2На часах было без пяти одиннадцать. Лили медленно приближалась к одному из подоконников, возле которого они со Скорпиусом должны были встретиться. Роза Уизли предварительно сказала девушке, куда ей идти.
Уже подходя к назначенному месту, она увидела вдалеке очертания слизеринца. При свете факела цвет его волос отливал платиновым оттенком, а лицо было освещено так хорошо, что можно было увидеть мраморный цвет его кожи за тысячу миль. Уже подойдя к нему совсем близко, девушка заметила, что таких голубых глаз она не видела ни у кого, кроме него.
Парень был удивлён её появлением.
— Какими судьбами? Кажется, ты не главная староста, — хмыкнул надменный голос.
— Да что ты? Если ты не знал, я настолько понравилась МакГонагалл в роли старосты, что она решила назначить меня главной старостой. Так что, мы теперь с тобой напарники, вроде, — обернувшись, сказала Лили, смотря на парня.
— Ага, очень смешно. А теперь говори настоящую причину твоего появления, — скептически протянул Малфой, рассматривая девушку.
— Роуз приболела. Я подменю её на дежурстве.
— Только на этом или на последующих тоже?
— А это уже зависит от тебя, — честно проговорила она, — МакГонагалл послушается тебя. Если ты скажешь, что я хорошо себя вела и делала всё, как надо, она оставит меня. Но учти, если ты мою кандидатуру обольёшь грязью, то дежурить по ночам будешь один, — пожала плечами гриффиндорка.
— Допустим.
— Так что? Мы будем разговаривать или начнём дежурство?
— А что, так не терпится?
— Номера этажей говори, — спокойно ответила Лили.
— С первого по седьмой — все в твоём распоряжении.
— Что, Малфой, ты разучился считать? — девушка напряглась, — в Хогвартсе восемь этажей!
— Нет, в подсчётах я не ошибся. Мой этаж восьмой, если будут какие-то проблемы, то поднимайся ко мне.
— Но, Малфой! Я не смогу дежурить на семи этажах одновременно!
— А Уизли бы смогла, так ещё бы и восьмой этаж у меня вымаливала. Давай, дочка знаменитого Гарри Поттера, иди и дежурь. Встречаемся здесь, ровно в два, — блондин уже развернулся, чтобы уйти, но девушка продолжила:
— Я пойду к МакГонагалл.
— Ладно-ладно, в тебе нет ни капли чувства юмора. Твои этажи с первого по четвёртый, довольна?
— Да, вполне, - кивнула она и развернувшись, пошла к лестнице.
...
— Что вы здесь делаете? Ну—ка, марш спать! — чуть прикрикнув на первокурсников, пробегающих мимо, пригрозила пальцем Лили.
— Ладно, только вы не говорите ничего нашему декану, — сказала одна из маленьких девочек, остановившись.
— Хорошо, однако вы сейчас же идёте в свои комнаты, договорились?
— Да, — улыбнулась девочка.
На трёх этажах у девушки совершенно не было затруднений с дежурством. Редко попадались нарушители, да и то, в основном, младшекурсники. Однако по Подземелью гуляли преимущественно студенты шестых и седьмых курсов, что затрудняло задачу рыжеволосой.
...
— Почему ты не в своей комнате? — Лили пыталась говорить спокойно и уверенно, хотя в душе она была неспокойна.
Перед ней стоял один из студентов седьмого курса, друг Скорпиуса Малфоя — Джастин Забини, родной брат Николины.
— Потому что я не хочу там находится, — так же спокойно ответил парень, — а почему здесь ты, а не Малфой?
— Малфой довольствуется пятым, шестым, седьмым и восьмым этажами. А теперь, пожалуйста, пройди хотя бы в свою гостиную.
— Не хочу. Да и к тому же, кажется, ты не главная староста. На твоём месте должна была быть заучка Уизли.
— Она не заучка, — тяжело вздохнув, проговорила Лили, — а тебе пора в комнату.
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Я не собираюсь на него отвечать. Спросишь у друга, он расскажет, поверь. А теперь иди в комнату, — нащупав волшебную палочку у себя в кармане, сказала гриффиндорка.
— А то что? Снимешь баллы?
— Для начала, - подтвердила девушка.
— Тебе не кажется это смехотворным? — парень улыбнулся, и в глубине души Лили отметила, что у него замечательная улыбка, — ты грозишь снять с меня баллы! О, Мерлин, как это страшно! Я сражу послушаюсь тебя и побегу в свою комнату!
— Вау. Да, так и будет.
Парень хмыкнул, выжидающе смотря на гриффиндорку.
— Таковы школьные правила — все студенты с первого по седьмой курс после десяти часов вечера должны находится в своих гостиных. Но после одиннадцати — в комнатах.
— Браво! А теперь дай мне пройти, — слизеринец закатил глаза, — мы с тобой неглупые люди. Ты ещё слишком мала, чтобы указывать мне.
— Минус десять очков слизерину. Ещё одно слово и ты направишься к декану. Я не шучу, — всё сильнее сжав палочку в руке, сказала она.
— Пффф, — брюнет хмыкнул, — скука у тебя в крови, Поттер. А жаль, потому что если бы не твой характер, ты многим могла бы понравиться. Спокойной ночи, мисс. Приятного дежурства, — Джастин развернулся и побрёл в сторону слизеринской гостиной.
Лили перевела дух.
Подходя к подоконнику на пятом этаже, девушка отметила, что дежурство прошло не так уж и плохо. В её предположениях всё было гораздо хуже. Слизеринцы, пусть и были грубы с Лили, всё равно уходили по комнатам. А на остальных этажах и вовсе было гораздо проще!
Возле подоконника девушка подождала Малфоя, по её подсчётам, довольно долго, хотя прошло всего лишь несколько минут.
— Ты в курсе, что такое пунктуальность? — лишь увидев вдалеке чьи-то светлые волосы, довольно громко проговорила она.
Этот вопрос парень проигнорировал.
— Ну, я пригодна на роль старосты? — спросила рыжеволосая.
— Понятия не имею. Справилась?
— Ещё бы. Встретила твоего дружка. Эм, Забини, кажется, да? Мы с ним довольно мило побеседовали, а потом я сняла с твоего факультета несколько очков, — пожав плечами, самодовольно проговорила она.
— Джастина? Хм, не думал, что он вообще с тобой заговорит, — Скорпиус ухмыльнулся, — видишь ли, Джастин ещё всегда принимает выбор, говорить ли с человеком или нет.
— Ну, видимо, я не безнадёжна, раз сам Джастин Забини разрешил мне разговаривать с ним, верно? О, спасибо, Мерлин, я дожила до этого дня! Наконец-то, после стольких лет, я дождалась этого! Со мной заговорил он! — театрально положив руки на грудь, туда, где находится сердце, прошептала Лили, — а впрочем, — принимая нормальное выражение лица продолжила Лили, — мне всё равно.
— Ха—ха—ха, театральное искусство — твой конёк. А теперь ты можешь идти.
— Окей. А что ты скажешь МакГонагалл? — серьёзно спросила девушка, смотря слизеринцу прямо в глаза.
— То, что должен. Что ты ещё не готова брать на себя такую ответственность, а в твоей голове постоянно гуляет ветер, ты меня не слушаешься, дерзишь мне и строишь козни. Разве нет?
— Какая же ты свинья. Как ты ещё можешь нравиться девушкам? — состроив гримасу, сказала гриффиндорка.
— О да брось, я знаю, что ты тайно влюблена меня с первого курса, — высоко подняв голову, проговорил он.
— С чего ты это взял? — рассмеявшись, спросила Лили.
— Потому что в меня все влюблены.
— Мерлин, Малфой, — продолжая звонко смеяться, говорила рыжеволосая, — ты просто омерзительный. Знаешь, кроме отражения в зеркале, — уходя, проговорила она, — есть ещё и другие, более важные вещи.
...
— И как он? Как он?
— Ничего особенного, — вздохнула Лили, смотря на подругу, — хватит уже расспрашивать о своём Малфое!
— Ну скажи хоть что-нибудь! Скажи, во что он был одёт, что он...
— Ты так говоришь, будто мы с ним на свидание ходили, — вскинула брови Лили, — к твоему сведению, он был в школьной мантии, как и положено старосте.
— Что?
— Да, и букета роз у него с собой тоже не было. Всё?
Девушки находились в классе по истории магии. Лили сидела за партой, а Энни стояла возле неё.
— Мерлин, Лили! У тебя был шанс провести прекраснейший вечер с самим Скорпиус Малфоем, а ты...
— О да, - улыбнулась девушка, — я упустила прекрасный шанс послушать его невероятное молчание.
— Эй, Поттер, — в класс зашла Николина, — тебе просили передать, — протянула она, помахав свёрнутом кусочком пергамента.
— Что? — Лили подняла брови, — Забини, ты, случаем, не ошиблась?
— Лучше бы ошиблась, — надула губы она, — забирай сейчас же, или я отнесу обратно.
— Ладно—ладно, — вздохнула рыжеволосая, забирая записку из руки сокурсницы, — а от кого она?
— А может, мне ещё и записку за тебя прочитать, а, Поттер? — раздражённо спросила она, — попросили не говорить.
— Где гарантия, — гриффиндорка посмотрела сначала на записку, потом на Энни, а потом и на Забини, которая клала сумку на парту, — что это не твоя подстава?
— Поверь мне, — противно ухмыльнулась слизеринка, — если бы я захотела тебя подставить, я бы придумала что-нибудь получше, чем жалкая записка.
— Тогда с какой стати ты решилась передать её мне? — всё продолжала Лили.
— Ты заколебала, Поттер! Я у тебя не на допросе! Попросили передать, я передала. Не устраивает — твои проблемы.
— Но...
— Заткнись! — перебила девушку она и уселась за парту.
— А Забини права, — подала голос Энни, — если бы она хотела тебя подставить, она бы даже не задумывалась о записке.
— Умные мысли тебе в голову приходят, — кивнула Забини, — жаль, что очень редко.
Прозвенел колокол, когда Лили только-только начала раскрывать записку.
Но в классе появился профессор, и девушка решила повременить с чтением послания до перемены.
...
Лили вздохнула и ещё раз перечитала записку, которую она, кажется, уже знала наизусть. Румянец до сих пор украшал её щёки, а девушка чувствовала большую неловкость. Хотя ей было приятно.
Смущённо улыбаясь, она снова и снова читала содержание небольшой записки:
Я на тебя взирал, когда наш враг шел мимо,
Готов его сразить иль пасть с тобой в крови,
И если б пробил час — делить с тобой, любимой,
Все, верность сохранив свободе и любви.
Я на тебя взирал в морях, когда о скалы
Ударился корабль в хаосе бурных волн,
И я молил тебя, чтоб ты мне доверяла;
Гробница - грудь моя, рука — спасенья челн.
Я взор мой устремлял в больной и мутный взор твой,
И ложе уступил и, бденьем истомлен,
Прильнул к ногам, готов земле отдаться мертвой,
Когда б ты перешла так рано в смертный сон.
Землетрясенье шло и стены сотрясало,
И все, как от вина, качалось предо мной.
Кого я так искал среди пустого зала?
Тебя. Кому спасал я жизнь? Тебе одной.
И судорожный вздох спирало мне страданье,
Уж погасала мысль, уже язык немел,
Тебе, тебе даря последнее дыханье,
Ах, чаще, чем должно, мой дух к тебе летел.
О, многое прошло; но ты не полюбила,
Ты не полюбишь, нет! Всегда вольна любовь.
Я не виню тебя, но мне судьба судила —
Преступно, без надежд, — любить все вновь и вновь. *
Ты прекрасна. Я любуюсь тобой каждый день. Жаль, что нам никогда не быть вместе хотя бы просто потому, что ты даже не знаешь, кто тебе это пишет. Ты совершенно не обращаешь на меня внимание, и готов поспорить, наверняка думаешь обо мне совсем не то, что мне хотелось бы.
Но ты действительно хороша, Поттер. Знай это.
Лишь когда прозвенел колокол, рыжеволосая словно очнулась.
— Так что там? — спросила Энни, подходя к девушке.
— Всё потом, — тихо ответила она.
...
Рыжеволосая всё свободное время проводила в раздумьях. Энни, поужинав, сразу ушла в комнату, а Лили, пробыв за столом гриффиндора ещё полчаса (причём девушка просто смотрела на свою тарелку). Выходя из Большого Зала, она споткнулась и налетела на кого-то.
— Акуратнее, — заботливо проговорил мягкий басистый голос, — так можно себе все кости переломать. Слышала, что случилось с Уизли? Хочешь, чтоб тебя постигла та же участь?
Девушка почувствовала, что её за талию держат очень тёплые и сильные мужские руки.
С удивлением Лили поняла, что этот голос ей знаком, вот только вспомнить его обладателя она не могла.
— Спасибо, извини, что... — начала она, отходя от 'спасителя' и осматривая его.
Приветливая улыбка, тёмные волосы и привлекательный взгляд... да, настоящий слизеринец. Своей прекрасной внешностью он привлекал довольно многих девушек.
— А, это ты, — слегка разочарованно проговорил слизеринец.
— И тебе привет, Джек, кажется? — гриффиндорка узнала его. Ещё бы. Вчера она его довольно долго заставляла уйти в свою комнату.
— Кажется, — ухмыльнулся он, смотря на девушку, — Джастин.
— Извини.
— Поттер, кстати, тебя недавно МакГонагалл искала, — её извинения парень пропустил мимо ушей.
— Как давно? — Лили только сейчас вспомнила о том, что сегодня профессор должна была сказать про результаты дежурства.
— Полчаса назад, примерно.
— Ладно, спасибо.
— И ещё, Поттер, хотел поинтересоваться, — парень приятно улыбнулся, — ты...
— Да?
— ..ты не поведаешь мне о своём брате?
— Котором?
— Альбусе. Почему он в этом году не учится в Хогвартсе? Он, кажется, был отличным студентом Рейвенкло.
— В том—то и дело, что был. Он на домашнем обучении.
— Почему это?
— Личные причины. Если хочешь большего, узнавай у директора, она скажет тебе всё, что дозволено, — сказала она.
— Я уже спрашивал. И она сказала тоже самое. Я хочу более развёрнутый ответ.
— Забини, ты мне никто, чтобы я тебе что—то рассказывала. К тому же, вы даже не общались с Альбусом, с чего такой интерес? — девушка насторожилась.
— Да так, любопытно.
— Мне пора, — переводя дыхание, выпалила она.
...
— Знаешь, — спокойно начала Энни, лежа на кровати, — сегодня весь день Эрик на тебя странно косился.
— Что? С чего ты взяла?
— Ну, знаешь, он постоянно смотрел на тебя, не отводя взгляда. Я думала, что ты заметила, ты ведь после обеда была сама не своя, я просто не хотела говорить об этом при всех.
— Серьёзно? Ты в этом уверена? В том, что Эрик смотрел на меня?
— Да. Лили, что происходит? Почему ты так об этом расспрашиваешь? Тебе же всё равно на него, — фыркнула девушка.
— И то верно. Но... в записке, которую мне отдала Забини, были написаны... в общем, на, читай, — рыжеволосая достала из кармана небольшой кусочек пергамента и отдала его подруге.
— Оу, — заулыбалась она, — а твой тайный обожатель хорош. Готова поспорить, что он наделён очаровательной внешностью, он наверняка не низкого роста, и у него очень добрая душа, — вздохнула она, — мне никто не писал таких посланий. Ощущаю себя страшной и толстой идиоткой.
— О Мерлин, Энн, не начинай, ты красивая. Тем более, мне тоже такого не писали, эта записка — первое любовное послание в моей жизни. К тому же, я ещё до конца не уверена, что это не чья—нибудь дурная шутка.
— Не—е—е—ет, Лилс, — протянула Дженсен, — это явно не шутка. Я чувствую. У этого парня голубые глаза, я в этом уверена. Ещё у него шикарная улыбка. А ещё он по—любому старше тебя.
— Моя предсказательница, — Поттер хмыкнула, садясь на кровать, — в таком случае, Эрик отпадает.
— А с чего ты взяла, что это Эрик?
— Ну, голубые глаза...
— Лилс, ты дурочка, - заключила подруга, — а если бы я сказала, что он первокурсник, ты бы поверила?
— Эм... тогда точно Эрик...
— Поттер! Половина школы мужского рода! А ты считаешь, что это Эрик. Ты не обращаешь внимание на всех парней, следовательно, все ребята попадают под подозрение.
— Тогда я вообще ничего не понимаю! Если это не Эрик, тогда почему он так смотрел на меня?
— Почему бы не узнать тебе об этом у него самой?
*Джордж Байрон, стихотворение 'Любовь и смерть' (перевод - А. Блок)
