждать своей очереди в этой давке, которая образовалась к трём эскалатором одновременно. Сегодня что распродажа, что так много покупателей? Вроде до Рождества еще предостаточно времени. К своему огромному удивлению, наверху Тоширо обнаружил прохлаждающегося Окиту, спокойно пожирающего мороженое.
- Вы так долго бегаете, Хиджиката-сан. Вам надо бросить курить. Нет, честно, - меланхолично заметил Сого и, увидев вопросительное лицо начальника «Как ты сюда так быстро добрался?», кивнул головой в сторону лифта.
Тоширо почувствовал себя дураком.
- Тогда какого черта ты тут стоишь? Где Кацура?
- Я откуда знаю? – пожал плечами парень. – На втором этаже его что-то не видно.
- Так ищи, идиот! – рявкнул начальник. Ну почему Хиджикату окружают одни идиоты? За что, Ками-сама?
Вызвав подкрепление, чтобы оно окружило здание гипермаркета, Шинсенгуми быстро оглядели толпу.
- Ой, пёсики сёгуната! – раздался голос сзади.
Хиджиката и Окита резко обернулись и увидели в проеме лифта главаря Джои.
- Ловите! – крикнул Кацура и бросил странную шарообразную штуку, которая с меткой точностью угодила в раскрытые ладони любителя майонеза. Зура помахал рукой, и двери лифта закрылись. Шинсенгуми не успели остановить лифт, и им пришлось обреченно стучать по закрытым дверям.
Штука в руках Тоширо вдруг активизировалось, и на маленьком дисплее появился электронный отсчет времени: «00:10».
- А-а-а-а! Бомба! – завопил не своим голосом Хиджиката и, запаниковав, бросил Оките. – Сделай что-нибудь Сого! Ты же ведь знаток насилия и прочего!
«00:09».
- Почему я? Этот подарок предназначался вам, Хиджиката-сан, - Окита бросил «подарочек» обратно Тоширо и отступил на шаг назад.
«00:07».
- Пять секунд! Эй, ты куда? – обливаясь потом, закричал удаляющемуся парнишке совсем не Дьявольский замком.
«00:05».
- Рад с вами поработать. Бай-бай, - махнул рукой Окита, счастливо улыбаясь, растягивая расстояние между ними. – Люди, уходите отсюда немедленно. У нас тут террорист-смертник! Всем укрыться за чем-нибудь или под чем-нибудь! Если что-то случится с вами, то вы сами виноваты, что не оплатили страховку и верите каким-то посторонним людям в форме!
- УБЛЮДОК!!! – с отчаянием крикнул Хиджиката. – НЕ БРОСАЙ МЕНЯ, ТЫ, МЕЛКИЙ САДИСТ!
«00:01».
«Прощайте. Я прожил отличную жизнь».
Тоширо зажмурился. Сколько это тянулось? Он не знал. Он лишь ждал, когда все взлетит высоко в лазурное небо. Нервы на пределе, струны натянуты и вот-вот лопнут. И штука в руках противно пискнула, заставив Хиджикату содрогнуться всем телом.
Он просто не сдержался. Но писк быстро закончился, и наступила раздражающая тишина.
«Я что, уже умер?»
Приоткрыв правый глаз, Хиджиката с легким недоумением увидел на бомбе вылезший из середины белый флаг. Развернув его, брюнет прочитал надпись: «Вы что, действительно думаете, что я могу взорвать бомбу в таком многолюдном помещении? Тогда вы точно придурки! Кстати, вы не обосрались со страху? Кацура».
- КАЦУРА! *Вырезано цензурой*! Я действительно убью тебя, *вырезано цензурой*! Сначала заставлю *вырезано цензурой*, а потом палец за пальцем оторву *вырезано цензурой* и скормлю *вырезано цензурой*! Затем *вырезано цензурой* сделаю так! Ты пожалеешь, грязный ублюдок! – пылал взбешенный замком Шинсенгуми, изрыгая изо рта языки пламени, как настоящий дракон. Люди на него странно косились, кое-кто заткнул уши и отвёл детей на безопасное расстояние.
- О… Хиджиката-сан? Бомба оказалась не настоящей? Как жаль, - грустно вздохнул Окита, поникнув.
- Умолкни, гавнюк!.. – рыкнул изрядно потрепанный замком, но резко замер, расширив от ужаса глаза. – Э… Сого-кун… ты не знаешь, где тут есть туалет?
- Туалет? – умилительно склонил голову Сого. И вдруг расплылся в гадкой улыбке, доставая из карманов брюк сотовый телефон. – Хиджиката-сан, ой как не хорошо. Недержание мочевого пузыря – первый признак импотенции, вы знали?
- З-заткнись!
***
- Ой, Кагура! Не пялься ты так на бедного. Сочувствую Оогуши-кун. Кстати, я знаю одного очень хорошего уролога, который лечит домашней медициной, там всякими ромашковыми чаями и подорожниками. Он тебя мигом поставит в наши ряды, заставив Хиджикату-младшего встать, кхм, на ноги, - похлопал по плечу бордового от злости брюнета босс мастеров на все руки – Саката Гинтоки, который, как по мановению волшебной палочки, оказался на этом этаже вместе со своей свитой.
- А-ха-ха-ха-ха! Он описался, как молокосос! Уа-ха-ха-ха! – неприлично ржала китайская девчонка, видя проклятую фотку замкома, сделанную Окитой.
- Кагура-чан, не прилично тыкать на людей пальцами. Ты привлекаешь излишнее внимание, - заметил очкарик Йорозуи. – А вам, Шинсенгуми-сан, должно быть стыдно за показ такого извращения несовершеннолетним.
- СДОХНИ, СОГО! И ВЫ СДОХНИТЕ! – был им лаконичный ответ от Хиджикаты, который уже сменил брюки на новенькие тренировочные штаны, нелепо сочетающиеся с верхней формой.
- Ой, ой. Не кипятись. Ну, с кем не бывает? Мы все были детьми, мы все ссали в свои подгузники и пеленки, что в этом такого? Как говорится, что естественное, то не безобразное, вот такие пироги.
- Хотя, это все равно отвратительно, да, Йорозуя но данна?
- Захлопните хлебало! Всё было совсем не так! Я вовсе не описался! Я, это, слишком сильно сжал бутылку майонеза, что он вылился наружу, и из-за этого появилось то пятно! Не верьте Сого!
- Майонез в кармане? – скептически поинтересовались Йорозуя, на что Хиджиката молча проигнорировал и злобно засверлил взглядом спину Окиты, прожигая в нём дырку.
Кагура продолжала ржать, но подзатыльник Сакаты быстро её успокоил: «Над калеками не смеются!». Замком взбесился ещё сильнее и начал орать, кричать, и это всё из маленькой перебранки переросло в маленькую драку: Хиджиката против Гинтоки, Кагура против Сого. Шимпачи зевнул, прекратив бессмысленную попытку остановить их, и уселся на свободную скамейку, сделав вид, что он их первый раз в жизни видит.
- Ладно, проехали. А вы чего тут делаете? – немного успокоившись, спросил замком Шинсенгуми, закурив.
- У нас тут работенка, ару, - ответила Кагура, жуя горький сукомбу. – А вы, писающие в штанишки мальчики, ищите ведь порнушку, нэ? Нэ?
- Йош, у нас мало времени, - поспешно перебил босс Йорозуи, заметив, как опять напрягся Тоширо – ему было лень снова затевать спор. Это ведь так утомляет. - Ребята, идём, нам ещё мыть окна тридцать пятого этажа, - поторопил Гинтоки. – Ещё увидимся, ой.
- В жопу ещё увидимся!
Кагура, скорчив рожицу, показала язык Оките. Тот в долгу не остался и тоже скорчил весьма ужасающую рожицу. Но Шинпачи схватил девчонку за шкирку вафуку и потянул в сторону лифта, закончив этот нелепую перепалку.
- Кстати, Хиджиката-сан, а почему мы тут стоим, а не гоняемся за Кацурой? – поинтересовался Сого, отправив китайской девчонке фак.
Хиджиката замер.
- Кстати, действительно, почему? – пробормотал озадаченно Тоширо, почесав затылок. – Эй, вы, Йорозуя! Не закрывайте двери лифта!
- С какой это кстати? – бросил Саката, намеренно нажав на кнопку, чтобы двери закрылись. – Мы люди, живущие в новой эпохе. Мы имеем право нажимать на любые кнопки, будто это красная кнопка экстренного вызова медсестер в больничной палате!
Створки начали медленно закрываться, но Хиджиката сумел вовремя просунуть руку и датчики заработали, а затем и двери открылись. Победоносно усмехаясь, Шинсенгуми протиснулась в весьма тесный лифт, не обращая внимания на возмущения троицы Йорозуи.
Двери лифта закрылись с сигналом, и из верхних динамиков прозвучала успокаивающая классическая музыка. Шинпачи закрыл уши и равнодушно начал изучать тесное помещение, игнорирую вновь начавшуюся ссору между ними.
- А вам на какой этаж нужно, Хиджиката-сан?
- Хм, - задумался Хиджиката, - эт-то… На самый верхний.
- Значит, нам по пути. К несчастью, - прошептал Шинпачи.
Лифт двигался очень неторопливо, и парню казалось, что это никогда не закончится. Одна радость – ссора между Шинсенгуми и Йорозуей закончилась. Лишь Окита-сан и Кагура-чан сверлили друг друга убийственными взглядами, пытаясь сверхъестественным способам, задушить друг друга, при этом не касаясь своей жертвы. Цифра на панели медленно менялась. Вот уже половина пути позади, ещё осталось несколько этажей. Когда цифра, показывающая на каком этаже они находятся, подошла к тридцать второму, их лифт неожиданно загрохотал и, покачнувшись, застыл. Следом за внезапной остановкой электричество в кабинке, пару раз мигнув, отключилось. Но, слава Богу, включилась аварийная лампочка, осветив тусклым красным цветом перекошенные от ужаса лица находящихся в лифте.
- Ой, ой, ой! Что за херня?
- Лифт остановился? Почему?
- Гин-чан, мне страшно.
- Наверное, сбой или короткое замыкание. Сейчас он заработает.
- Ну и когда?
- Гин-чан, я задыхаюсь! У меня это, сантатрофобия! Я боюсь оставаться в замкнутом пространстве с курящими болванами и парнями с садистскими наклонностями!
- Кагура-чан, ты хотела сказать клаустрофобия?
- Кого ты назвала болваном, а?
- Нет, сантатрофобия! Воздуха мне-е-е-е! Кхы-кхы-кха-кха!
- Заткните её!.. Ой, не мечом же махать, Окита! Убери в ножны!
- Извините, Хиджиката-сан. Механически получилось.
- Ой, проблематично-то как… Блин, я не успею на повтор «Мэри, где же ты была весь день, где шлялась, сучка»!
- О, ты тоже смотришь этот сериал? Я вот вчера пропустил одну серию. Что там случилось? Нобу нашел-таки своего отца или все же решился на операцию?
- Я могу существенно облегчить твою участь, китаеза.
- Короче, Нобу встретился с Дженни, и она сказала, что беременна, только не знает от кого, хотя он предполагает, что это сделал доктор, который украл у Ма-чан девственность и полмиллиона. А вот Мери встретилась с Мик-чаном, и это увидела Эри-чан, которая все рассказала Ичиро-сенсею, а тот *вырезано цензурой из-за соображения этических норм*!
- Только попробуй, парнишка. Я тебя тут же укокошу, даже не моргну, что ты там какой-то полицейский. Меньше народа, больше кислорода!
- Не может быть!
- ЗАМОЛКНИТЕ, ПРИДУРКИ! – завопил, не стерпев больше этой бессмысленной и глупой болтовни, Шимура. Под общим изумлением, Шимпачи бросился на панель лифта и начал нажимать на всевозможные кнопки. Лампочка экстренного случая горела красным, значит, есть возможность позвонить диспетчеру.
- Да, слушаю, - раздался из динамиков мужской голос.
- Диспетчерская? Мы тут застряли! Помогите! Моши-моши?.. Вы меня слышите?
- Да, слушаю, - снова повторил диспетчер.
- Так помогите нам! Вы там уснули, что ли? Мы тут застряли, освободите нас!.. Моши-моши, диспетчер?
- Я не диспетчер, я Кацура! – перебил голос в динамике. Очень знакомый голос.
Тишина.
- Ой, то есть я хотел сказать, что я не Кацура, я диспетчер… Кхы-кхы… Что-то с линией… Кхы-кхы… Лифтеры скоро прибудут…
- Ой, Зура! Это ты, идиот?! Помоги нам! – крикнул Гинтоки в динамик, отшвырнув Шинпачи в сторону. – Это я, Гинтоки! Кстати, какого лешего ты стал диспетчером?
- Отвали-ка, Йорозуя. КАЦУРА-А-А! Я поймаю тебя, засужу и убью!
- Сильно в этом сомневаюсь, Шинсенгуми. Смотри, в каком ты дерьме застрял! Так что выбирай выражения хорошенько. Кстати, как мой подарочек? – усмехнулся Кацура.
- А Тоши-чан опозорился, ару, - весело хихикнула Кагура, растолковав мужчин, и стала в самых ярких красках рассказывать о позоре замкома.
- Что? Это правда, Гинтоки?
- Ну, э-э-э…
- Я же говорил, что это было пятно от майонеза, болваны!
- Я могу через блютуз выслать вам в качестве доказательства фотку с великим позором Хиджикаты-сана, Кацура, - добавил Окита, отшвырнув в сторону Кагуру.
- О, давай. Я его на свою страничку в Joybook.edo помещу. Сейчас, подожди-ка. Я блютуз включу.
- Сого, подонок, какого хера? Ты на чьей стороне?
- Уж точно не на вашей, импотент номер два.
- Не смей! – вырвал сотовый из рук младшего сослуживца Дьявольский замком и, бросив телефон на пол, растоптал ногой, так что от гаджета остались лишь мелкие кусочки пластмассы и всяких разбитых микросхем. – Муа-ха-ха! Теперь этих фоток точно не будет! Ликвидировано. Ну, что, накуси-выкуси, Кацура!
Йорозуя ахнула и осторожно оглянулась на Окиту, от которого стало веять ужасающей аурой убийцы. Он стал подходить на разъяренного испанского быка, который узнал, что сегодня ему учтена участь стать гамбургером или, ну, тефтельками.
- Ой, Сого… Э… Что-то случилось?
Еле разняв обозлившихся Шинсенгуми (спасибо Кагуре и кулаку ярости), Йорозуя начала лихорадочно придумывать, как бы выбраться из замкнутого пространства. Кацура не отвечал – этот тип вообще куда-то делся. Ну что за псих?!
- А! Гин-сан, у вас есть мобильник? Давайте позвоним кому-нибудь и вызовем на помощь, - засиял Шимура.
- Отличная идея, Шинпачи! – лицо Гинтоки засияло, но тут же потухло, как плохая спичка: - Э… а у кого из вас есть сотовые? У нас итак сложные отношения с накопленными и не накопленными деньгами, поэтому я лишен средства связи, кроме совиной почты и имейла. Шинпачи?
- Вы мне уже много месяцев не платите зарплату, так что, Гин-сан, вы думаете, я могу позволить себе такую роскошь?
- Кагура?
- Тоже самое, как и у Шинпачи, Гин-чан. К тому же я ненавижу, когда звучит на звонке тупая тема Нокиа или Длинь-Длинь-Ду-ру-ру-ру-ру, Чомэ-Чомэ!
- Ох-ох, проблематичненько. Так, у нас ни у кого нет сотового телефона, - загибая пальцы, произнес кучерявый. - Этого душевнобольного нет на месте. И мы не знаем, когда выберемся отсюда. Можно еще учесть, что в закрытом помещении воздух быстро закончится. Поэтому, ребята, дышим через раз, то есть помаленьку, ибо мы все сдохнем, хэ-хэ, - на пессимистичной ноте закончил босс Йорозуи. – Проклятие, я хочу по большому… Не надо было есть еще одну порцию Гинтоки-дон…
- Ано… А может обыскать их? - предложил Шинпачи, указав на тушки оглушенных Шинсенгуми. – Если у Окиты-сан был сотовый, то у Хиджикаты-сан должен быть.
- Молодец, Шинпачи! Кагура, обыщи их! – раскомандовался Гинтоки.
Девочка без слов, распирая от любопытства, обыскала карманы. В обоих бумажниках она нашла деньги на сумму три тысячи иен и передела эти деньги кудрявому, который без созрения совести скрыл их во внутреннем кармане, а мелочь Кагура взяла себе. Нужно же им, Шинсенгуми, оплатить моральную компенсацию за то, что они все вместе застряли в лифте.
- О! Гин-чан, Шимпачи, у них рация! – обрадовалась Кагура. – Сокол! Дерьмо! Это я – Королева Кабуки-чо, прием! Вы меня слышите?
- Какой нафиг сокол? Нужно говорит «Парфе! Парфе!» Отдай, я сам свяжусь, - буркнул Гинтоки, пытаясь отобрать у китайской девчонки переносное приемопередающее устройство.
- Эй, вы, дурачье! Дайте мне! Вы вот так поломаете, - влез Шинпачи.
Теперь три пары руки пыталась со всей силой сцапать себе рацию, применяя разные приемы на друг друге. И опыт показывал, что в таких девяноста девяти процентах случаев предмет всегда ломается, и этот случай не оказался исключением. Крях! – и Кагура разжала пальцы. Щепки пластмассы посыпались на пол.
- Ой, я обо что-то укололась, - задумчиво произнесла представительница самой сильной расы в космосе, смотря на свои раскрытые ладони.
- ДУРА! – рявкнули одновременно Саката и Шинпачи и синхронно дали подзатыльник девочке.
- Что нам теперь делать?
- Ой, сначала надо успокоиться, взять себя в руки... Твою Отосе, выпустите меня, я не могу больше сдерживаться! Помогите мне! Зура! Псих! Болван! Я сделаю все что угодно, только выпусти меня или я убью этих несчастных детей и себя заодно всемогущей газовой атакой! – в отчаянии завопил Гинтоки, дубася по дверям лифта. – И все это будет на твоей совести, чертов ублюдок!
Остальные боязливо икнули и присоединились к ору.
- У-ва-а-а-а-а! Я не хочу умереть в муках! Я слишком молода и даже ни разу не вышла замуж!
- Скоро выйдет новый сингл Оцу-чан! Я не должен это пропустить из-за какой-то гребаной смерти!
Хаотичный ор продолжался бы до бесконечности, если бы из динамиков не донесся звук. Сначала это были помехи, скрежет чего-то, а затем кто-то дунул в микрофон.
- Раз-раз, меня слышно? – это был не кто иной, как Кацура.
- Зура!
- Не Зура, а Кацура.
- Один хрен!
- Гинтоки, ты там что-то сказал про то, что сделаешь всё угодно? – голос Кацуры был странным.
- Если ты про Джои, то я пас. Лучше сразу задохнусь.
- Нет, в Джои я привлеку тебя иным честным методом, - надменно выразился главный бисенен Гинтамы. – У меня другая просьба.
- Э-э-э… какая? – настороженно спросил Гинтоки.
- Больше не называй меня Зура. У меня есть имя – Кацура Котаро!
- Ну ладно, Кацура Котаро.
- Я не Кацура Котаро, я Кацура.
- Эй, что за фигня? Я ведь и сказал Кацура Котаро.
- Что-то я запуталась…
- Ой, ой! Все-все, мы больше не назовем тебя «Зура», Кацура-сан! – вмешался Шинпачи. – Выпустите нас и мы клянемся вечно звать вас «Кацура»! Правда ведь, Гин-сан?
- Ну, это как-то слишком сложно. Понимаете, я очень плохо запоминаю имена и с самого детства вижу призраков, поэтому… Угх! – Шинпачи заехал Сакате кулаком в живот. – Я больше не буду звать тебя «Зура»! Честно, клянусь всеми силами Амидамару, - выдохнул на одной ноте Гин и согнулся пополам.
- Вы слышали? Теперь выпустите нас, пожалуйста!
- Хорошо. Но вы должны перевязать этих подлых тварей Шинсенгуми.
- Э-э-э… а откуда нам взять веревки?
- Сейчас, подождите.
После этих слов в левой стене открылось маленькое потайное отверстие, и Гинтоки вынул оттуда веревки для скалолазания.
- Вы связали их?
- Да!
- Окей, держитесь. Я сейчас включу систему энергопитания.
Аварийная лампочка отключилась, и кабинка лифта на мгновение погрузилась в кромешную тьму. Кто-то визгнул, но никто так и не сумел понять кто именно. Включилось обыкновенное освещение, и от непривычности яркого света Йорозуя зажмурилась.
- Я ослеп!
- Я ослепла!
Лифт загрохотал и медленно поехал вниз под бурные восторги троицы.
- Теперь будешь знать, Гинтоки, как звать меня бессмысленным именем «Зура».
***
Кацура Котаро, скрестив руки на груди, с ухмылкой на лице, стоял и ждал лифт. Когда он приехал, мужчина услышал привычный сигнал. Двери начали медленно открываться.
- Гинтоки! Я так рад, что мы…
Но договорить ему не удалось, потому что его перебили два больших кулака, прилетевшие ему прямо в лицо. Что-то захрустело – неужели они сломали нос? Затем яркая вспышка боли, фейерверк впрямь, и Кацура, промычав что-то нечленораздельное, упал на колени, руками сжимая маленького покалеченного Кацуру-куна.
- Хороший удар, Кагура-чан!
- Я старалась.
- Теперь пойдем отсюда подальше. А-а-а-а, как хорошо на свободе. Ну все, я в туалет. Покеда! – от Гинтоки и след простыл. Туалет – дело святое.
- Гин-чан свалил. Ну ладно, и я тоже пойду домой. Как раз моя любимая передача начинается, ару, - хмыкнула Кагура и, раскрыв зонтик, ушла.
- Наверное, уже поздно говорить о том, что мы должны были вообще-то работать? Ладно, я тоже пойду домой, - вздохнул Шинпачи, сняв очки, для того, чтобы почистить. Он тоже покинул гипермаркет.
А Зура так и остался лежать на полу, что-то шепча сквозь зубы.
Сзади в открытом лифте что-то зашуршало, а точнее кто-то проснулся.
- Аргх, моя голова. Э? Сого! Какого хера ты лежишь на мне? Твою мать, слезай!
- Хиджиката-сан, я знал, что вы увлекаетесь фан-сервисом для девушек, но зачем меня в это впутывать? Вы скоро умрете.
- Заткнись. О… там лежит… КАЦУРА! – зарычал Тоширо, вставая с пола и вынимая меч из ножен.
- Тц. Черт, - нахмурился Кацура, пытаясь встать на ноги. Но вовремя подоспевшая Элизабет быстро поставила его на ноги, подставив ему плечо помощи.
- Сдохни, Кацура! – завопили Шинсенгуми, взмахнув мечами. Но мечи не успели задеть преступника, то есть Элизабет заблокировала лапами удары и, сделав пару акробатических прыжков, открыла батончик Нмаибу со вкусом сыра. Использовав его как дымовую завесу, политический преступник Кацура Котаро снова ускользнул от лап правосудия.
День в Эдо заканчивался, хотя до вечера все ещё было далеко.
