Мама Гарри Начинало светать. В воздухе веяло напряженностью. Около руин наполовину разрушенного замка стояли люди, дети, студенты школы, лежали окровавленные тела — павшие жертвы в битве за Хогвартс. Некоторые плакали, некоторые пытались взять себя в руки, некоторые выглядели потрёпанными, но в их глазах была сила и отвага. Но абсолютно на всех лицах можно было прочитать скорбь и ужасную усталость.
К ним приближались другие люди. Пожиратели Смерти во главе с Волдемортом. Рядом с ним шел Хагрид, неся на руках бездыханное тело семнадцатилетнего мальчика. Внезапный дикий крик рыжеволосой девушки прорезал тишину. Джинни Уизли чуть было не упала на землю от отчаяния, но её удержал отец. Всё было кончено. Они проиграли эту войну, потеряли своего героя.
Все были сломлены увиденным. Гермиона, по щекам которой струились слёзы, Рон, обнимавший её за плечи. Джордж, только что потерявший брата, не чувствуя ног, сел на ступень лестницы. Он смотрел куда-то в сторону Запретного леса невидящим взглядом. Джинни, которая теперь рыдала навзрыд, сидя на корточках и спрятав лицо в ладони. Артур Уизли, который обнимал дочь, сам едва сдерживал слезы. Его жена, Молли, узнав мальчика на руках Хагрида, не раздумывая, ринулась вперёд.
Она бежала так быстро, как могла, почти не соображая. К мальчику, которого все приветствовали, как героя, когда он ещё и ходить на двух ногах не мог. К мальчику, которого она любила, как своего собственного сына.
Хагрид, увидев Молли, аккуратно опустил тело Гарри на землю и выпрямился, вытирая слёзы рукавом.
Когда Молли достигла их, она опустилась на землю перед Гарри и, дрожа всем телом, обняла его. Её руки похолодели от осознания того, что она держит в своих руках мёртвое тело мальчика, взросление которого наблюдала своими собственными глазами.
Гарри рос очень медленно. Рон был его возраста и прибавлял в росте каждый год. Гарри же в шестнадцать лет легко мог сойти за четырнадцатилетнего. Да даже Джинни в тринадцать весила больше, чем он сейчас. Он так и остался хрупким мальчиком в очках. Хрупким, но таким храбрым и самоотверженным.
Держа в своих руках хрупкое тело Гарри, Молли чувствовала, как разбивается её сердце. В течение одной душераздирающей секунды она была уверена, что он мёртв.
А потом его ресницы дрогнули. Он поднял веки. Очень медленно и не до конца, но поднял. Его изумрудные глаза, при взгляде в которые прерывалось дыхание, были ярче, чем когда-либо. Взгляд же был расфокусированный и затуманенный.
Гарри медленно моргнул. Он чуть повернул голову и попытался сфокусировать взгляд на женщине, обнимавшей его, но, похоже, он ничего не видел. Может, это было из-за того, что он был без очков, а может и потому, что его органы, включая зрение начинали отказывать. О последнем варианте Молли предпочитала не думать.
— Мама? — прошептал он, и кровь брызнула из его рта вместе с этим словом.
Молли от неожиданности уронила свою палочку, но спустя несколько секунд взяла себя в руки и осторожно обняла мальчика, пытаясь растянуть последние секунды настолько, насколько могла.
Это было невозможно, что Гарри до сих пор жив, не говоря уже о способности говорить. Люди не выживают после смертельного заклинания, и Молли до этого момента была безоговорочно уверена в этом. Но Гарри открыл глаза. Сказал слово. Насколько же велика была магия, заключенная в этого мальчика его родителями? Это было удивительно.
— Мама? — с выдохом повторил он, выглядя совершенно разбитым и запутанным.
— Да, дорогой, это я, — ответила она, с нежной улыбкой убирая волосы с его лица.
Это было поистине ужасным поступком, и Молли это понимала, но, Мерлин, если это утешит его в эту секунду, она никогда не пожалеет об этом.
— Мама, — повторил Гарри и вздохнул. — Ты моя мама.
И он улыбнулся. Слабо, но так ослепительно и счастливо. По щекам Молли заструились слёзы, она быстро вытерла их ладонью.
— У меня есть мама.
Молли улыбнулась и срывающимся из-за слёз голосом сказала:
— Конечно, я у тебя есть, Гарри. Я всегда была рядом с тобой. Я горжусь тобой, дорогой.
— Моя мама... Моя мама... — сияя, повторял мальчик самому себе. Он выглядел таким счастливым, словно обрёл то, что искал всю свою жизнь. Так всё и было. Каким бы смелым для всех он не выглядел, внутри это был потерянный мальчишка, живший в чулане под лестницей и страдающий от одиночества, от тоски по родителям.
Молли осторожно прижала голову Гарри к своей груди и начала покачивать, словно убаюкивала.
В эту самую секунду Гарри и был тем маленьким одиннадцатилетним мальчиком, которому Молли однажды помогла пройти на платформу девять и три четверти. Он такой смелый, но ведь каждому человеку нужны те, кто поддержит его — родители, конечно. И с той самой минуты, когда Молли поняла, что Гарри стал неотъемлемой частью жизни семьи Уизли, она дала себе обещание, что заменит этому мальчику мать. В итоге всё так и обернулось.
— Мам... — подал он голос. Было видно, что ему уже с трудом удаётся говорить. — Я так устал.
Слёзы Молли скатывались по её щекам и падали на одежду. Она еле сдерживалась от того, чтобы не зарыдать в голос, ей было ужасно тяжело, она чувствовала, как сердце сжимается в груди, и это было невыносимо. Молли теряла частичку своей души, мальчика, которого считала родным.
— Ты можешь поспать, милый. У тебя был трудный день, — мягко сказала она ему. — Поспи.
Гарри снова улыбнулся, но его улыбка была значительно слабее предыдущей. Он устало положил голову на плечо Молли и, издав измученный вздох, затих.
Прижимая мальчика к себе, Молли громко рыдала. Рыдала страшно, навзрыд, как никогда прежде. Никто из толпы не решался подать голос. Все затихли вместе с Гарри. Несмотря на всё, Гарри не был Мальчиком-Который-Выжил или Спасителем волшебного мира. Он всегда был мальчиком, ждущим свою маму в чулане под лестницей.
Молли застыла в удивлении, когда перед ней сформировался призрачный дух. Дух молодой девушки с длинными волосами, теплой улыбкой и глазами, которые Молли всегда узнает.
Лили Поттер, настоящая мать Гарри, печально улыбнулась Молли и подалась вперёд, протягивая руки к сыну... И словно вырвала из тела Гарри его призрачного духа, мирно спящего на её руках. Призрачный мальчик был гораздо моложе того, что Молли прижимала к себе. Дух Гарри прижался к Лили, но признаков пробуждения не было. Его настоящая мать держала его осторожно, словно боясь разбудить, и улыбалась, глядя на мальчика. А потом посмотрела на Молли.
— Спасибо, — сказала она, каким-то невиданным образом передав этим словом всё, что оно только могло значить.
Лили повернулась, чтобы уйти, но прежде чем исчезнуть, она оглянулась назад на Молли, обнимающую её мёртвого сына.
— Я думаю, ты должна знать. Он понимал, что это была ты.
