Родная кровь.Требовательный детский плач разрезал умиротворённую тишину утра.
- Прекрати орать или не получишь завтрака! – раздался грубый мужской голос, и следом – одиночный стук в дверь. - Твоя тётя кормит кузена, а потом тобой займётся!
Мужчина, всё под тот же плач, спустился в гостиную, попутно затягивая потуже галстук.
- Дорогой, ты не опоздаешь? – обеспокоенно спросила худощавая светловолосая женщина, сидевшая за столом и кормившая с ложечки пухлого мальчугана, которому на вид было года полтора.
- Нет, мне сегодня надо в банк к десяти. Вот сейчас выйду, и как раз. А ты, сынок, кушай и расти! Чтоб отцу помогать.
Поцеловав сына в макушку и ловко увернувшись от его меткого мясистого кулачка, он направился в прихожую.
- Ух, боец! – улыбнулся отец и, услышав доносившийся сверху крик, добавил раздражённо. – Да покорми ты его, наконец. А то Дадлику поспать не даст.
- Подождёт, - отрезала женщина, складывая детскую посуду в раковину.
Закрыв за мужем дверь, она снова прошла на кухню, вытащила сына из детского стульчика и усадила его в стоящий рядом манеж с игрушками. Затем, старательно не обращая внимания на всё тот же плач, подошла к раковине и включила воду. Закончив с мытьём посуды, она вновь подошла к манежу и принялась с умилением наблюдать за сыном, который как раз в этот момент с громким хрустом отрывал голову Человеку-Пауку.
А плач всё не прекращался. Поняв, что оттягивать дальше нельзя, женщина взбежала наверх, где в самой маленькой комнате, уже заполненной сломанными Дадличкой игрушками, в старой детской кроватке, которой одну ножку заменяла стопка книг, держась за деревянные прутья, стоял и заливался горькими слезами черноволосый малыш.
- Как же ты мне надоел, - раздражённо сказала женщина и, взяв его на руки, спустилась на кухню. Там она, посадив мальчика на детский стул, достала из холодильника бутылку молока. Сварив кашу, она поставила тарелочку перед мальчиком, который в этот момент с большим интересом наблюдал за резвящимся в манеже кузеном.
- А тя? – пролепетал он, указывая на манеж пальчиком и глядя на тётю, словно спрашивая разрешения.
- Нет, сначала нужно поесть, - сказала она и взяла ложку.
Наевшись, малыш сонно откинулся на спинку кресла, явно намереваясь закрыть глаза. Но его тётя была другого мнения. Она вытащила его из стульчика и отнесла в гостиную.
- Сиди здесь. Вот тебе игрушка, и не хнычь!
Из манежа раздался громкий ор. Женщина кинулась туда и принялась сюсюкать, беря сына на руки.
- Ну что такое, ну умница моя, не плачь.
Сыночек вырывался. Мать поставила его на пол и он неуверенно принялся шагать из кухни к смежной с ней гостиной, где сидел его кузен.
- Ну поиграй, да, - засюсюкала мать и вернулась к раковине.
Минут через десять из гостиной задался оглушительный треск и сразу два детских крика слились в единый хор. Прибежав в комнату, тётка увидела, что черноволосый племянник, сидя на коленках, осторожно держит двумя пальчиками осколок дорогущей антикварной вазы – подарок мужа из командировки в Японии.
- Ах ты, негодник! – взвыла женщина и, схватив племянника, принялась с остервенением бить его по попе. – Я – же – сказала – сиди – и – играй! – каждое слово сопровождалось ударом.
Ей было невдомёк, что пару минут назад её собственный сыночек, который, кстати говоря, спешно ретировался с места преступления, принимая за шутку все насильственные игры, толкнул кузена в спину, и тот, пропахав носом добрые полметра, врезался головой в тумбочку со злосчастной вазой. Ваза же, утратив равновесие, лишь чудом упала рядом с уже пострадавшей головой, а не на неё.
Отведя душу, женщина, наконец, выпустила мальчика из рук. Тот даже не всхлипнул ни разу, ошарашенный такой сказочной несправедливостью. Он отполз подальше от тётки и вытаращился на неё своими огромными зелёными глазищами, такими до боли знакомыми. У неё сжалось сердце. Малыш сидел там, по жизни покинутый всеми, и обиженно сопел. Она вдруг поднялась, схватила его на руки и прижала к себе, укачивая, успокаивая. И плача…
- Прости меня, прости, - всхлипывала она, покрывая лицо малыша поцелуями. – Прости,
Лили.
Это был единственный раз, когда Петуния Дурсль тепло обходилась с племянником.
