Глава 1Когда Драко заявляет, что не покинет замок вместе с остальными слизеринцами, Панси чувствует секундное желание остаться с ним, но тут же обрывает саму себя.
- Будь осторожен, придурок.
- И ты береги себя, старушка.
Малфой полон мрачной решимости добиться хоть чего-то. Панси знала, что Драко и сам не понимает за кого он в этой войне и как ему правильно поступить, но пока в замке оставалась его семья, он не мог сделать ни шагу отсюда. Панси часто высмеивала эту его преданность семье, замечая, что он бы неплохо смотрелся со всей этой сентиментальностью на Хафлпаффе, но, глядя сейчас на смелость, яростно светящуюся в его глазах, она делала себе пометку обязательно пошутить о свободной кровати в Гриффиндоре, если они еще встретятся. Впрочем, это же Малфой. Да, он вечно ищет себе неприятности на пятую точку, сам того не желая, и может поспорить в этом деле даже с Поттером, но он всегда выбирается. Просто потому что он Драко Малфой.
Панси заходит в проход, махая на прощанье Крэббу и Гойлу, которые как верные псы остаются с хозяином. В глубине души слизеринке хочется импульсивно подойти и обнять двух этих громил, потому что Малфой конечно выберется, но вот за жизнь этих двух преданных простаков в пылу настоящей битвы она не дала бы и кната. Однако и здесь она напоминает себе о том, что она Панси Паркинсон, аристократка до мозга костей и слизеринка до кончиков пальцев, а значит проявление подобных чувств абсолютно недопустимо для нее.
- Увидимся, - кричит ей вслед Крэбб.
Панси не находит сил ответить. Винс, кажется, до сих пор не понял, что вокруг него сейчас умирают люди. Она чувствует, как Тео переплетает свои пальцы с ее, и через силу заставляет себя улыбнуться.
- С ними все будет в порядке, вот увидишь. Это же Малфой, он выберется и выведет этих двоих с собой, - шепчет он ей, когда они мучительно медленно продвигаются к концу тоннеля.
- Почему ты не остался? – вдруг спрашивает Панси.
- Потому что я не дурак, - просто отвечает Нотт, словно удивленный глупостью ее вопроса.
Девушка рассеянно кивает. Правильно, Тео далеко не дурак, он настоящий слизеринец, который ценит свою жизнь превыше всего. Но почему осознание того, что и она такая же вызывает неприятное ощущение в груди? Несколько шагов Панси делает с закрытыми глазами.
- Но Драко наш друг. И Винс с Грегом тоже. Может, стоило остаться и помочь им? Ведь именно так поступают друзья, - пожимает она плечами, продолжая идти вперед.
- На нашем месте Драко бы тоже ушел. На войне дружба имеет куда меньшее значение, - безразлично произносит Нотт.
- Когда умерли мои родители, вы не ушли.
Панси не любит вспоминать первые дни после получения страшного известия, но помимо горечи, которая не давала ей тогда покоя, она помнит и ту теплоту, которую дарили ей ее друзья, ни на минуту не оставляя ее одну. Просто потому что они были ей нужны. Неуклюжие Винс и Грег пытались ее смешить, Тео всеми силами уводил ее мысли в сторону, а Драко приходил по вечерам и сидел рядом с ее кроватью, рассказывая ей истории из их детства, до тех пор, пока она не засыпала.
Воспоминания так четко встают перед ее глазами, что она резко вырывает свои пальцы из руки Тео и решительно начинает пробираться назад, расталкивая недовольных слизеринцев.
Последнее, что помнил Тео о Пэнси – это то как он, рванув вслед за ней, потерял ее из виду за одним из поворотов, вынужденный остановиться, чтобы отбить летящее в него заклинание. Первое время после войны он не может понять, что беспокоит его больше: то ли сама смерть Панси, то ли то, что она умерла, уверенная в его трусости. Дружба с Драко сходит на нет, не в силах побороть их взаимные обвинения. Малфой так и не смог простить, что Тео не уберег Панси, несмотря на его просьбу увести ее как можно дальше, а Нотт никак не мог избавиться от злости на то, что по вине Драко погиб Винс.
Поэтому, когда они случайно встречаются в баре, первая мысль Тео это уйти, в то время как Драко оценивает свои шансы остаться незамеченным. Но то ли годовщина смерти Панси, то ли память о долгих годах школьной дружбы заставляет Драко отсалютовать стаканом виски, а Тео подойти и опуститься на соседний стул за барной стойкой.
- Как там Грег? – нарушает тишину Нотт.
- Справляется, - коротко отвечает Малфой, залпом выпивая содержимое стакана.
Тео с силой сжимает свой стакан в пальцах, ясно слыша в словах бывшего друга упрек в свою сторону. Да, он не навещал Гойла ни в Мунго, ни после в его имении. Он просто оборвал с ним связь, надеясь, что от этого станет легче.
- С днем Победы! – издевательски тянет Драко.
- Прекрати, - морщится Тео.
- Что прекратить, Нотт? Она вернулась за мной!
Малфой не повышает голоса, но интонации заставляют вспомнить, что, несмотря на все что с ним произошло во время войны и после нее, он все же сын Люциуса.
- Она вернулась, потому что мы друзья, Драко. По той же причине с тобой остались Винс и Грег, по той же причине за Панси побежал я. Мы друзья, лучшие друзья, и доказывали это друг другу не раз. По крайней мере, мы были ими.
Последнее уточнение Тео делает, заметив, что вся его пылкая речь ничуть не поубавила злости на лице Малфоя. Нотт молча допивает второй стакан и посидев еще пару минут поднимается, оставив на стойке деньги.
- Мне очень их не хватает, - останавливаете его чуть хриплый голос Драко.
Тео со странным чувством облегчения снова садится на стул.
- Я слышал про твоего отца. Надо было написать, придти, но я не смог.
- Потому что думаешь, что Панси и Винс погибли по моей вине? – горько усмехается Малфой.
- Потому что у меня не хватило духу сразу сказать тебе, что ты ни в чем не виноват. Ты поступал так, как считал нужным, и у всех нас был выбор идти за тобой или нет.
Слизеринская дружба не была похожа на дружбу гриффиндорцев с ее открытыми проявлениями. До последнего курса Тео даже не был уверен настоящие ли они друзья, но в то время когда все вокруг боялись смерти, они поняли, что рассчитывать могут только друг на друга. Поэтому сейчас Нотт отбросив сомнения заставляет себя произнести:
- Я скучаю по тебе.
Драко молча кладет руку ему на плечо. Потому что друзья не должны становиться бывшими. Потому что Тео нужен Малфою сейчас как никогда раньше.
***
- Догоняй!
Панси заливисто смеется, на бегу оглядываясь на Драко. Малфой смеется ей в ответ, прибавляя темп, но в школьной мантии на летнем залитом солнце лугу жарко до невозможности, поэтому вскоре он признает свое поражение и падает на траву, расстегивая застежки и тяжело дыша. Паркинсон ложится рядом с ним, принимаясь рассматривать бегущие по небу облака.
- Я всегда бегала быстрее тебя, - замечает она, когда Драко наконец справляется с мантией и отбрасывает ее в сторону.
- Я поддавался, - не сдается он.
- Ну конечно.
Панси снова хохочет, но быстро затихает, когда Малфой приподнимается на локте и пропускает через пальцы прядь ее волос.
- Как ты мог назвать сына Скорпиусом? Бедный мальчик, - пытается она сгладить неловкость момента.
Драко снова откидывается на спину и переплетает свои пальцы с пальцами девушки.
- Когда нам было лет по десять мы нашли у мамы Блейза женский роман, в котором главного героя звали Скорпиус. И ты тогда сказала, что тебе очень нравится это имя.
- Как ты это запомнил? – удивляется девушка.
- У тебя не осталось близких родственников, поэтому твои вещи разбирали мы с Тео. В твоем шкафу я нашел эту книжку и как-то сразу вспомнилось.
Драко с неохотой говорит об этом, потому что осознавать, что все это лишь сон неприятно. Да и напоминать Панси о смерти кажется кощунственным, ведь она не так уж часто ему снится.
- Извинись за меня перед сыном, когда он подрастет.
В ее голосе уже нет того безудержного веселья, но она искренне старается удержать на лице улыбку.
- Мне так жаль, - находит в себе силы произнести Драко.
Панси крепче сжимает его руку. Она ни на секунду не сомневается в его искренности.
- Никогда не думала, что скажу это, но Лонгботтом сказал хорошую речь. Люди умирают каждый день, Драко. Тебе пора научиться с этим жить.
- Было бы неплохо, если бы ты сказала, как это сделать. А я передам Тео, Грегу. Давай, - голос Драко наполняется обидой и злостью на весь мир.
- На самом деле вы уже справились. На самом деле вы цепляется за меня и Винса из чувства вины. Только правда в том, что вашей вины здесь нет. Умереть за друзей далеко не худшая смерть. А я так вообще ничего не почувствовала, не успела подумать об этом или что-то понять. Я просто словила чужую Аваду. Мне было совсем не больно. У тебя замечательный сын, жена. Прекрати думать обо мне и Винсе, хватит жалеть себя, меня, его. Мы вместе на той стороне и время идет для нас куда быстрее, чем для вас. Для нас не составит труда дождаться вас там. Только не вздумайте к нам торопиться. Проживите свою жизнь так, чтобы вам было о чем нам рассказать. Не вздумай сдаваться только потому что меня нет рядом.
Малфой молчит и, чтобы прервать тишину, Панси решает признаться.
- Знаешь, наверное, я вернулась не только потому что мы друзья. Думаю, я была в тебя влюблена.
Драко неожиданно для девушки смеется, и она, резко вырвав свою руку из его руки, садится.
- Я дал своему ребенку имя, за которое он меня непременно потом возненавидит, только потому, что когда тебе было десять, ты сказала, что оно тебе нравится. Думаешь, я не был влюблен в тебя? – отсмеявшись говорит он.
Паркинсон оборачивается и с грустью смотрит на Драко.
- Я бы пошла за тобой снова. Даже если бы знала, чем все кончится.
- Я знаю. Я сделал бы то же для тебя.
Панси кладет голову Драко на плечо, а он одной рукой гладит ее по волосам, а другой крепко сжимает в своей ладони ее холодные пальцы. В этом мире ему всего семнадцать, здесь еще нет Астории и Скорпиуса. Только Панси. Только то, что он не успел сказать и не успел сделать. И уже никогда не успеет.
Проснувшись он не сразу понимает, что не чувствует больше запаха травы, не чувствует жесткую землю под собой, да и прижимается к его плечу Астория, а не Панси. Реальность приходит к нему только с требовательным плачем Скорпиуса.
- Я сам, - шепчет Драко сонной жене и, накинув халат, проходит в смежную детскую.
Стоит только ему подойти к кроватке как плач затихает. Словно малыш просто проверял на-сколько быстро к нему подойдут. Малфой с нежностью берет на руки сына.
- Она всегда твердила, что не любит детей, но ты бы ей обязательно понравился, да и она тебе тоже, я уверен, - говорит Драко с улыбкой, укачивая ребенка на руках.
Да, он через многое прошел, но все это теряло свою значимость, когда он смотрел на Скорпиуса. И он знал, что ни Панси, ни Винс его за это не осудят. Потому что настоящая дружба способна победить даже Смерть.
