Глава 1Ночь. Лес. И я с Гарри в тёмном лесу идём за пауками, и я всё бормочу себе под нос:
— Мерлиновы подштанники... Пауки. Ну почему пауки? Почему не бабочки, например...
Проклятые, мерзкие пауки! Мордред, если бы Гарри не держал меня за руку, я б давно сбежал. Да-да, я гриффиндорец, я храбрый, но это же не значит, что у нас нет страхов.
Ненавижу этих тварей.
— Рон, не тормози!
Тебе легко говорить, Гарри! Иногда, а если честно часто, я тебе завидую. Ты очень сильный. А я... я обычный мальчик и у меня обычный страх, а ты ведь Избранный, а у Избранных обычных страхов, вроде страха высоты, змей или пауков, не бывает. Я вообще не знаю чего ты боишься! Тебя ведь даже Тот-Кого-Нельзя-Называть не пугает, ты кучу раз с ним встречался и побеждал...
А чем я хуже?!
Ну подумаешь, ну пауки... И не с такими сволочами справлялись!
— Ты чего, Рон?
— Ничего. Идём быстрее.
* * *
Гриффиндорцы боятся. Но их отличает от других то, что они умеют «отключать голову» и действовать по наитию. Как они при этом остаются живы? Слизеринцы, скрипя зубами, объясняют это тем, что дуракам везёт. Дураки или не дураки, но с тем, что гриффиндорцы удачливы, нельзя не согласится.
* * *
— Добрый вечер, мистер Поттер.
— Добрый вечер.
Мордред, какой же он добрый, если я провожу его с тобой, сука. Как же хочется ударить тебя чем-то потяжелее. Например, стулом...
— Почему вы застыли, Поттер? — такое чувство, что проклятый высокий голос вливается в уши слизью. — Ваше задание не изменилось.
Меня сейчас стошнит.
Смотрю в пол, ведь если ещё раз посмотрю на её котят, розовые занавески или, не дай Мерлин, на саму Амбридж, мне придётся трансфигурировать тряпку и ведро с водой. И время моего наказания увеличится в два раза.
Чистый пергамент, знакомое черное перо, жесткий стул... всё как всегда.
«Я не должен лгать»
Я не доставлю тебе удовольствия слушать мои жалобы, сука.
«Я не должен лгать»
Я не пойду никому жаловаться на тебя, ведь это будет значить, что ты выиграла.
«Я не должен лгать...»
— ...Подойдите, Поттер.
Мне нужен платок. Срочно.
— Вы меня плохо слышите?
Нет сил. Подхожу. Жаба берёт мою руку и придирчиво рассматривает её, наверно стараясь разглядеть неувиденные раньше царапины. Хотя это бессмысленно: из-за крови ничего не видно. Она начала стекать на руки Амбридж. Мордред, такое мерзкое чувство, будто я душой запачкался. Плюс ещё и тело недвусмысленно реагирует на происходящее. Чёрт. Сейчас меня точно вырвет... Нет! Сделай нейтральное лицо, живо! А уж потом беги в уборную.
— Я вижу урок хорошо впечатался, мистер Поттер, — заключает Жаба.
Молчу.
— Можете идти. Доброй ночи, мистер Поттер.
— Доброй ночи.
* * *
Гриффиндорцы всегда будут бороться за правду и справедливость, даже если борьба их бессмысленна. Можно называть это благородством, глупостью, упрямством или другими определениями. Их характер и действия от этого не изменятся.
* * *
— Майкл, ты... ты!
Чувствую себя героем. Ой!
— Прости, прости, я буду аккуратней. Но зачем?! Зачем было так рисковать? Ты же знал, чем это для тебя закончится.
Я не могу ответить на твой вопрос, Падма. Потому что сам не знаю ответа...
Я был в темницах. Мне нужно было действовать очень быстро, главное — не передумать. Кажется, мои шаги услышали…
— Кто здесь? — раздался тоненький голосок.
— Тише, прошу! Я хочу освободить вас. Сколько вас здесь?
— Семеро.
В какую-то секунду меня посетило очень странное ощущение. Заключалось оно в том, что я всегда полагался на трезвые рассуждения или вдохновение. Но для логики и вдохновения нужен мозг. А в ту секунду он просто выключился. Я просто видел свою цель и все страхи, что меня поймают, исключат, закруциатят, закроют в темнице исчезли.
Я слушал голоски первокурсников, говорящие слова благодарности, а в голове крутилось только одно: "Уходите, уходите быстрее".
Они еле успели убежать. А вот мне не повезло...
— Майкл!
Падма... плачет?!
— Ну чего ты? Всё уже прошло.
— Кэрроу уже не оставят тебя. Я волнуюсь. И ты мне не ответил — как? Как ты это сделал?
Кажется, я нашёл подходящий ответ:
— Я включил своего внутреннего гриффиндорца.
* * *
Кроме того, что гриффиндрцы всегда борются за правду, у них есть особенность жертвовать своей свободой, а в некоторых случаях и жизнью.
И, самое главное, — неважно с какого ты факультета. В тебе в любой момент может проснуться гриффиндорец.
