Toujours pur

Глава 1. Айла

Предисловие

1979 год


Дом на площади Гриммо был обыкновенно тих и мрачен. Гнетущую атмосферу почувствовал бы каждый вошедший. Но никто не входил.

Леди Вальбурга Блэк молча рассматривала знакомый до боли гобелен с изображением их генеалогического древа.
- Toujours pur*… - задумчиво прочла она и опустила глаза на собственный портрет. Узкое лицо, презрительный, чуть насмешливый взгляд, плотно сжатые губы и аккуратно собранная копна непослушных каштановых волос – такой ее запечатлел древний семейный артефакт, а на себя в зеркало она уже давно не смотрела. Впрочем, зеркала были занавешены еще в день смерти мужа, Ориона Блэка, но впоследствии Вальбурга приказала не снимать с них черные покрывала.
Ее взгляд едва улавливал знакомые черты лиц, замирал на датах жизни и спешно перескакивал на другого члена этой аристократической семьи, но везде было одно и то же: смерть, смерть, смерть. Родители, братья, невестка, муж, сын – все они были мертвы. Вальбурга запустила руки в неряшливо собранные волосы и, уцепившись за них, завыла от горькой, истощающей боли. Хрипы, смешанные со стонами отчаяния, гулким эхом раскатывались по пустой комнате и гасли, никем не услышанные. Женщина опустилась на пол и, прижавшись спиной к стене, закрыла глаза.

***
За две недели изменилось немногое. Леди Блэк по-прежнему боялась взглянуть на себя в зеркало, все так же проводила часы у гобелена и никуда не выходила. Правда, ей все-таки удалось себя несколько успокоить, взять в руки. Или это дряхлый Кикимер подлил ей зелья из корня валерианы?
Родовое древо манило ее к себе, поскольку служило весьма ощутимым напоминанием о том, что когда-то их семья была одной из самых могущественных. С ними мечтали породниться, на них старались равняться, им пытались подражать. Ее собственная ветвь древа была самой сильной. Вальбурга привыкла отсчитывать ее от самого Финеаса Найджелуса, лучшего, на ее взгляд, директора Хогвартса. От него до нее прошло всего несколько поколений, но каких! Гениальные колдомедики, талантливые изобретатели, прекрасные политики - они задавали ритм жизни всего магического Лондона. И вместе они были сильны, влиятельны и весьма состоятельны. Полтора десятка поместий в Англии, ячейка, доверху забитая золотом, на каждого члена семьи и чистая кровь волшебников в жилах. О да, они были элитой магического общества. Но - только были?

Теоретически, их род нельзя было считать угасшим до тех пор, пока жив он, Сириус Орион Блэк, ее старший сын. Но если бы Вальбурге выпал шанс, она бы задушила его собственными руками, а затем умерла бы сама. Впрочем, Сириус был далеко не первой «паршивой овцой» в их семействе. Вытащив из шкафа фолиант с громким названием «Хроники семьи Блэк. От начала времен до наших дней», леди Блэк устало выдохнула и, морщась от запаха пыли, раскрыла его. На каждого члена семьи давалась подробная биография, и большинство этих фактов Вальбурга знала сама. Но прошлое семьи стало ее личным будущим.

* - «Всегда чисты»

Глава 1. Айла

Вальбурга уже знала, на ком она откроет книгу. Сразу было видно, что на этом месте внимательный читатель «Хроник семьи Блэк» останавливался не раз. Миссис Блэк вполне справедливо полагала, что разрушение семьи началось ровно в то же время, когда она только-только перешла к высшей точке своего величия. И имя источнику гнили в их семье – Айла Блэк. Вальбурга недобро осклабилась и провела ногтем по портрету женщины в книге, как бы перечеркивая ее. Чем заслужила она такое отношение потомков? Скупая выжимка из ее биографии мало бы что дала нам.

***

1870 год


- Айла, милая, мы с отцом так рады. Результаты твоих экзаменов лучшие на курсе. Мы в тебе не сомневались, дорогая, - щебетала мать, лучезарно улыбаясь. Успехи младшей девочки всегда давали ей повод выказать свое превосходство над другими светскими леди, когда речь заходила о детях. Чего только стоило ей терпеть у себя дома эту мерзкую выскочку Малфой! Только прибыли из Франции, а уж сколько беспочвенного хвастовства! Миссис Блэк поморщилась, прогоняя прочь дурные воспоминания.
- Иди наверх, принарядись. Сегодня тебя ждет особенный ужин, в твою честь, - мать ласково погладила дочь по плечу и отпустила, чуть подтолкнув в сторону дверей. Девушка покорно ушла в собственную спальню.

Едва только за ней захлопнулась дверь, как Айла разрыдалась. Сняв очки в тонкой оправе, она небрежно бросила их на тумбочку, а сама опустилась на кровать, обняв подушку. Жалкие всхлипы были почти не слышны, а сама девушка до боли кусала губы. Ее мать не волновало ничего кроме статуса, и Айла, приученная слушаться, не могла с этим ничего поделать. Ее робкие предложения относительно того, что ей хотелось бы одеваться в модном магазине в Косом переулке, услышаны не были: ей всегда предоставляли одежду, которая больше напоминала робу заключенных Азкабана, нежели нечто подобающее молодой девушке. А каникулы в Италии? Туда отправилась вся семья, кроме нее. Почему? Просто мать сочла, что ей было бы полезнее поработать над своим эссе по Трансфигурации, нежели отдохнуть. Да что там отдых? Мать не слушала даже ее жалобы на здоровье, на то, что она стала совсем плохо видеть… Главное, Айла по-прежнему лучшая ученица курса. Девушка проплакала почти до самого ужина, пока в воздухе не материализовался эльф, который и помог ей одеться и привести себя в порядок.

- Ужин в узком кругу родных, разве может быть что-то лучше? – послышался голос миссис Блэк. Айла вздохнула и немного приоткрыла дверь в столовую, ровно настолько, чтобы пройти. За столом ждали только ее, родители, старшие братья и сестра уже были на месте. Несколько псевдоторжественных слов от отца Айла приняла без тени улыбки. Сразу после первого тоста о ней как будто бы забыли: за столом пошла оживленная беседа о карьере Финеаса, о предстоящей женитьбе старшего брата Сириуса… Минут через двадцать, когда большинство тем было исчерпано, мать попросила минутку внимания.
- Дорогая Айла! В этом году ты стала совершеннолетней, в следующем окончишь школу. Ах, как жаль, что дети так быстро растут! – театрально воскликнула миссис Блэк. – Но что поделать. Милая, хочу объявить, что в следующем году тебя ждет помолвка с Руфусом Яксли… - Айла подняла испуганные глаза на мать: их было двое, дядя и сын. - … старшим!
Одутловатое лицо мистера Яксли, ровесника ее отца, предстало перед ней со всей ясностью. Губы девушки предательски задрожали. Она подняла глаза к потолку, вперив взгляд в позолоченную люстру, и несколько секунд спустя шумно выдохнула. Поймав на себе сочувственный взгляд сестры и заинтересованный взгляд отца, Айла криво улыбнулась.
- Я очень рада, мама, - выдавила из себя она.

***
За окном сгущались сумерки. Последние лучи уходящего солнца крались по стенам и мебели девичьей спальни. Айла, забравшись с ногами на широкий подоконник, молча слушала утешения старшей сестры.
- Да пойми же ты, он богат, баснословно богат! И влиятелен. Помнишь, о нем еще в «Пророке» писали? Там еще заголовок был громкий такой: «Руфус Яксли предлагает внести поправки в «Статут о Секретности», помнишь? Ну, родишь ему кого-нибудь, потом он быстренько скончается, а ты будешь богатой молодой вдовушкой – чем не завидное положение? – Айла нетерпеливо фыркнула, отвергая саму мысль о подобном повороте событий. – Да ну тебя, хнычешь только понапрасну, - пожала плечами Элладора и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Доводы сестры были весьма разумны; по крайней мере, Айла понимала, что такая схема действовала уже много-много лет: просто кому-то подбирали мужей помоложе, а ей вот совсем не повезло. Но разве о такой судьбе она всегда мечтала? Нет. Она мечтала о большой и чистой любви, о цветах и ухаживания, красивых словах и самой замечательной на свете свадьбе. Ей хотелось держать на руках любимых детей, а затем передавать их счастливому молодому отцу, который бы давал им имена и совершал ритуал принятия в род. Айла не стремилась ни к богатству, ни к власти – ей хотелось почувствовать каплю тепла и участия, ей хотелось простого человеческого счастья. Такого, какое описано в романах.
Но, кажется, испытать это ей не удастся: родители уже сговорились, а это значит, что ей как-нибудь нужно закончить седьмой курс, а затем просто перейти в другой род, стать женой совершенно незнакомого человека. Правда, одно только имя будущего супруга вызывало отвращение. Подумать только, он же годится ей в отцы, причем даже с запасом лет в десять. А все ради статуса, ради желания породниться! Чудовищная несправедливость.

***
Несколько дней ушло на то, чтобы уложить все мысли о произошедшем в голове. Еще одно утро она посвятила принятию решения. Тем же вечером она позвала домовика.
- Аппарируй со мной к Гринготтсу, - приказала она. Эльф попытался ретироваться, бормоча смутные объяснения, что ему надо испросить разрешения у отца или матери, но Айла была настойчива. Ухватив свою школьную сумку, в которой было сложено достаточно вещей, денег и прочего, что может пригодиться, она еще раз приказала аппарировать.
У Гринготтса было многолюдно. Отдав приказ домовику молчать, мисс Блэк велела убраться ему домой, а затем зашла в банк, чтобы обменять галлеоны на фунты. Бумажные маггловские фунты. Впрочем, знаний, полученных из книг по маггловедению, которые она тайком читала, не хватило, чтобы понять то, что ей выдадут достаточно объемный мешочек с монетами и всего несколько банкнот. Разобравшись с деньгами и накинув капюшон мантии, девушка спешно прошла Косой переулок и выскользнула через «Дырявый котел» в маггловскую часть Лондона.
Она не знала, куда пойдет, но читала, что в Лондоне практикуется съем квартир и комнат. Собственно говоря, на этом ее план побега, а это был именно побег, и заканчивался. Как она будет жить, чем будет зарабатывать на жизнь, Айла решить не успела. Но ощущение свободы пьянило ее.

Она старалась держаться общего потока пешеходов, но неровные, грязные камни мостовой, грубые окрики людей, погонявших повозки с лошадьми, неприятный запах нечистот заставляли ее морщиться и прижимать к лицу надушенный платочек. Прохожие также бросали на нее удивленные взгляды: молодая девушка в добротном платье, одна, посредине Лондона и без сопровождения, явно благородного происхождения и с какой-то странной сумкой выглядела минимум подозрительно, причем настолько, что любой мало-мальски заинтересовавшийся ею, понял бы, что она беглянка. Впрочем, всеми правдами и неправдами она добралась до здания с вывеской «Отель» и, убедившись в том, что это то самое место, где сдают комнаты, завернула туда. Поскольку Айла ушла совсем недалеко от центра Лондона, отель оказался весьма приличным. Администратор, правда, долго отказывался регистрировать ее без каких-либо документов, но полсотни фунтов сверху сделали свое дело, так что мисс Кассиопея Треверс (Айла решила скрываться под этим именем) поселилась в номере 214.

Несколько беззаботных дней прошли совершенно замечательно. Лже-Кассиопея старалась не выходить из отеля, но успела познакомиться со многими постояльцами. На пятницу был назначен развлекательный вечер с танцами, и она, не удержавшись, отправилась в большой зал гостиницы. Танец за танцем, новые знакомства, в числе которых было одно весьма любопытное: молодой, весьма любезный юноша пригласил Айлу на два вальса подряд – больше по этикету было не положено, но премило беседовать во время перерывов им никто не мешал. Роберт, так звали юношу, очень просил быть ее завтра на таком же вечере.

К субботним «танцам» Айла готовилась со всей тщательностью: старательно подбирала наряд, украшения, пыталась соорудить прическу. И снова как во сне: несколько туров вальса, беседы… Роберт был галантен, обходителен и очарователен, «Кассиопея» была ему явно симпатична, да и чувство это было взаимным. И, кажется, все могло бы вполне неплохо закончиться, если бы рядом с ней не возникла фигура отца. Кажется, в Министерстве засекли применение магии в маггловском квартале, а дальше уже дело за многим не стало. Роберт едва успел ей шепнуть свою фамилию и адрес, а Айлу отец насильно увел.

Дома ее, безусловно, ждал скандал, упреки, холодная ненависть и чистое презрение к магглам. Объяснить родителям, что эти «презренные людишки» куда человечнее них, беглянке не удалось.
- За тебя уже все давно решили, - шипела мать. – Не позорь род.
Мисс Блэк трясло: она билась в истерике, ночью так и не смогла уснуть, а к утру у нее открылась сильная горячка на нервной почве. Неделю ее пытались выходить, но она сама не стремилась идти на поправку. Ей было плохо, она чувствовала себя снова запертой в золотой клетке. Девушка отказывалась от еды и лекарств, кричала, что лучше умрет, но никогда не выйдет замуж за Яксли. Болезнь тянулась долго, Айла сильно похудела, осунулась, зрение еще больше ухудшилось. Через месяц первым сдался отец, пошедший на договор с дочерью.

События следующего года были более чем необычны для семьи Блэк. Как только дочь поправилась, ее (теперь уже официально) отправили жить в Лондон, где она вновь встретилась с Робертом. За ней давали приличное приданое, а молодой человек был сыном чиновника средней руки, которому бы не помешала материальная помощь, так что с согласия обеих сторон Айла сменила фамилию на Хитченс. Как Блэки только ухитрились не выйти за рамки Статута о Секретности, остается только гадать. Айла в последний свой день дома показательно сломала собственную волшебную палочку и больше никогда не появлялась в фамильном поместье. Она родила мужу двоих сыновей, а Роберт, говорят, достиг некоторых высот в политике. О мире магии она мужу немного рассказала тогда, когда старшему сыну пришло письмо из Хогвартса. Младший же магией не владел, равно как и дети, родившиеся впоследствии у старшего. К концу жизни Айла окончательно ослепла и, пережив мужа всего на полтора месяца, умерла в окружении детей, внуков и правнуков.

***
Вальбурга Блэк любовно поглаживала палочку в руках.
- Мерзкая магглолюбка, - презрительно протянула она, бросая косой взгляд на портрет женщины в книге. – Позор всего рода… Заноза! Замуж за маггла! – женщину аж передернуло от последней мысли.
- Нет, ты, верно, не Блэк… И никогда ею не была, - процедила Вальбурга, прицельно выпустив искру в ее портрет на гобелене. Ярко-алый сгусток чистой магии быстро достиг места назначения и, вгрызаясь в ткань артефакта, мгновенно уничтожил вытканное изображение.

Черное пятно, выжженная судьба – Айла была первой, но не последней.