Глава 1Вечер четверга выдался тихим и безветренным. Время тянулось вяло, сквозь распахнутое окно в маленькую комнату утопающего в зеленой листве домика проникал густой тяжелый воздух. В комнате было душно, темно и заставлено. Тонкая полоска лунного света выхватывала из темноты ссутуленный женский силуэт. Густые волосы закрывали лицо девушки, а ее пальцы разглаживали смятый краешек колдографии. Со снимка Гермионе улыбались Гарри и Рон. Сколько времени должно пройти, прежде чем она перестанет вскакивать по ночам от собственных криков? Когда она перестанет засиживаться до глубокой ночи, чтобы не видеть один и тот же ночной кошмар, который, будто кадр на зажеванной кинопленке, сниться ей снова и снова? Этих снов она боялась больше всего – каждый раз проживать один и тот же момент, каждый раз видеть вспышку и смотреть, как в зеленых глазах медленно гаснет жизнь, не имея возможности что-либо изменить.
- Можно? – после короткого стука в дверном проеме показалась рыжая головка Джинни.
- Да, проходи, - рассеянно пробормотала Гермиона, пряча снимок в карман вылинялых джинсов. Она бросила взгляд на подругу и приоткрыла рот от удивления. Джинни была прекрасна в коротком платье, открывающем ее хрупкие плечи. Большие красные и синие цветы на ткани оттеняли яркий цвет волос девушки, делая его насыщеннее, а черты ее лица – выразительнее. Гермиона удивленно уставилась на подругу, наблюдая, как та нервно разглаживает складки на платье.
- Ты говорила, что у тебя остались эти штуки… - Джинни дернула плечиком, - для девушек… ну, ты рассказывала о них…
- Ах, да, - наконец до Гермионы дошло то, почему Джинни надела платье и почему она спрашивает о косметике, и девушка стукнула себя ладошкой по лбу. Как она могла забыть о помолвке Джорджа и Анджелины? – Достань фиолетовую коробку с полки, - Гермиона неопределенно махнула рукой в сторону и начала копаться в тумбочке под столешницей.
Взобравшись на расшатанную табуретку, Джинни заглянула на полку. Заветная коробочка была всунута между ящиком с пыльными колбами и кучей перепачканных зеленой слизью неизвестного происхождения мантий. В доме покойного Аластора Грюма все еще сохранилось много его вещей. Джинни брезгливо скривилась при виде грязных мантий и быстро схватила коробку. Девушка уже собиралась слезать, когда ее внимание привлек странный блеск в углу полки. Джинни немного помедлила, опасаясь гнева подруги, но любопытство все же победило, и она наклонилась вперед, раздвигая свободной рукой стопки книг и мешочки с травами. Табуретка под ее ногами жалобно скрипнула, но девушка продолжала наклоняться вперед.
- Джинни, что ты делаешь? – спросила Гермиона, хмуря брови. Она вытащила из тумбы керосиновую лампу, зажгла фитиль и теперь сердито наблюдала за действиями подруги. Гермиона не любила, когда рылись в ее вещах, считая это грубым вторжением в ее личное пространство. Девушка до сих пор не выкинула из своей комнаты вещи Грюма. Отчасти из уважения к бывшему аврору, а отчасти из-за практических целей – чем больше в комнате было всякого хлама, тем лучше в ней можно было спрятать свои вещи так, чтоб без надобности они не попадались на глаза ни случайным гостям, ни самой Гермионе.
- Это что, огневиски? – глупо хихикнув, ответила вопросом на вопрос Джинни. Любопытство девушки зашкаливало, и ее не остановили даже гневные нотки в голосе Гермионы. Извинится можно потом, а сейчас Джинни от ее цели отделяло каких-то пол шажочка.
Кончики пальцев уже коснулись холодного стекла бутылки, когда ветхая табуретка предательски треснула и Джинни неуклюже взмахнула руками, теряя равновесие. В следующую минуту девушка уже лежала на полу, жалобно хныкая и держась за голову. Гермиона едва успела понять, что случилось, когда из перевернутой керосиновой лампы уже начал вытекать керосин и растекался по полу широкой лужицей, грозя в любую минуту загореться.
- Ты как? – убрав следы неудачного падения, Гермиона сочувственно посмотрела на подругу, помогая ей подняться.
- Со мной все впоря… - Джинни потерла ушибленный локоть и стала отряхивать платье, когда заметила, что часть подола оторвана и свисает сбоку бесформенным клочком. - Черт! Это было мое единственное платье, - удрученно вздохнула девушка.
Гермиона смотрела на расстроенную подругу и дивилась, как быстро для нее испарилось все волшебство праздника. А ведь она к нему так долго готовилась, так ждала этого дня. Джинни нужно было чудо, пускай даже маленькое.
- Примерь, - Гермиона с улыбкой протянула Джинни свое любимое платье и увидела, как радостно заблестели глаза подруги.
***
Рон с облегчением оперся плечом о дверной косяк и вытер влажный лоб. Его глаза слезились, а голова раскалывалась, но Рон упрямо отрицал свою усталость. Ну что такое для молодого парня два ночных патрулирования подряд? Он провожал скучающим взглядом гостей, которые все прибывали в маленькую гостиную, периодически кивая головой в знак приветствия некоторым из них. Парень был не в настроении. Очередная ночная слежка у дома на площади Гриммо, 12 прошла даром – не смотря на полученную раньше якобы подлинную информацию из «логова врага» ни прошлой, ни этой ночью рядом с бывшей штаб-квартирой Ордена не появился ни один Упивающийся. После того, как Вольдеморт одержал победу, использовать старую штаб-квартиру стало опасно, так как в нее в любую минуту мог ворваться Снейп, прихватив с собой десяток-другой своих головорезов. И еще этот Долтон! Он не понравился Рону с самой первой их встречи, когда Джордж отрекомендовал брату своего школьного товарища. Джек Долтон – так он представился – улыбнулся, а точнее – криво ухмыльнулся и подал Рону свою по-девичьи тонкую ладошку. Борясь с неизвестно откуда возникнувшим отвращением к этому человеку, Рон быстро пожал протянутую ему ладонь и попытался улыбнуться в ответ. Улыбка вышла слегка плотоядная, и Джек недовольно покосился на Рона. С первой минуты их знакомства в отношениях между парнями чувствовалось напряжение.
Весь прошлый месяц Рон честно пытался побороть отвращение к этому человеку, пока не поймал Джека за подслушиванием. А тот даже не пытался оправдываться. Джек сразу перешел в наступление, заявив о том, что получает слишком мало информации. Мало информации! Да эта крыса не заслуживала даже в самых смелых своих фантазиях называть себя членом Ордена Феникса! Рона передернуло от мысли о том, что Джек уже готовился вступить в их ряды. Скользкий, хитрый, лживый, изворотливый… Рон мог продолжать этот список до бесконечности. Но остальные как будто не замечали, какой этот Джек Долтон на самом деле. Парни пожимали ему при встрече руку и были не прочь пропустить с ним в баре в субботний вечер рюмочку-другую. Девушки же улыбались и краснели, замечая на себе его взгляд, а между собой называли его милым.
- Дорогой, садись к столу, - миссис Уизли слегка подтолкнула сына вглубь гостиной и убежала на кухню.
Рон повиновался, но сел подальше от своих. Он не испытывал желания с кем-либо говорить. Рон все еще думал о Джеке, когда заметил Гермиону.
- Здравствуй, - девушка поздоровалась и опустилась на скамью рядом с парнем.
- Привет, - широко улыбнулся Рон. Он как-то некстати про себя отметил, что высокий хвост Гермионе очень к лицу, и щеки парня окрасил легкий румянец. Джордж с интересом наблюдал за реакцией брата, и пока Гермиона поздравляла Анджелину, парень принялся чертить в воздухе сердечки. Рон зарделся еще сильнее и, буркнув себе под нос какое-то ругательство, принялся накладывать себе салат из ближайшей тарелки.
Гермиона посмотрела на Рона. Парень выглядел немного уставшим и держался спокойно. Он сильно изменился после смерти Гарри. Поначалу он был замкнутым и молчаливым, но потом слегка оправился от шока и твердо решил стать членом Ордена. Раньше наравне с другими орденцами могли работать лишь те, кто прошел полный двухгодичный курс подготовки, а в военное время старались выждать хотя бы полгода. Но Рон не мог ждать, и он пошел прямо к Кингсли Брустверу. Гермиона не знала, как парню удалось найти нужные слова, ведь Кингсли вряд ли бы повелся на красноречивый рассказ о потребности восстановить справедливость. Однако Рон участвовал уже в следующей операции. Тем более Орден нуждался в таких отважных и хладнокровных бойцах, а Рон показал себя с лучшей стороны уже в первом бою, бесстрашно сражаясь сразу с несколькими Упивающимися. Но иногда парень слишком уж перегибал палку, и тогда Гермионе казалось, что это совсем не ее добрый и простодушный Рон, а совсем незнакомый ей фанатик, который пугал девушку. Он так отчаянно пытался спасти этот мир. Но, может, это его нужно было спасать от самого себя?
***
- Доброе утро, - Гермиона вошла на кухню и, смачно потянувшись, собрала и скрутила волосы пучком.
- Доброе, - ответил Рон, нарезая лимон дольками; на столе стояла большая чашка с горячим чаем, от которой вверх поднимался густой белый пар, - как спалось?
- Нормально, - коротко ответила Гермиона. При воспоминании о прошлой ночи девушка поморщилась – ей опять снились кошмары.
На несколько минут в кухне повисла тишина. Каждый думал о своем, не торопясь начинать разговор.
Когда голова Гермионы начала медленно склоняться на грудь, девушка поняла, что без кофе ей не обойтись. Через секунду она уже держала в руке наколдованную чашечку. Гермиона сделала глоток и скривилась. Кофе получился слишком крепким и совсем не сладким.
Продолжая нарезать лимон, Рон из-подо лба наблюдал за подругой. Из-за нехватки прогулок на свежем воздухе и недосыпа румянец на ее щеках поблек, а лицо вытянулось. Но не смотря на все это она оставалась по-прежнему прекрасной. Каждый день видя, как судьба ломает мечты людей, пускает по ветру все надежды на лучшую, более счастливую жизнь, Гермиона сумела не отчаяться и не разочароваться в себе и других. И это давало Рону надежду. Это ради Гермионы он находил в себе силы просыпаться каждое утро, ей он посвящал свои победы. Он делал все, чтобы Гермиона видела в нем защитника, друга, опору. Благодаря ей Рон поверил в то, что у него есть будущее, у них есть будущее. Их счастливое совместное будущее.
- Ты чего такая кислая, будто лимон проглотила? – поинтересовался Рон, в упор смотря на девушку. Гермиона заглянула в глаза другу и слегка смутилась, как вдруг Рон начал одну за одной отправлять в рот дольки лимона, при этом совершенно не кривясь и не морщась. Гермиона удивленно посмотрела на друга, но в следующую минуту девушка уже хохотала во все горло. Рон и вправду выглядел очень забавно, он напоминал ей какую-то зверушку. Веселье вытеснило усталость, и к Гермионе вернулось хорошее настроение.
***
Гермиона куталась в теплую вязаную кофту, придерживая рукой сумку с пергаментами. В лицо дул холодный ветер, а под ногами противно чвакала размокшая грязь. Использование магии без особой необходимости не приветствовалось, поэтому мистер Уизли попросил Гермиону собственноручно передать орденцам пергаменты.
Гермиона подошла к одноэтажной пристройке у полуразваленного дома. Она подошла к двери, когда подвесной фонарь у нее над головой громко затрещал и погас, разгоняя слетевшихся на свет мошек и ночных бабочек. Гермиона отвела большое железное кольцо и громко постучала в дверь. Немного подождав, она уже собиралась постучать снова. Но львиная голова, которая держала в своей пасти железное кольцо, мотнула головой и впилась в Гермиону мутным взглядом.
- Пароль? – прошамкала голова, шумно втягивая воздух через ноздри.
- Глаз саламандры, - сипло произнесла Гермиона, стуча зубами от холода.
Дверь распахнулась, и в лицо Гермионе ударил сладковатый запах глинтвейна. На девушку уставились шесть пар глаз.
- Вот, - Гермиона вывалила на стол кучу пергаментов, - вам передал мистер Уизли.
Она уже повернулась к выходу, когда дорогу ей преградил незнакомый парень, а Джордж убрал руку с плеч молодой жены и с улыбкой сказал:
- Оставайся, у нас есть еще немного времени.
- Держи, - незнакомец протянул Гермионе большую кружку с ароматным глинтвейном, - кстати, меня зовут Джек.
Гермиона собиралась ответить приветливому молодому человеку, когда услышала знакомый голос.
- Гермиона, - позвал Рон, вскакивая со своего места. Он подошел к ним и окинул Джека презрительным взглядом. Внешне Рон был спокоен, но по странному блеску в его глазах Гермиона поняла, что он злится.
- Пойдем, - Рон взял Гермиону за руку, а она и не противилась.
Гермиона умостилась у камина и, взяв чашку обеими руками, принялась медленно потягивать ароматный напиток. Девушка слушала веселую бессмысленную болтовню друзей, а в памяти вспыхивали отрывки воспоминаний. Как же это было приятно – болтать ни о чем в кругу близких друзей, вспоминать, что было хорошего, делиться мечтами и надеждами.
Часы уже начали отсчет нового дня, когда Гермиона спохватилась и начала собираться домой. Девушка накинула на плечи кофту и повернулась к Рону чтобы спросить, не собирается ли он домой. Но парень крепко спал, прислонившись к стене, и Гермиона вышла одна. Порыв холодного северного ветра обвеял ее и заставил задрожать.
Уже за порогом Гермиону кто-то окликнул. Девушка обернулась и увидела Джека.
- Можно тебя проводить? – заискивающе улыбнулся парень. Гермиона чувствовала себя немного неловко под его внимательным взглядом.
- Да, - согласилась девушка, согревая дыханием замерзшие пальцы.
Двое двинулись по мокрой после дождя мостовой.
***
Две высокие тени отделились от стены дома и направились в темный дворик. Ночная мгла скрадывала их очертания и размывала силуэты. Они остановились в тени раскидистого дерева.
- Это он? – поинтересовался один из собеседников, наблюдая за парнем, который стоял в нескольких метрах от них. Тот постоянно оглядывался по сторонам и вздрагивал при каждом звуке.
- Да. Он сам пришел к моим людям и предложил свою помощь. Джек Долтон – кажется так его зовут. Он член Ордена Феникса, одногодка близнецов Уизли и…
- Это лишняя информация, Северус.
Снейп поджал губы и снова взглянул на парня.
- Он мне не нравиться. Какой-то он скользкий…
По лицу Люциуса Малфоя пробежала тень улыбки, он молчал.
- Что будем с ним делать, Люциус? – терпение Снейпа кончалось, он хотел услышать ответ.
Снова улыбка.
Но прежде чем Снейп успел спросить что-нибудь еще, Малфой выкрикнул:
- Империо!
