Глава 1Май был замечательным месяцем. Тепло мая – ненавязчивое. Это уже не прохладный дождливый апрель, но и не душный июнь. Это самая что ни на есть золотая середина. Почему-то именно в мае понимаешь, что вот она – весна. Весна настоящая: приятная, радостная и беззаботная.
Ветерок осторожно ласкает кожу, иногда пробегают мурашки от холода, но теплые солнечные лучи не дают замерзнуть. Мир вновь наполнился яркими красками, будто кто-то, наконец, раскрасил свой набросок, сделанный серым карандашом.
Все чаще ученики забывали о домашних заданиях и дотемна проводили время в окрестностях замка, на свежем воздухе. Уж так заложено самой природой: весь мир просыпается от зимнего сна, так что и Хогвартс не был исключением. Еще недавно тишину замка нарушали лишь ухающие совы, а теперь все наполнилось таким долгожданным разнообразием: разговорами учеников, их смехом, пением птиц, прилетевших с юга, шелестом зеленых крон, рыком кентавров в лесу, а иногда и других неизвестных животных.
На берегу Черного озера как всегда было много учеников: все отдыхали после тяжелой среды и наполнялись силами перед следующей половиной рабочей недели.
Только Лили Эванс проводила свое время в душном и пустом кабинете Трансфигурации.
Уже давно хотелось есть, спать, отдыхать или хотя бы глотнуть свежего воздуха, но в последнее время на нее, как на старосту школы и одну из лучших учениц класса, возлагалась большая ответственность. Домашнего задания, обязанностей и дополнительного чтения было больше, чем у всего Хогвартса вместе взятого. Лили не жаловалась: преподаватели с третьего курса перестали нагружать нудными и бесполезными заданиями, учиться было интересно, только хотелось совсем другого. Как назло из кабинета был виден берег Черного озера, излюбленного места обитания Мародеров, а в окна даже не проникали солнечные лучики.
Лили вздохнула, выискивая глазами Джеймса или кого-нибудь из его друзей. Все они находились под одним из буков, Ремус и Сириус устроили дружескую дуэль. Джеймс стоял между ними и что-то говорил, наверняка театрально представлял каждого, будто судья настоящего боя, Питер облокотился на дерево и просто наблюдал.
Вот Джеймс отошел в сторону, и появились вспышки заклятий, посылаемых одно за другим. Только спустя минуту Лили смогла увидеть, что победил Сириус, впрочем, как всегда, и теперь он помогал подняться своему другу с земли.
Так они проводили время в ее ожидании. Конечно, уже все могли разойтись, потому что с назначенного времени встречи прошел целый час, но Джеймс никогда бы не ушел, не дождавшись Лили. А остальные не ушли без Джеймса.
Только эссе по Трансфигурации, которое профессор МакГонагалл собиралась отправить в издательство журнала «Трансфигурация сегодня», само не пишется. А закончить его нужно было до восьми вечера. Срочность она объясняла тем, что истекают сроки конкурса на лучшее эссе на тему исчезновений предметов и возможности заполнения небытия, в которое они исчезают. Говоря честно, Лили надеялась на то, что уложится за час, стоит только сесть за стол, но неделя пролетела, как снитч перед глазами и, кажется, профессор была недовольна ею.
Это был тот случай, когда несвойственное Лили тщеславие взяло над ней контроль, а альтернативной стоимостью выполненного эссе стало время, проведенное с Джеймсом. Ведь это он каждый день искренне твердил, что эссе - мелочь, с которой она справиться быстрее, чем взмахнет палочкой. Хотя, конечно, Джеймс ни капельки не был виноват, он просто был слишком добр к ней. И не только в этот раз.
Немного полюбовавшись на него из окна, такого милого, как всегда улыбающегося, оживленного, общительного, Лили вновь взяла в руку перо.
Оставалось написать всего сто тринадцать слов для того, чтобы выполнить минимум. Наверное, профессор снова будет недовольна, так как надеется на огромную диссертацию, на подобие той, что она сама писала, будучи ученицей седьмого курса.
А погода была замечательной! Каждый хмурый день, которых в этом году было особенно много, Лили ждала такой, как этот: яркий весенний день.
Страшно подумать, что сказала бы профессор МакГонагалл, если бы Лили отпросилась у нее, хотя бы на час. Вообще-то, и одного ее взгляда было бы достаточно для мучений совести. Поэтому Лили хорошенько сосредоточилась и принялась за работу, одновременно думая о том, как написать эссе качественно и как поскорее освободиться от него.
Когда она вновь взглянула в окно, солнце уходило за горизонт. Как же время пролетело так быстро? А ведь она даже не успела выложить все мысли на бумагу: красивое завершение никак не приходило в голову.
Учеников на берегу озера не осталось.
Лили с грустью подумала о том, что и Джеймс наверняка уже ждет ее в теплой гостиной Гриффиндора, ведь майские вечера были очень холодными. Только у самой кромки воды она увидела темноволосого высокого парня, который бросал камешки в озеро. Эту мохнатую голову она узнает из тысячи. Джеймс в одиночестве ее ждал там, где они и договорились встретиться: на берегу озера.
И больше не хотелось терять время на глупое эссе, «Трансфигурация сегодня» будет и завтра, и послезавтра, и через неделю, она подождет еще, а Джеймс прождал достаточно.
Лили бросила перо, накинула на плечи мантию, что она оставила на стуле, и со всех ног побежала из замка.
Темнота наступала стремительно. Стоило солнцу скрыться, как вечер тут же стал превращаться в ночь.
Как только Лили покинула замок, холод тут же пронзил ее даже через толстую ткань мантии. Укутавшись в нее получше, она побежала к Черному озеру, думая лишь о том, как бы Джеймс именно в эту минуту не решил пойти обратно в замок.
Он так же стоял у воды, грея руки в карманах мантии. Абсолютно один.
Когда он уже был в зоне видимости, Лили остановилась перевести дух: не подходить же к нему растрепанной и запыхавшейся?..
И почему он до сих пор ее ждал? Ведь было понятно, что они обязательно встретились бы в башне. Даже его друзья уже ушли. Давно ли?
Как хотелось скорее подбежать к нему, обнять, уткнуться в плечо носом, забыть о Трансфигурации, обо всем на свете забыть, простоять с ним так несколько минут, молча. И в то же время она не могла сдвинуться с места, осознавая, что он ждет так долго именно ее. Что он выполнил свое обещание. Что для него их встреча значит так же много, как и для нее.
В этот момент он обернулся и увидел ее. Лили не могла знать наверняка, но чувствовала, что он широко улыбается.
Когда он распростер руки для объятий, она тут же побежала и будто в теплое-теплое синее море, нырнула в них.
Несмотря на холод, Джеймс как всегда был теплым. Лили с радостью прижалась к его родному плечу покрепче.
И когда он стал ей таким родным?
Может, когда вытирал ей слезы, которые всегда текли по щекам после писем сестры?
Может, когда он защищал ее от Мальсибера?
Может, когда одолжил ей свою палочку на занятия, когда она потеряла свою?
Может, когда перерыл весь Хогвартс, чтобы эту самую палочку найти?
Может, когда однажды утром он нашел и отдал ее ей?
А может, когда ради нее он оставлял своих друзей?
Может, когда устраивал романтичные вечера на астрономической башне?
Или когда устроил грандиозную вечеринку честь ее дня рождения?
Может, когда во время этой вечеринки они лежали вместе в ее спальне?
Может, когда они летали на метле по окрестностям Хогвартса?
Может, когда она обнимала и прижималась к нему во время этого полета?
Когда же это произошло?
Иногда казалось, будто родным он ей был всегда. Это чувство вроде первоначала. И не нужно было выяснять, откуда оно взялось. Ровно как и почему оно появилось.
Лили лишь широко улыбнулась этому, пока он не видел ее лица.
- Я кое-что тебе принес, - сказал он и слегка отстранился.
Из кармана мантии он достал небольшое шоколадное пирожное с корицей, ее любимое, которые давали только на ужин. Ужин, который, кстати говоря, они уже пропустили.
- Мне? – глупо переспросила Лили, принимая небольшой вкусный подарок. – Где ты его взял?
- Стащил, - с легкостью ответил он, улыбаясь своей самой чарующей улыбкой.
И ругать его за это не хотелось. Эльфы привыкли к такому его поведению, ведь этот случай был не первым. На кухне Джеймс давно был частым гостем.
- Спасибо тебе, - ласково ответила Лили, осторожно сжимая его в руке.
Джеймс поцеловал ее в лоб – заботливо и нежно. Так, как и все, что он для нее делал.
И кому было нужно это эссе? Неужели, кто-то действительно его прочтет?
Поэтому она поцеловала своего Джеймса, как всегда вкусно пахнущего, теплого и родного.
И мир вновь ограничился ими двоими.
