ПрологСеверус Снейп пытался рассмотреть то место, где оказался. Глаза слезились, поэтому все окружающее казалось набором разноцветных пятен. А может быть и не было ничего вокруг, просто воспаленный мозг выдавал вот такие вот иллюзии. Ведь со смертью все заканчивается. По крайней мере, бывший директор Хогвардса, бывший профессор зельеварения, бывший двойной шпион, да и просто бывший всегда был в этом уверен.
В том, что он умер, Снейп не сомневался, никому еще не удавалось выжить с такими ранами. Ну, может быть, Мерлину бы и удалось, да вот только Мерлин бы точно никогда не оказался в такой ситуации. Да и не хотелось больше жить – все долги отданы, все поручения выполнены… Вот только долгожданное ощущение свободы никак не желало приходить. А может и нет ее, этой свободы, даже после смерти нет. Или наоборот, прижизненная кабала закрепляется вечностью.
Разноцветные пятна перед глазами наконец-то исчезли, давая возможность рассмотреть две фигуры стоящие рядом. Впрочем, он обратил внимание только на одну – молодая рыжеволосая женщина, с горящими гневом зелеными глазами.
- Лили… - прошептал Снейп хрипло, разрываясь между желанием заключить ее в объятия и упасть на колени, вымаливая прощение. Вот только не успел, потому как подруга детства подлетела к нему и изо всех сил залепила пощечину.
- Лили, прости меня! – он бормотал очень быстро, стараясь поскорее выговориться, очиститься от многолетней вины, получить хотя бы намек на надежду.
- Ты, - зашипела Лили, - ты посмел появиться здесь. Твоя ничтожная душонка… Ненавижу!
Да, мертвые не чувствуют физической боли, но боль души остается. И не просто остается, она стократно усиливается, заставляя вновь и вновь ощущать волны отчаяния и тоски. Кто бы ни придумал такое наказание для Северуса Снейпа, у него было явно паскудное чувство юмора.
- Лили, я сотни раз проклял сам себя за твою смерть. Я понимаю, что ты никогда меня не простишь, я сам себя простить не могу! – голос его срывался на вой, но выражение безграничного презрения в глазах мертвой женщины никуда не пропадало.
- Моя смерть… Как будто меня это больше всего беспокоит, - прошептала Лили почти беззвучно. – Ты уже забыл, Северус, почему я умерла?
- Из-за этого проклятого пророчества, которое я пересказал Лорду…
- Я умерла, чтобы мой сын выжил! – громкий крик отдавался эхом от невидимых стен, - Чтобы он был счастлив! Чтобы у него была нормальная жизнь!
- Лили, с ним все в порядке, - Снейп схватил руку женщины, пытаясь поднести ее к губам, и тут же отлетел в сторону от сильного удара.
Рядом с Лили Поттер стояла мужская фигура, и не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы ее узнать – Джеймс Поттер. В том, что он не позволит жене одной говорить с бывшим другом, который к тому же предал ее, можно было даже не сомневаться. Особой сдержанностью бывший гриффиндорец никогда не отличался, и вряд ли смерть могла изменить его буйный характер.
- Не трогай его, Джеймс, он того не стоит, - презрительно произнесла Лили, подходя к мужчинам. – Он как был идиотом так им и остался.
- Но это не значит, что Нюниус имеет право тебя хватать!
- Кому что, а тебе ревность, - женщина нежно потрепала мужа по волосам, - даже после стольких лет.
Снейп смотрел на них и понимал, что в любом случае, даже если Лили его и простит, в чем были большие сомнения, он опять окажется лишним. Таким же никому не нужным, каким был всю жизнь – ненавидимым и презираемым. Возможно, он подобное и заслужил, вот только даже и не догадывался, что это может быть настолько больно. Хуже клыков Нагини, хуже лордовского Круцио, хуже постоянных угрызений совести. Хотелось заползти в какую-то темную дыру и выть от отчаяния и безысходности.
- Ты, - Лили склонилась над бывшим другом, - ты в самом деле думаешь, что я злюсь из-за того, что ты когда-то давно не смог удержать язык за зубами? Если бы все было так просто, я бы простила тебя в ту же секунду…
- Простила? – в глазах у Снейпа появилась безумная надежда, которая пропала после следующих слов рыжеволосой женщины:
- За нашу с Джеймсом смерть – да. Шла война, и это проклятое пророчество все равно бы стало известно Волдеморту. Питер бы не упустил такого шанса. Но вот Гарри…
- И что с ним такого было? Учился как все, влипал в неприятности, но это у него наследственное. Теперь вот Лорда победил и получит свою славу. Что ему еще надо?
- Да как ты смеешь! – Лили схватила своего друга детства за отвороты мантии и трясла с такой силой, что голова Снейпа моталась как у сломанной куклы, - У мальчика никогда не было семьи, магический мир то носил его на руках, то безжалостно обливал грязью, все что-то требовали, совершенно не считаясь с чувствами самого Гарри. А ты прикладывал все силы, чтобы сделать его жизнь еще более невыносимой. Думаешь, я такое когда-нибудь смогу простить?
Женщина отошла в сторону, брезгливо отряхивая руки и стараясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы. Ее место возле Снейпа тут же занял Джеймс, но, как ни странно, он не собирался драться или кричать. Просто смотрел в глаза бывшего однокурсника каким-то неожиданно взрослым взглядом.
- Унижения и оскорбления… Что, Нюниус, чувствовал себя отомщенным, издеваясь над ребенком? Полегчало?
- Я не мог к нему по-другому относиться! Лорд должен был вскоре возродиться, и мне нельзя было…
- Да. Это слова Дамблдора. Но ты поклялся защищать нашего сына.
- Я его защищал!
- Да? – слезы Лили мгновенно пропали, - Защитник нашелся! А твои змееныши решили воспользоваться эйфорией победы и подлить Гарри яд.
- Кто? – после такого известия ярость Лили стала понятной. Ее жертва, в конце концов, оказалась напрасной, и скорая встреча с сыном совсем не радовала женщину. Не сейчас. Не при таких обстоятельствах…
- Забини.
Снейп опустил голову, понимая, что уже ничего не удастся исправить. В святого Мунго не смогут найти противоядия, слишком уж необычны фамильные яды семейства Забини. Необычны и практически неопределимы, так что никто и не подумает подозревать отравление. Просто национальный герой умер, не выдержав напряжения. А единственный человек, который смог бы его спасти, малодушно убежал в смерть еще раньше…
- Папа, мама, профессор! – раздался позади слегка удивленный юношеский голос, - Я что, умер?
Лили бросилась к сыну, забыв обо всем на свете, а Гарри Поттер удивленно оглядывался по сторонам, пытаясь понять, что же происходит…
