Глава 1Лес окутали сумерки, над озером поднимался туман, от воды веяло ночной прохладой. Догорал закат, на небе появлялись первые звезды. Зена сидела на камне у озера, усталый взгляд воительницы тонул в темно-синей водной бездне. Наконец, этот день закончился. Ветер играл с листьями деревьев, шелестел в траве, потрескивал костер, где-то вдалеке прокричала сова. Амазонки, висевшая на волоске жизнь Евы, поединок с Варией, – все это теперь казалось кошмарным сном, оставившим горький осадок на весь остаток дня. И Арес… Опять Арес… Но вспоминания о нем не вызывали гнева, хотя он по большому счету и был причиной всех неприятных событий, а лишь только какую-то странную грусть.
Мысли обрывались, сбивались, путались. Зена тихо вздохнула и закрыла глаза. Всего каких-то несколько часов назад она могла потерять все. Все, что было ей дорого, все, ради чего она жила и запрещала себе хоть раз произнести болевшее где-то в глубине души «как же я устала». Ведь сколько воды утекло, а прошлое все еще напоминало о себе. Этот незваный гость всяких раз появлялся без приглашения, без стука распахивая дверь. И эхо его шагов отзывалось ноющей душевной болью. И если бы те, кто давал ей надежду…
Если бы не Габриэль… Смешная девчонка, много лет назад хвостиком увязавшаяся за ней, ставшая ее сестрой, спутницей, боевой подругой… Габриэль, всегда понимавшая ее с полувзгляда, с полуслова, с полувздоха, именно она вернула ей смысл жизни, затерянный где-то среди прошлых ошибок. А ведь бой с Варией мог оказаться для Габриэль последним… она опять готова была принести себя в жертву ради нее, Зены, но снова потерять ее… При этой мысли воительница невольно вздрогнула.
А Ева… любимая дочь, с которой, увы, они так и не стали до конца близкими людьми. Между ними всегда оставалась какая-то недосказанность. И вот теперь, как только закончился суд амазонок, и Вария вынесла вердикт, согласно которому «убийца амазонок Ливия» приговаривалась к смерти, но Ева оставалась жить, мать и дочь быстро попрощались. И Ева ушла, продолжив свой путь, уготовленный ей судьбой. Посланница света, которой, как и ее матери, еще долго придется искать примирения с собственной совестью. Ирония жизни… Зена всегда подсознательно боялась, что Ева собьется с пути, хотя и не могла объяснить причин своей тревоги. В итоге, Судьбам было угодно, чтоб эти страхи стали реальностью.
Зена открыла глаза, луна поднялась высоко, окрасив озеро в серебристый цвет, черный шелк ночного неба был расшит серебристым и золотистым бисером звезд. Костер догорел, ярко-оранжевые угли почти превратились в серый пепел. Неподалеку, свернувшись калачиком, спала Габриэль. Как долго воительница сидела, пытаясь привести в порядок растрепанные мысли, она не знала. А они все не отпускали и не отпускали ее.
Если бы не… Если бы не Арес, то все могло бы сложиться иначе, и Ева никогда не запятнала бы руки кровью ни в чем не повинных сотен жертв, и ей не пришлось бы теперь искать искупления. … могло сложиться… иначе? Тартар побери, действительно ли она в это верила?! На лице Зены появилась кривая усмешка. А не она ли сама и ее недоверие стало причиной длинной цепи событий, одним из звеньев которой был и сегодняшний суд над Евой. И сегодня она, наконец, решила признаться в этом, по крайней мере, самой себе. Да, схватки с Богами было не избежать. Но почему она лгала ему, почему не верила в его искренность, зачем и его пыталась убедить в собственной смерти? А если бы посвятила его в свои планы… возможно, не было бы… Ливии?
Арес… Опять Арес… Хотела она этого или нет, мысли воительницы снова и снова упрямо возвращали ее к Богу Войны. «Ты изменилась - почему я не смогу?», - когда-то сказал ей Арес, но она не восприняла его слова в серьез. Не верила ему и тогда, когда он предлагал ей помощь, обещая защитить Еву. И чтобы, наконец, убедить ее в чистоте своих намерений, он заплатил слишком дорогую цену. Надменный Бог, с таким высокомерием относившийся к обычным людям, манипулировавший ими, как фигурами на шахматной доске, отказался от неограниченной власти, только чтобы спасти ей жизнь. Отказался сознательно. И разве только от бессмертия? Она хорошо помнила его глаза, когда он смотрел на умирающую Афину, она помнила его глаза, когда он в последний раз окинул взглядом главный зал Олимпа, прежде чем оставить обитель Богов. (Ведь как бы ни складывались его отношения с другими Богами, они ведь были его семьей). Она читала в его взгляде боль, страх перед неизвестностью, которой была для него жизнь смертного, готовность принять ее приговор относительно того, есть ли будущее у них, но не видела ни капли сомнения, ни капли сожаления о сделанном выборе, даже в том случае, если она снова ответит «нет».
Он действительно так резко изменился? Тогда она почти поверила в это. Вернее сердце поверило, приняло это как неоспоримый факт, только разум упрямо продолжал это отрицать, всеми силами удерживая ее от желания дать Аресу тот самый шанс «один на миллион».
В сознание Зены ворвались новые воспоминания. Вечер, закат и, пожалуй, единственный за время из знакомства разговор по душам. И каждая клеточка ее души упрямо кричала «останься»… Но она отпустила его руку и ушла.
«Нет, я все сделала правильно», - в который раз говорила воительница сама себе. Если бы она позволила себе тогда поддаться чувствам, сейчас ей было бы стократ больнее. Память вернула женщину в замок Сизифа: она в теле Каллисто (очередная проделка Бога Войны) и смертный Арес, пытавшийся намекнуть на свои чувства к ней. Она хорошо помнила, что ответила ему тогда. «Добрый Бог Войны? Мы оба знаем, этому не бывать… Ты всё забудешь, когда вернешь бессмертие»… Збыл?.. Она оказалась права?.. Иначе как объяснить, что после всего, через что им пришлось пройти вместе, он снова встал у нее на пути?! Или… Ева действительно оказалась в центре событий вследствие случайного стечения обстоятельств… Нет!.. В голове воительницы отчетливо прозвучали слова, недавно сказанные ей Аресом: «Такова моя сущность»… Сердце женщины сжалось, словно кто-то безжалостно сдавливал его тисками, к горлу подкатился горький комок отчаяния, она из последних сил сдерживала слезы.
«Проклятая бессонница!.. Все! Стоп! Хватит! Не распускаться! Пора гнать прочь эти дурные мысли! Все хорошо, все закончилось, надо взять себя в руки! Но почему я не могу заставить себя не думать о нем!!!», - последнюю фразу воительница произнесла вслух, вернее отчаянно выкрикнула.
- Да потому, что ты любишь его, Зена! – незамедлительно последовал ответ.
Женщина резко оглянулась. Занятая своими мыслями она и не заметила, что Габриэль проснулась и давно наблюдала за подругой. Габриэль сидела на расстеленном на земле одеяле и сверлила Зену пронзительным взглядом, при лунном свете зеленые глаза барда казались черными. Зена резко вскочила на ноги, меланхолическое настроение сменилось приступом внезапного гнева.
- Да ты в своем уме?! – резко отрезала она, отвернулась и быстрым шагом направилась в сторону леса.
Габриэль не пыталась остановить ее, не питалась оправдаться или вызвать Зену на откровенный разговор. За все время, проведенное рядом с Зеной, Габриэль хорошо изучила характер подруги. И прекрасно знала, что та не любит обсуждать дела сердечные. Понимала она и то, что реакция Зены на ее слова лишь подтверждала, что она права. А сама она озвучила то, в чем Зена категорически отказывалась признаться, прежде всего, самой себе.
Габриэль вздохнула и легла на одеяло, устремляя взгляд в ночное небо, горевшее сотнями маленьких огоньков. «Зене сейчас лучше побить в одиночестве, ей нужно разобраться со своими чувствами, понять саму себя»…
**********
Зена шла вглубь леса, женщина расчищала путь мечом, пробираясь сквозь густой кустарник. Наконец, выйдя на небольшую поляну, освещенную светом луны, она остановилась.
Слова Габриэль пробудили в ней вереницу новых воспоминаний. Спектакль, разыгранный ею в Амфиполисе (как же ей на самом деле хотелось, чтобы эта сделка состоялась), ферма, момент возвращения Аресу бессмертия… Нет, она не могла тогда пойти за ним. Приять бессмертие из рук Бога Воины, отказаться от собственных принципов, предать дружбу с Габриэль… А так? Не предавала ли она себя и… его? Зена покачала головой. Нет! Он отдал бессмертие, защищая ее, она просто вернула ему долг. Все. Точка. Но почему ей было так больно расставаться с ним.
Она помнила, как быстро отдала яблоки Одину, (чтобы потом не передумать – сейчас она это ясно понимала это) и молча смотрела, как он уходил прочь, изображая равнодушие, чтобы только никто не заметил, что сердце ее в этот момент разлеталось тысячей осколков. Гори оно все в Тартаре!!! Провалиться ей на этом месте, но ведь Габриэль права, сотню раз права. Она любила его. Но он, конечно, забыл все, как забыл тогда, когда она вернула ему меч в замке Сизифа. Такова… моя… сущность…
Она невольно вспомнила их с Аресом последний разговор. И эти прикосновения, сводившие ее с ума (!)… и легенду, рассказанную ей Богом Войны. Зачем? Поиздеваться опять решил? Стоп! Зена присела на влажную от росы траву, обхватив голову руками, и продолжила размышления. Что-то было не так… не так как всегда. В его голосе не было привычного сарказма, он говорил, что затеял сражение века, но в его глазах не было огня… скорее какая-то усталость, даже… обреченность (он способен на подобные чувства?!). Ни хладнокровия, ни цинизма, ни обычной его безапелляционности, скорее какая-то неуверенность. Такова… моя… сущность… Он пытался… оправдаться? Искал понимания? Такова… моя… сущность… Он был рожден Богом Войны, несшим в мир разрушение, и у него просто нет выбора? И миру нужен Бог войны, как бы парадоксально это не звучало. Только и лебедь со скорпионом не могут быть половинками одного целого…
Губы Зены дрожали, на ее глазах заблестели слезы, и сейчас она не пыталась сдержать их. Женщина резко вскочила на ноги, быстрым движением достала меч и несколько раз ударила им по стволу высокой сосны, направляя в эти удары всю свою боль и все смятение.
- Какая сила, какая ярость, Зена. Не завидую я тому, кто мог бы оказаться на месте этого дерева. Браво! – знакомый голос с нотками легкой иронии вернул воительницу в реальность. Надо же, а она и не заметила, не почувствовала его появления. «Следует быть внимательнее», - быстро промелькнула мысль в ее голове и так же быстро исчезла.
- Что тебе нужно, Арес! Пришел похвастаться очередной каверзой? – резко отвела Зена, направляя меч на бога.
- Просто мучает бессонница, - ответил он с усмешкой, - впрочем, как и тебя. – Любишь позднее прогулки?
Зена скривилась. – Брось Арес, Боги бессонницей не страдают, - парировала она.
- Я слишком долго был смертным…
– На кого на этот раз ты хочешь натравить римлян? – Зена сделала несколько шагов вперед, и кончик ее меча коснулся груди Ареса. - И не надейся, я не позволю тебе превратить мир в хаос только потому, что ты решил немного развлечься! – она сделала небольшую паузу, а затем не без сарказма добавила, - такова моя сущность.
Бог Войны молчал, глядя на нее с дружелюбной улыбкой, позволяя ей закончить монолог и выплеснуть весь гнев.
- Хм… догадываюсь, - продолжала Зена, - нашел себе новую фаворитку, готовишь Ливии достойную смену? Хотя ты уже, кажется, нашел себе новую Королеву Воинов… Ну и как тебе Вария? – на лице воительницы появилась злая усмешка. - Она удовлетворяет все твои желания?
Арес удивленно поднял бровь.
– Ты это о чем?
- Сам знаешь о чем! Я дралась с ней, те приемы она могла узнать только от тебя. Но ты, кажется, учишь женщин те только искусству ведения боя? – Зена немного прищурилась, ее глаза блестели, от слабого света луны ее черты казались еще более резкими.
- А ты никак ревнуешь, - сказал Арес с усмешкой. – Мне не нужна Вария, не нужна новая фаворитка, мне не нужна Королева-воительница… - Арес уверенно обхватил рукой лезвие меча Зена и убрал его от своей груди, затем сделал несколько шагов к ней, сокращая расстояние между ними до минимума, и перешел на шепот - … мне нужна ты, только ты… просто ты.
Он был настолько близко, что она чувствовала его горячее дыхание на своей коже. Арес нежно провел правой рукой по ее щеке, а левой осторожно забрал у Зены меч, который спустя мгновение с глухим звоном упал на землю.
- Перестань Арес, не искушай меня. И не лги. Я слишком хорошо знаю все твои уловки.
Его сильные руки легли на ее плечи. Арес грустно усмехнулся.
- Неужели ты так ничего и не поняла. Я люблю тебя. Люблю такой, какая ты есть. Люблю твою ярость на поле боя, люблю твое сострадание к другим и готовность отдать себя им до капли. Люблю тебя, избравшую путь воина света. Знаешь, ведь теперешнюю тебя я люблю еще больше, хоть я и не сразу понял это.
Она смотрела на него с непониманием. – Как… как ты…
Он не дал ее договорить. Его губы накрыли ее губы, и она не стала сопротивляться, отдаваясь чувствам. Будь что будет, и пусть завтра она будет жалеть обо всем, но сейчас она хотела быть с ним, ощущать его тепло и не думать ни о чем.
Она чувствовала, как он расстегнул ремни, стягивающие ее доспехи, слышала, как доспехи упали в траву, и вскоре за ними последовала и ее кожаная туника. Его горячие губы скользили по ее шее, опускаясь к груди, его язык играл с ее соском. Спустя мгновение они упали на прохладную траву, сливаясь в едином ритме музыки любви, написанной матерью природой, становясь единым целым. И в этот миг не было ничего: ни прошлого, не будущего, ни имен, ни Бога Войны, ни Королевы воинов, только одно всепоглощающе мы, перед которым меркнут все предрассудки, рассыпаются пылью все предубеждения.
**********
Она лежала на его груди, он нежно гладил ее по волосам. Ночь растворялась в сером тумане рассвета, ветер тихо перешептывался с листвой. Сладкое безумие ночи постепенно рассеивалось, Зена возвращалась в реальность. Она тихо вздохнула, села, потянулась за кожаной туникой и быстро надела ее. Арес осторожно коснулся ее руки, Зена оглянулась, глядя ему в глаза. Он видел, как ее взгляд вдруг стал печальным. Он уже видел этот взгляд, тогда когда она протягивала ему золотое яблоко.
- Что будет с нами завтра… - прошептала она. – Как же быстро все закончилось и возвращается на круги своя…
- Зена, о чем ты?
- «Такова моя сущность», помнишь?.. И ты ведь снова захочешь ужалить, только теперь, после этой ночи, мне будет гораздо больнее.
Он сел, потянул ее к себе, заключая в объятия. – Тогда ты просто остановишь меня, - прошептал он и поцеловал ее ухо. – Я люблю тебя.
Зена отстранилась, и, глядя ему в глаза, произнесла с тихой печалью: - Твоя сущность – война, Арес. Ты несешь в мир разрушение и слезы, война не знает любви.
Арес нежно улыбнулся ей и коснулся рукой ее подбородка. - Мир, война, любовь, ненависть, добро, зло, черное, белое… Как и две части твоего шакрама они существуют неразрывно. Шакрам света и шакрам тьмы, ты сама когда-то соединила их. И у тьмы и у света есть своя обратная сторона, Зена. Нет ни абсолютной тьмы, ни абсолютного света, все это - лишь две половинки одного целого, позволяющие сохранять равновесие. Ты выбрала свой путь, свою сторону, но в это же время кто-то выбрал другую. Таковы законы бытия, и мы все подчиняемся им, – он сделал небольшую паузу, а затем продолжил. – Прежде чем ступить на путь добра, ты познала ненависть. Прежде, чем научиться отличать слепую месть от справедливости, ты совершила сотни ошибок. Не зная одного, не узнаешь другого. И чтобы познать любовь, людям нужно видеть жестокий лик войны, а боль дает возможность познать, что есть истинной ценностью. Миру нужен Бог Войны, Зена, но Богу Воины нужна ты.
Зена молча глядела в карие глаза Ареса, видя в них только тепло, нежность и искренность. Сомнения, так долго терзавшие ее, отступали, пазл из мыслей, так долго терзавших ее, наконец-то складывался в целостную картину.
- Я люблю тебя, - сказала Зена почти неслышно.
Арес потянулся к ней и осторожно коснулся ее губ своими губами. Она обвила рукой его шею, отвечая на поцелуй и делая его глубже. Когда их губы разъединились, он нежно сжал ее руку и произнес:
- У нас есть завтра.
Черноволосый Бог нежно улыбнулся Зене на прощанье и растворился в потоке голубого света.
- Я буду ждать тебя… - тихо прошептала она, вглядываясь в золотисто-розовое рассветное небо.
**********
Когда Зена вернулась к озеру, где ждала ее Габриэль, был почти полдень. Подруга была так поглощена своим занятием, что не услышала, как вернулась Зена.
- Что… что ты делаешь! – воскликнула Зена, делая недовольную гримасу. Бард подняла голову, отвлекаясь от почти почищенной рыбы, ее правая рука уверенно сжимала шакрам.
Габриэль невинно пожала плечами: - Я просто думала, что ты захочешь поесть.
Воительница наклонилась к подруге, выхватила у нее шакрам, вытерла его о траву, а затем начала полировать его кусочком ткани. Бард заметила, что Зена выглядит счастливой, а от ее вчерашней тоски ни осталось и следа, но так и не решилась ни о чем расспрашивать, хотя ее и мучило любопытство.
Позавтракав, подруги собрались в путь. Зена прыгнула на Арго и протянула руку Габриэль, помогая ей сесть на лошадь. В конце концов, бард не выдержала и нерешительно спросила:
- Ты виделась с ним?
- Да, - ответила Зена.
- Вы… были вместе?
Зена лишь виновато вздохнула.
- Ты сделала все правильно, - сказала Габриэль, кладя руку на плечо подруги.
Зена улыбнулась и услышала до боли знакомый голос: «До скорой встречи, любимая. До скорой встречи». Воительница сжала ногами бока Арго, давая лошади понять, что пора отправляться в путь, и помчалась навстречу новым приключениям.
