Глава 1Минерва Макгонагалл торопилась.
Конечно, она доверяла мистеру Уизли, но всё-таки решила лично проконтролировать нынешних первокурсников. Тем более, среди них был… были некоторые… необычные экземпляры. Словом, она решила проверить, все ли уже познакомились со своими кроватями, а теперь вот опаздывала на чай к директору.
К слову сказать, Минерва Макгонагалл ненавидела опаздывать. Больше опозданий она не любила разве что собственные проигрыши, о чём так часто напоминал Северус. Несносный юноша! Тут мысли мадам Макгонагалл приняли иное направление, ибо, вспомнив своего молодого коллегу, она тут же вспомнила о переживаниях, снедавших его (и, как она подозревала, не его одного) в последнее время.
Поттер. Гарри Поттер. Бедный мальчик. Какая судьба – и какая ответственность! О чём думал Альбус, когда отправлял его к этим омерзительным магглам? Кажется, у них даже кошки нет, а разве можно поручить заботу о ребёнке людям, которые не сподобились завести кошку? Определённо, нет – в этом Минерва Макгонагалл была абсолютно уверена. Хотя… Рубеус, кажется, говорил, что у них есть свинья… Точно! Они завели поросёнка. Или он говорил это об их сыне? Нехорошо с его стороны. По крайней мере, можно было бы выразиться мягче...
Волшебница поморщилась: досадно, что она так мало внимания уделяет лесничему. Он, определённо, заслуживает большего.
Как и Гарри Поттер.
Минерва посмотрела по сторонам, убедилась, что никто её не видит и недовольно прошептала.
‑ Сахарная свистулька.
Горгулья покорно открыла проход, и порозовевшая волшебница поспешила укрыться от возможных свидетелей.
Сахарная свистулька! Она готова простить Альбусу всё на свете, но не это безобразие. Надо поговорить с ним об этом. Пусть вернёт хотя бы сливочную тянучку.
* * *
‑ Что скажете, Минерва? – Альбус Дамблдор разлепил две слипшиеся лимонные дольки. Одну он положил в рот, а вторую по известной ему одному причине отправил в корзину с мусором.
‑ Вы имеете в виду мальчика? – профессор трансфигурации посмотрела на своего друга и наставника поверх очков. – Альбус, он совсем ребёнок, и вряд ли мы можем делать какие-то выводы. Но он кажется очень милым и… ‑ она смущённо кашлянула. – И я рада, что ваши опасения не оправдались.
‑ Словом, вы рады, что Гарри очутился на вашем факультете? – директор лукаво улыбнулся.
‑ На нашем факультете, ‑ парировала профессор Макгонагалл. – Вы ведь тоже выпускник славного гриффиндора.
Альбус добродушно усмехнулся.
– Но всё-таки Шляпу терзали сомнения, вам не показалось? – вдруг спросила волшебница. – Конечно, это не идёт в сравнение с тем случаем, когда…
‑ Когда поступал Уильям Уизли? О, да. Я, признаться, готов был поспорить, что он окажется на когтевране! Представляете, что сказали бы Артур и Молли?
‑ Им следовало бы гордиться, ‑ Минерва говорила серьёзно и убеждённо, но её подмывало рассмеяться, а уж Альбус давно знал её как облупленную.
‑ Мой дорогой профессор, ‑ Дамблдор смотрел на коллегу с нежностью. – Они бы прислали ему громовещатель, будьте уверены.
Минерва фыркнула.
‑ И всё же, Альбус… Как вы думаете, Шляпа предлагала ему слизерин? Или просто размышляла, куда его отправить? Когда я поступала в Хогвартс, она потратила не менее пяти минут, чтобы рассказать мне о моих же способностях! Знаете, Альбус, мне было одиннадцать, но даже тогда я сочла это немыслимым нахальством!
‑ Минерва, тише, прошу вас. Я бы не рекомендовал вам дурно отзываться о тех, кто не более часа назад принёс вашему факультету столь ценный приз. Вы же не расскажете мистеру Поттеру, что я называл его призом? О, благодарю вас. О чём я говорил до этого?
‑ О Шляпе.
‑ Разумеется. Видите ли, дорогой мой профессор, боюсь, я обидел это милейшее создание Годрика Гриффиндора. Однажды я весьма нескромно отозвался о распределении Тома, и теперь Шляпа вряд ли поделится со мной своими секретами. Хотя могу предположить, что Гарри сегодня услышал много красивых слов о славе и величии… и, возможно, даже о поклонении…
‑ И отказался? ‑ Минерва Макгонагалл не всегда успевала прикусить язык. Возраст, увы, ничего не изменил.
Конечно, профессор трансфигурации всегда ценила и Джеймса, и Лили, но ведь мальчик-то их совсем не знал. Каким он вырос? Он, конечно, очень понравился Рубеусу (тот рассказывал о нём ещё неделю после встречи), но ведь Рубеусу понравился и цербер. Пушок! А Гарри – просто ребёнок. От него можно ожидать того же, чего и от остальных – и, как минимум, стремления понравиться. Вряд ли он нравился своей тётке. Этой грубой и любопытной женщине, которая даже кошку-то не смогла завести!
‑ Думаю, да, ‑ Альбус улыбался так беззаботно, будто они обсуждали грядущий пикник. Если он и заметил, что Минерва задумалась, то не обратил на это внимания (хотя сама Макгонагалл в это слабо верила). – Одна птичка напела мне, что Гарри сегодня сделал свой выбор задолго до Распределения.
‑ И что же это за птичка? – Минерва против воли улыбалась. Только Альбус мог вывернуть такую неясную ситуацию наизнанку и любоваться творением рук своих.
‑ Не помню, как называется этот вид, ‑ Дамблдор задумчиво погладил бороду и осторожно выудил из неё крошки сахара. – О. Минерва, мне так неловко. Я становлюсь по-стариковски неаккуратным.
* * *
‑ Минерва, поздравляю. Вы первая, кто стал начислять баллы за идиотизм.
Голос Северуса полон яда, но его потряхивает, и Минерва в сотый раз закрывает глаза на колкости коллеги.
‑ Северус, вам лучше отдохнуть. И что-нибудь сделать с этим, ‑ она с жалостью посмотрела на его ободранную ногу, которая едва выглядывала из-под его многочисленных одежд.
Глаза Снейпа сверкнули, он запахнул мантию и направился к выходу из директорского кабинета. Уже в дверях он обернулся – медленней, чем обычно.
‑ На вашем месте, Альбус, я бы не стал доверять кому попало, ‑ холодно произнёс он и со значением посмотрел на директора.
Минерва не совсем понимала, что он имел в виду. Неужели детей? Или Квиринуса? Какая нелепость! Собственно, Минерва Макгонагалл считала, что оба подозрения являются в высшей степени нелепыми.
‑ Северус, вопрос доверия – вообще очень тонкая материя, ‑ негромко проговорил Дамблдор и уже громче добавил. – Думаю, вам стоит навестить мадам Помфри.
Минерва опустила глаза. Недостаточно быстро: она всё же заметила, как в глазах Северуса мелькнул и погас едва различимый огонёк.
Когда высокая фигура исчезла из поля зрения, а шаги на лестнице стихли, волшебница решилась заговорить.
‑ Альбус, зачем? Зачем вы ему напоминаете?..
Она старалась не смотреть на директора. Не ей было упрекать Альбуса Дамблдора, но однажды он сказал ей: «Вы можете спросить меня обо всём, кроме Волдеморта, Минерва, потому что вы стали моим другом. Я доверяю друзьям, но не говорю с ними о бедах, пока не настанут действительно тяжёлые времена».
‑ Мой дорогой профессор, ‑ она готова поспорить, что он улыбается, но улыбкой её не проведёшь. – Я вовсе не напоминаю Северусу о его прошлом. Я рассуждаю о вечном и делаю выводы насчёт недалёкого будущего. Согласитесь, вопрос доверия относится к разряду вечных.
‑ Похоже на то, ‑ она, наконец, прекратила рассматривать вращающуюся модель Солнечной системы и встретилась взглядом с наставником.
‑ Минерва, может, чайку? А то мы с вами и на ногах не стоим, ‑ Альбус привычно подмигивает и практически усаживает её в кресло.
‑ Но мои студенты, Альбус! Я должна проверить…
‑ Не надо, умоляю вас, Минерва, ‑ голубые глаза блестят и словно говорят «о, как мало ты знаешь!». – Думаю, этим троим сейчас нужен пластырь от Поппи и разговор по душам. У них сегодня большой праздник, не мешайте их торжеству.
‑ Праздник! – профессор Макгонагалл готова всплеснуть руками. – Альбус, ведь Северус прав. Нельзя же так безответственно поступать! Вы представляете, как им повезло?
‑ А разве могло быть иначе? – недоумение на лице Альбуса смотрится забавно, но, определённо, настораживает. – Мой дорогой профессор, это же мистер Поттер, который привык решать свои проблемы сам. Ему так проще. А мистер Уизли вырос с такими братьями, что у него просто отменный инстинкт самосохранения.
‑ Но мисс Грейнджер, Альбус? Такая способная девочка. Я даже не ожидала такого поворота с троллем.
‑ Думаю, у мисс Грейнджер гораздо больше талантов, чем мы предполагаем, ‑ Альбус вертит чашку в руках, словно не может толком рассмотреть рисунок. – Например, сегодня у неё был урок первой дружбы и, думаю, она показала себя с лучшей стороны.
Макгонагалл пытается сохранять невозмутимость, но на душе становится теплее.
‑ Кстати, пять баллов гриффиндору за самоотверженность, ‑ задумчиво произносит Дамблдор и протягивает Минерве печенье.
Зачарованные часы в холле покорно отсчитали гриффиндору пять рубинов и снова замерли. Холл был пуст, и некому было отметить столь радостное событие красно-золотого факультета.
Только трое первокурсников торопливо шагали из Больничного крыла. Им было не до баллов: судя по их счастливым и взволнованным мордашкам, у них сегодня было какое-то радостное событие. Праздник – не иначе. Вот только никто не мог сказать, какой.
* * *
‑ Минерва, присядьте, прошу вас.
‑ Альбус, как я могу сидеть? Как, объясните мне? Рассказать Малфою байку о драконе! Будто можно поверить в нечто возможное! А Лонгботтом? Альбус, невероятно! Сын Алисы и Фрэнка! Пустая голова, Мерлин, прости! Теперь и Грейнджер пляшет под дудочку своих друзей. Где её ответственность? Я же не могла ошибаться... Я понимаю ‑ Поттер, он совсем ребёнок, слава вскружила голову, ещё и квиддич… Я просто безмозглая курица! Надо же было устроить его в команду! Это всё мои юношеские комплексы, а ещё Северус!... Альбус, зачем вы мне потакали? – Минерва Макгонагалл нашла соучастника преступления и теперь смотрела на директора, полыхая справедливым гневом.
‑ Минерва, присядьте, ‑ повторил Дамблдор.
‑ Сто пятьдесят очков!!! – тут голос мадам Макгонагалл сорвался, и она обречённо замолчала.
А Дамблдор в третий раз сказал «присядьте». Видимо, волшебница вняла совету, потому что она рухнула в кресло и посмотрела на директора глазами хромой гончей.
‑ Минерва, неужели вы о баллах? Пустяки, ‑ Дамблдор поправил свой колпак. – Вы ничего не сказали о моём головном уборе. Помона считает, что похоже на Распределяющую шляпу. Вам не кажется?
‑ Кажется, ‑ убитым голосом сообщила Макгонагалл. – Сто пятьдесят баллов. Я не могу смотреть в глаза Северусу.
‑ Мой дорогой профессор, чего вы хотите больше – чтобы гриффиндор выиграл Кубок школы или чтобы дети уяснили, когда можно нарушить дисциплину, а когда нет?
‑ Дисциплину в принципе нельзя нарушать, ‑ поджала губы Минерва. – А отвечая на ваш вопрос, Альбус, я всё-таки достаточно профессиональна, чтобы не ставить Кубок выше студентов. Но мне обидно, что способные дети вынуждают меня к таким изысканным мерам.
‑ Разумеется. Знаете, в чём беда Распределения? – вдруг спросил Дамблдор. Он выждал, пока взгляд Минервы станет привычно-настороженным, и деловито продолжил. – К нам приходят ученики четырёх типов, и Шляпа благополучно отправляет их на соответствующие факультеты.
Брови Макгонагалл приподнялись, а директор входил во вкус.
‑ Увы, на этих факультетах дети развивают уже заложенные в них качества. И всё! Уму непостижимо, Минерва. Я сам только недавно это понял. Я как раз встречался с Горацием, мы говорили о его методах обучения… но это не так важно. Важно то, что детей надо направлять совершенно на другие факультеты!
‑ Альбус, ‑ брови профессора трансфигурации поднялись ещё выше. – Я вас не понимаю. Простите, возможно, я слишком раздражена сегодня…
‑ О, не в этом дело. Возьмите тянучку, я заказал специально для вас. Сейчас поясню, что я имел в виду. Представляете, как было бы прекрасно отправить потенциальных слизеринцев на пуффендуй?
‑ Пуффендуй?! – рука Минервы замерла в сантиметре от вазочки.
‑ Да-да, ‑ лицо директора озарила улыбка. – На пуффендуе эти дети узнают, что иногда гораздо важнее иметь за спиной хорошую команду и идти ровной дорогой, чем действовать в одиночку и утопать в болоте. Согласитесь, слизеринцы деятельны, но им не помешает верность и трудолюбие.
‑ А куда деть пуффендуйцев? – Макгонагалл потянулась за второй тянучкой.
‑ Хм. Думаю, на гриффиндор! Он научит их не бояться трудностей и выходить из тени, а их, так сказать, врождённая преданность и терпение помогут преодолеть самые большие беды и справиться с любыми неприятностями.
‑ Поразительно. А куда моих гриффиндорцев?
‑ Наших гриффиндорцев, ‑ Альбус хитро улыбнулся. – На когтевран. Я убеждён. Только там они научатся ценить не только отвагу, но и знание. Порой мне кажется, что добрую половину гриффиндорских проблем порождает элементарное невежество. Вы уж простите, Минерва, но ведь и вам Шляпа предлагала когтевран!
Минерва сощурилась.
‑ От вас, Альбус, ничего не скроешь. Стало быть, тех, кого сейчас мы направляем на когтевран, вы бы отправили на слизерин?
Директор закивал.
‑ Непременно. Знание ради знания ничего не даёт. Знание из книги – ничто в сравнении с умением вывернуться в трудный момент и не попасться никому на глаза. Кроме того… Слизеринцы не чужды экспериментам, так что когтевранцам самое место на факультете Салазара.
Макгонагалл молчала.
‑ Знаете, Альбус, я давно с вами знакома… и каждый день нашего общения вы подтверждаете то, что говорят о вас студенты.
‑ Кажется, они предполагают, что я немного… того? – он со смехом покрутил пальцем у виска, но Минерва только улыбнулась.
‑ Они полагают, что вы гений, Альбус. Пойду на трансфигурацию. У меня первый курс, пусть Гермиона отрабатывает свои баллы.
* * *
‑ Не могу поверить, ‑ хором произнесли Минерва Макгонагалл и Северус Снейп.
Директор Хогвартса одарил их насмешливой улыбкой и предложил угоститься лимонными дольками. Оба педагога в кои-то веки сошлись во мнениях и решили, что время для лимонных долек ещё не пришло.
‑ Альбус, не могу поверить, что вы вмешались так поздно! – возмущение и беспокойство разрывали профессора трансфигурации надвое. – А если бы он погиб? Мальчику одиннадцать лет, Альбус! Он только в этом году узнал, что такое счастье, что такое быть любимым, что такое…
‑ Минерва, простите, что перебиваю, ‑ встрял Снейп. – Но Поттер вообще мало что знал и знает по сей день, так что давайте сделаем паузу в вашем достойном перечислении и не будем драматизировать.
Волшебница задохнулась от возмущения.
‑ Северус, да как вы… у меня слов нет!
‑ Отлично, ‑ подвёл итог зельевар. – Директор, у меня два вопроса. Первое. Полосу препятствий на третьем этаже уничтожить?
Дамблдор кивнул.
‑ Тогда второе. У нас в этом году не ожидается очередной какофонии с баллами?
Дамблдор ожесточённо потёр кончик носа.
‑ Думаю, никаких неожиданных событий уже не предвидится… Хотя, о чём я говорю? Они ведь неожиданные, верно? О! Вы же имеете в виду Кубок школы, Северус? Как вы похожи с Минервой! Вот совсем недавно…
‑ Альбус! – два профессора в который раз сошлись во мнениях.
‑ Какое единодушие! Это прямо-таки трогательно, друзья, ‑ заметил Дамблдор.
Снейп издал невнятный протестующий звук и покинул кабинет. Минерва задумчиво посмотрела ему вслед и вздохнула.
‑ Не могу поверить, что Северус оказался прав. Я надеюсь, следующий год будет менее… насыщенным, ‑ она грустно улыбнулась. – Знаете, я ведь доверяю Северусу, но иногда ему просто невозможно поверить!
Дамблдор задумчиво посмотрел на коллегу.
‑ Как я уже говорил, Минерва, вопрос доверия – очень тонкая материя. А вера, наверное, ещё тоньше.
Волшебница промолчала. Потом извлекла платочек в клетку и стала ожесточённо протирать очки.
‑ Если честно, Альбус, у меня нет слов. Я рада… я просто безумно рада, что с Гарри всё в порядке. Он чудесный мальчик. Очень похож на мать, вам не кажется?
‑ Полностью с тобой согласен, Минерва. Забыл сказать! Я заметил, что мисс Грейнджер сделала всё возможное, чтобы вернуть баллы? А Помона, кажется, говорила мне об успехах мистера Лонгботтома…
‑ Да, он оказался неожиданно способным к травологии. Я не ожидала, ‑ призналась декан гриффиндора. – А у мисс Грейнджер есть все шансы стать лучшей ученицей этого выпуска.
‑ Даже жаль, что Кубок достанется слизерину, ‑ посочувствовал Дамблдор, но Минерва махнула рукой.
‑ Кубок… Главное, что эти трое живы. Скажу вам честно, Альбус, я к ним привязалась.
Мадам Макгонагалл расправила мантию и с улыбкой посмотрела на наставника.
‑ Увидимся на пиру, Альбус. Кажется, сегодня будет «Пирог пастуха», как вы любите.
Лицо директора просветлело.
‑ О, да. Клянусь своей бородой, Минерва, пир будет замечательным, просто замечательным – вот увидите.
