Беглянка.

Глава 1

POV Гермионы.
Я ушла.
Просто закинула бисерную сумочку на плечо и ушла.
Просто…
Как настоящая англичанка…
Не прощаясь…
Хотя, нет. Я оставила записку: «Верну родителей, вернусь сама».
Глупо?!
Наверно…
Но кому надо, тот поймет.
Уизли расстроятся, обидятся…хотя…им сейчас не до этого…
В этой войне они потеряли сына и брата – Фреда.
Когда я увидела его тело в Большом Зале, мне сначала показалось, что это одна из их шуточек…
Надеялась, что он сейчас встанет и громко произнесет: «Не дадим Волан-де-Морту возродиться вновь!» или: «Пожирателей на мыло!» Но все надежды рухнули в туже секунду, когда я встретилась взглядом с Джорджем…В его глазах была такая боль, что я упала бы на месте от ТАКОЙ силы эмоционального давления, если бы меня не поддержал Рон…
Вот тогда я поняла, что всё происходящее – реальность, и не смогла сдержать слез.
Рон…как много было в нашем объятии и как мало осталось у меня в душе. Может сказывалась напряженность момента, может ощущение приближающейся смерти, может мысль о том, что завтра не наступит заставили меня сделать этот шаг…
Я не знаю…
Смешно. Гермиона Грейнджер – лучшая ученица школы, самый главный «книжный червь» Хогвартса, блестящая студентка…и чего-то не знает…смешно…
И немного страшно. Страшно обманывать себя. Страшно посмотреть правде в глаза. Страшно признаться даже самой себе, что чувства к Рональду лишь выдумка.
Глупо.
Знаю. Но, когда на шестом курсе все носились со своими влюбленностями, мне тоже хотелось испытать каково это, когда тебя обнимают, нежно целуют…
Испытала. Усмехнулась. На седьмом курсе.
Ах, да! Там же ещё что-то говорилось о бабочках, порхающих в животе…
Где, Мерлин подери, эти чертовы крылатые создания?!
Ничего!
Может кто-то подумает, что я сбежала, испугалась…плевать!
Не объяснять же каждому встречному, что я не могу?! Что храбрая гриффиндорка Грейнджер просто боится?! Боится расстаться с той сказкой, в которую она попала благодаря письму, принесенному чопорной МакГонагалл…боится признать, что тела людей, лежащих на полу в Большом Зале – это её друзья и знакомые, которые отдали свои жизни ради Света…
Боится, не хочет…
Та-а-к! Заговорила о себе в третьем лице…беда. Пора прекращать думать, нужно действовать.
Вспоминаю правило трех «Н» и трансгрессирую.
Нужно выдержать, ещё шесть перемещений до Австралии.

***

Нужно передохнуть.
Остановилась в Национальном парке Сиднея. Присела на скамейку.
Тяжело.
Морально и физически.
Родители живут за городом. До них добираться на транспорте несколько часов, трансгрессировать всего один раз…
Но я не могу, не выдержу ещё одного перемещения.
Да и палочка плохо слушается. Светлое, практически серое, дерево и, судя по обжигающей ладонь мощи, что-то от дракона. Подобрала во время боя. Не хочу, чтобы отследили мою палочку…не хочу…
Да, я убегаю…
От чего?! Не знаю…
Хотя, нет…знаю…
Бегу от себя и той реальности, в которую окунулась, узнав, что я – волшебница.
Хочется верить, что Битва была лишь кошмарным сном, но кровь на ботинках и ушибы по всему телу, наспех обезболенные мадам Помфри, говорят о том, что это реальность.
Реальность, что Хогвартс, который всегда был синонимом дома, уюта, тепла и безопасности, стал последним пристанищем многих волшебников, в том числе учеников и преподавателей.
Учитель…профессор…
Да, кто бы мог подумать, что профессор Снегг всегда был на стороне Света, хотя не так…он был на своей стороне, стороне своей любви…
Даже завидно, что такой человек столько лет хранил трепетную память о той, которая выбрала не его, а Джеймса Поттера…
Поттер…
Нет! Нельзя! Не самое лучшее время! Не сейчас!
Не смогу…
Смахиваю с лица непослушную прядь, оглядываюсь по сторонам и стираю заклинанием кровь с ботинок, и одежды…
Простите, профессор Снегг. Простите за всё – за грубые слова, за то, что воровала у вас ингредиенты, за то что посмела поднять на вас палочку…за то, что верила вам и в вас когда-то…И за то, что как и большинство из «стада баранов» поверила, что вы убийца…
Простите…
И будьте счастливы, где бы вы не были.
А я…
Я опять бегу…
Нужно собрать последние силы на трансгрессию, но их нет…
Придется по старинке – на автобусе.
А жаль…так хотелось сбежать от самой себя…

***

Да! Теперь пришло время разобраться в самой себе! Посмотреть на свое отражение в окне отъезжающего автобуса, перебежать дорогу и спрятаться в тени дерева.
Присесть, расслабить ноющие тупой болью мышцы, и признаться самой себе…
Признаться в том, что люблю…
Люблю лучшего друга…
Люблю названного брата…
Совсем не сестринской любовью…
Когда всё началось?
Не знаю…
Не помню…
Не могу сказать точно…
Смешно.
Может это случилось во время нашего полета на Клювокрыле, когда я, так страшившаяся высоты, крепко прижималась к такому уверенному в себе Гарри…
Может это случилось на четвертом курсе, когда все отвернулись от моего друга, а я осталась…осталась с ним, для помощи, для поддержки…когда я впервые в жизни видела, как тает вся его решимость перед встречей с драконом…
Может это случилось в тот вечер, когда Рон подарил свой первый поцелуй Лаванде, а Гарри оказался рядом и поддержал меня, и мою нелепую веру в возможную любовь…
А может…
Этих моментов было так много, что сразу и не скажешь, какой был первым…
Но, зато, я знаю какой был последним…
Когда Рон ушел из палатки во тьму ночи, оставив нас одних, мы не знали что делать и о чем говорить…
Не считая случая на четвертом курсе, это был первый раз, когда наше трио стало дуэтом в тяжелое время.
Тишина нагнетала обстановку пару дней.
А потом мы говорили…
О школе…
О войне…
О друзьях…
О нас…
Гарри постоянно говорил о том, насколько мы схожи – оба выросли в мире маглов, оба чужие в мире магии, но хотим найти здесь своё место, оба понимает друг друга почти без слов…и оба влюблены в рыжеволосых .
После этих слов в моей душе что-то резко натянулось и лопнуло…
Хотелось плакать…
Но я не имела права! Я сама создала эту реальность, сама придумала свои чувства к Рону, сама не принимала любовь к Гарри…
И теперь нужно идти до конца…
Я больше не бегу…
Дальше некуда…
Я у дома родителей, я верну им память и будь, что будет!
Все думают, что я сбежала из-за страха… из-за страха перед неизвестностью, которым живут все люди в первый день после дня Победы…
Но…нет…
Я сбежала от себя…от своего страха видеть каждый день того, кого люблю…
Люблю настоящей, не придуманной любовью…
Я сбежала от Гарри…
И самой себя…
Горько…

***

Слушая причитания родителей о том, что могло бы со мной случиться на войне, я лишь грустно посмеиваюсь.
Не сразу, конечно…
Где-то через месяц…Когда закончились слезы, а на их место пришла апатия.
Это вначале было тяжело, больно…
А сейчас, три месяца спустя…
Не осталось ничего…
Кроме какой-то хрупкой надежды, что всё может быть иначе…что я буду с НИМ…
Но этой надежде не суждено сбыться.
Я сорвалась лишь однажды…
В День Рождения Гарри.
Ревела, кусала губы в кровь, царапала лицо, выдирала волосы и запивала своё состояние крепчайшим бурбоном из папиной коллекции.
Сонные чары – великолепная выдумка волшебников. Пара взмахов палочкой и родители, вместо того, чтобы видеть свою дочь с растоптанными надеждами, наслаждались красочными снами.
Повезло им…
Хмыкнула.
Мои сны похожи один на другой – потоки багряной крови, бледные лица погибших друзей и знакомых, и яркие зеленые глаза Гарри.
Глаза, которые я, ну никак, не ожидала увидеть этой августовской ночью…
А ведь просто спустилась на кухню за чаем и услышала хлопок трансгрессии.
Он был небрит, сильно исхудал, но его глаза светились той же энергией, той же силой, что и всегда.
- Ты жива. – Выдохнул с облегчением.
- Что мы сделали в конце третьего курса?! – Палочка направлена прямо в сердце. Эта война научила меня многому, а я всегда была примерной ученицей.
- Использовали Маховик времени и спасли Сириуса. – Кивнул и едва заметно улыбнулся. – Поговорим?
- Не в доме. – Отстранено отвечаю и веду его на задний двор к небольшой скамеечке под раскидистой грушей.
Он не знает как начать, лишь с каким-то непонятным интересом рассматривает моё лицо.
- Как нашел? – Никаких эмоций, сплошной исследовательский интерес.
- Ты пользовалась палочкой, - склонил голову на бок и улыбнулся, - на мой День Рождения. Кингсли хотел…
Он что-то рассказывает о моих поисках, но я не слышу.
Дура! Ведь знала же, что нельзя пользоваться своей палочкой…какая дура! Видимо привыкла к ней за семь лет…
Гарри что-то говорит о Хогвартсе, о реставрации, о судах в Визенгамоте…
А я…
Я хочу убежать…
Но я не могу…
Мне больше некуда бежать, дом родителей в Австралии – моё последнее пристанище.
А, если я не могу убежать, то придется…
- Я думаю тебе нужно уйти. – Никаких эмоций, только набор слов.
- Почему? – Искреннее удивление, словно он не Герой Войны, а одиннадцатилетний мальчик, не понимающий отчего же Запретный лес является запретным.
- Так нужно. – Глубокий вдох.
- Кому? – В голосе не понятная мне тревога.
- Мне. – Взгляд глаза в глаза, но я знаю, что проиграю этот бой.
Пока сидит в моей душе эта хрупкая надежда, я не буду победительницей.
- Нет! Не уйду! – Яростно помотал головой. Очки нелепо съехали.
- Зачем ты здесь ? – Устало произношу и встаю со скамейки. Боюсь находиться рядом слишком долго.
- Я пришел за тобой. – В его глазах примесь непонимания с чем-то…не знаю…при свете луны сразу не поймешь.
- Зачем? – Сухо. Повторяюсь, но сама не знаю, что хочу услышать, хотя…
Не стоит об этом…
-Не могу без тебя. – Выдыхает тяжело и смотрит мне в глаза. Прямо, открыто, сметая все барьеры и снимая маски.
- Почему? – В моем голосе дрожь.
- Люблю. – Тихо выдыхает. – Понял, когда ты ушла…
И я вижу…вижу в его глазах…
Надежду…
Такую же надежду, что теплится в моей душе.
- Джинни? – Выдавливаю из себя, не смея отдаться чувствам и забыть про остальной мир.
- Всё оказалось пустым, не настоящим. – Странно, но я ожидала услышать в его голосе боль, горечь…но он спокоен и уверен, Поттер знал за чем пришел…
- Ты только не беги. – Поднимается со скамейки и подходит вплотную. – Я устал догонять.
В его словах тревога, мольба, страх и хрупкая надежда.
Делаю шаг вперед и прижимаюсь к Гарри, руки сами собой обвивают его талию, и я чувствую, как он похудел…
Он мягко прижимает меня к себе и целует в макушку.
- Больше не убегу. – Шепчу я и позволяю себе расплакаться.
Маленькая хрупкая надежда в душе расцветает новым цветом…
Цветом любви…