Буква Л

Глава 1

ПЯТЫЙ КУРС


Буква «Л». В ней нет ничего особенного, это всего-навсего одна из букв алфавита. Она абсолютно ничем не отличается от остальных. Было бы совершенно нелепо утверждать, что она чем-то лучше любой другой. Все это так. Но тогда почему, же для него эта ничем не примечательная закорючка имеет такое значение? Нежные звуки на языке, точно песня: ла-ле-ли-ло-лу-лю. Хочется повторять их снова и снова. Его память – страница словаря, в которую впечатаны самые важные слова. Он смакует их произношение, подобно магловским детям, впервые открывшим букварь и с увлечением разглядывающим надписи возле цветных картинок. «А» – «аэроплан», «Б» – «бабочка», «В» – ворона… Разница лишь в том, что в этих словах вся его жизнь…

Лань.
Его Патронус. Стройное изящное животное с длинными тонкими ногами, прекрасной гордой головкой и нежным, полным радости взглядом огромных глаз с миндалевидным разрезом – в точности, как у Нее. Сверкающая ослепительным серебристым сиянием – то почти прозрачным, то белоснежным. Легкая. Горделивая. Чарующая. Самое красивое зрелище, какое он когда-либо видел. Сколько уже раз, произнеся заклинание, он долго глядел с жадным восхищением на появлявшееся из его палочки пленительное существо, и все никак не мог наглядеться вдоволь. Иногда ему даже становится жаль, что Она не анимаг – если бы Она умела превращаться в животное, то становилась бы именно ланью – в этом нет никакого сомнения...
Ее очень сильно огорчает, что до сих пор Ей так плохо удается заклинание Патронуса. А ведь прошло уже достаточно много времени с тех пор, как Она, узнав, что он владеет этим заклинанием, попросила научить и Ее, а он, разумеется, с готовностью согласился. Уже много дней подряд они тренируются вдвоем у лесной опушки, однако Ее успехи пока совсем невелики. Попытка следует за попыткой, но из палочки Ее неизменно вырываются только тонкие струйки серебристого дыма, а ведь Она так старается…
Она настолько расстроена, что, кажется, готова вот-вот заплакать. Он терпеливо утешает Ее, объясняя, что заклинание Патронуса – одно из самых сложных, его ведь даже не преподают в школе. Это очень высокий уровень магии и далеко не у всех оно получается. Да и вообще – тут главное не столько умение, сколько эмоциональное состояние, настрой. Нужно найти по-настоящему счастливое воспоминание. (Вот ему достаточно было лишь подумать о Ней, вспомнить Ее взгляд, улыбку, голос). Он уговаривает Ее не сдаваться, убеждает попробовать еще раз, советует сконцентрироваться и направить свои мысли к чему-то, что вызывает у Нее наиболее сильные положительные эмоции.
Она смотрит на него благодарным взглядом, потом согласно кивает головой и, снова сосредоточившись, взмахивает волшебной палочкой…
Сначала из Ее палочки снова появляется только струя серебристого света, а потом постепенно преобразуется в красивую грациозную лань с Ее глазами. Наконец-то у Нее получилось! Она заливается счастливым смехом и радостно кружится на месте, хлопая в ладоши и любуясь творением своих рук. Он отводит глаза – ему совершенно не хочется знать, о ком именно Она только что думала…
Тем же вечером он придет сюда, на опушку Запретного Леса один, без Нее и снова произнесет заклинание. На том же самом месте появится еще одна серебряная лань, в точности такая же, как та, что была здесь утром. Разве могло быть иначе? Разве есть в его жизни что-то более чудесное, чем Она? Разве может быть на свете большая радость, чем быть возле Нее? До встречи с Ней он вообще не знал, что такое счастье, да ему и сейчас не слишком сладко живется. Он знает, что недостоин Ее и все же ничего не может с собой поделать. Любовь к Ней, которую он уже шесть лет скрывает под маской дружбы, – единственный свет в темных безднах его души. Он любит Ее с самой первой встречи, но никогда не расскажет Ей о своих чувствах. И никогда Она не увидит его Патронуса…

Лето.
Он обожает это время года за то, что в нем есть каникулы. Ведь это единственное время, когда они уезжают из Хогвартса. Во время каникул они снова становятся тем, чем были пять лет назад – просто двумя неразлучными друзьями. Никаких дверей и паролей, никакой факультетской вражды, никаких ссор и споров из-за его увлечений Темной магией, никаких красно-золотых и серебристо-зеленых шарфов. А главное: здесь нет ни его ни Ее друзей, ни мародеров, ни преподавателей, ни старост, ни завхоза Филча. Только освежающая прохлада их любимой рощи да солнечные лучи, играющие в Ее волосах, журчание ручья, извивающегося между высокими деревьями, чьи пышные кроны, создают прохладную сень. Легкий шелест листвы над головой и Ее улыбка, от которой все переворачивается у него внутри.
Они сидят рядом, болтая друг с другом также непринужденно, как тогда, в детстве. Все сейчас так хорошо, что ему кажется, будто время повернулось вспять, будто им обоим снова по десять лет и между ними не стоит никто и ничто. Но он ошибается. Того восторга, с которым Она когда-то внимала его рассказам о магии, о волшебном мире и о школе Хогвартс, где они оба скоро будут учиться, уже нет и не будет никогда. Теперь Она знает ничуть не меньше его, он больше ничем не может Ее удивить. Зеленые глаза, прежде отдававшие ему весь свой блеск и теплоту, сиявшие наивным восхищением в ответ на его рассказы, теперь сделались равнодушными и смотрят спокойно и безмятежно. Вопреки своей обычной неразговорчивости, он говорит и говорит без остановки, не особенно вникая в смысл собственной речи. Она делает вид, будто слушает его, но Ее мысли где-то далеко. И вся Она словно бы ушла в какую-то дальнюю даль, где ему Ее не достать, откуда не вернуть…
Она лежит на траве под тем же самым деревом, устремив взор в безоблачное небо, а он по-прежнему глядит только на Нее, испытывая боль оттого, что его солнце больше не принадлежит ему. Но он все продолжает заворожено наблюдать за Нею, ловя небрежное движение Ее руки, когда она отбрасывает с лица длинную темно-рыжую прядь, в которой то и дело вспыхивают красноватые блики. Он вдыхает сухой, тяжелый от летнего зноя воздух, наслаждается теплом и знает, что скоро наступит вечер.
Закат вернет их обоих к действительности, в которой Ее ждет беззаботная домашняя жизнь, семейное тепло, горячие ласки счастливых родителей, успевших до смерти соскучиться по любимой младшей дочери за длинный учебный год, завистливые и испуганные взгляды старшей сестры. А его – стоны и жалобы измученной болезнью матери, пьяная ругань и оскорбления отца, не осмеливающегося больше избивать повзрослевшего сына из страха перед Темной магией, которой он теперь владеет почти в совершенстве. Он следит, как начинает потихоньку удлиняться его тень на земле. Ужасно, что в их краях такое короткое лето…

Лилия.
«Lilium candidum» – многолетнее садовое растение с луковицами и маловетвистым стеблем…» Такое длинное академичное описание он тысячу раз встречал на страницах своих школьных учебников по травологии и зельеварению, как и в множестве других книг, связанных с этими науками. И всякий раз смеялся про себя: неужели же болван, написавший это, никогда ничего не слышал о лилиях, об их царственной красоте и целомудренной прелести? Об аромате духов, который затуманивает разум? Об их чистоте, настолько неземной, что вздрагиваешь всем телом от одного прикосновения к ним? Или же авторы книг просто-напросто обращали внимание не на те лилии?
Он знает наизусть все зелья, в состав которых входит сок этого растения. Их всего около сотни и почти каждое ему хоть раз приходилось варить. Он видел в теплицах Хогвартса живые лилии, и они очень понравились ему, поскольку напоминали Ее. В великолепной книге об истории магической аристократии, которую ему несколько дней назад прислал Люциус, тоже упоминается о лилиях. Этот цветок издревле символизировал небесное величие. Королевские и императорские династии маглов часто помещали его на свои гербы, украшали им короны, флаги, скипетры, дабы подчеркнуть божественную природу своей власти. Поэтому лилия красуется в гербах и многих магических чистокровных родов...
Однако его мало занимают все эти лилии. Есть только одна, которая действительно его интересует. Да нет, правильнее будет сказать, что он сходит по ней с ума – та, чье имя он шепчет по ночам в полусне, метаясь по жестким доскам кровати. Тогда он просыпается и вскакивает, сдерживая дыхание и осторожно всматриваясь в непроглядную темноту спальни, проверяя, не слышал ли этого шепота кто-нибудь из спящих рядом однокурсников. Убедившись, что их не разбудишь из пушки, он тихо вылезает из постели и ступает босыми ногами на холодный каменный пол, надеясь, что это немного охладит его пылающую голову…
Долго потом он слоняется по спальне из конца в конец под мерный храп Трэверса и Малсибера. Наконец, уже перед самым рассветом валится в постель. Ноги у него ледяные, голова горит, а во рту сухо. Весь день он заставляет себя не думать о лилиях, пролистывает в книгах целые страницы, старательно избегая каких бы то ни было ассоциаций с Ее именем. Но все его усилия рассыпаются в прах, когда Она подходит к нему улыбаясь, берет за руку и увлекает за собою, явно желая поговорить о чем-то. Видя его бледность и рассеянность, Она очень внимательно вглядывается в его лицо, обеспокоено замечает, что он сегодня что-то очень плохо выглядит и советует сейчас же пойти в Больничное крыло. В этот момент Ее окликает кто-то из друзей по факультету, и Она убегает, махнув ему рукой, мол, увидимся позже… А он провожает взглядом свою лилию и знает, что этой ночью все повторится снова…

Ловец.
Лучший игрок в квиддич во всей школе. Самый популярный парень, красавец, одаренный студент. Гордость квиддичной сборной факультета Гриффиндор. Мечта половины девушек Хогвартса. Джеймс Поттер. Человек, которого он ненавидит с первой их встречи.
Поттер и его трое дружков словно бы затем и родились на свет, чтобы отравлять его существование. Не проходит дня, чтобы они не напали на него вдвоем или вчетвером или не подстерегли его где-нибудь в коридоре, либо на территории с намерением поиздеваться над ним. Конечно, он и сам далеко не безответная жертва. Не однажды его враги получали достойный отпор, запоминавшийся всей четверке надолго. Боевой магией, в том числе и Темной он владеет лучше всех, своих знакомых, а уж в школе с ним и близко никто не может сравниться. Он не боится даже численного преимущества – с палочкой в руках ему ничего не стоит справиться с несколькими противниками сразу. Хуже, если они успевают застать его врасплох и обезоружить. Тогда он при всех своих боевых навыках оказывается совершенно беспомощен. Разумеется, в таких случаях он ненавидит их еще больше. И в первую очередь Поттера.
В последние годы его ненависть к «гриффиндорской звезде» усилилась многократно. Наедине с собой он вынужден сознаться, что причина этому – ревность. Да, его бесит самодовольный вид, с которым этот король стадиона расхаживает по школе, его раздражает снисходительная любезность, которой тот отвечает на не в меру пылкие восторги своих поклонниц, приводит в негодование высокомерие и хвастовство. Но все это ничто, в сравнении с тем, что Джеймс Поттер вдобавок ухаживает за Ней. В школе каждому известно, что гриффиндорский ловец с третьего курса мечтает завоевать Ее благосклонность. Ведь Поттер ничуть не скрывает своих чувств – он может себе это позволить. Каких только сумасбродных выходок не устраивает гордость гриффиндорской сборной, чтобы заставить Ее хотя бы взглянуть в свою сторону. До последнего времени все его усилия как будто были тщетны. Она твердит всем, что терпеть не может Джеймса Поттера и приходит в настоящую ярость при любом упоминании этого имени. Только одно-единственное сердце знает правду.
Она любит гриффиндорского героя, хотя не признается в том даже самой себе. Он понял это уже давно – по густому румянцу, заливающему Ее щеки, когда этот позер с только что пойманным снитчем в руке, совершает в воздухе какой-нибудь умопомрачительный пируэт, а потом, опустившись на землю, находит Ее среди красно-золотых трибун и салютует метлой, посвящая Ей очередной свой успех. По выражению гордости и радости, появляющемуся на Ее прекрасном лице каждый раз, когда Макгонагалл расточает своему любимцу похвалы на уроках трансфигурации. По тону Ее голоса, когда Она кричит: «Поттер, ты кретин!», по зеленым глазам, которые при этом сияют так, как для него не сияли ни разу за все шесть лет их знакомства. Он любит Ее, а Она любит Джеймса Поттера. И ревность сжигающая его столь безумна именно от сознания собственного бессилия. Соперник пока еще и сам не догадывается, что вновь одержал победу, но зрители уже привстали с мест, готовые апплодировать…

Луна.
Ему нравится тусклый лунный свет, проникающий в окно спальни, сквозь тяжелые бархатные занавески. Все окна в подземелье специально зачарованы таким образом, что из них может открываться прекрасный вид на любую часть территории. Днем и ночью из них можно увидеть все, что захочешь – и лес, и озеро, и горы, окружающие замок. И очень многие слизеринцы с удовольствием пользуются такой возможностью. Так что, вопреки общему мнению, света у них ничуть не меньше, чем в помещениях других факультетов. Вообще-то он довольно равнодушен к красотам природы, но луна ему по душе.
Он очень любит ночь еще и потому, что это единственное время, которое он проводит наедине с собой, а это счастье выпадает ему не так уж часто. Порой в ясную погоду он тайком выходит из замка по ночам, чтобы собрать какие-нибудь редкие травы, в изобилии растущие в Запретном Лесу или потренировать придуманные им заклинания. Иногда во время прогулок на глаза ему попадается ненавистная гриффиндорская четверка и тогда он, отложив все свои планы, наблюдает за ними, в надежде получить, наконец, наглядные доказательства их противозаконных действий, о которых догадывается уже давно. Чаще же он просто садится на берегу озера и предается размышлениям и мечтам…
Ему нравятся лунные дорожки на черной глади воды. Нравится лунный диск, повисший над самой верхушкой Астрономической Башни. Нравится ничем не нарушаемая тишина. Нравится одиночество. Нравится думать о Ней. Все же человек не в состоянии постоянно держать все в себе. Порой возникает потребность поделиться хоть с кем-нибудь своими чувствами. Да, глупо и сентиментально, зато неодушевленные предметы хороши тем, что, в отличие от людей, не смогут выдать доверенных им тайн. Изливать душу на пергамент весьма опасно – его можно выкрасть и прочесть: сколько было случаев, когда чьи-нибудь письма или дневники попадали не в те руки. А вот луна – идеальный собеседник...
На уроках астрономии луна для него – только небесное тело, объект изучения. Ему отлично известно, что пятна на ее поверхности есть не что иное, как очертанья рельефа, которые видны нам с Земли. Но в такие ночи ему иногда кажется, что эти пятна похожи на человеческое лицо, точно он разговаривает с настоящим другом, с кем-то, кто поймет его и ни за что не предаст.
И он смело исповедуется сияющему духовнику в своей любви к Ней, рассказывает о том, как много Она значит для него, о том, что не осмеливается Ей открыться, так как знает, что Она влюблена в другого и молча терзается ревностью… Он раскрывает тайны, которых не знает никто на свете. И не узнает впредь – уж он-то позаботится об этом. Должно произойти нечто невероятное, чтобы он добровольно открылся хоть одной живой душе. Он пошел бы на такое разве лишь в каком-нибудь совершенно фантастическом случае – к примеру, если бы от этого зависела Ее жизнь. Однако, Слава Мерлину, ему не придется этого делать. Во всяком случае, он верит, что не придется…

Любовь.
Сколько людей – и маглов и волшебников на протяжение веков пыталось разгадать тайну любви, сколько о ней сказано слов и сколько написано книг! Сколько мудрых и опытных людей сломали голову, пытаясь понять, в чем же ее секрет! А толку добиться не удалось никому до сих пор…
К любви все относятся по-разному. Кто-то искренне верит в нее и мечтает о ней, кто-то ее обожествляет, кто-то использует, как средство для достижения собственных целей, а кто-то презирает, считая позорной слабостью. И никто из них не знает о самой любви ровно ничего. Он тоже не знает. Он не знает, по чьей воле встретился шесть лет назад с маленькой рыжеволосой колдуньей. Не знает, почему полюбил Ее с первого взгляда и на всю жизнь. Не знает, почему Она завладела им столь мгновенно и безраздельно. Он не знает почему отлично понимая, что его любовь безнадежна, что им никогда не быть вместе, он все равно обожает Ее одну. Он не знает почему Ее явная симпатия к тому человеку, которого он так ненавидит, не в состоянии охладить его любовь. Почему и его разум и воля и самолюбие бессильны против голоса сердца. Почему ничьи слова, никакие жизненные реалии, разделяющие их, ни время, ни расстояние, ни препятствия не действуют на его чувства. Единственное, что он знает – это то, что он любит Ее...
Из всех слов, начинающихся на букву «Л», слово «любовь» – самое страшное и прекрасное одновременно. Все прочие слова – только составляющие этого понятия. Они обозначают то, что заключено в его любви, то, что для него неразрывно связано с Нею. Это Патронус – потому что любовь остается величайшим счастьем, даже в том случае, если она приносит влюбленному одни страдания. Это часы блаженных иллюзий, которые в дни лета он крадет у жестокой реальности – потому что для любви не существует ничего более настоящего, более правдивого, чем иллюзии. Это Ее имя – потому что оно для него гораздо священнее, чем когда-либо могли быть священны все те реликвии, о которых он прочитал в подаренной Люциусом книге, для своих высокородных хозяев. Это счастье соперника – потому что ревность не в силах убить подлинную любовь. Это холодная планета, с которой он откровенничал по ночам…
А еще это каждое мгновение, проведенное рядом с Ней, каждое Ее ласковое прикосновение, каждая приветливая улыбка. И точно также это Ее слезы, презрение в голосе, нахмуренные брови, Ее упреки, обвинения, гнев, обида, равнодушие, жестокость. Это все равно любовь. Если бы даже Она возненавидела его всеми силами души, если бы желала ему вечных мучений, если бы назвала своим злейшим врагом, если бы мечтала о его смерти – то и тогда бы это ничего не изменило в его чувствах. Он любит Ее сейчас и будет любить, пока живет, как бы она к нему не относилась. Потому что просто не может не любить. Что это: судьба, проклятие, наказание, награда, предопределение или что-то еще? Он понятия не имеет. Да и какая разница? И все, кто говорит и пишет о любви, все, кто пытается понять и объяснить ее – занимаются с его точки зрения бесполезной чушью. Он не знает, что такое любовь, но ему известно, что значит любить.