Глава 1* Алидоро - собака-ищейка, не умевшая плавать и спасенная Пиноккио из сказки Карло Коллоди "Приключения Пиноккио" (1880).
Единственная моя слабость – это любовь к тебе.
Любовь будет твоей силой — если ты сможешь её контролировать.
Любовь будет твоей слабостью — если позволишь ей контролировать себя.
Эпилог
- Волшебство имеет цену, - Румпельштильцхен испытывающе смотрит на мужчину, стоящего напротив. – Что ты можешь мне предложить?
- Информацию, которая, несомненно, тебя заинтересует, - доносится до него глухой голос собеседника, прячущегося в тени и так откровенно-неприкрыто жаждущего сохранить свою личность в тайне.
- Неужели? – Темный складывает ладони "домиком". – То, о чем ты просишь, дорогого стоит.
- Уверен, ты примешь мою оплату и посчитаешь ее достойной моей… просьбы, - уверенно произносит незнакомец. И это зажигает сумасшедшие искорки любопытства в глазах Румпельштильцхена, ведь хорошие сделки его слабость. Его единственная слабость теперь.
- Ну-ну, - он начинает в нетерпении постукивать подушечками пальцев друг о друга. – И какого же рода информацию ты хочешь мне предложить в качестве оплаты?
- О любви, - лаконично отвечает его собеседник.
- О, любовь! – патетически восклицает Румпельштильцхен. - Самая могущественная сила, которую только познал мир! Яд и лекарство в одном флаконе! Луч света в океане тьмы! – по его лицу как будто бы пробегает тень, но мужчина напротив не поставил бы на это даже самой маленькой монетки.
- Так позволь же тебя спросить, о какой же именно любви идет речь? – прервав себя, очень по-деловому интересуется Румпельштильцхен. - Вероятно, о весьма конкретной? – он хихикает в предвкушении ответа.
- О твоей, - звучит, как приговор.
Эти слова прижигают, словно кислота, попавшая на оголенный участок кожи, падают на душу с тяжестью каменных плит. Последний звук не успевает раствориться в окружающем пространстве, как Румпельштильцхен уже сжимает пальцы вокруг горла своего собеседника, судорожно пытающегося освободиться из железной хватки.
- Решил поиграть со мной?!
- Девушка, что была у вас в услужении, - хрипит мужчина. – Ее ищет Королева.
- Королева, - с непередаваемым презрением выплевывает Румпельштильцхен.- Не настолько глупа, чтобы переходить мне дорогу.
- Возможно, - соглашается мужчина.- Но вот только жажда власти и не таких с ума сводила…
- Это ложь, - шипит Темный и, кажется, сдавливает шею своего собеседника еще сильнее.
- Значит ли это… что вы готовы рискнуть… жизнью этой девушки?
Темный резко отдергивает руку, освобождая мужчину. И тот падает на колени, словно его вдруг перестали держать собственные ноги. Кучей оседает на землю, трет горло, пытается отдышаться и с тяжелым сипением вдыхает такой желанный воздух.
- Вот как мы поступим, - Румпельштильцхен садится на корточки, так что их лица оказываются на одном уровне, и пугающе-сладко улыбается. – Я предлагаю тебе сделку: если ты говоришь правду, и это не ловушка, тебе не составит труда доставить ее в Темный замок целой и невредимой. Однако если ты солгал, - Темный наклоняется и шепчет своему собеседнику в самое ухо. – Будь уверен, я тебя из-под земли достану и наизнанку выверну. Буквально, - почти по слогам прибавляет он.
- Моя награда… - фраза должная звучать, как утверждение, слышится, как вопрос.
- О, не сомневайся, ты получишь то, что попросил... Так мы договорились?
Мужчина с усилием кивает.
- Я не подведу.
- Не сомневаюсь в этом.
***
Когда тебя похищают это, как минимум, неприятно. И страшно. Все происходит, в большинстве своем, неожиданно и очень быстро. Опомниться не успеваешь, как оказываешься в довольно безнадежной ситуации. И хорошо, если удастся сохранить спокойствие. Хотя бы для того, чтобы дождаться помощи. Или прийти к мысли, что раз ты еще жив, то это кому-то надо. А значит, все не так уж плохо.
О том, что за нее собрались получить награду, не составило труда бы догадаться и менее смышленой девушке. Ночной постоялый двор, грубые ладони, зажавшие рот, а так же затхлый мешок на голове и крепко стянутые за спиной руки несколькими минутами позже, не оставили простору воображения каких-либо шансов. Впрочем, как и шансам на немедленный побег. Тем более, будучи привязанной к седлу.
Стараясь мыслить рационально, Белль отчаянно пыталась вспомнить все, что когда-либо попадалось ей в книгах о похищениях. Или о том, как вести себя в кризисных ситуациях. Но в голову, как назло, не приходило ничего. Словно и не было бесконечных часов в библиотеки и множества томов о приключениях разных героев. Которые все же умудрялись выходить из самых сложных положений, сохранив жизнь. И отчасти здоровье. При определенном везении.
Когда ее похититель наконец решает сделать привал, Белль решает сделать попытку узнать хотя бы что-то. На что можно было бы опереться, вырабатывая дальнейшую стратегию своего спасения.
- Кто вы? Наемник? – собравшись с духом, интересуется Белль. Она, конечно, не сильно рассчитывает на ответ, тем больше ее удивление, когда мужчина прожигает ее взглядом и лаконично отвечает:
- Да.
- У меня нет денег, - еще немного помолчав, продолжает Белль. Руки совсем затекли, и она неловко шевелится, стараясь хоть немного их размять.
- У меня есть на примете тот, кто очень хорошо за тебя заплатит, девочка, - с какой-то грубой прямотой произносит ее собеседник.
- Вы… Вы планируете меня продать? – возмущенно уточняет девушка.
- Слишком много болтаешь.
- Послушайте, у моего отца есть деньги…
- Колдун заплатит мне много больше.
- Что?.. – начинает Белль и осекается. Чуть прищурившись, она уверенно продолжает. - Вы об этом пожалеете.
- С чего бы это? – хмыкает мужчина.
- Когда о моем исчезновении станет известно, меня будут искать, и вам не поздоровится.
Хохот наемника, кажется, разносится по всему лесу.
- Могу я узнать, что вас так развеселило? – чувствуя себя задетой, хмуро интересуется Белль.
- Никто не вступится за тебя, девочка, - поясняет мужчина. – На это можешь даже не рассчитывать.
- Почему? Этот колдун, которому вы собираетесь меня продать… он очень силен?
- О да, - совсем тихо, отвечает мужчина и оглядывается на черные силуэты деревьев за спиной. – Наверное, в целом мире нет никого, кто мог бы с ним потягаться.
- О ком вы говорите? Вы знаете, как его зовут? – в горле почему-то моментально пересыхает.
Мужчина молчит. И она вынуждена повторить свой вопрос.
- Сиди тихо, - слышится в ответ.
- Пожалуйста, - максимально проникновенно просит Белль.
- Замолкни. Ни слова больше.
– Скажите, кому вы меня пообещали? – еле слышно спрашивает она. Не может не спросить.
- Тому, с кем шутки плохи, - почему-то сдается мужчина и, искоса взглянув на свою пленницу, продолжает:
- Держу пари, ты и сама об этом знаешь… Ведь ты единственная провела так много времени в его обществе и сумела покинуть Темный замок целой и невредимой.
«Так уж ли невредимой, правда?»
- Нет. Нет, этого не может быть, - уверенно, но с какой-то ломкостью в голосе произносит Белль. На пару секунд она отводит глаза и, кажется, что ее следующая фраза обращена больше к себе самой, чем к ее собеседнику.
- Я не нужна ему.
- И, тем не менее, мы заключили с ним сделку насчет тебя, - мужчина неприятно хихикает точь-в-точь, как Румпельштильцхен.
- Вы об этом пожалеете, - повторяет Белль, и больше он не слышит от нее ни слова. Даже когда развязывает ее и предупреждает насчет «глупых попыток побега», девушка кутается в полученную шаль и не обращает на него ни малейшего внимания. Ее взгляд устремлен на бесстыдно подглядывающую, прижимающуюся к самым веткам деревьев, луну и полон какой-то невыразимой печали.
«Тоски разбитого сердца», - думает наемник, проследив взгляд своей пленницы, и его передергивает от подобной мысли.
Они укладываются спать в тишине, не подозревая о том, сколько людей и прочих живых существ повторили их движение в этот день, просто подняв глаза к ночному небу.
Утро начинается с дождя, запаха мокрой земли и прелых листьев. Белль открывает глаза, как раз в тот момент, когда наемник пытается разжечь костер, проклиная на чем свет стоит ненастную погоду.
Но вопреки его стараниям промокшая древесина не поддается его усилиям, и завтракать приходится холодными остатками вчерашнего ужина.
По дороге они почти не разговаривают друг с другом, лишь изредка обмениваясь незначительными репликами и делая недолгие привалы. Белль кажется, что наемник слишком спешит, словно бежит от чего-то. Но потом ей приходит в голову, что с большей долей вероятности он хочет поскорее выполнить свою часть сделки. И тогда она невесело улыбается: чтобы не попросил наемник у Румпельштильцхена, в выигрыше он не останется.
На каком-то незнакомом перевале, Белль пробует сбежать, пока ее похититель узнает у местных про ближайшую корчму. Ей удается справиться с тяжелыми ставнями, вылезти из окна снятой комнаты на крышу, спуститься вниз и метнуться за угол постоялого двора, к спасительной тени, когда наемник возвращается обратно, довольно присвистывая, и замечает мелькнувший край ее юбки. Грубо заломив ей руку за спину, мужчина препровождает ее обратно в комнату и привязывает к столбику тяжелой деревянной кровати
- Обойдешься без ужина, - подобно рассерженному зверю рычит он и снова уходит. Теперь уже на всю ночь.
Белль безучастно наблюдает за плывущими в распахнутом окне облаками и думает о том, что через несколько дней вновь переступит порог Темного замка.
Следующие несколько дней проходят еще хуже: погода совсем портится, они все чаще и чаще вынуждены останавливаться в деревнях, зачастую тайком пробираясь в сараи, амбары, зарываясь в теплое сено в стремлении отогреться. Все чаще и чаще Белль ловит на себе испытывающие взгляды наемника, и чем ближе они к горам, тем более пристальное внимание оказывает ей мужчина. Ей становится не по себе от этих взглядов, и она предпринимает еще, по меньшей мере, две попытки сбежать. Попытки, которые заканчиваются ее пленением и последующей голодовкой. Так продолжается до тех пор, пока они не выходят на прямую дорогу, ведущую к Темному замку, а в небе не вырисовывается одна из его башен.
- Все, девочка, - почти радостно ухмыляется наемник и достает из-за пазухи мешок. – Мы почти пришли.
Белль слегка пятится.
- Мешок?! – спрашивает она с той же интонацией, как когда-то произносит «Моя комната?!» Румпельштильцхену в свой самый первый день в его замке.
- На дороге много шпионов, - охотно поясняет мужчина. – Ни к чему посторонним знать о нашем приходе.
Свое лицо он прикрывает широким, ниспадающим капюшоном, и в поздних сумерках они подходят к воротам.
- Румпельштильцхен, - отчетливо и громко произносит наемник в холле, стягивая плащ и подталкивая Белль вперед.
- Так-так, - звучит насмешливый голос. – Давайте-ка посмотрим.
Мешок на голове исчезает по щелчку пальцев и в этот, несомненно драматический момент, Темный рассчитывает встретить несгибаемый взгляд Белль. Тот самый, который так задел его за живое. Тогда, в темнице. Или взгляд, в котором он прочитал бы отчаяние. Или надежду. Или что-то еще. Что угодно. Но Белль не смотрит на него. Совсем.
Румпельштильцхен радостно хлопает в ладоши и поворачивается к наемнику.
- Отличная работа!
- Мы заключили сделку…
- Да-да, - нетерпеливо отзывается Темный. – Я помню. Ты по-прежнему хочешь золота?
Слово «золото» он почти мурлыкает. После чего его внимание снова переключается к неподвижной и молчаливой Белль. По-прежнему разглядывающей пол.
- Господин...
- Конечно, - хихикает Румпельштильцхен, все так же не сводя глаз с доставленной пленницы. – Люди такие предсказуемые - всегда хотят одного и того же!
Он небрежно махает рукой в угол комнаты.
- Там все, что тебе причитается.
- Сколько там? – наконец нарушает молчание Белль.
- Чего? – приняв невинный вид, спрашивает Темный.
- Золотой нити, - в поистине королевском жесте, гордо вскинув подбородок, отвечает она. И наконец-то одаривает его взглядом. Который он не может понять, вопреки всему своему искусству. – Интересно было бы узнать сколько я стою по твоим меркам.
- О, дорогуша, - Румпельштильцхен приближается к ней за один шаг и проводит узловатым пальцем по щеке. - Ты бесценна.
От неожиданного жеста Белль беспомощно дергается и тут же зажмуривается от веревок, впившихся в руки. Последние совсем распухли и каждое неосторожное движение причиняет боль.
Глаза Румпельштильцхена моментально опасно сужаются. Он взмахивает ребром ладони и, проследив за исчезновением веревок, по-кошачьи плавно поворачивается к наемнику.
- Разве я не говорил, доставить ее ко мне целой и невредимой?
- Да к ней и пальцем никто не прикоснулся! – заверяет его мужчина. Впервые, со времени их знакомства Белль видит, как на лице ее похитителя мелькает тень страха.
- О, неужели? – Румпельштильцхен склоняет голову на бок и словно в задумчивости касается виска двумя пальцами. – Кажется, я плохо выразился. – Он издает пугающий смешок. – И у нас возникло взаимное недопонимание!
В показательном, исполненном театральности, жесте Румпельштильцхен достает из воздуха не что иное, как недавний контракт.
- Знаете, что случается, когда условия договора нарушаются? – вкрадчиво интересуется он в пустоту. Легким движением руки Темный разрывает бумагу пополам. – Сделка отменяется.
Его глаза темнеют, а с лица исчезают всякие признаки веселья и Белль думает, что никогда прежде он не был так не похож на человека, как в этот момент.
- Пожалуйста, пожалуйста, не надо, - доносится до нее. Но Темный вытягивает руку и с кончиков пальцев начинает сползать иссиня-черный туман.
- Нет! – Белль торопливо вцепляется в его плечи. – Что ты хочешь в обмен на его жизнь?
- Ты хочешь заключить новую сделку? – не опуская руку, но повернувшись к ней, уточняет Румпельштильцхен.
Белль кидает быстрый, отчаянный взгляд на туман все быстрее и быстрее подбирающийся к застывшему от ужаса мужчине.
- Да. Да, я хочу заключить новую сделку!
- И что ты можешь мне предложить? – Темный пристально вглядывается в ее лицо.
«Героизм, самопожертвование», - вспоминается ему. Он думает, как сильно Белль порой напоминает его сына.
- Чего ты хочешь?
Иссиня-черная пелена подбирается к ногам наемника и начинает обволакивать его фигуру, слово саван.
- Того же, что и в прошлый раз, дорогуша, - тихо произносит он. – Чтобы ты осталась, конечно.
- Что? – неверующе переспрашивает Белль. И в тот же момент мужчина начинает кричать.
- Хорошо! Хорошо, я останусь!
- Значит мы договорились? – уточняет Темный. И получив утвердительный кивок, светлеет лицом, широко улыбается, обнажая неровный ряд зубов.
Туман исчезает быстрее, чем кто-либо успевает заметить, куда он делся.
- Эта девушка только что спасла твою жизнь, - негромко обращается к сползшему по стене наемнику Румпельштильцхен.
- Я этого не забуду, - отзывается тот и с видимым трудом преодолевает расстояние до двери.
Защелкнувшийся замок в повисшей тишине звучит почти оглушающее.
Как только они остаются вдвоем Румпельштильцхен некоторое время просто смотрит на нее совершенно нечитаемым взглядом и когда напряжение достигает почти самого пика, он произносит:
- Я подготовил комнату для тебя.
- Снова темницу? – недоверчиво спрашивает Белль.
- Конечно нет! – изображая оскорбленную добродетель, восклицает Темный. И добавляет невероятно доверительным тоном куда-то в сторону. – Насколько комната в самом верху башни может не считаться темницей.
Он взмахивает рукой, заставляя ближайшие двери открыться, и делает приглашающий жест. Они долго поднимаются по винтовой лестнице и, в конечном счете, оказываются в округлой комнате со множеством окон, роскошно обставленной, такой, какой полагается быть комнате настоящей принцессы.
Белль оглядывается, неуверенно касается кончиками пальцев новой обстановки и хмурится:
- Я не помню этой комнаты.
- Ее не было, - мягко объясняет Румпельштильцхен. Его ладони сложены в молитвенном жесте. – Я создал ее.
- Ты… ты создал ее для меня? Но зачем?
- Я хотел, чтобы это место стало твоим новым домом, - говорит он так, точно ничего проще и быть не может. И почему-то она отворачивается от этих слов, точно они причиняют ей боль. Хотя возможно, так оно и есть.
- Ты сделал выбор, помнишь?
- А ты заключила со мной новую сделку, - парирует Темный.
- Это ничего не меняет, - твердо произносит Белль и поворачивается к нему лицом. Ее глаза подозрительно блестят, и Румпельштильцхен думает, что знает, почему.
- Конечно, - отчего-то покладисто соглашается он и медленно подходит почти вплотную. Его руки осторожно касаются ее запястий. Шепот, неуловимое движение воздуха и отек спадает, стертая грубыми веревками кожа заживает.
- Спасибо, - благодарит Белль. И Румпельштильцхен лишь передергивает плечами. Ему не нужна ее благодарность. Ему нужно совсем-совсем другое.
***
С первыми лучами солнца Румпельштильцхен сбегает по ступеням вниз из своей лаборатории, вихрем проносится по коридорам, вылетает из-за поворота и, втиснувшись боком в не успевшие до конца открыться волшебные двери, как вскопанный застывает в трех шагах от порога.
- Доброе утро, - здоровается Белль, несколько ошеломленная его штормовым появлением.
В руках у нее какая-то вазочка из его коллекции с полевыми цветами из сада. Стол накрыт к завтраку на двоих. На тарелках аппетитно выложены какие-то бутерброды, печенье. Отдельно в вазочках лежат конфеты, непонятно откуда взявшиеся в его замке, рядом в изящных розетках варенье, мед, а чуть поодаль на блюдцах очищенные от скорлупы яйца. От чашек, наполненных темно-янтарным чаем, поднимается пар. Кусочки сахара художественно выложены на салфетки рядом. И от всего увиденного веет теплом и каким-то совершенно домашним уютом.
- Прошу прощения, кажется, я опоздал, - искренне извиняется Румпельштильцхен и приближается к ней своей обычной, уверенной походкой.
- Эмм, нет. Я просто рано встала, - почему-то начинает оправдываться Белль. Она ставит вазочку с цветами строго посередине накрытого великолепия и не садится, дожидаясь, пока возникший за ее спиной Темный не пододвинет ее стул ближе к столу.
- Не спалось? – очень мягко и как-то осторожно, интересуется Темный, усаживаясь напротив.
- Пожалуй.
Над столом повисает молчание, прерывающееся лишь бряцаньем чайной ложки о блюдце и шелестом оберток от конфет, которые одну за другой разворачивает Румпельштильцхен.
Глядя на то, как самый могущественный маг бездумно уминает конфеты, Белль улыбается в свою чашку с чаем, словно невзначай обернувшись к окну.
- Ты не обязана больше всем этим заниматься, - вдруг произносит Темный. – Я имею в виду готовку, уборку, стирку… Это ни к чему.
- Почему? Кто-то ведь должен это делать, - натужно-легко парирует она. Но спустя еще пару секунд добавляет совершенно другим тоном. - Тем более что мне все равно нечем заняться.
Пару минут Румпельштильцен просто смотрит на нее изучающее.
- Тебе ведь нравятся книги, Белль?
- Да. Конечно, да. Но в прошлый раз… то есть, когда… - она спотыкается и неловко замолкает, но Темный терпеливо ждет и, кажется, не собирается ей помогать. – В общем, я искала, но не нашла. – Она делает глоток чая. – Никаких книг.
- У меня есть библиотека, - неторопливо начинает Румпельштильцхен. – В моей лаборатории. Если тебе было бы интересно взглянуть, я с удовольствием показал бы ее. – Он пристраивает подборок на согнутую в локте руку и ждет. На ее лице разом расцветают и предвкушение, и подозрительность. Темный с удовольствием и интересом наблюдает за этой сменой эмоций, пока его пальцы неторопливо отстукивают по щеке какой-то ритм.
- Хорошо. Когда ты сможешь показать мне ее? – наконец решается она.
- В любой момент, когда пожелаешь, - галантно отвечает он.
- Я желаю сейчас.
Румпельштильцхен послушно склоняет голову и кидает на нее хитрый взгляд.
- Прошу за мной.
Он отводит ее в свою лабораторию, но едва переступив порог, она забывает зачем. Комната поражает: заставленная бесконечными стеллажами, заваленная всевозможными вещами, где-то в углах задрапированная тяжелыми портьерами, она, кажется, служит вместилищем самой сущности Румпельштильцхена. Во всем чувствуется какая-то хаотичность и творческая составляющая. Воздух наполнен совершенно чарующими, но незнакомыми запахами. И не смотря на целую кучу самых разных предметов, сохраняется ощущение свободного пространства.
Осторожно передвигаясь, чтобы ничего не задеть, Белль огибает стол, заваленный пергаментом, склянками, банками и перьями. Переступает через завалы книг, разложенных прямо на полу, касается каких-то деревянных статуэток, рассматривает фарфоровых кукол, подвешенных нитями к выступающему из стены железному штырю, легонько дует на закрепленные в горизонтальную палку перья, заставляя их покачиваться. Всматривается в яркую мозаику на углу стены и, наконец, обращает свой взгляд на знакомое, прядильное колесо, притаившееся около большого окна. Рядом с ним нет ни одной горстки соломы и ни одного веретена с золотой пряжей.
- У тебя закончилась солома или ты потратил все золото? – спрашивает она.
- Потратил, - следует ответ. Румпельштильцхен до этого момента тенью скользившей за ней, встает рядом с колесом и с привычной задумчивостью легко касается его, понуждая механизм совершить полукруг. – Хочешь спросить на что?
- Мне было бы интересно узнать, - дипломатично произносит Белль и думает, что его проницательности можно лишь позавидовать.
- Всему свое время, - уголками рта улыбается Темный.
В конце-концов они доходят до основных стеллажей с книгами и, встав на стремянку, Румпельштильцхен вытаскивает с верхней полки какие-то совершенно ветхие тома с интригующими, почти полностью стершимися надписями на обложке.
- Вот, - он протягивает ей книги. – Если, конечно, ты готова довериться моему вкусу.
И интригующе добавляет:
- Весьма сомнительному в некоторых вопросах.
- Готова, - улыбается Белль. – Спасибо.
Но вечером, когда они сидят у огня, занятые каждый своим делом: он – прядильным колесом, она – выбранной им книгой, их собственная история переходит во второй том.
Белль переворачивает страницу и озвучивает вопросы, не дающие ей покоя с момента ее похищения:
- Так ты скажешь, зачем я здесь? Зачем я снова тебе понадобилась?
- Эм, скажем так: твое общество представляется мне наиболее желанным… - уклончиво отвечает Румпельштильцхен. Он продолжает прясть и кажется полностью этим поглощенным.
- Желанным для чего? – не сдается Белль.
- Разумеется, для коротания одиноких вечеров, дорогуша, - как-то глумливо отзывается Темный. И судя по тому, как он не отводит взгляд от веретена, фраза адресуется колесу.
Белль резко встает и пересаживается к нему на соседнюю скамейку.
- Что тебе от меня нужно, Румпельштильцхен? – девушка отбирает у него нить и некоторое время они молчат. Он упорно не смотрит на нее, она упрямо ждет ответа.
- К чему твои вопросы? – не свойственным ему замороженным тоном интересуется Темный. – Чего ты хочешь? Я могу наколдовать все, что ты пожелаешь.
- Ты знаешь. Мне нужен ты, - очень просто говорит она. И только высшие силы знают, чего ей стоят эти слова.
Румпельштильцхен отрывается от совершенно механического вращения колеса, наклоняется к ней и на его застывшем лице можно различить тень болезненной усмешки:
- Мы заключили сделку…
- Сделку, - лицо Белль словно каменеет. Она вновь встает и какими-то деревянными шагами отходит от него, прямая, как струна, сжимающая руки в кулаки.
- Ты – трус, Румпельштильцхен, - не поворачиваясь, бросает она. – И, кажется, сколько тебе шансов не давай, ты все равно… Даже сейчас, - тяжело продолжает она. – Почему? Почему ты это делаешь?
- Делаю «что»? – наконец подает голос Темный. Но его слова звучат так глухо, что Белль оглядывается. Просто чтобы убедиться, что он не приложил ко рту подушку. Или ладонь…
Она не может отвести взгляда от его прямого профиля и гадает, что чувствует этот человек на самом деле. И спотыкается на этой мысли. Человек ли? Как бы она не убеждала себя, подкрепляя свою веру воспоминаниями о его доброте, существует так много историй о чудовище. Которые она слышала во дворце, о которых читала в книгах. Правдивые истории других людей, чьи жизни он сломал, исковеркал, уничтожил… Так почему же она думает, что в ее силах превратить его во что-то другое? Почему думает, что ее любовь способна что-то изменить? Потому что ей всегда хотелось стать героем и совершить что-нибудь совершенно необыкновенное? А что может быть необыкновеннее, чем снять проклятие с чудовища, на чьем счету больше проклятий, чем благодарностей? Так что же это?
Белль зажмуривается и закрывает лицо руками.
- Но ведь сработало, - доносится до Румпельштильцхена тихий шепот. Такой тихий, что не будь у него силы Темного, он и не услышал бы.
- Сработало, потому что… Тот поцелуй, - все так же, кажется, больше себе, чем ему, говорит она. И пригвождает его к месту своим решительным, несгибаемым взглядом, под которым Темный окончательно теряется.
- Я не сдамся, - твердо говорит она. – Слышишь? Я не сдамся. И однажды тебе не останется ничего другого, как стать храбрым для меня.
Больше ни слова не добавив, она идет к двери и только на пороге, прежде, чем покинуть комнату, на секунду оборачивается. Комната совершенно пуста и лишь пламя бесконечных свечей приветливо изгибается под ее взглядом. Слегка кивнув себе в подтверждении того, что ничего другого она и не ожидала, Белль поднимается в свою башню.
Когда он прогоняет ее в первый и последний раз, она почти слышит, как разбивается ее сердце. Хрупкая надежда на счастливый финал, мечты о совместном будущем, все то, что она успела напридумывать, исчезает, раздавленное одним коротким «Уходи». Словом, перечеркивающим все хорошее и плохое. После которого ставится точка, подводящую черту, за которой нет ничего.
Но тогда-то к ней и приходит понимание, насколько недолговечна настоящая любовь. Сейчас она здесь, а через миг ее нет. И не вернуть, не остановить, не начать сначала.
За что бороться, если в конце одиночество? Как бороться, если ты совсем один? Любовь – это война. Это крепость, сотворенная из внутренних преград, сотканная из паутины недомолвок, подозрений, страха. Крепость, окруженная предубеждениями, защищающая свое и чужое сердце всеми возможными орудиями. Ее можно взять длительной осадой или подвести к ее стенам батальоны. Можно проникнуть в неё незаметно. Через подземные ходы и потайные двери добраться до самого сердца осаждённого города, в святое святых, а потом… Но можно пойти и другим путем – договориться. Добиться, чтобы опустили мост, и войти в крепость, не как победитель, а как союзник, чтобы уже вместе, плечом к плечу защищать замок вдвоем. Переживать в нем бури и грозы, радоваться солнечным дням и держать оборону, если потребуется.
Вскоре после их незавершенного разговора, Белль просит разрешения заняться садом. Не найдя подвоха в таком благородном занятии для молодой девушки, Румпельштильцхен охотно дает ей свое согласие. А потом чаще, чем того может требовать его работа в лаборатории, выглядывает в окно, созерцая маленькую фигурку своей пленницы, копошащуюся в кустах роз.
Затем ей удается подловить Темного за веретеном в самом, что ни на есть благодушном настроении . Белль восторженно тараторит, словно мысли скачут, обгоняя друг друга – неожиданная находка в библиотеке Румпельштильцхена. Старинные тома, которые, как говаривали люди, канули в лету. И в затаенной гордости, неожиданно для себя, Румпельштильцхен предлагает ей составить каталог всех книг. А потом то и дело ловит себя на том, что прислушивается к ее негромкому бормотанию и шороху страниц. В конце концов, не выдерживает - предлагает свою помощь, и следующие несколько дней они проводят бок о бок.
Она проникает даже на кухню и принимает деятельное участие в решении хозяйственных вопросов, не забывая подходить к Темному и интересоваться его мнением. Польщенный, но привыкший полагаться на магию, Румпельштильцхен сдается непозволительно быстро.
Спустя один месяц
- Что вы хотите? – слышит Белль, спускаясь с лестницы.
- А что вы можете мне предложить? – доносится до нее насмешливый голос Румпельштильцхена.
Совершенно заинтригованная она идет на шум. В холле на первом этаже перед ее глазами предстает весьма любопытная картина: трое мужчин и две женщины гуськом следуют за Темным, который в показной задумчивости наворачивает круги вокруг стола.
- Белль! – наткнувшись на нее взглядом, он резко останавливается. Не ожидавшие такого коварства, очередные «жертвы» наваливаются друг на друга, пока впереди идущий не утыкается в спину Румпельштильцхена.
- Что за..? – рычит тот, опасно качнувшись вперед, но каким-то чудом сохраняя равновесие.
Белль смеется:
- Что здесь происходит?
- Заключение очередной сделки, - цедит Темный и художественно отряхивается, отходя подальше от несносных просителей.
- О! – Белль скрещивает руки на груди и явно готовится наблюдать за происходящим. Румпельштильцхен подходит к ней, кидая через плечо какой-то предостерегающий взгляд.
- Я думал, ты читаешь в библиотеке, - заявляет он.
- Я думала, тебя не будет еще несколько часов, - парирует Белль.
- Эмм… Я… Видишь ли, - разводит руками Темный. И спохватывается:
- Не обязан перед тобой отчитываться, дорогуша.
- Конечно, нет, - заверяет его Белль. И тут ее внимание привлекает слабое поскуливание. Она вытягивает шею, чтобы получше рассмотреть его источник за плечом Румпельштильцхена, и почти не верит своим глазам, когда видит на полу щенка - подростка, по всей видимости.
- Это ваш?
- Да. Ужасная непоседа – увязалась за нами, - вежливо отвечает одна из женщин.
Не обращая внимания на, явно забывших, зачем они здесь, просителей и тем паче на хозяина Темного замка, Белль подходит ближе. Присаживается рядом со щенком и тянет руку, чтобы погладить его . Тот утыкается ей в ладонь раньше, чем она успевает его коснуться. И вылизывает ей пальцы, как сумасшедший, виляя хвостом.
- Очаровательный, - нежно улыбается Белль, лаская мягкую шерстку.
Громкий хлопок прерывает идиллию. Румпельштильцхен широко усмехается:
- Моя цена – пес!
- Это она, девочка, - поправляет его другая женщина.
- Не имеет значения, - отмахивается Темный. – Я выполняю вашу просьбу, вы оставляете мне… нам… . – поправляется он, глядя на Белль уже успевшую подхватить щенка на руки, - собаку. Договорились?
- Конечно! – как по команде и с неподдельным энтузиазмом восклицают люди.
- Отлично. Распишитесь здесь, - деловито командует Румпельштильцхен, без лишних зрительных эффектов доставая контракт из внутреннего кармана длинного сюртука. Краем глаза он следит за Белль, которая с энтузиазмом почесывает за ухом нового обитателя Темного замка. И по-быстрому спроваживает лучащихся от радости крестьян.
- Как ты его назовешь? – любопытствует он. – Я могу подсказать прекрасное имя.
- Правда?
- Конечно. Уж в чем в чем, а в именах я разбираюсь, - хищно улыбается Темный.
- И как бы ты его назвал?
Они перемещаются в кухню, где Белль поочередно открывает шкафы в поисках чего-то одного ею искомого.
- Алидоро*.
- Алидоро? Красивое имя. Оно что-то значит?
- Все имена что-то да значат, - философски разводит руками Румпельштильцхен.
- Так ты скажешь? – отвлекается от своих поисков Белль.
- Пусть это будет нашей с ней секретом, - продолжает веселиться Темный.
- Ну ладно, - Белль поворачивается, держа в руках глубокую тарелку. – Ты не возражаешь?..
- Против чего? – не смотря на очевидность вопроса, на всякий случай уточняет Румпельштильцхен.
- Я взяла из сервиза. Для Алидоро.
Темный делает неопределенный жест, что можно истолковать как «Да, пожалуйста, бери» или «Разве я могу тебе отказать?» и уже собирается скрыться с кухни, как Белль ловит его за локоть и быстро целует в щеку.
- Спасибо тебе. За щенка.
- Пожалуйста, - вполголоса говорит он. – К тому же, я подумал, что поместью нужна охрана, - звучит уже громче и увереннее.
- Охрана? – недоумевает Белль. – От кого? Здесь же повсюду твоя магия.
- От того, кто под охраной моей магии, - загадочно отвечает Румпельштильцхен. И фыркает:
- Я имею в виду тебя, дорогуша.
После чего разражается сумасшедшим смехом и, повернувшись вокруг своей оси почти в балетном па, дезертирует из столовой. Только она его и видела.
Белль улыбается и присаживается рядом со щенком, все это время как-то подозрительно державшегося на расстоянии.
- Иди сюда, - зовет она, хлопая ладонями по коленям, и Алидоро моментально устремляется к ней. Цокает когтями по каменной плитке, делает неудачную попытку взобраться на руки и, неистово помахивая хвостом, подставляет голову для поглаживаний.
А еще через пару часов, как на веревочке, следует за Белль в ее комнату, где внимательно обнюхивает всю обстановку, залезая в каждый темный угол, и накидывается на (так неосмотрительно-оставленные) туфли.
- Ну, они все равно мне не сильно нравились, - непонятно перед кем оправдывается Белль и, переодевшись ко сну, устраивается в постели с очередной книжкой. До тех пор пока, убедившаяся в жестокости своей хозяйки, Алидоро не начинает жалобно скулить, требуя взять ее к себе.
- Нет, - говорит Белль. – Смотри, я отдала тебе свою лучшую подушку. Ты просто не можешь спать со мной, понимаешь?
Алидоро встает на задние лапы и начинает теребить простыню, не переставая жалобно подвывать.
- Хорошо. Но только сегодня, - предупреждает Белль. И она как раз начинает читать новую главу, когда раздается тихий стук в дверь. Слишком тихий для того, кто хотел бы, чтобы его услышали.
- Да?
- Я подумал, что если ты спишь… - начинает Румпельштильцхен, появляясь на пороге.
- Нет-нет, я просто читала, - Белль садится попрямее и откладывает книгу в сторону. – Ты что-то хотел?
- Просто пожелать тебе спокойной ночи, - поспешно отвечает Темный, продолжая сжимать дверную ручку и не делая попытки войти.
- Может что-то еще? – проницательно осведомляется Белль.
- Сообщить, что завтра мне нужно будет отлучиться.
- Что? – Белль спускает ноги с кровати и, завернувшись в халат, подходит к Румпельштильцхену почти вплотную. - Куда? Надолго?
- Нет. Уверен, что нет, - проигнорировав первый вопрос и глядя куда-то мимо нее, произносит Темный.
Белль с осторожностью берет его за руку и переплетает их пальцы, обращая его внимание на себя.
- Все в порядке? В последнее время ты совсем не в духе… Я беспокоюсь.
В его молчании ей чудится напряженность человека, которому есть что скрывать. И отчаяние того, кто боится ранить правдой.
«Ты можешь доверять мне, - хочется сказать Белль. – Я не оставлю тебя»
Мысленно, она повторяет эти слова так часто, что иногда ей кажется - они вот-вот должны обрести форму и удивить Темного своей материальностью. Чтобы в тот же миг он развеял их по ветру, как нечто, угрожающее пошатнуть его внутренний мир.
К некоторым вещам люди должны приходить сами. Только так они по-настоящему могут в них поверить. Белль знает об этом и меняет тему, почти физически чувствуя его благодарность.
- Ладно. Кстати, не думай, что твой обман прошел незамеченным… Поместью не нужна дополнительная охрана. Люди и так боятся приближаться к Темному замку, благодаря его репутации.
Белль внимательно разглядывает лицо Румпельштильцхена и свободной рукой ласково проводит по его щеке.
- Ты поэтому подарил мне щенка? Чтобы я не оставалась одна в твое отсутствие?
Темный прикрывает глаза, и его ворчливый тон никак не соответствует расслабленному выражению лица:
- Ты читаешь слишком много книг. Скоро начнешь писать сказки.
- А ты в последнее время часто куда-то исчезаешь… Расскажешь, куда собрался на этот раз?
- Может быть.
Он не открывает глаза даже тогда, когда она приподнимается на цыпочки и оставляет на его скуле нежный поцелуй, а потом другой – на подбородке, старательно обходя своим вниманием губы. И, кажется, ничего не способно нарушить их идиллию.
«Ну, почти ничего», - поправляется Белль. Негромкое рычание, доносящееся с пола, заставляет их отпрянуть друг от друга, словно нерадивых детей, застигнутых строгими родителями за совершением очередной шалости.
- Кажется, ты не слишком нравишься Алидоро, - со смешком констатирует Белль.
Румпельштильцхен морщится и щелкает пальцами, заставляя щенка исчезнуть. После чего взмахивает ладонью, и дверь в комнату с негромким стуком закрывается.
- Отправил в коридор, - предупреждая неминуемый вопрос, поясняет Темный. И с легкой насмешкой, интересуется:
- Надеюсь, ты ничего не имеешь против?
- Конечно, нет, - улыбается Белль.
«Тем более, что ты сам только что отрезал себе путь к отступлению»
Она легонько, но настойчиво подталкивает его к кровати, на которую тот усаживается с легким замешательством. Белль опускается рядом рядом, касаясь его плечом и, как послушная ученица, складывает ладони на коленях.
- Итак, ты не ответил на мой вопрос.
- Какой же? – поворачивается к ней Румпельштильцхен, но ее лицо оказывается слишком близко, и он быстро отворачивается. Взгляд пару секунд скользит по комнате, останавливается на шкафу, опускается ниже и застывает на чем-то, что Белль начинает мысленно проклинать, едва лишь Темный вскакивает с кровати одним литым движение и, в два шага подойдя к гардеробу, подцепляет с пола одну из ее туфель.
- Тебе не кажется это уже слишком? – вкрадчиво осведомляется он.
- Слишком? – непонимающе хмурится Белль. – Это все лишь обувь.
- Сначала этот щенок пробирается в твою комнату, затем в постель, а теперь сгрызает мой подарок тебе… - Темный осекается.
Белль смеется.
- Поверить не могу! Неужели ты ревнуешь?
Румпельштильцхен наставляет на нее указательный палец:
- Что это ты возомнила, дорогуша?
- Уверяю, тебе не о чем беспокоиться.
Темный прищуривается и в независимом жесте складывает руки на груди.
- По-прежнему, не вижу повода для смеха.
У него такой неприступный и одновременно обиженный вид, что Белль мягко извиняется и, приглашающим жестом, просит его вернуться. Демонстративно неспешно, Румпельштильцхен вновь усаживается рядом.
- В соседнее королевство, - вдруг говорит он после нескольких минут примирительного молчания. – Это ответ на твой вопрос.
- Очередная сделка?
- Очередная сделка, - чуть пожав плечами, словно спрашивая «Что еще бы могло заставить меня покинуть замок?», подтверждает Темный.
- Что ж… мне стоит опасаться, что условием этой сделки станет какая-нибудь девушка? – подначивает его Белль.
Она ожидает всплеска его черного юмора, но Румпельштильцхен наклоняется к ней и буквально пригвождает к месту своим нечеловеческим взглядом:
- Почему ты спрашиваешь?
- Наверное… Я тоже немного ревную, - признается Белль.
- Это лучшее, что ты могла ответить, дорогуша, - весело заявляет тот, и в каком-то неожиданном приступе галантности, целует ей руку. – Я скоро вернусь.
Он исчезает быстрее, чем она успевает ответить.
***
Иногда изменения происходят так незаметно что, оглядываясь назад, ты не можешь понять - с чего все началось. А иногда привычное течение жизни нарушается так грубо и явно, что начинаешь задаваться вопросом «Откуда вообще взялась эта преграда?». Правда и в том, и в другом случае, привычный уклад жизни рушится, как карточный домик. Разлетается, как солома на ветру.
И поправить ничего нельзя. Так что все, что остается – начать заново.
В жизни красавицы и чудовища все меняется, когда в разгар привычного полуденного чаепития двери открываются, впуская Королеву.
- У тебя по-прежнему никудышные замки, - с ходу замечает она.
- Не помню, чтобы мы договаривались о встрече, - холодно цедит Румпельштильцхен и поднимается ей навстречу.
- Некоторые дела не терпят отлагательств, - парирует Королева и, наконец, останавливает свой взгляд на Белль. - Я вижу, кто-то не оставляет попытки сделать тебя человеком. - Она подходит к ее столу и, доверительно наклонившись, но так, чтобы Темный услышал, заговорщицким тоном, добавляет, - Сделай его слабым. Я в тебя верю.
Лицо Румпельштильцхена словно каменеет.
- Убирайся.
- Не так быстро, Румпель, - улыбается Королева. – Нам надо кое-что обсудить. О! Если, конечно, твоя пленница не возражает.
- Я…Я, пожалуй, пойду, - Белль комкает салфетку и отодвигает свой стул.
- Останься, - то ли просит, то ли приказывает Темный. Кажется, он уже взял себя в руки, потому как на его лице играет издевательская улыбка.
- Где же мои манеры? – наигранно вопрошает он. – Присаживайся, дорогуша.
- Если ты настаиваешь, - почти кокетливо отвечает Королева. Не дожидаясь его галантного жеста, она немедленно пододвигает к себе пустую чашку, хозяйским жестом наливает чай и, с приятным стуком размешав сахар, с удовольствием делает глоток.
- Итак, - скалится Румпельштильцхен, - Могу я полюбопытствовать о цели твоего визита в Темный замок?
- Разумеется. Помнится, в свое время ты проводил довольно интересные эксперименты… - начинает она издалека. – Ты же не будешь это отрицать?
- Отрицать это было бы довольно глупо, - издает насмешливый смешок Темный. Сложив руки на груди, он медленно обходит стол по кругу и останавливается позади Белль. Так что она скорее чувствует, чем видит, как его ладони устраиваются на спинке ее стула.
- Но я предпочел бы, чтобы ты перестала отнимать мое бесценное время, дорогуша. И перешла сразу к делу.
Королева склоняет голову к плечу, словно признавая его правоту.
- Проклятье. Мне нужно самое сильное проклятье, которое только найдется в твоей коллекции.
- Если бы даже я признался, что оно у меня есть… Скажи на милость, с чего бы мне его тебе давать? – помолчав, интересуется Румпельштильцхен.
- Мы заключим сделку.
- Сделка предполагает обоюдный обмен. Так что же ты можешь мне предложить? – вкрадчиво уточняет Темный.
- Все, что захочешь, - не колеблясь, отвечает Королева. И Белль с каким-то ужасом отмечает, что она говорит совершенно серьезно.
- Интересно, - подумав, заключает Румпельштильцхен, и его пальцы начинают выстукивать какой-то рваный ритм на деревянной поверхности стула.
Никогда не вмешивающаяся в его дела, Белль не выдерживает:
- Нет, пожалуйста, не делай этого! – она поворачивается на стуле и накрывает его ладони своими руками.
Его темные глаза прожигают ее почти насквозь, но даже это не заставляет ее оборвать прикосновение.
- Белль, будь умницей, подожди меня в лаборатории, - невыразительно говорит Темный, делая шаг назад и давая возможность ей выйти из-за стола.
- Румпель, пожалуйста! – она ловит его за запястья и умоляюще смотрит ему в глаза. – Послушай меня, как никто другой, ты же знаешь – волшебство имеет цену и я…
Одним движением он высвобождает руки и поправляет рукава. А потом, не глядя на нее, щелкает пальцами, и перед ее глазами ширится темнота. Румпельштильцхен подхватывает Белль у самого пола и, взяв на руки, осторожно укладывает на невесть откуда взявшийся диван. Не обращая внимания на Королеву, он убирает прядь волос, упавшую ей на лицо и поправляет подушку под головой.
- Браво, Румпель! – демонстративно хлопает Королева. – Она и вправду сделала с тобой невозможное. Как жаль, что ты вернул ее раньше, чем я смогла бы поиграть с ней.
- Ты хотела узнать цену? – глухо спрашивает Темный. Он оборачивается и с лица Королевы слетает всякая веселость. – Она будет высока.
- Чтобы ты не попросил, я дам это тебе, - твердо повторяет Королева.
- Так я и думал.
***
Это, наверное, их первая серьезная ссора. Когда она кричит, бросая упреки ему в лицо, а он все больше напоминает по виду разъяренное чудовище, мечущееся по своей клетке в попытке найти выход.
- Ты что, не понимаешь? Она сотрет этот мир с лица земли! – кричит Белль. – Ну, зачем?! Скажи мне зачем?..
- Потому что волшебство имеет цену!
- И ты готов ее заплатить?!
- Я уже ее заплатил, - рычит Румпельштильцхен и тяжело опирается на столешницу, склонив голову.
- Просто скажи мне ради чего?..
Белль несмело кладет руки ему на плечи. И на мгновение он прикрывает глаза, как будто преодолевая себя, так что его следующую фразу девушка скорее угадывает, чем слышит:
- Ради кого.
Белль замирает.
- Что ты сказал? Повтори, пожалуйста.
- Ты слышала, - отказывается Темный и распрямляется, повернувшись к ней лицом. - Белль, мне очень жаль…
- Почему? – она непонимающе хмурится.
- Помнишь, ты спрашивала о моем сыне? - как-то не к месту спрашивает он. Ее ладони внезапно оказываются у него на груди, словно отслеживая стук его сердца.
- Я помню. Ты сказал, что потерял его.
- Так и есть. И это проклятье – единственный способ вернуть его мне.
- И ты готов пожертвовать для этого целым миром? – дрогнувшим голосом осведомляется она.
- Я все продумал, - в свое оправдание говорит он. И морщится, от того, как жалко это звучит.
- Мое заклятье будет снято. Все вернется на круги своя. Просто… поверь мне. Пожалуйста.
Белль пристально разглядывает его лицо, словно хочет прочесть его мысли и отнимает свои руки.
Она отходит на несколько шагов и, будто разом лишившись всех сил, опускается на скамейку.
- Я понимаю тебя, Румпель. Наверное… я поступила бы так же ради своего сына. Я понимаю… Но что будет с нами?
- Белль, - Темный в один момент оказывается рядом. – Я обещаю: с тобой не случится ничего плохого.
- Потому что я – часть сделки? – горько спрашивает она. – Но я не буду помнить тебя. Я не буду помнить себя. Неужели… неужели нет другого способа?
- Нет. Не осталось ничего, что я бы не испробовал, - качает головой Румпельштильцхен. – Это проклятье – моя единственная надежда.
- Хорошо, - помолчав, произносит Белль. И Темный с удивлением слышит незнакомую решимость в ее голосе. – Мы сделаем это. Вместе... Я люблю тебя, - добавляет она уже каким-то ломким голосом.
И почти не отдавая себе отчет в том, что говорит, Румпельштильцхен отзывается:
- Я знаю. Я тоже тебя люблю.
Тогда-то мир и переворачивается. Снова. Правда, на этот раз, в нужную сторону.
Утыкаясь носом в ключицы, Белль счастливо обнимает его за шею. А Темный прижимает ее к себе сильно, молча и крепко. Покрываясь мурашками от жаркого дыхания, проникающего в отворот его рубашки. Которая почему-то очень быстро намокает.
- Силы небесные! Ты плачешь? – начинает беспокоиться он.
- Нет, конечно, нет, - улыбается она и шмыгает носом.
Румпельштильцхен хлопает себя одной рукой по карманам, не находит даже следа платка и нервным жестом извлекает его из воздуха.
- Вот, возьми.
- Не нужно, - она чуть отстраняется, и он видит на ее щеках дорожки от слез, которые она нетерпеливо смахивает рукой. Обхватив его лицо своими ладонями, Белль с чувством оставляет на его собственных щеках два поцелуя, рискуя превратить самого могущественного мага в статую самому себе безо всякого колдовства.
- Что это ты делаешь, дорогуша? – хрипит он, молниеносным движением перехватывая ее запястья, предотвращая новые попытки парализующих касаний.
- Ничего такого, - заверяет его Белль.
- Совсем ничего? – подозрительно спрашивает Румпельштильцхен.
- Я подожду, - успокаивающе отвечает Белль. И пользуясь его замешательством, снова обвивает руками его шею, доверчиво прижимаясь к нему всем телом.
Темный застывает и словно каменеет от ее слов, а потом она чувствует, как он несмело целует ее в висок и пристраивает свой подборок на ее макушке. Сколько они так сидят, Румпельштильцхен не смог бы сказать, даже после применения пыток к часам. Но это и неважно. По той простой причине, что они вместе.
Послесловие
Последующие недели до осуществления проклятия становятся одними из самых счастливых сразу в двух жизнях.
Долгими вечерами он рассказывает ей истории за прядильным колесом, а она привычным жестом кладет ему руку на колено, привлекая его внимание, если он отвлекается от повествования. Ему – могущественному магу на земле. Вот так вот запросто. Словно он обычный человек. Словно она совсем его не боится, словно не представляет, на что он способен. Такая добрая и, такая храбрая, такая красивая и такая умная. Румпельштильцхена до сих пор одолевают сомнения, как возможно, что она выбрала его? Из всех мужчин на свете, она только на него смотрит так, что дыхание замирает от исходящей нежности, а сердце грозит остановиться, от раздирающих его чувств.
Он – чудовище, заключающий чудовищные сделки. Он может без зазрения совести поставить знак равенства между смертью и яблоком с дерева. Одним щелчком пальцев он изменяет чьи-то жизни, коверкает чьи-то судьбы. Для всего мира он – Румпельштильцхен, настоящий змей искуситель, вытаскивающий потаенные желания и сводящий с ума возможностью их исполнения. А для нее – он всего лишь живое воплощение самой прекрасной и могущественной силы на земле. Как такое возможно?..
Он появляется тогда, когда его появления ожидают меньше всего. Стучит в дверь, когда его появления ждут, как манну небесную. Он – проклятие для всего мира. Вечная угроза спокойствию для одних и последняя надежда на спасение для других. Но нет никого, кто ждал бы его сильнее ее. Нет никого, кто встречал бы его с такой чистой, незамутненной радостью. Словно он – ее персональное счастье.
Нет ничего, что он бы не сделал для нее. Ради нее. Его до сих пор пугает та власть, которую она обрела над ним. Та власть, которой он сам ее наделил. Он не знает, как реагировать, когда она приносит свежие цветы ему в комнату и улыбается ему такой счастливой улыбкой, когда он возвращается затемно. Не знает, как описать словами, что именно он чувствует, заставая ее спящей в его кресле, так и не дождавшейся его с рассветом. Не знает, как передать всю гамму чувств, когда она сетует на женское недомогание и, извинившись, уходит к себе в комнату, оставляя его в чудовищном смущении. Не посмевшим предложить свою целительную помощь в таком деликатном деле.
Он заключает самые чудовищные сделки, когда они ссорятся и выступает почти что в роли доброй феи-крестной, когда мирятся.
Кого-то удивил бы тот факт, что они почти не говорят о том, что ожидает их впереди. Не говорят о том, что с неумолимой силой времени надвигается на них и на весь их мир. Они находят в себе силы наслаждаться каждым моментом, создавать прекрасные воспоминания и нерушимое будущее. То, которое даже самое страшное проклятье не сможет разрушить.
Удивительно, что люди готовы отдать за исполнение своих желаний. Невероятно, какую цену они готовы заплатить, чтобы получить возможность изменить существующую реальность.
Из дневника Румпельштильцхена
Стена, кажущаяся неприступной, потихоньку сдает свои позиции. Замок, столько времени остававшийся непокоренным, медленно уступает длительной осаде.
Из дневника Белль
Это можно было бы сравнить с приходом весны, когда, казалось бы, навсегда вступившая в свои права вечная мерзлота, вынуждена смириться с появлением яркого, теплого солнца. Которое, конечно, изменит все одним лишь своим присутствием.
Из дневника мистера Голда
Конец
10.02.2012
