Глава 1Название: К востоку от Суэца
Автор: rose_rose
Бета: Иван Кублаханов и Надюха
Герои: Альфард Блэк, Том Риддл и обитатели Японских островов
Жанр: приключения
Тип: джен
Рейтинг: PG-13
Размер: миди
Дисклеймер: отказываемся от выгоды и вслед за Буддой следуем к нирване
Саммари: однажды будущий Лорд Волдеморт, а на тот момент еще Том Риддл, отправился в Японию, чтобы познать тайны тамошних магов…
Примечание: Фик написан на "Веселые старты 2012" на ЗФ, тема – «Под каждой крышей свои мыши»
«Дорогие Вэл и Орион! Мы по-прежнему в Токио. Погода здесь очень жаркая и влажная – вы и представить себе не можете, до какой степени. То и дело накладываем охлаждающие заклинания. Живем мы в маленькой туземной гостинице – вообразите себе: никакой мебели, лишь матрасы и подушки на полу да низкий столик. Боюсь, Вэл бы здесь не понравилось. Впрочем, по мне так все это весьма экзотично и интересно. Вот подождите, вернемся в старую добрую Англию – и вы сможете все увидеть в думосборе. Передавайте привет Сигнусу и Друэлле, поцелуйте за меня племянниц. Скажите: если будут вести себя хорошо, дядя Альфард привезет им из Японии красивых кукол и большого воздушного змея. Том вам всем кланяется. Ваш Альфард».
Альфард Блэк окинул написанное критическим взглядом. Письмо получилось коротким и бестолковым, и он представил, как поморщится, читая его, Вальбурга. Но ничего более внятного он, к сожалению, пока написать не мог. По крайней мере, не хотел. Потому что познавательно-развлекательная поездка в Японию со старым школьным другом помимо его воли принимала какой-то неуловимо странный оборот – и при этом он сам затруднился бы объяснить, что именно его смущало и почему.
Альфард отложил лист пергамента и попытался встать. Сначала ноги не слушались вообще, потом в них вонзились тысячи иголок, так что он едва не вскрикнул. Мерлин знает в какой раз за последние дни он подумал, что на этот случай должно существовать какое-то заклинание. Наверное, когда волшебников-иностранцев в Японии станет больше…
Усилием воли он подавил раздражение при мысли о том, что вообще-то пара подходящих заклинаний уже существует: одно для того, чтобы удлинить ножки стола, другое для того, чтобы трансфигурировать любой подходящий предмет в какую-никакую табуретку. Однако, когда он попытался это сделать, ужас маленькой хозяйки гостиницы был столь велик, а ее просьбы больше так не делать, перемежаемые очень вежливыми и витиеватыми угрозами отказать многоуважаемым господам иностранцам в комнате, так настойчивы, что Альфард махнул рукой и покорно уселся обратно на пол. То есть на татами.
Иголки в ногах наконец потеряли остроту, и Альфард прошелся по комнате, размышляя обо всем, что произошло с ним за последнее время.
…Определенно: все началось с того разговора в Блэк-холле полгода назад. Дядя Арктурус рассказывал им о том, как в молодости ездил в Китай и об удивительных достижениях тамошних магов-даосов: о полетах без метлы, об исцеляющих любую болезнь зельях и о полумифическом эликсире бессмертия. И в какой-то момент – Альфард не отследил, в какой – в глазах у Тома появился характерный огонек.
В следующие полгода тема Китая и тамошних магов всплывала в разговорах с завидной периодичностью. Альфард считал себя довольно искушенным путешественником – он объездил добрую часть изрядно потрепанной прошедшей войной Европы – но мир к востоку от Суэца представлял себе наподобие описи блэковских сокровищ: персидские ковры (в том числе – летающие), индийские рубины, сибирские соболя… ах да, китайские вазы, купленные недавно его невесткой Друэллой. На этом познания Альфарда о Востоке и его интерес к нему заканчивались.
Тем удивительнее было внезапно обнаружить, что вместо запланированной было на лето поездки в Эдинбург Альфард уже вовсю обсуждает экспедицию в Китай. То, что с Томом поедет он, стало ясно само собой, хотя сам Альфард на это не только не соглашался, но даже не помнил, чтобы его кто-то спрашивал. В общем, примерно так и происходило все, к чему имел отношение Том: ты еще не успевал ничего сообразить, как уже оказывалось, что ты увяз по самую макушку, надавал обещаний, согласился с невероятным и заранее признал свою вину на случай непредвиденного. Это, наверное, очень сильно раздражало бы, если бы речь шла о ком-то другом. Но Том… был Томом. И они все его любили.
Поэтому, когда Альфард в разговоре с Вальбургой мягко удивился тому, что на него внезапно возложена ответственность за успех китайской эпопеи, она посмотрела на него, удивленно подняв брови, и спросила:
– Кому же ехать, если не тебе?
В общем, ехать и правда было больше некому: из их маленького кружка Сигнус и Орион были уже женатыми людьми, Лестранджу подобное путешествие было не по карману, Малфой – ну, представить себе Малфоя, отправляющегося с чемоданом на край света, фантазии ни у кого так и не хватило… Тони Долохов все время был в разъездах по каким-то своим, очень загадочным делам. Собственно, именно его возвращение дало их планам новый поворот.
– Да вы спятили, – сказал Тони – как всегда, не утруждая себя условностями. – Там же красные.
Альфарду захотелось спросить: «Гриффиндорцы, что ли?» – но он благоразумно прикусил язык.
Следующие десять минут, в течение которых Тони вводил их с Томом в курс дела, сильно расширили его кругозор. Где-то в середине он робко спросил:
– Тони, но ведь это… маггловские дела?
В ответ тот лишь чертыхнулся и сказал, что английскую магическую элиту давно уже пора сдать в отдел древностей Британского музея, чтобы их выставили рядом с мумией Тутанхамона.
– Можно подумать, среди красных нет магов, – фыркнул Тони, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся, и Альфард молчал до конца разговора, пытаясь уложить эту концепцию у себя в голове.
А через несколько дней Том – без всяких предисловий, будто продолжая прерванную мысль – объявил:
– Прекрасно, тогда едем в Японию, – и в ответ на недоуменный взгляд Альфарда пояснил: – Во «Всемирной энциклопедии магии» пишут, что японцы – продолжатели китайской магической традиции.
* * *
Реджинальд Сент-Клер, атташе по особым вопросам в посольстве Соединенного королевства, принял их как родных. Что там делалось в маггловской части посольства, Альфард не знал, но британские маги явно не баловали Японию своими визитами, и магический атташе, похоже, изголодался по общению с соотечественниками.
В тот же вечер он пригласил их на ужин.
– Кампай, – сказал мистер Сент-Клер, когда запотевшие кружки с пивом столкнулись над столом. – Запомните это слово. Строго говоря, означает «пей до дна», но до дна, разумеется никто не пьет. Это просто ритуал. Япония – страна ритуалов.
Они ожидали приглашения в какой-нибудь европейский ресторан, которые – по словам самого же Сент-Клера – в последнее время в изобилии открывались в городе, но вместо этого тот аппарировал с ними на какую-то узкую, но многолюдную улочку с традиционными домишками и многочисленными бумажными фонарями.
– Лучшие якитори в городе, – объявил он, открывая раздвижную дверь. – Это то, ради чего я живу в Японии.
Ни Альфарда, ни Тома нельзя было назвать неразговорчивыми, однако в этот раз шоу принадлежало не им. Они ели те самые якитори – нанизанные на деревянные шпажки кусочки куриного мяса, и правда удивительно вкусные, пили холодное пиво – и слушали.
– Это Япония. Другая страна, другой мир. Вы уже выучили, как нас здесь называют? Не «нас, британцев», я имею в виду, а «нас, белых людей». Кстати, считайте, что это большая удача, если в вас вообще распознают британца – точнее, если кому-то будет до этого дело. Любой белый по умолчанию американец, и поверьте, это не лучшая рекомендация, оккупация не изгладилась из памяти за пять лет… Так вот. Мы «гайдзины». То есть в официальных бумагах это «гайкокудзин» – «человек из другой страны», но в жизни – всегда и только «гайдзин». «Человек извне». Чужак. И проживите вы в Японии хоть всю жизнь – вы всегда будете гайдзинами. Я здесь уже пять лет – и думаете, меня хотя бы перестали спрашивать, умею ли я есть палочками?
– Я бы предположил, что сойти за своего будет легче под оборотным зельем, – сказал Том с характерной интонацией – будто в шутку, однако Альфард прекрасно знал, как часто произнесенные таким тоном «шутки» воплощаются в жизнь.
Сент-Клер расхохотался.
– Я вас умоляю. Раскосые глаза – это еще не все. Вас одно только выражение лица выдаст с головой. А все эти их – правила, условности, традиции? Вы знаете, как глубоко нужно поклониться, встретив на улице знакомого? На какую сторону запахнуть халат-юката? Знаете, что нельзя наступать на щели между татами? Сможете просидеть хоть полчаса, поджав под себя ноги, и не упасть потом, попытавшись встать? А язык! О! Благослови Мерлин переводческие чары, но сойти за своего они вам не помогут! И это я даже не упоминал о том, что будет, когда вы вытащите палочку и начнете сыпать заклятьями. Вы еще помните о том, что волшебными палочками здесь не пользуются?
– Беспалочковая магия? – заинтересовался Том.
– Вроде того. В последнее время, впрочем, набирает обороты обучение по европейской системе – с палочками… в Токио есть неплохая школа, они пытаются совместить оба подхода. …Кстати, мистер Риддл, мистер Блэк, теперь, когда мы общаемся неофициально, вне стен посольства – могу ли я поинтересоваться истинной целью вашего приезда? Не поймите меня превратно, но вы не очень похожи на туристов.
– Смотря что считать туризмом, мистер Сент-Клер, – тонко улыбнулся Том. – Мы приехали… учиться. Не в смысле получения формального образования, а в смысле расширения кругозора. Видите ли, я надеюсь в будущем обратить свои силы к преподаванию. Собственно, директор Диппет уже предлагал мне должность преподавателя защиты от темных искусств в Хогвартсе, однако на тот момент мне было всего восемнадцать, и я счел, что пока не достоин такой чести. Однако в будущем… сами понимаете – что может быть увлекательнее, чем формировать умы молодежи? И чем больше я буду знать о мире – тем больше знаний я смогу дать им.
Сент-Клер посмотрел на Тома с уважением, Альфард – со сложной смесью осуждения и восхищения. В отличие от Сент-Клера, он знал истинную историю переговоров Тома с директором Диппетом, однако за прошедшие с окончания Хогвартса годы Том рассказывал ее в стольких версиях и так убедительно, что Альфард невольно начинал сомневаться в собственных воспоминаниях.
– Я дам вам рекомендательное письмо к директору Токийской магической школы, – сказал Сент-Клер. – Сам я не так уж много о ней знаю, но, говорят, они дают неплохое образование. Почему бы вам не пообщаться для начала с ними?
– А как насчет… эм… нетрадиционных видов магии? – спросил Том еще три кружки пива спустя.
Для самого Альфарда мир вокруг уже начал терять четкость, однако голос Тома звучал совершенно трезво, да и Сент-Клер взглянул на него неожиданно острым взглядом.
– Ямабуси? Ниндзя? Полеты в чайниках, тайная боевая магия? Не знаю, не знаю. Слухи ходят всякие, но… Одному Мерлину известно, что там у них делается в горах где-нибудь в Аомори. Или, наоборот, на Кюсю. Может, и ниндзя, конечно. Только туда я вам рекомендательное письмо дать не смогу. И сами вы туда не попадете. Вот увидите: все будут вам улыбаться, кланяться, обнадеживать – а через полгода вы поймете, что по-прежнему топчетесь на одном месте и не продвинулись ни на шаг. Это Япония. – Сент-Клер отхлебнул еще пива и внезапно посерьезнел. – И еще – пожалуйста, будьте осторожны. – Он многозначительно поднял вверх палец. – Лисы. И тануки.
– Эм… барсуки? – Альфард сфокусировал на пальце взгляд и вспомнил японский разговорник.
– Строго говоря, нет. Енотовидные собаки – вот как они правильно называются. Но дело не в этом, а в том, что они – оборотни. Хотя, может, «оборотни» – это неправильное слово… Скорее, анимаги, наверное. В общем, могут быть и людьми, и животными, принимают практически любой облик и мастерски – мастерски! – владеют искусством иллюзии. По сути дела, это шайка жуликов и бандитов, клейма негде ставить. Здешнее Императорское управление магии ничего с ними не делает, говорят – традиции, добрососедские отношения… Хорошенькие традиции! Стоит зазеваться – и все, готово. Убить вас не убьют, наговаривать не буду, но очнуться где-нибудь в пригороде, в глухом лесу за мили от дороги, с пустыми карманами – это запросто. Лисы, кстати, особенно любят превращаться в хорошеньких девушек, – Сент-Клер подмигнул, – и далеко не таких недотрог, как обычные японки.
– Если не ошибаюсь, лису можно узнать по тени? – спросил Том, и Альфард удивился, откуда он это знает. Напрашивался вывод, что Том изначально воспринимал эту поездку как-то более серьезно, чем сам Альфард, и в этом выводе было что-то тревожное, но обстановка к серьезным размышлениям не располагала.
Сент-Клер хмыкнул.
– Ну да, по тени, по отражению… держите карман шире. Все это сказки для детишек. У молодых и неопытных лис иногда при превращении в человека остается хвост. Но, во-первых, до него еще надо добраться… А во-вторых – по-настоящему прожженные экземпляры превращаются без всякого хвоста. Мерлин вам в помощь! На самом деле, никакой гарантии не существует. Просто – проявляйте разумную осторожность. Не связывайтесь с сомнительными личностями, держитесь подальше от разных авантюр. Я вижу, вы благоразумные молодые люди, но лучше лишний раз предупредить… Нам в посольстве только международного скандала с расследованием не хватало.
…Совместный вечер закончился уже практически утром, когда Альфард стоял на ногах только благодаря отрезвляющим чарам. Аппарировать они не рискнули и доехали до гостиницы на такси.
– Сент-Клер – пустоголовый трепач, но кое-что интересное мы от него узнали, – сказал Том, входя к себе в номер, и Альфард вновь – прежде чем упасть на татами – удивился тому, как трезво звучит его голос.
* * *
Сент-Клер действительно дал им рекомендательное письмо – Том отправился за ним на следующий же день, пока Альфард страдал у себя в номере и гонял горничных за антипохмельным зельем.
А еще через день они, страдая от жары, преодолевавшей все охлаждающие заклинания, в наглухо застегнутых парадных мантиях («И упаси вас Мерлин появиться в присутственном месте с расстегнутыми воротничками!» – сказал Сент-Клер) отправились в японский оплот магического образования.
Школа располагалась в типовом современном здании в районе Отяномидзу. Здание стояло на виду – никакие чары не скрывали ни его, ни детей, под руководством молодого учителя игравших в какую-то подвижную игру на спортивной площадке внутри школьной ограды. Поначалу Альфард и Том решили, что это и есть морок – картинка для посторонних – но чары для снятия иллюзий помогли добиться только одного: вывеска изменилась и теперь вместо «Средняя школа Отяномидзу» гласила «Токио мадзюцу гакуин». Переглянувшись и синхронно пожав плечами, они вошли внутрь.
– Позвольте представиться – Танака, – протянул им руку директор магической школы – маленький японец в маггловском костюме, блестящий стеклами очков и обширной лысиной. – А вы, значит… Буракку-сама и Бордемото-сама?
На лице Тома отразились сложные чувства, и Альфард отвернулся, чтобы скрыть невольную улыбку. Он находил самоизобретенный титул друга претенциозным, нелепым и, честно говоря, откровенно вульгарным, но того никакие силы не могли убедить от него отказаться, и спор на эту тему каждый раз приобретал настолько неприятный оборот, что Альфард зарекся говорить об этом вновь. Если Том Риддл хочет быть лордом Волдемортом – невзирая на то, что титул очевидным образом не имеет отношения к настоящей аристократии…
Впрочем, в пределах Японии это желание, кажется, несколько поутихло.
– Зовите меня, пожалуйста, Том, – со вздохом сказал несостоявшийся лорд Волдеморт, отвечая на директорское рукопожатие.
Школа оказалась просторной, светлой, прекрасно оборудованной, современной – и скучной до зубной боли. Вряд ли ее строители знали что-либо о Хогвартсе, но даже если бы они специально поставили перед собой цель создать его полную противоположность, у них не могло бы получиться лучше. О чем думал Том, понять было невозможно; но сам Альфард, пока молодая чопорная учительница, до странности напоминавшая их однокурсницу Минни Макгонагалл, с гордостью показывала им классы и библиотеку, полностью погрузился в ностальгические воспоминания об их собственной школе – огромном замке, полном неожиданностей, тайн, а порой и опасностей. Он понимал, что наверняка нашлись бы люди – особенно из числа беспокойных родителей – которые предпочли бы отправлять детей именно в чистенький мирок «Токио мадзюцу гакуин»: уж, конечно, здесь не могло тысячу лет жить в подземелье чудовище, а на стенах вряд ли когда-либо появлялись кровавые надписи, но… но…
– А у нас в школе привидения водятся, – сказал он совершенно невпопад поперек рассказа о том, что палочковую магию в школе преподает приглашенная специалистка из Салемского института ведьм.
– Юрэй? – переспросила молоденькая учительница. – Но это же опасно?
– Почему опасно? Они добрые. Ну, то есть… – Альфард вспомнил Кровавого Барона, – не злые. Вреда, во всяком случае, не причиняют. Да и не могут – это же привидения.
– Наверное, у вас какие-то другие привидения, – вежливо сказала учительница («Судзуки», – внезапно вспомнил Альфард ее фамилию). – У нас – очень злые. Давно, до Великого землетрясения, когда школа была еще в прежнем здании, в колодце завелось привидение. Говорят, одна из учениц туда бросилась от несчастной любви. Она потом по ночам выходила и пугала детей, которые жили в общежитии. И болезни насылала… Никто из преподавателей справиться не мог, даже тогдашний директор, хотя и считался очень сильным магом… а потом с гор Дэва пригласили ямабуси… не знаю, как объяснить – вы, наверное, про таких не слышали. И он ее прогнал, – тут Судзуки-сан, похоже, осознала, что только что произнесла всю эту длинную тираду перед двумя малознакомыми молодыми людьми, и залилась отчаянным румянцем, полностью утратив сходство с Минни Макгонагалл.
– Очень интересно, – задумчиво сказал Том, галантно подхватывая Судзуки-сан под локоть. – Не расскажете ли вы нам об истории школы побольше?
Разговор с директором обнадежил меньше.
– Традиционные магические искусства? – переспросил директор, когда они вернулись к нему в кабинет. – Вы имеете в виду те, что практикуют ямабуси? Но, видите ли… это ведь прежде всего легенды. Да и есть ли им место в современном мире? – он довольно комично взмахнул коротенькой пухлой ручкой, как бы призывая современный мир в свидетели. – Мы ставим себе целью полноценно интегрировать выпускников в японское общество. Наша страна сейчас не может позволить себе сегрегацию магов и магглов. Да и вообще, это не японский путь. Япония переживает тяжелые времена, но увидите: еще пара десятков лет – и она вновь займет достойное место на мировой арене. И все – благодаря объединению магических и маггловских технологий. Несколько наших выпускников, кстати, работают магическими консультантами на заводах «Тойота», а еще один, Хонда-сан – о, он подает большие надежды, и я уверен, придет тот день, когда его имя будет известно по всему миру.
– Очень интересно, – вновь сказал Том, когда они вышли на улицу, с каким-то непонятным выражением на лице. – Синтез магических и маггловских технологий… очень интересно.
Некоторое время они шли молча, пока Альфард наконец не сформулировал тот вопрос, который его интересовал:
– Это именно то, что ты хотел здесь найти?
– Не совсем. Впрочем… помнишь, что сказала эта… – Том щелкнул в воздухе пальцами. – В общем, ямабуси. И маггловские технологии. Неплохо, совсем неплохо… – после этих слов он погрузился в молчание и молчал до самой гостиницы.
* * *
Какие бы выводы ни сделал Том из посещения школы, делиться ими он не спешил. Однако и встречаться повторно с директором Танака не захотел тоже, лишь пожав плечами:
– К чему? Я заглянул к нему в сознание… ничего, о чем стоило был говорить, он не скрывал. У меня есть в запасе кое-что получше, – сказал он, и на лице его внезапно появилась озорная улыбка, совсем как в школьные времена.
«Кое-чем получше» оказалось рекомендательное письмо от «Борджин и Беркс» в некую лавку «Итоя» в районе Асакуса. Судя по тому, что письмо было адресовано «глубокоуважаемым партнерам», Альфард сделал вывод, что лавка должна располагаться в каком-то японском варианте Лютного переулка. Он допускал, что и Лютный переулок несведущему человеку с первого раза найти непросто, однако к тому, что их ждет в Асакуса, они с Томом подготовлены не были.
Безуспешно побродив минут сорок в торговых рядах, где продавалось все – от колотого льда, политого фруктовым сиропом, до отрезов ткани на кимоно – они вновь вынырнули у огромных стилизованных ворот и уставились друг на друга почти что с отчаянием. За время блужданий они несколько раз пытались выяснить местонахождение лавки «Итоя» у прохожих и лавочников, однако результат был, мягко говоря, неудовлетворительным: дважды от них шарахнулись, будто они были дементорами; один раз, напрочь проигнорировав наличие переводческих чар, на ломаном английском сообщили, что не говорят по-английски; а еще дважды любезно объяснили дорогу к «Итоя», причем лавки под названием «Итоя» в обоих случаях нашлись, только в первой продавались сладости, а во второй – веера, и никакие попытки объясниться к успеху не привели.
– Вас подвезти? – обратился к ним дюжий молодой рикша, чья коляска стояла в паре шагов от них. – Понимаете по-японски?
Переводческие чары помогли им подтвердить, что да, понимают. Том со вздохом показал парню конверт:
– Мы ищем лавку «Итоя».
– «Итоя», где данго, или «Итоя», где веера? – со знанием дела спросил рикша.
Том с Альфардом переглянулись.
– К сожалению, ни ту, ни другую. «Итоя», где… – Том умолк, не зная, был ли парень магглом или сквибом (в мага-рикшу поверить было сложно, но кто знает, что у них тут, в Японии, бывает). В конце концов, он выбрал наиболее безопасный вариант пояснения: – Где продаются всякие старинные вещи.
– «Итоя», где обакэ? – парень отступил на шаг и едва не присвистнул от восхищения. – Так садитесь, я вас мигом домчу. Только уж не обессудьте, я вас на углу высажу. Боязно мне к самой лавке подъезжать. Я когда в прошлых раз гостей туда подвозил, за мной сандалии-дзори погнались, насилу отвязался.
Пока они ехали – собственно говоря, дорога и заняла-то всего пару минут, но за это время коляска рикши сделала столько поворотов по закоулкам внутри квартала, что Альфард всерьез засомневался, смогут ли они потом отсюда выбраться, – рикша поведал им, что возле «магазина монстров», как обитатели квартала называли между собой «Итоя», по ночам повадился бродить Ноппэрапон, и описал этого Ноппэрапона столь красочно, что даже Альфарду стало не по себе.
– Вон она, – махнул рукой их возница, затормозив на очередном углу. – Увидите, там вывеска большая. – И, едва получив плату, сорвался с места с головоломной скоростью.
Весьма добропорядочного вида вывеска – не чета вывескам в Лютном переулке – и впрямь гласила: «Итоя». А чары снятия иллюзий помогли прочитать еще одну надпись: «Обакэ-но мисэ». «Магазин монстров», как и говорил рикша. Или, как педантично пояснил Том, «магазин волшебных оживших предметов».
Хозяин магазина, сам Ито-сан, оказался пожилым мужчиной в хлопковом летнем кимоно, с седыми волосами, собранными в пучок на затылке. Внимательно прочитав письмо от мистера Борджина, он задумался.
– Издалека вы приехали… Кланяйтесь от меня мистеру Борджину. Пусть как-нибудь тоже к нам в Японию приезжает. Сам-то я вряд ли до Англии доберусь… Так чем могу служить? Обакэ интересуетесь?
Обакэ в этот момент интересовался прежде всего Альфард, который внезапно обнаружил, что на него смотрит бумажный зонтик. В общем-то, в Блэк-холле водилось много такого, на фоне чего живой зонтик выглядел довольно безобидно. Однако когда он высунул длинный язык и потянулся им к Альфарду, тому стало не по себе и он поспешил отступить. В ответ зонтик – совершенно как котел в «Сказках Барда Бидля» – отрастил единственную ногу, обутую в деревянную гэта, и довольно энергично запрыгал на месте, будто примериваясь. Альфард сделал еще шаг назад, наступил на что-то твердое, и ему в щиколотку тут же вцепились зубы. На крик из-за прилавка выскочил хозяин:
– Прошу прощения у уважаемого гостя! Ах вы, твари, ну-ка по местам! – прикрикнул он на зонтик, наклоняясь и отцепляя от ноги Альфарда обладателя зубов. Им оказалась пара соломенных сандалий-дзори, которые вращали глазами и продолжали клацать челюстями весьма выразительно. – Вы не беспокойтесь, пожалуйста, они не прОклятые, – сказал Ито-сан. Альфард попытался представить себе прОклятые живые сандалии, и ему стало неуютно. – Вот безобразники, как перед гостем-то неудобно! А если я вас в печку брошу? – В ответ на эту угрозу сандалии присмирели и понурились. – А ну пошли отсюда! – Ито-сан поставил их обратно на пол и громко хлопнул в ладоши. Сандалии послушно засеменили в угол.
Альфард отошел к прилавку, стараясь держаться подальше от остального товара.
– Обакэ у вас замечательные, – вежливо сказал Том. – Мистер Борджин, кстати, поручил мне обсудить с вами следующую поставку. Но у нашего приезда есть и другая цель. Нас также интересуют… технологии. Магические искусства. Особенно – традиционные, – подчеркнул он.
– Это вроде ямабуси, что ли? Хм… Даже не знаю, что вам сказать, – развел руками хозяин. – У нас это как-то не в почете теперь. Раньше, конечно, были ямабуси в горах. Когда я ребенком еще был – помню, говорили. И в горах Дэва, мол, живут, и на Коя-сан, и в Кумано. А в последнее время – ничего не слышно. Ну, я, правда, такими вещами и не интересуюсь… У меня вот моя лавка есть, торгую помаленьку, об этом и думаю. У нас, в Эдо, народ такой – практичный. Мы о высоких материях не размышляем. И над теми, кто голову в прошлое норовит обернуть, посмеиваемся. Вон, говорят, в Минато-ку башню собираются строить до небес – вот это да. Дождаться да посмотреть бы. А ямабуси… – хозяин пожал плечами.
В этом день им больше ничего добиться не удалось, но на сей раз Том, выйдя наружу и немного отойдя от лавки обакэ, – сказал будто про себя:
– А вот здесь есть что копать…
В следующие несколько дней их жизнь крутилась вокруг квартала Асакуса. Каждый день Том – благо, предлог искать не приходилось, поручений Борджина и Берка было вполне достаточно – заходил в лавку, завязывал с хозяином разговор, ненавязчиво помогал какими-нибудь заклинаниями, рассказывал что-нибудь интересное об Англии и советовал, какие товары можно предложить Борджину и Берку. Альфард тоже по мере сил старался делать что-нибудь полезное – или, по крайней мере, не мешать. Одного ощутимого результата он при этом добился: соломенные сандалии перестали на него щериться и приобрели привычку следовать за ним по пятам, стоило ему зайти в лавку.
– Ладно, – сказал Ито-сан в пятницу. – Хорошие вы ребята. А хороших ребят грех не угостить пивом. Пойдемте – я тут отличное место знаю.
«Отличным местом» оказались торговые ряды позади сердца Асакусы – храма Сэнсодзи. Длинные столы были вынесены прямо на улицу, дым от жаровен стоял столбом, и хозяева только и успевали подавать кружки с пивом, уже знакомые Альфарду якитори, жареную лапшу с мясом и овощами и прочие немудреные закуски.
– Есть у меня приятель – тоже из наших. Он мне кое-чем обязан, так что в просьбе не откажет. В Киото живет, в Гионе. Он там первый астролог – к нему все гейши и хозяйки чайных домиков бегают советоваться. Сами знаете… хотя нет, откуда вам знать… в общем, те, кто, как у нас говорят, «воду продает» – обитательницы, значит, веселых кварталов – это самый суеверный народ. Что ведьмы, что магглы. Езжайте туда, поговорите с ним. Они там, в Киото, народ мудреный – может, что и подскажут. Только вот толку от них добиться трудно – все бы им вокруг да около ходить, ни «да», ни «нет» в простоте не скажут. Вот, возьми. – Ито-сан протянул Тому письмо. – Придешь в Гион, спросишь Сато-астролога, там его любой знает. Отдашь ему это письмо. Он человек хороший, хоть и из Киото, должен помочь.
Не успел Том поблагодарить, как Ито-сан неожиданно повернулся к Альфарду и потянул из-за пазухи какой-то сверток. Сверток слегка шевелился, и Альфард оторопел.
– Это тебе, парень. Уж больно они к тебе привыкли, заскучают ведь теперь. Вы, кстати, как в Киото добираться-то будете? – Друзья переглянулись в некотором замешательстве: аппарировать в незнакомое место на таком расстоянии было практически невозможно, а мысль о маггловских средствах передвижения не особенно прельщала. Альфард и вовсе был слишком ошарашен подарком, чтобы что-то соображать. – В общем, как соберете багаж, выходите с ним на чистое место и беритесь за руки. Тогда-то сандалии и надевай – и не забудь сказать четко и ясно: «Гион», – закончил Ито-сан.
* * *
В Гион они прибыли несколько взъерошенными и ошалевшими. Альфард, который привык к разным магическим способом передвижения, виртуозно владел метлой и в свое время был ловцом слизеринской квиддичной команды, все-таки оказался морально не готов к тому, что соломенные дзори, едва оказавшись на ногах, унесут их с Томом за облака и поскачут гигантскими прыжками, а потом совершат крутое пике перед пунктом назначения.
Том, похоже, тоже несколько подрастерял свое обычное хладнокровие:
– Надо узнать, нет ли у них здесь чего-нибудь вроде «Ночного рыцаря». Раз уж они так любят маггловские технологии.
Немного придя в себя, они наконец смогли оглядеться. Время было вечернее, но в Гионе как раз наступало оживление. Там и сям виднелись женщины в кимоно, спешившие куда-то поодиночке или группками. Иногда по узкой улочке медленно проплывал черный автомобиль, который либо скрывался в глубине квартала, либо останавливался у какого-нибудь из домиков с большими бумажными фонарями перед входом и выпускал наружу мужчин в европейских маггловских костюмах.
На лице Тома появилось презрительное, будто слегка брезгливое выражение, хорошо знакомое Альфарду: так его друг начинал выглядеть каждый раз, когда видел недвусмысленные напоминания об отношениях между полами. На супружеские пары – на тех же Ориона с Вальбургой или Сигнуса с Друэллой – он еще мог смотреть достаточно доброжелательно, если они соблюдали декорум (впрочем, Блэки, разумеется, его обычно соблюдали); в остальном же – Том даже в школьные времена с непритворным отвращением отворачивался от парочек, державшихся за руки за столиками в «Трех метлах». Сам он при этом, будучи, прямо скажем, красавчиком, а также старостой школы, лучшим учеником и вообще признанным вундеркиндом, служил объектом воздыханий половины Слизерина и еще доброй дюжины девиц с других факультетов – по крайней мере, до определенного предела, пока все не уверились, что усилия в этом направлении абсолютно бесполезны.
Этой черты в друге Альфард никогда не понимал. Он в конце концов вынужден был поверить, что Том не рисуется и не позерствует, а действительно испытывает к подавляющему большинству женщин почти физическое отвращение – за исключением разве что жен друзей, к которым относится с доброжелательным, но совершенно бесполым интересом. Как-то Альфард даже попытался выяснить, не испытывает ли Том влечения к своему полу, но наткнулся на столь искреннее непонимание, что поспешил закрыть тему и никогда более к ней не возвращался. На расспросы о женщинах и возможности отношений с ними Том тоже в основном отмалчивался и лишь бросил как-то:
– Продолжить свой род – долг чистокровного мага перед природой и магическим обществом. Все остальное – отвратительная слабость, которой мы заразились в средние века от магглов. Они-то, понятное дело, ни на что больше не способны и просто не знают, куда еще себя девать. Но маг, который позволяет себе тонуть в розовых соплях и тратит силы на так называемую «любовь», просто жалок.
Что на это ответить, Альфард так и не нашелся, но окончательно понял, что кличка «Волосатое сердце», утвердившаяся за Томом к седьмому курсу, была дана ему не зря.
…Впрочем, сейчас они были заняты другим, и Том достаточно быстро смог придать своему лицу вежливое выражение, чтобы окликнуть ближайших к ним прохожих – двух девушек в темных кимоно, со сложными прическами и сильно набеленными лицами.
– Простите, вы не подскажете, как нам найти Сато-сан, астролога?
Девушки смущенно захихикали, но одна быстро справилась с собой:
– Он живет вон там, за поворотом – впрочем, хотите, я вам покажу?
– Сатоми, но нас же ждут, – с непритворным ужасом пролепетала ее подруга.
– Это всего пять минут, – возразила первая. – А к нам не каждый день заходят иностранцы.
Дом Сато-сан действительно оказался близко. Пока они шли, Альфард украдкой рассматривал смелую Сатоми. Сложно сказать, была ли она красива по европейским меркам – сейчас на ней было слишком много белил. Интересно, неужели японцы находят это привлекательным? Впрочем, черты узкого лица, кажется, были правильными и тонкими, только брови немного слишком близко сходились у переносицы. Вот бы взглянуть на нее без косметики…
Сато-сан оказался сухоньким пожилым джентльменом, который двигался неторопливо и с большим достоинством, а разговаривал с изысканной – прямо-таки изощренной – вежливостью.
– А, Ито-сан из Асакуса. Неугомонный эдокко. Я очень ему обязан, и возможность помочь его уважаемым друзьям для меня честь. Правда, пока я затрудняюсь сказать, получится ли у меня сделать то, что вы хотите. Для начала не окажете ли вы мне честь остановиться в моем доме? У меня, конечно, всего лишь тесная и неудобная лачуга, но я постараюсь сделать все, чтобы обеспечить уважаемым гостям комфорт.
На том и порешили. Тем более, что «тесная и неудобная лачуга» была старинным двухэтажным домом в центре Гиона, с небольшим садиком позади.
Следующая неделя прошла… странно.
Они – то в сопровождении самого Сато-сан, то с его молодым помощником – гуляли по городу, любовались садами и храмами, обедали деликатесами в ресторанчиках, веранды которых выходят на реку Камо – в общем, вели себя как настоящие туристы. Периодически их приводили в магические лавки – то наподобие «Итоя» в Токио, то специализировавшиеся на ингредиентах для зелий. Там их каждый раз церемонно представляли их хозяину и с величайшей серьезностью излагали цель их приезда. Хозяин с такой же серьезностью выслушивал, задавал пару вопросов и обещал подумать, что можно сделать. Еще пару раз «очень уважаемые люди» присоединялись к ним за ужином – примерно с теми же результатами.
Вскоре Альфард вошел в ритм и начал находить в этом своеобразное удовольствие: храмы и сады и впрямь были очень красивы, деликатесы и впрямь были вкусны, а цель их пребывания здесь была для него туманна с самого начала.
Полноценно наслаждаться туризмом мешало только то, что настроение Тома с самого их прибытия в Киото последовательно ухудшалось. В плохом настроении Том мог быть очень неприятен, поэтому Альфард наблюдал за переменами с печальной обреченностью. Попытка вывести друга на откровенность и выяснить, чего тот, в конце концов ждет от этой поездки, тоже не удалась. Том в свойственной ему манере говорить полушутя-полусерьезно бросил только:
– Хочу найти то, что поможет мне править миром.
Альфард отреагировал единственно возможным образом – рассмеялся, и буквально через полсекунды к нему присоединился Том.
Ясности, однако же, так и не наступило.
Зато еще через пару дней их полусонное существование внезапно прервалось: случилось сразу многое.
Сначала исчез Том. В принципе, исчезновение взрослого человека на несколько часов среди бела дня – событие не особенно тревожное, поэтому Альфард довольно спокойно ждал, когда его друг вернется, сидя на открытой веранде и обучая сандалии-обакэ команде «апорт».
Но вместо Тома появилась девушка. Очень красивая девушка с аристократичным лицом, одетая в простое хлопковое юката. Увидев Альфарда, она совершенно не смутилась – за время, проведенное в Японии, он уже как-то привык, что при виде его девушки начинают немотивированно краснеть и хихикать.
– Вы один? А где ваш друг? – поинтересовалась незнакомка.
На это Альфард мог лишь пожать плечами.
– А вы меня не узнали?
То, что можно было забыть такую красавицу, казалось невероятным, но факт был налицо: Альфард ее действительно не узнавал.
– Я Сатоми – помните, мы неделю назад виделись? Вы еще спрашивали, где живет Сато-сан. Только я тогда была одета как гейша. Я так и думала, что вы меня не узнаете – никто не узнаёт, когда белила смываешь… или наоборот: кто-нибудь видел тебя всю жизнь без косметики, а потом увидит в белилах – и не узнаёт. В общем, я знаю, что вы ищете. Точнее, кого.
Из всех вопросов, которые роились в голове, Альфард смог задать только один:
– А… э… откуда вы это знаете?
Сатоми засмеялась.
– Так ведь все в Гионе знают. Приехали ученые иностранцы, хотят, чтобы их к настоящему ямабуси отвели. Только ведь мало кто знает, как к нему попасть. Сато-сан… – девушка печально покачала головой. – Он старается, конечно, только вы этак долго еще в Гионе просидите. А я вас могу познакомить с человеком, который вам поможет. Приходите завтра в полдень в чайный домик «Мицуба». Вот моя визитка – если что… в общем, поможет меня найти. Ну ладно, мне пора, увидимся завтра. – Девушка поклонилась и развернулась, чтобы уходить, но в последний момент добавила со смешком: – Да, милые у вас сандалии.
Том вернулся поздно вечером, с весьма довольным видом. На вопросы ответил только, что был «на экскурсии», после чего уединился у себя в комнате с думосбором и в дальнейшие подробности вдаваться наотрез отказался.
* * *
На следующий день в чайном домике «Мицуба» их вместе с Сатоми ждал человек в европейском костюме с очень цепким взглядом и характерным выговором: «р» у него получалось рычащим, почти как у Долохова, когда тот ругался по-русски.
– Таока, – коротко сказал он, протягивая Тому руку. Альфард заметил, что тыльная сторона ладони была покрыта цветной татуировкой. – Мы с Сатоми давние друзья.
Сердце у Альфарда при этом почему-то неприятно сжалось. Ему вообще не очень понравился Таока – тем более, что было не вполне понятно, почему тот собрался им помогать. И, похоже, Тому пришла в голову та же мысль.
Впрочем, она явно пришла в голову и Таоке.
– У меня, конечно, свой интерес есть. Вы ведь из Англии – раз, люди там явно не последние – два, и потом – я знаю, что вы, Том-сан, занимаетесь артефактами. Да не простыми артефактами, – он посмотрел на Тома с прищуром. – Мы тоже, знаете ли, занимаемся всяким… о чем властям лучше не знать. Не знаю, слышали ли вы про нашу организацию… – Он наклонился ближе к Тому и сказал вполголоса – правда, Альфард все равно услышал. – Ямагути-гуми. – Альфарду это название не сказало ничего, но по лицу Тома он понял, что тот знает, о чем речь. – Я думаю, что нам с мистером Борджином и мистером Берком нашлось бы, о чем поговорить.
Том коротко кивнул.
– Тогда, значит, идем?
Альфард задумался было о том, как они собираются перемещаться к месту нахождения загадочного ямабуси и не потребуется ли снова помощь сандалией, но, к счастью, их ждал огромный американский автомобиль, за руль которого уселся Таока.
– Летает? – уточнил Том.
– Еще как, – последовал ответ, после чего Таока выжал газ, и автомобиль действительно взмыл в небеса по крутой дуге, заставив Альфарда пожалеть о сандалиях.
– А как же магглы? – снова спросил Том, на что Таока только показал большую кнопку на приборной панели: «Невидимость».
– Новейшие американские технологии! – крикнул Таока, перекрикивая свист ветра.
Ощутив внезапный приступ усталости, Альфард прикрыл глаза.
* * *
– Ай-яй-яй… куда катится Япония… – сокрушенный голос показался Альфарду знакомым, вот только слышать его было неожиданно. Тем более произносящим эти слова. Вроде бы они направлялись к месту обитания ямабуси? На летающем автомобиле? Они что, попали в аварию? – Напасть на иностранцев, ученых, прекрасных молодых людей… в самом центре города… ай-яй-яй…
Альфард открыл глаза.
Вечернее небо.
Шум реки.
Склонившийся над ним Сато-сан.
Следующие два факта он осознал одновременно: он лежит на чем-то жестком и неудобном, и у него раскалывается голова.
Вслед за этими ощущениями не замедлило прийти и третье: что-то пошло очень, очень не так.
После того как он поднялся, рядом, кроме Сато-сан, обнаружился Том, сидящий по-турецки на речной гальке, растрепанный и бледный от бешенства. Альфард почувствовал острое желание забрать у него подальше от греха палочку, которую тот вертел в руках, но так и не решился это сделать.
– Ну пойдемте же, пойдемте… – забормотал Сато-сан, перемежая слова глубоким поклонами. – Даже не знаю, как мне просить у вас прощения… не уследил, не уследил, старый дурак... долга своего не выполнил…
На какое-то мгновение Альфарду показалось, что сейчас Сато-сан, прямо как провинившийся домашний эльф, начнет биться головой о какой-нибудь валун или фонарный столб. Хотелось, однако, побольше ясности.
– Мерлин, да что произошло-то?
Ответили одновременно и Том, и Сато-сан, первый сквозь зубы, будто на серпентарго, второй – еще больше напоминая виноватого эльфа:
– Лисы!
– Представляете, – взволнованно поведал им Сато-сан по дороге, – возвращаюсь я домой, вас нет – ну, думаю, гуляете где-то, окрестностями любуетесь. А тут прибегает Мидори – служаночка из «Мицуба», вы и внимания на нее, поди, не обращали – и говорит: мол, гости ваши на берегу реки сидят неподвижно, часа три уже. То ли спят, то ли не спят... Я, конечно, сразу со всех ног к вам бросился… Думал, может, и бандитку эту рыжую поймаю – но где там, только хвост в камнях мелькнул.
– То есть мы никуда не ездили? – уточнил Альфард. – Я хочу сказать – в Кумано?
– Что вы, что вы! – замахал руками Сато-сан. – Том-сан куда-то ездил один, а потом, как он вернулся, вы гулять пошли… вот и получилось…
Альфард потер лоб, силясь осознать произошедшее.
– А Сатоми-сан?
– Сатоми-сан? – удивленно переспросил Сато-сан. – Кто-то из ваших знакомых?
– Ну как же – Сатоми, здешняя гейша? Вы же их всех знаете?
Сато-сан сочувственно зацокал языком:
– Как они вас, бедняжку, заморочили. Нет в Гионе никакой Сатоми. Раньше была такая гейша, так она сейчас бабушка уже.
– Но мы же ее видели в первый день, как сюда приехали? Она нам ваш дом показала... - Альфард чувствовал, что голова у него идет кругом.
Сато-сан только пожал плечами да развел руками:
– Мало ли, кто это мог быть. Может, из другого квартала кто...
– Она мне и визитку свою дала, – Альфард полез в карман, где совершенно точно еще утром лежала маленькая карточка, но, к своему ужасу, ничего там не обнаружил. Выпала? Или..?
Получается, все события последних двух дней, начиная с визита к Альфарду пресловутой Сатоми, были… Альфард пытался хотя бы в собственной голове сформулировать это поделикатнее, но получалось плохо. Произошедшее было мороком. Ложью. Фикцией.
Двух талантливейших магов Великобритании обхитрили – обвели вокруг пальца – обманули, как детей, – оборотни. Фактически – животные.
И теперь им предстояло с этим осознанием жить.
– Только не надо пытаться наложить на меня Обливиэйт, Том, – сказал Альфард, когда они остались одни. В ответ тот вышел из комнаты, задвинув за собой деревянную раздвижную дверцу с грохотом, от которого содрогнулся весь домик, и пулей вылетел на улицу.
Вернулся Том через час – не то чтобы повеселевший, но собранный и деловой.
– Подведем итоги: минус знакомство с Ямагути-гуми – жаль, с темными артефактами могло выйти интересно. Минус ямабуси – пока. Плюс… у меня тут есть одна интересная идея. Итого: не без потерь, но и не без приобретений.
Смотреть на него было, конечно, куда приятнее, чем раньше, но Альфард против воли почувствовал, будто часть прежней мрачности и раздражения Тома передалась ему:
– Слушай, Том, это все прекрасно, конечно, но, может, ты хоть что-нибудь мне объяснишь?
Тот смерил его оценивающим взглядом, будто взвешивая «за» и «против».
– Может. Но, боюсь, сейчас это будет преждевременно.
* * *
Вновь потянулись медленные летние дни в Киото.
Казалось, про возможность визита к ямабуси забыли и Сато-сан, и Том. Первый спокойно занимался своими делами, не забывая быть очень вежливым с гостями, второй… по второму было ясно видно, что он лихорадочно увлечен какой-то идеей. Он почти не разговаривал с Альфардом, и то исчезал куда-то, то подолгу сидел у себя в комнате, писал на листочках пергамента и периодически смотрел что-то в думосборе.
Задавать ему вопросы было бесполезно, поэтому Альфард пытался занять себя, как мог, наблюдая за жизнью Гиона. Он не раз с ностальгией вспоминал о Сатоми – хотя каждый раз одергивал себя, понимая, что если она и существовала, то это лишь значит, что она была не частью морока, а той, кто его навел, и возобновлять знакомство с ней вряд ли было бы хорошей идеей.
Но чем был занят Том – это по-прежнему очень хотелось узнать, поэтому когда он однажды вечером увидел, что в комнате друга никого нет, а на столе стоит думосбор, в котором плещется серебристый коктейль воспоминаний… в общем, гордиться, конечно, было нечем, но искушение оказалось непреодолимым.
…Из думосбора он вынырнул спустя полчаса – бледный, взмокший, отчаянно борющийся с тошнотой. Чтобы обнаружить на пороге комнаты Тома – тоже бледного, но от злости, будто раздумывающего, чем ударить: Обливиэйтом, Ступефаем или сразу Авадой. Но на Альфарда это впервые в жизни не произвело впечатления.
– Мерлин великий, Том, что это?
Бешенство в глазах Тома понемногу сменилось выражением… скажем, научного интереса.
– А на что это похоже, по-твоему?
Первый пришедший в голову ответ был нецензурным, Альфард отбросил его и ухватился за второй.
– На ад. На Адское пламя, только… Да что это, наконец? Откуда ты вообще это взял?
– Это результаты моей маленькой экскурсии. В Хиросиму. Знаешь, Альфард, Тони в чем-то прав: вас… нас, британских чистокровных, действительно пора сдавать в музей. Но я, как видишь, пытаюсь быть исключением из правил. – Том наконец прошел в комнату, закрыл дверь и уселся на татами. – По-моему, небезынтересно.
– Да, но что это..? Магия? – Альфард содрогнулся, пробуя представить себе магию такой разрушительной силы. – Или… – он попытался ухватиться за спасительную соломинку, – иллюзия? Опять лисы?
Том засмеялся, и смех этот Альфарду отчетливо не понравился.
– Никаких иллюзий. Все по-честному. И… кажется, магии тоже никакой. С этим еще нужно разобраться. Как ты думаешь, Альфард, – по-моему, мы недооцениваем магглов? – Том снова усмехнулся. – В общем, делать выводы пока преждевременно, поэтому я ничего и не рассказывал, но раз уж ты проявил такую любознательность… Магглы изобрели сверхоружие. Я понимаю, «магглы» и «сверх» – неожиданное сочетание, но… ты видел. Я, понимаешь ли, в отличие от тебя иногда заглядываю в маггловскую прессу по старой привычке, поэтому знал, что в Японии, произошло что-то… интересное. И раз уж мы здесь оказались – я решил съездить на место и немножко пообщаться с очевидцами. Как ты помнишь, управился я быстро – мистер Берк одолжил мне хроноворот. Да и материала там предостаточно, долго искать не пришлось. Немного легилеменции – и дело в шляпе. Я думал было пригласить тебя, но решил, что для тебя это может быть слишком.
– И что ты собираешься с этим делать?
Том пожал плечами.
– Использовать в своих интересах, разумеется. Надо понять, как эта штука взаимодействует с магией. Поэкспериментировать… Конечно, для начала хорошо бы ее достать – вот тебе, кстати, идея для следующей экспедиции. В общем, дорогой мой Альфард, перед нами открывается широкое поле для работы.
Альфард прикрыл лицо руками. В памяти немедленно всплыло увиденное в думосборе, и его снова затошнило. Он вновь отнял руки от лица и увидел в глазах Тома очень знакомое выражение – взгляд гончей, которая взяла след. В таких случаях Том Риддл не успокаивался, пока след не приводил к цели.
– Так что, как видишь, поездка получилась очень познавательной. Все это даже стоило нашего маленького приключения с лисами. И ведь это сами японцы навели меня на мысль о возможности совмещения магических и маггловских технологий…
– Я… пойду пройдусь, – на полуслове прервал его Альфард, поднимаясь на ноги.
Полчаса прогулки вдоль реки Камо по неумолчный гул цикад. Уже наступили сумерки, но прохлады они не приносили.
Воспоминания. Воспоминания из думосбора – и его собственные воспоминания.
Том, которого они все любят. Прирожденный слизеринец. Красавец и умница. Гений. Да, гений.
Том, который не остановится ни перед чем. Который на шестом курсе выпустил гулять по школе Ужас. Министерство может верить во что угодно – даже в то, что в смерти девчонки виноват этот громила Хагрид, – но слизеринцев так просто не обманешь. Они знают, кто наследник Слизерина.
И знают, на что он способен.
На исходе получаса решение пришло само собой.
...К двери он не подкрадывался – ни к чему. Просто: войти, как ни в чем ни бывало, – Том ведь наверняка ждет его возвращения…
Том ждал.
– Обливиэйт! – произнесли они одновременно.
* * *
– Мерлин великий, куда катится Япония… еще немного, и придется публиковать официальное предупреждение для всех, кто собирается сюда ехать… – голос был Альфарду знаком, и сама ситуация смутно что-то напоминала. – Мистер Блэк, как вы?
Альфард открыл глаза.
Потолок над головой.
Лежать удобно. Под ним, кажется, матрас.
Рядом мистер Сент-Клер из британского посольства.
И Том, который глядит на Альфарда с искренним беспокойством.
– Магическая полиция, как всегда, бездействует… все куплены якудза, которые в сговоре с этими оборотнями, – озабоченно продолжал Сент-Клер. – Говорят, у Ямагути-гуми даже Императорское управление магии на коротком поводке. Наше посольство уже направило официальную ноту протеста.
– Где я? – прервал его Альфард. – И что случилось?
Том и Сент-Клер ответили в один голос:
– Лисы!
В голове всплыла невесть откуда взявшаяся фраза: «Это становится однообразным».
– Прости, дружище, я не должен был отпускать тебя одного, – покаянно сказал Том. – Но ты сказал, что просто пойдешь прогуляться после ужина, а я хотел дописать письмо Ориону и Вэл. И потом – центр города… Черт, мистер Сент-Клер, мне кажется, официальное предупреждение – не такая уж плохая идея.
– И все-таки, Том, где мы находимся? – спросил Альфард уже после ухода мистера Сент-Клера.
Тот посмотрел на него с удивлением.
– В гостинице. Слушай, с тобой все в порядке?
Этот же вопрос Альфард как раз задавал самому себе.
– А гостиница – где? В каком городе? Как мы вообще сюда попали?
Удивление во взгляде Тома сменилось тревогой.
– В Токио. Мы же здесь живем две недели, с тех пор как приехали из Лондона. Черт, Альфард, это уже серьезно – морок мороком, но, похоже, эти твари наложили на тебя заклятья посерьезнее. Может, колдомедика? Сент-Клер наверняка в состоянии посоветовать приличного.
Альфард закрыл лицо руками. Может, действительно – колдомедика?
– Том, расскажи мне, пожалуйста, все, что происходило с тех пор, как мы сюда приехали. Где мы были, с кем встречались… Пожалуйста. Я не знаю, нужен ли мне колдомедик, но что-то со мной определенно не так.
– Мерлин великий. Ладно. Мы приехали сюда две недели назад. Пообщались с Сент-Клером – пустоголовый трепач, конечно, но послушать его иногда забавно. Побывали в местной школе магии, пообщались с тамошним директором Ямадой… – Альфард вздрогнул. – Слушай, с тобой точно все в..? Хотя о чем я говорю… В общем, ужасно навязчивый оказался тип, все приглашал нас ужинать и рвался заключить договор о магическом сотрудничестве с Хогвартсом. Потом сходили в «Итоя» по делам «Борджин и Беркс». Очень удачно вышло, кстати, у них там отличные артефакты имеются… Неужели ты и старушку Ито-сан не помнишь?
– Старушку, – тупо повторил Альфард.
– Ну, да. Ито-сан, я же говорю. Ты еще сказал, что она похожа на профессора Мерритот… а я с тобой согласился.
– А ямабуси?
– Слава Мерлину, хоть про ямабуси ты помнишь! Будет чем похвастаться перед Вэл.
– Не помню, – убито сказал Альфард. Том покачал головой.
– В общем, все нам твердили про древние магические искусства и отшельников-ямабуси. Ты же помнишь, я тоже хотел разузнать про них. Ито-сан дала нам проводника, и мы отправились в горы Дэва – там, мол, живет знаменитый ямабуси. Сэнсэй, как они говорят. – Том пожал плечами. – Совсем не помнишь? Пустышка. Подделка. Как и вся эта дурацкая страна. Обычный малограмотный деревенский старикан. Я вызвал его на магическую дуэль… Лучше бы Флитвика вызвал, ей-богу. Нет, не спорю, пару интересных приемов он знает… Но в целом…
Следующий вопрос Альфард решился задать не сразу.
– А… – Он проглотил слово «бомба». – А синтез магических и маггловских технологий?
Том вздохнул и посмотрел на него с откровенной жалостью.
– Какой еще «синтез технологий», Альфард? И когда это я интересовался маггловскими технологиями? Я пока ничего не видел у магглов – ни здесь, ни дома – что нам, чистокровным, стоило бы заимствовать. И вообще… знаешь, сегрегация – великая штука. Жду не дождусь, когда мы вернемся в Лондон, – такое ощущение, будто я две недели провел среди одних только магглов… Кстати, а что завтра мы уезжаем – ты тоже не помнишь? – Том покачал головой, и Альфард с особенной остротой осознал, что когда над тобой качают головой – это очень неприятное ощущение. – А что ты помнишь?
Их глаза встретились. Черные – и черные. Впрочем, у Тома к черноте примешивался какой-то оттенок… красноватый, что ли.
– Ничего, – сказал Альфард, быстро, аккуратно и наглухо закрыв сознание. – Совсем-совсем ничего.
– Черт. Мне жаль, что с тобой так получилось. Приедем в Лондон – сходи в Мунго, они хорошо умеют извлекать воспоминания. А то какая-то ерунда выходит: две недели честно пробыл на краю света – и ничего не помнишь. Кстати, на случай, если ты и это забыл – подарки ты всем купил. Вон они, в чемодане в углу. Уверен, Белла с Энди описаются от восторга при виде кукол. Все, я к себе, давай отдыхай.
После ухода Тома Альфард лег на матрас и уставился в потолок. Можно было бы успокоить себя мыслью (на самом деле отнюдь не успокаивающей), что все это подстроил Том после Обливиэйта… Альфард потер глаза руками. Так и правда с ума сойти недолго. Уж если бы такой талантливый маг, как Том, взялся исправлять ему воспоминания, он бы как раз все вспомнил, как миленький: и старушку Ито-сан, и магическую дуэль с ямабуси, и покупку подарков для родных… Кстати, подарки.
Подарки подкосили его окончательно. Нет, они были прекрасны – самораскрывающийся бумажный зонтик (без всяких глаз и ступней, только с полезными чарами) для Друэллы, которая гордится своей белой кожей; набор самодвижущихся вееров с видами годы Фудзи для Вэл, которая ненавидит жару; меч-катана для Сигнуса; прелестные, будто живые, куколки в кимоно для Беллы и Энди… В общем, все то, что он выбрал бы сам.
Все то, что он – видимо – и выбрал. С любовью и заботой.
Внезапно ему захотелось шарахнуть по циновкам и картонным стенам Бомбардо. У него украли две недели жизни! Две недели его собственной жизни!
Проклятая страна, проклятый народ. Ноги его больше не будет восточнее Суэца.
* * *
Гостиничный номер не вызывал у Альфарда никаких ностальгических чувств, поэтому осмотрел он его напоследок просто на всякий случай: проверить, не забыл ли чего.
Всю ночь ему снились храмы Киото, летающий автомобиль отчаянного якудза Таоки, Сатоми – то в гриме гейши, то в простом полосатом юката, с волосами, собранными в пучок… В результате проснулся он совершенно разбитым и ненавидящим весь мир.
Так и есть, забыл: бритва.
Он с раздражением открыл уже упакованный чемодан, чтобы уложить ее внутрь, – и замер. Осторожно закрыл и подождал секунд пять. Потом открыл снова.
…Всю дорогу до посольства Альфард молчал. Том косился на него с некоторым беспокойством, но с вопросами не лез – видимо, решил, что Альфард до сих пор переживает вчерашнее происшествие и свою неожиданную амнезию. В общем, конечно, так оно и было.
– Активируется через минуту, – сказал мистер Сент-Клер, вручая им аккуратную коробочку-портключ. – Не забудьте багаж.
Том взял коробочку в руки и протянул ее Альфарду. Тот вздохнул.
– Том… – горло перехватило. – Том…
Удивленный взгляд. Черт, Альфард, быстрее, быстрее.
– Том, отдай, пожалуйста, подарки семье, – сказал он, ставя чемодан вплотную к чемодану Тома. – Они все подписаны – не перепутаешь. Поцелуй за меня Беллочку с Энди. И скажи Вэл – я напишу.
– Альфард, что ты де…
– Прости, Том, – сказал он, отступая на шаг.
Портключ активировался с секундной точностью.
– Я, пожалуй, задержусь, – сказал Альфард застывшему с открытым ртом мистеру Сент-Клеру. – Еще увидимся. – И, подхватив оставшийся чемодан, чуть ли не опрометью бросился вон из посольства.
…Выйдя на улицу, Альфард дошел до ближайшего сквера и нашел там скамейку. Аккуратно поставил на нее чемодан. Помедлил несколько секунд, прежде чем открыть его.
А вдруг – все-таки не сработает?
Сделал глубокий вдох, зажмурился – и открыл. И только после этого открыл глаза.
Чтобы встретиться взглядом с другой парой – точнее, четверкой – глаз. По паре на каждой из сандалий-дзори.
Потом опустил руку в карман и вытащил оттуда маленькую визитную карточку с узором из ветвей ивы.
«Сатоми. Гион».
Да, определенно – у него еще были дела в Японии.
- The End -
