Глава 1Мало кто, кроме обитателей общежития «Слизерина», знал, что в подземельях все же есть окна. Возможно, конечно, что они были ненастоящие, а на манер потолка в Большом Зале – проекция того, что далеко наверху. Проверить этого никто не мог, потому что в «Слизерине» не учились гриффиндорцы – это такие отчаянные головы, которые, возможно, и рискнули бы переломом шеи и прочих конечностей, но попытались бы вскарабкаться так высоко каким-нибудь дурным способом. Но в колледже Салазара таких неизменно не оказывалось. А вот окна все-таки были. В каждой спальне и, главное – в общей гостиной. О последнем и пойдет речь.
Вид из него был, конечно, не ахти – а что вы хотели от продолговатой застекленной фиговины в наклон примерно под сорок пять градусов в углу высоко под потолком? По этой же причине никто не мог из него высунуться, и все, чем довольствовались дети – кусок синего (пасмурного или звездного, но нашей истории это не касается) неба над головой и полоска рассеянного света. Некоторые, особенно старшекурсники «Слизерина», впрочем, знали, что окно выходит на маленький закуток между восточной башней и стеной, где-то за теплицами. Пару раз, в приступе безделья и бестолкового познавательного интереса, они даже устраивали эксперименты, пытаясь определить его точное местонахождение. Но остающимся в гостиной никогда не удавалось разглядеть снизу тех, кто околачивался наверху. Из этого в итоге сделали вывод, что место окна засекречено.
Однако это оказалось абсолютно неверно. Место у окна было. И обнаружил его на свою, ммм, голову ни кто иной, как отважный (и жутко наглый, в этой точке зрения слизеринцы после происшествия укрепились, как никогда) Гарри Поттер.
Прямо под окном в уголке стоял диванчик. По задумке, вид сверху должен был сдерживать тех, кто там иногда уединялся, но в день, о котором пойдет рассказ, вокруг диванчика, подтащив пуфики и кресла, в углу гостиной собрались частично пятый и шестой курсы.
В тот послеобеденный час они были заняты сразу несколькими важными делами. Прежде всего, они, конечно, делали уроки. Кроме того, зевали, болтали и критиковали дурацкие меры предосторожности, придуманные почтенным директором. Старший курс делился прошлогодним опытом с теми, кому только предстояли СОВы. В общем, обычные скучноватые посиделки семейственного типа для колледжа, имеющего самую бандитскую репутацию в школе.
Драко Малфой перелистывал все тома «Стандартной книги заклинаний», принесенные разными товарищами, в надежде отыскать среди них какое-нибудь подходящее починительное; с тех пор, как он подрядился на столярные работы в Комнате необходимости, он уже дважды занозил руки. Винсент Кребб делил диван с белокурой пятикурсницей, сестрой Нотта, удачно сочетая познавательный и личный интерес над ее тетрадью по трансфигирации. На другой стороне дивана разместилась Миллисента Булстроуд, углубившаяся в письмо из дома, где бабушка обещала ей к Рождеству кучу невиданных доселе подарков на трех страницах, исписанных сплошь тонкими намеками. Грегори Гойл жевал жвачку и дремал; как он при этом не подавился – загадка. Пенси Паркинсон склонилась над низким столиком, строча эссе по заклинаниям и периодически борясь за место на этом самом столике с теми, кто тоже работал над домашними заданиями. Никто не оставался без дела.
Вдруг свет из окна наверху чем-то закрылся – и не тучей. Более того, отдаленный шорох свидетельствовал, что над их засекреченным окном явно кто-то есть!
Это заслуживало того, чтоб отвлечься, и всегда бывшие в курсе всего студенты «Слизерина» подняли головы. Так и остались.
Ибо взорам их предстал Гарри Поттер собственной персоной. Причем выглядел он таинственно, так, словно хотел провернуть какое-то дело от всех в секрете, и вел себя соответственно – озирался и ежесекундно оглядывался назад.
Затаив дыхание, слизеринцы наблюдали за давним соперником. В каждом поднималась буря чувств и догадок. Вот он, кажется, удостоверился, что никто за ним не наблюдает. Гарри стоял прямо над окном, лицо у него было напряженное, руки как будто дрожали от нетерпения…
Гарри потянул свою робу, и лишь на секунду сердца наблюдающих за ним слизеринцев зажглись любопытством: что он оттуда достанет – ключ от слизеринских сокровищ, гад такой лохматый, или же некий магический предмет особой силы, который ему, знаменитости доморощенной, конечно, не по зубам? А затем все произошло очень быстро.
Поттер задрал робу, одним движением спустил штаны и трусы…
Первой отошла от шока Миллисента и отвернулась, закрыв лицо ладонями.
-Да он же… - воскликнул Малфой, к которому первому вернулся дар речи – не зря-таки он был старостой. Но Кребб и мисс Нотт, к которым был обращен его возглас, так же и сидели с открытыми ртами, пялясь вверх.
Звук льющейся жидкости, хотя и очень приглушенный, окончательно разрешил все сомнения.
-Это что же, - Пенси отлично держали ноги, судя по тому, что она резко поднялась со своего места, даже не опрокинув столик, и подскочила прямо к дивану. Ее голова все время была задрана; наверное, так она хотела убедиться, что действительно видит то, что видит. – Этот… на нас гадит?!!!
Трех секунд совещания хватило, чтоб окончательно постановить – оставить дело просто так недопустимо ни с какой точки зрения. Блаженное выражение лица врага, сделавшего свое черное дело, только усугубило всеобщее возмущение и жажду крови. Он и уйти от окна еще не успел, а слизеринцы уже составили план.
-У них сейчас гербология, у гриффиндорцев, - не поленилась вспомнить Пенси.
-Это скверно, - прорезался Гойл, - гербологичка не даст ему врезать, как следует.
-Ты, Пенси, иди к Снейпу и пожалуйся. Кто-нибудь, пойдите с ней и подтвердите, - распорядился Малфой. - А я прямо к Поттеру, по горячим следам.
Забини и Булстроут, как самые спокойные, составили ему компанию. Остальные, чтоб не дразнить свои кулаки, пошли с Пенси радовать декана.
По пути в теплицы группа захвата постановила, что самый лучший повод вызвать Поттера с урока – рассказать всем правду.
-Он же, в самом деле, не на нас, ну, того… Мы просто видели в окно и поддерживаем дисциплину, - обосновал Забини, которому, как и всем, не хотелось урона чести родного колледжа.
Драко отчетливо постучал в дверь теплицы, за которой сразу же стало тихо, толкнул ее, и слизеринцы проследовали внутрь.
Они пользовались стопроцентным вниманием и профессора Спраут, и гриффиндорцев-хуффульпуффцев. Буквально на всех лицах было написано дружелюбное: «Чего приперлись?». Некоторых, вроде мудрых МакМиллана и Гренжер, логично мучили нехорошие предчувствия.
Но что окончательно взбодрило мстителей, так это Поттер, не проявляющий ни малейших признаков раскаяния!
-Профессор, - заговорил Малфой, - мы должны отвести Поттера к профессору Снейпу. Он наказан.
В том, что так будет, Драко не сомневался, и потому получилось у него достаточно уверенно.
Поттеровские друзья и приятели начали недоуменно переглядываться.
-За что? – возмутился свеженаказанный.
-За то, что метишь территорию в непредусмотренных для этого местах и оскверняешь стены замка своей уриной, - не растерялся Блез Забини. Все трое карателей, привычных к подобным завихрениям в речи Блеза, при этом сделали морды кирпичом.
-Да, так вышло, что Поттер сходил в туалет в непосредственной близости от окон нашей гостиной, - выложила Миллисента и от себя добавила: - Профессор Снейп тоже все видел, так что отпираться бесполезно.
На Гарри начали поглядывать косо. А по нему, конечно, сразу все-все было видно. Вначале лицо его стало растерянным, ну, полностью обескураженным. На секунду мелькнул испуг. И, наконец, физиономия знаменитости приняла воинственно-оборонительное выражение.
-Боюсь, это моя вина, - вздохнула профессор Спраут, заставив присутствующих обратить недоуменные взгляды на нее. – Сегодня здесь сломался унитаз – я еще никого не вызывала…
-Ну не все же кусты метят! – возмутился Малфой и, повернувшись к широкой аудитории, сурово вопросил: - Или все?
Ученики растерялись. Некоторые начали отчаянно мотать головами. Глаза других, например Гренжер, грозили испепелить его на месте.
-А ты, Малфой, гонор-то сбавь, - проворчал Джастин Финч-Флетчи. – Встал в позу, как будто сам в туалет никогда не ходишь!
-Что за грубости! Ну-ка, прекратите! – взяла себя в руки профессор Спраут. – Впервые такое, с тех пор как я здесь работаю. Ладно, мистер Поттер, Вас ждут.
-А он по-большому или по-маленькому? – счел нужным уточнить МакМиллан, и пояснил, покраснев, как рак. - Ну, это же существенная разница?
Поттер рванул к выходу, решив, что спектакль лучше сократить. Миллисенту он пропустил вперед.
-А вы чего так разозлились? – спросил напоследок у слизеринцев Дин Томас.
-Не могут простить разочарования. Они надеялись, это будет девчонка, - философски заметил Уизли.
-Что за безобразие! – возмутилась сконфуженная профессор Спраут, и это последнее, что услышали слизеринцы, закрывая за собой дверь.
Скрывшись из поля наблюдения преподавателя, Малфой и Забини не выдержали. Их глаза, как по команде, крепко зажмурились, колени стали подгибаться, челюсти затряслись, и на лицах появился редкой амплитуды нервный тик.
Гарри не на шутку испугался, хотя трусом вовсе не был. Он представил, что вот сейчас весь «Слизерин» трясется от ярости в таком вот эпилептическом припадке.
-Идем, - потребовала Миллисента и, предоставив товарищам уссыкаться от беззвучного смеха, катаясь спинами по стенам теплицы, решительно потянула Поттера за шкирку. Конечно, он не сопротивлялся, поэтому она вскоре отпустила его. Гарри последовал за ней, прекрасно понимая, что бегство бесполезно, и от все души ругая «Слизерин», который, конечно же, был причиной всех его несчастий с раннего детства (включая в тот момент и рождение Дадли), и вот теперь еще разместил свое окно в самом неподходящем месте.
Когда они повернули за угол, слизеринскую голову посетила идея.
-Слушай, бесстыдник, - сказала она, останавливаясь напротив и уперев руки в бока. Гарри заставил себя поднять глаза. – Я, между прочим, девушка приличная!
На это Поттер ничего не возразил.
-Разве можно так… ну, хозяйство свое выставлять? А?
Гарри почувствовал, как краска стыда заливает его от макушки до пят. Этого аспекта только не хватало, он же просто пописать хотел! А Миллисента, видя такую его реакцию, воодушевилась и продолжала, схватившись за сердце и сделав голос еще более строгим.
-Я как увидела, аж плохо стало. Не знаю, к чему ты там… дома привык, а у нас тут не Мугляндия. Мы такое только после свадьбы видим. Сечешь?
Гарри похолодел. Миллисента угрюмо сверлила его глазами. Хвала Мерлину, хоть заигрывать не пыталась. Гарри еще раз оценил ее впечатляющие габариты и формы. «Прощай, Джинни», - пронеслось в его бедовой головушке. Гарри кивнул.
-Дорогой, - усмехнулась слизеринка, - я, между прочим, в гостиной была не одна. Пенси, Мелиса… - начала она загибать пальцы.
-Но я же не могу на всех жениться! – возопил Гарри. С Хагридовского частокола вспорхнула пара перепуганных голубей.
Миллисента внимательно поглядела на него. Парень явно воспринимал все серьезно и находился на пределе. В ее душе зашевелилось сочувствие. «Все-таки, какие простые эти мальчишки!».
-Жениться? – ехидно переспросила она. – Не волнуйся, у всех нас есть женихи. И они, кстати, все вызовут тебя на дуэль, когда узнают. Ну, те, которые школу закончили.
На этот раз Гарри едва не хлопнулся в обморок. И не от страха драться с полудюжиной взрослых колдунов, хотя и это тоже не самая радужная перспектива для выходных после тяжелых трудов на ниве учебы. Просто Миллисента, сама того не подозревая, наступила на его больную мозоль. А именно – всеобщая известность и неизменный, причем недавно чересчур возросший интерес к персоне Мальчика – Который – Выжил.
Перед его внутренним взором замелькали газетные заголовки: «ИСТИННОЕ ЛИЦО Гарри Поттера. Репортаж из закоулка», «Извращенец в школе магии…», «Хорошо быть кисою, хорошо – собакою…», «Гарри Поттер недавно апробировал новый способ борьбы с Тем – Кого – Нельзя – Называть, обратив специфическую агрессию на ни в чем не повинный колледж», и самый веселый от заботливой Вриттер: «Неужели наш дорогой Гарри, наша надежда и спасение, нездоров? Даже магглы умеют лечить недержание…».
-Эй, ты чего? – Миллисента хлопнула его по спине, и этого оказалось достаточно, чтоб вернуть Гарри из пессимистичного будущего в не менее проблематичную реальность.
…-Только не в мой кабинет, - предупреждающе фыркнул Снейп при виде открывшего дверь Гарри. – К директору, он согласился рискнуть, имея дело с твоей нетерпеливой особой на своей территории, Поттер.
И наказаний наш герой, конечно, получил на всю катушку – две недели взысканий в больничном крыле. «Поближе к уткам, для надежности», - так обосновал выбор места профессор Снейп.
Но Дамблдор был слишком мощной крышей, чтобы позволить делу просочиться наружу, в смысле, за пределы «Хогвартса», а репутация Гарри – слишком давней, чтоб в такие смутные времена его перестали уважать товарищи. «Подумаешь, что тут такого, со всяким может случиться. Ну, надо ж так неудачно попасться слизеринцам», - рассуждали люди. И дуэли ни одной не состоялось, потому что про женихов Миллисента, конечно, по слизеринской вредности приврала. Новый старый профессор Слагхорн, конечно, отозвал его на пару слов после урока и предложил чудодейственное средство, которое Гарри взял, чтоб отвязаться. Профессор Трелони не преминула пройтись по этому поводу, предсказав ему парочку подобных инцидентов на каждые две недели вперед до конца жизни, но Гарри уже научился ее игнорировать. И с Миллисентой Булстроут он с тех пор почему-то всегда здоровался.
А слизеринцы узнали точно, где именно искать свое окно!
Все это совершенно несущественно для сюжета шестой книги, поэтому тетя Роулинг не посчитала нужным включать в нее этот двусмысленный эпизод.
