Глава 11.
В Чикаго – городе ветров вряд ли нашлось бы еще одно такое место, как «Омела». Этот бар в районе Старого города существует, пожалуй, уже больше пятидесяти лет. Сейчас здесь редко бывают посетители, разве что самые преданные и ностальгирующие по давно минувшим дням. Когда-то сюда часто захаживали художники, писатели, актеры и прочие мечтатели, пытавшиеся завоевать любовь народа. Теперь об их попытках напоминают лишь старые выцветшие фотографии, обрывки салфеток с глупыми юношескими стихами, да высушенные временем цветы, прикрепленные чьей-то заботливой рукой на старые потрескавшиеся стены.
С десяток лет назад сюда заглядывали инвесторы, предлагая владельцу выгодно продать это по их словам «отжившее свое» заведение. Владельцем был Ловкий Космо Дей. Он знал, что эти парни в строгих костюмах-тройках правы. Чего они не знали, так это того, что «Омела», где столики расставлялись в хаотичном порядке, где персонал редко задерживался дольше, чем на месяц, где круглый год горел камин, где каждый считал своим долгом бросить окурок на каменный пол, в этом самом месте, куда редко проникал дневной свет, Ловкий чувствовал себя дома.
До весны оставалась неделя, и днем пошел снег, который впрочем тут же таял, стоило ему только опуститься на черный асфальт. Снег шел и вечером, когда в баре остались только двое посетителей, которые что-то рьяно обсуждали, то и дело, подливая себе в рюмки крепкий ликер. Ловкий поднялся со своего любимого кресла у камина и сел у барной стойки, наблюдая за тем, как дряхлый бармен пересчитывает выручку за день.
- Сколько? – спросил Ловкий, доставая из заднего кармана пачку с сигаретами.
- Двести семьдесят пять долларов, - с грустью взглянув на деньги, ответил старик.
- Не густо, но тебе ведь хватит на подарок?
- Подарок? – растерянно переспросил старик.
- Пару дней назад, когда ты напился, то рассказывал, что твоей внучке вот-вот стукнет шестнадцать. Так что бери деньги и проваливай, эти грязные стаканы никуда не денутся до завтра.
- Спасибо, Ловкий!
Ловкий проводил старика до самой двери, собираясь повесить табличку «закрыто». Однако вместо этого он вышел на свежий воздух и впервые за день закурил. Ветер приятно трепал его волосы, а холод будто проникал в самое сердце, но его грела мысль, что под барной стойкой его дожидается припрятанная бутылка отменного шотландского виски - подарок Среды. Последние посетители вскоре ушли, точнее, выползли, а потом сели в такси, из которого как раз выходила девушка. Это была его старая подруга. Белое платье не по погоде, длинные темные волосы. Всё, как и прежде. Она и сама осталась прежней – не позволительная роскошь для старых богов.
- Привет.
Ловкий на миг закрыл глаза, вспоминая этот голос и его владелицу, которую он видел очень давно. Он вспомнил её имя и милый акцент – она растягивала гласные. Он вспомнил, как однажды она оказалась на пороге «Омелы», тогда в её волосах в точности, как и сегодня, блестели снежинки. Потом через месяц она исчезла из Чикаго и из его жизни. Поговаривали, что она уехала куда-то на север, то ли на Аляску, то ли в Канаду.
- Здравствуй, Мара, - прохрипел Ловкий.
- Пригласишь или так и продержишь меня на улице?
- Знаешь, никогда не думал, что ты найдешь дорогу сюда после стольких-то лет, - Ловкий колебался насчет приглашения, но потом всё же бросил окурок на землю и пропустил Мару вперед.
- Здесь ничего не изменилось, разве что всё стало еще более ветхим, того и гляди рассыпется, – Мара подошла к стене и оторвала фотографию, после чего повернулась к Ловкому, показывая ему карточку. – Как сейчас помню: первый день весны, через пару часов после того, как мой муж выгнал меня из дому. Он еще живет в городе?
- Да, живет, всё там же.
- Один?
- С Зорями, Среда у него часто гостит. Думаешь, он знает? О нас?
- О нас? – рассмеявшись, переспросила Мара. – Нас никогда не было. Но я уверена, он знает. Он всегда знает.
- Зачем ты здесь, Мара?
- Всё по порядку, - ответила Мара, направившись к камину. - Бутылку прихвати.
Они оба удобно устроились в креслах друг напротив друга и стали ждать, пока другой заговорит. Мара взяла в руки стакан с виски и пригубила немного тягучего золотистого напитка. После она взглянула на потрепанного бога, внимательно рассматривая его рваную одежду, грязные ботинки, порезы на руках, синяк под правым глазом, кривую улыбку и его, как и прежде, лукавые глаза.
- Я слышала, что тебя потрепали, - Мара избегала его взгляда, предпочитая рассматривать блики огня, что играли на её стакане.
- Насколько я помню, тебя не было с нами, - огрызнулся Ловкий.
- Не лукавь, мне за двадцать лет никто даже открытки не прислал, не то, что приглашение на ваш самодельный «Рагнарёк». Так это твой новый облик?
- Не нравится?
- Раньше шарма было больше, - пожав плечами, ответила Мара. Но по её по холодным глазам никогда нельзя было сказать, говорит ли она правду.
- Так зачем ты здесь? - Ловкий не хотел говорить о себе.
- Соскучилась по старому другу, - закатив глаза, сострила Мара и аккуратно подлила себе в стакан еще одну порцию дорогого виски.
- У тебя нет друзей, - голос Ловкого был мягок и тягуч, они сотни раз играли с Марой в эту игру. Кошки-мышки. Хотя они всегда были равными противниками.
- Твоя правда. В этом мы с тобой похожи, не так ли, Ловкий?
- Я лучше, - рассмеявшись, ответил Ловкий и подбросил в почти потухший камин еще дров, которые уже через минуту разгорелись. – Так как давно ты вернулась?
- Три дня назад.
- Что же держало тебя целых три дня вдали от меня?
- Я наводила справки, - ответила Мара, пропустив мимо ушей сарказм Ловкого.
- По поводу чего? - спросил Ловкий, попытавшись скрыть настоящий интерес.
- Говорят твой, - Мара задумалась, подбирая правильное слово, - друг, а может быть, и враг вернулся недавно домой. И если он тот, кем его называют, то ты с радостью продашь мне его.
- Тень? – удивился Ловкий. Тень не был его другом, но и врагом не был. Он был пешкой. Их со Средой пешкой. Мара же хоть и казалась временами безобидной, никогда такой не была. Но, если Ловкий что-то и знал про себя, так это то, что привычка – вторая натура.
- Познакомишь? Сразу говорю, что это деловое предложение, Ловкий, - напирала Мара, - и ты знаешь меня, я щедрая. Я заплачу, сколько ты захочешь.
- Мне не нужны твои деньги, - Ловкий с трудом поднялся с кресла, почти опрокинув низкий стол, что отделял его от собеседницы. Мара мгновенно вскочила со своего места, не дав виски запачкать ее белое платье. Теперь они с Ловким оказались вплотную друг к другу, а он, обжигая ее своим дыханием, прошептал лишь: Мы оба знаем, что уж кто-кто, а ты можешь предложить куда больше.
- По рукам, но тогда мы поступим, как я хочу.
- С тобой так приятно иметь дело,проблем только потом не оберешься - съязвил Ловкий.
- Вы по-прежнему собираетесь за карточным столом по воскресеньям?
- Среда не любит изменять своим привычкам. Разве что в минуты тяжелых невзгод. Это у нас можно сказать семейное, хотя мы и не родственники.
- Прелестно, нам подходит. Вот держи, это бонус, здесь двадцать тысяч, - Мара достала из сумки пачку денег и протянула ее Ловкому. – Мне нужно, чтобы в конце за столом остались только Тень и я. Справишься?
- Я всегда знал, что ты веришь в меня больше, чем в кого-либо другого. Ты ведь догадываешься, что обмануть Среду, мистера Нанси и твоего муженька в один и тот же вечер – это почти самоубийство, - Ловкий верил в себя и свои способности, но обмануть всех троих в один вечер, казалось ему безумием.
- Чернобог устроит скандал, как только увидит меня, так что у тебя будет не одна возможность превзойти себя.
- Это не в моих правилах спрашивать клиента о его скрытых намерениях, но все же, что тебе надо от Тени? - спросил Ловкий, пытаясь замаскировать свое любопытство.
- То, что тебе не пригодится.
