Глава 1- Не оборачивайтесь, герцог.
Лёгкие шаги за спиной, шелест одежды. Валентин не вздрогнул, продолжая смотреть в огонь, только улыбнулся.
- Не хотите вина?
Ночной гость коротко и почти беззвучно рассмеялся.
- Слёзы? Почему всегда Слёзы?
- Вам не нравится?
- Ну почему же, герцог. Крови, на мой взгляд, даже слишком много, чтобы её ещё и пить.
Повелитель Волн не знает, что делает его странный гость, но не оборачивается – таков их уговор.
- Расскажете что-нибудь?
- Что? В прошлый раз, помнится, я рассказывал сказки. В позапрошлый читал стихи. Петь я не умею. Новости живых вы знаете лучше меня. Что бы вы хотели услышать?
- Новости… живых? А…
- На счёт мёртвых не знаю, а у нас новостей не бывает: всё случается когда дОлжно и, соответственно, новостями быть не может, - гость смеётся по-прежнему тихо, но резко. Так, как никогда не смеялся - раньше. Обрывает смех так же резко и повторяет требовательно: - Так что бы вы хотели услышать?
- А на вопросы согласитесь отвечать? - Валентин прикрывает глаза. Он сдерживается, но с каждым разом не обернуться всё сложнее.
Гость снова смеётся и от этого звука огоньки четырёх свечей на столе за спиной Придда трепещут и мечутся, порождая причудливую пляску теней.
- Почему бы и нет? Не зря же я навестил вас в это чудесное весеннее полнолуние. В конце концов, это может быть весьма забавным.
- Вы стали чаще смеяться, - Валентин говорит просто, чтобы сказать хоть что-нибудь.
- Поверьте, герцог, у меня слишком много времени чтобы быть серьёзным. Время вообще хороший повод научиться смеяться.
- То есть, вам скучно?
- Отнюдь! – Жарко возражает гость. Плеск вина, наполняющего бокал. – Скучно? Разве может быть скучной дорога?! Другое дело, она не терпит излишне серьёзных путников.
Валентин молчит. Он не знает, что можно на это ответить, как отреагировать на страстную, безудержную влюблённость в голосе собеседника, когда тот говорит о дороге. Он вообще не знает, о чём говорить в эту слишком светлую весеннюю ночь. Слишком лунную, слишком странную, слишком… Это просто полнолуние, завтра утром он уже не вспомнит о том, что чувствует сейчас.
Валентин не хочет, чтобы наступало утро.
- Почему вы приходите?
- Что? – Почему-то мерещится удивлённо вздёрнутая бровь и желание обернуться, убедиться в догадке, становится почти нестерпимым.
- Почему вы приходите? Почему вы приходите… ко мне?
- Позвольте встречный вопрос, герцог, - голос раздаётся у самого уха, хотя Валентин не слышал шагов и не почувствовал движения воздуха. Но его ночной гость обозначает своё присутствие только когда сам того желает. Глупо забывать об этом, герцог Придд, глупо и неосторожно. – Почему вы меня впустили? Вы, Повелитель Волн. Волны помнят. Вы же знали, кто пришёл к вам в ту лунную ночь. Так почему вы – впустили? Почему вы ждёте? Почему не боитесь… меня? Вдруг я утащу вас с собой, воспользовавшись доверием?
- Это не один вопрос.
- И всё же… Не оглядывайтесь! – Рука в светлой замшевой перчатке до боли сжимает плечо и Валентин в последний момент успевает отвернуться. Он забылся и, если бы не…
Гость приглушённо фыркает и рука исчезает.
- Герцог, право слово, подобное поведение всегда было моей прерогативой.
- Почему вы никогда не называете меня по имени? – Вопрос вырывается совершенно неожиданно.
- А вы не называете меня вообще никак. Неужели не заметили до сих пор? – И снова вкрадчивый голос у самого уха. Голос есть, но дыхания не ощущается, будто и нет никого за спиной.
- Вы не ответили ни на один из вопросов.
- Вы тоже… герцог, - тихий смех. – А ночь на исходе.
Шаги. Шелест одежды, звяканье стекла. Гость обозначает этими звуками своё присутствие и напоминает: оборачиваться нельзя.
- Почему я прихожу? Вы впустили меня в свой дом, герцог. Неужели вы думаете, что существо, подобное мне, откажется от приглашения? Неужели думаете, что я не хочу хоть ненадолго, хоть на несколько часов прикоснуться к теплу… снова почувствовать себя живым? – Голос усталый, немного горький и насмешливый. – Вы ждёте меня – разве могу я отказать вам? Человеческое жильё, полное тёплых спящих людей… живых людей с горячей кровью… Живой огонь, вино, ваш голос… Думаете, меня так ждут где-то ещё, герцог?
- А разве нет? – Удивление прорывается в голосе, но Повелитель Волн не пытается его скрыть. Он и правда удивлён, ведь это невозможно. Валентин уверен, что…
- Герцог… - вздох то ли горький, то ли усталый. – Ждать можно по-разному. Ваша очередь.
- Что? – Валентин уже успел забыть о заданных ему вопросах. – Ах, да. Простите.
Почему-то кажется невозможным говорить об этом сидя и Придд встаёт, всё так же глядя в огонь. Невольно взлохмачивает волосы, пытаясь правильно сформулировать ответ.
- Когда вы пришли… Почему-то это показалось мне верным. Вы не выходец и до сих пор никто не пострадал от ваших визитов.
- Не выходец – это точно. Терпеть не могу этих вульгарных типов. Совершенно никакого представления о приличиях, - в голосе чувствуется улыбка и на плечи Повелителя Волн ложатся руки в светлых замшевых перчатках. – Это всё?
- Пожалуй…
Валентин не скажет, почему он ждёт, почему каждое полнолуние жжёт четыре свечи и всю ночь сидит, глядя на пламя в камине.
Он ни за что не признается своему гостю, что и сам чувствует себя живым только в короткие часы их встреч.
- А кто ещё, по-вашему, должен меня ждать?
- Вы знаете. – Говорить об этом не хочется.
- Герцог, я не всеведущ.
- По имени. Называйте меня по имени, - Валентин чуть подаётся назад, позволяя гостю обнять себя за плечи, и закрывает глаза. Тихо. Не слышно дыхания или стука сердца, но руки на плечах тёплые, это чувствуется даже сквозь плотную ткань.
- Как пожелаете… Валентин. Говорите, я знаю?.. Возможно ли, что вы имеете в виду… Неужели вы и правда верите в то, о чём говорите?!
- Я вижу.
- Я тоже, - нескрываемая горечь и руки исчезают. – Только почему-то вы меня пригласили, хотя мой первый визит стал для вас неожиданностью.
Молчание. Шуршание плаща.
- Моё время выходит. Скоро рассвет.
- Подождите. Один вопрос!
- Только один, герцог, - гость смеётся.
Валентин не обижается, он понимает.
- Почему вы… ушли? – Ему и правда интересно, а раз уж ночь такая безумная, то можно и спросить.
- Почему… Да, действительно хороший вопрос, герцог. Почему? Потому что за чудеса надо платить, а помочь могло только чудо. Но меня не устраивало то, что платить будет тот, кого я люблю. Это оказалось совсем несложно: жизнь за жизнь, душа за душу, вечность за спасение. Шагнуть в танец лунных теней, пройти в нём рука об руку со смертью в обмен на одну жизнь. Нет, я не колебался. Меня ничего не держало, а тот, кто мог… Мог, но не захотел, только и всего. Это не смерть, Валентин, поверьте мне. Не оглядываётесь, выходя ночью на дорогу, не смотрите в зеркала в полночь, не оставляйте окна открытыми в полнолуние. Я не причиню вам вреда, но есть твари, с которыми вам не справиться.
- Я знаю.
- До встречи, Валентин. И… называйте меня по имени, - легкая улыбка в голосе и Повелитель Волн, не удержавшись, оборачивается, но успевает разглядеть лишь светлые пряди и серый плащ. Теней в комнате становится всё меньше.
Герцог Придд опускается в кресло и прижимает ладони к глазам. Свечи догорают и гаснут одна за другой. На столе полупустой бокал Вдовьей Слезы – единственный след, оставшийся от его ночного гостя.
Взяв бокал, Валентин несколько секунд разглядывает его, а потом залпом допивает и шепчет, кривясь:
- До встречи… До встречи, Ричард.
Днём он отмечает едва заметные тени вокруг глаз регента. Тени, появляющиеся каждое полнолуние. Но ничего не говорит.
