Бессонница

Глава 1

Воспоминания снежной лавиной обрушились на нее, но, в отличие от снега, они не остужали, лишь разжигали в душе, казалось бы, давно угасшие чувства, причем не самые желанные. Барьер, так усердно возводимый все эти годы, начал рушиться, камень за камнем, давая волю всему, что накопилось в душе девушки.

На свободу вырвалась всепоглощающая черная Боль, самое сильное из всех чувств. Все сразу отходит на второй план, словно освобождая ей место, как это делают молодые люди для стариков в общественном транспорте. Она начинает разъедать тебя изнутри, мучительно медленно, как кислота разъедает живые ткани. Этот процесс не прервать, не заглушить – Боль сама решит, когда ей необходимо затихнуть. Именно затихнуть, ведь поселившись однажды в человеке, Она обосновывается там навсегда, лишь изредка уходя куда-то вглубь, а потом вновь всплывая на поверхность. Боль поглощает все: воспоминания, мысли, чувства. Ею пропитывается каждая клеточка всего существа. Черной вязкой массой Она оседает в сердце, тяжелым грузом давит на него, заставляя рвать кожу на себе в отчаянных попытках достать ее, выбросить и забыть, как забывают ночные кошмары. Но это не возможно. От нее некуда бежать, от нее не скрыться – Она найдет тебя везде.

Воздух в комнате становится вязким, и каждый новый вздох дается с трудом. Кажется еще чуть-чуть, и дышать станет невозможно. Так чувствуют себя утопающие. Таковой Анджелина по сути и была: она барахталась в бесконечном океане Боли, жадно глотая воздух, которого нет. Очередной судорожный вдох, и воздух, наполнивший легкие, обжигает внутренности. Все существо девушки заполняет чувство эйфории, пусть кратковременное и аморфное. Анджелина выныривает из черного океана, но она не видит ему конца, ей отсюда не выбраться.

Девушку бьет крупная дрожь, и это не укрывается от глаз Фреда. Плевать на предрассудки, он подвигается к ней ближе и обнимает в попытке защитить ее, защитить от того, в чем он виновен – от ее Боли. Но дрожь не прекращается, лишь усиливается. Отчаяние, поднимаясь со всех сторон, катилось на Уизли, подобно морским волнам. Он рядом, но он больше не может успокоить, не может помочь, не может защитить.

Чувство отчаяние Фреда, лишь отголосок Отчаяния Анджелины, передавшийся ему. Отчаяние, или Безысходность, как называют его многие, полностью овладело девушкой, придя на смену Боли. Это чувство слабее, но причиняет не меньше страданий. Приходит Осознание, что уже ничего не исправить, что ничего не будет, как прежде. Это угнетает, камнем ложится на душу. Вслед за этим проносятся и все остальные чувства, но их сила не идет ни в какое сравнение с предыдущими, они не оставляют за собой ничего. Заканчивается все, что в душе образовывается вакуум, невыносимая Пустота. Ощущение, будто из тела высосали абсолютно все, не оставив ни единой мысли, ни единого чувства. Одна Пустота.

Анджелина переворачивает на другой бок, утыкаясь носом в грудь Фреда, позволяя обнять себя покрепче. Но это не означает, что все вернется в привычное русло. Просто сейчас это необходимо. Легко, почти невесомо, словно и не дотрагиваясь вовсе, Фред проводит рукой по ее волосам, темными волнами разметавшимся по подушке. Они уже не такие мягкие, как раньше, сказываются стрессы, которых в жизни Анджелины стало слишком много. Они напоминают лежалую солому, такую сухую и колючую. Но тем не менее, ее волосы все так же блестят, это заметно даже в тусклом свете уличного фонаря, пробивающегося сквозь занавески.

Так и проходит вся ночь. Но наступает утро, и эта идиллия рушится. Девушка, натянув на себя первые попавшиеся вещи, встает и, лениво потягиваясь, отправляется на кухню за дневной порцией кофеина, столь необходимой после очередной бессонной ночи. Фред поднимается следом, по привычке. Тихо, словно кот, он подходит сзади к своей девушке, уже бывшей, и обнимает ее так же, как делал это ночью. Но Анджелина сразу же выворачивается из объятий, продолжая нехитрый процесс приготовления кофе.

Включив кофейник, девушка надеется, что его шум заглушит ее тихие всхлипы, но Фред все равно их слышит. Он садится напротив нее за стол и буравит взглядом, но она не обращает на него внимания, лишь тупо пялится в чашку. Затем, отправив посуду в мойку, Анджелина отправляется в комнату переодеться. В голове Фреда проскакивает глупая мысль: «Неужели она уходит от него?». Быстрыми шагами парень отправляется за ней. Она стоит около зеркала, оправляет одежду, вечная ее привычка выглядеть идеально. Фред отмечает, что она выглядит потрясающе: пальто с поясом отлично подчеркивало ее тонкую талию, а платье, выглядывающее из-под него, было не слишком длинным и открывало худенькие загорелые ножки, на которых красовались полусапожки на каблуке. Единственный минус в ее облике был в том, что вся одежда была траурно-черного цвета.

Фред подошел к ней вплотную и стряхнул с ее плеч невидимую соринку, он делал так постоянно. Неожиданно девушка всхлипнула. Парень проследил за ее взглядом и наткнулся на календарь, где черным маркером была обведена сегодняшняя дата и была приклеена небольшая записка, написанная рукой его брата:

«Анджелина,
Прошло пять лет с тех пор, как его не стало. Мы хотели собраться всей семьей на этих выходных. Может, ты тоже приедешь? Я очень надеюсь на это.
Джордж».