Глава 1
В пригороде, недалеко от магловского Лондона, конец июля выдался солнечным и в меру жарким.
Прохладный вечер уже вступал в свои права, постепенно обволакивая город своими объятиями.
Гермиона Грейнджер лежала на заднем дворе своего дома, на ее любимом одеяле, глядя на бесконечные созвездия. Рядом с ней лежала старая, потертая, но такая любимая ею книга "Гордость и предубеждение".
Девушка отложила её, как только в небе засияли первые появившиеся звезды.
Она любила смотреть на вечернее небо. Ей казалось, что все звезды - это души, которые присматривают с неба за своими родными и близкими. Было в этом что-то такое, волшебное что ли.
Гермиона была уверена: чтобы попасть в волшебство, не обязательно быть магом и учиться в Хогвартсе.
Мир простых людей тоже таил в себе немало магии. Для неё это было предвкушение Рождества, вся эта праздничная суета, запах новой книги и чай с корицей.
Это и было ощущением чего-то необъяснимо красивого, счастливого.
- Гермиона? - из дома послышался голос её матери.
Она собиралась ответить, но её опередил папа.
- Она читает во дворе, дорогая.
- Снова? Но она не может читать в темноте.
Гермиона даже на расстоянии чувствовала улыбку на папином лице и представляла вытирающую вымытые тарелки маму.
- Я думаю, она просто зачиталась и уснула. Давай оставим её там, погода отличная и свежий воздух пойдёт Гермионе только на пользу.
Девушка услышала скрип лестницы, который означал, что родители поднялись к себе в спальню.
Она улыбнулась, переворачивая на живот. Ее каштановые, средней длины волосы заструились по спине, волнистыми прядями щекоча неприкрытые плечи. Девушка взяла в руки книгу, но не сумев ничего разглядеть отложила её прочь и вновь перевернулась на спину.
По небу внезапно пронеслась яркая вспышка света, заставив девушку ахнуть. Падающая звезда. Но она не может быть настолько большой! Конечно, это просто метеор. Гермиона улыбнулась и закрыла глаза. Еще одна вспышка света снова пересекла небесную гладь и так же стремительно исчезла.
Следующий луч пронёсся в направлении дома девушки. На этот раз не было никакого красного свечения.
Свет был зелёным.
Гермиона резко села, широко распахнув глаза и увидела, что вспышка летит прямо в спальню родителей. Крик её отца заставил девушку прижать дрожащие руки ко рту и всхлипнуть.
Она услышала еще один крик, но на этот раз своей матери.
- Нет...
Гермиона вскочила на ноги, выхватив из под одеяла разумно захваченную с собой палочку.
Крики её родителей до сих пор стояли в ушах, вот вот норовя вылиться в истерику. Решительно сжав палочку, девушка с ненавистью бросила взгляд на череп, из которого выползала чертова змея, извиваясь и чертя в небе свой след из серого дыма.
Но прежде, чем Гермиона успела двинуться, кто-то зажал ей рот и проволок в другую от дома сторону.
Крики упивающихся Пожирателей заволокли сознание девушки, словно погружая в транс. Она с трудом могла думать, но одно знала точно: её тянут прочь от возможно ещё живых родителей. Гермиона изо всех сил принялась вырываться, но стальная хватка не давала возможности даже взглянуть на того, кто ее тащил.
Она попыталась закричать, но с закрытым ртом это получалось откровенно плохо. Её крик напоминал неразборчивое мычание, от которого девушке стало ещё хуже. Она - беспомощная, в руках неизвестного ей человека, который куда-то её тащил.
- Где она? Где девчонка?!
Голос Люциуса Малфоя донесся до слуха Гермионы. Она почти ничего не соображала, но остатками здравого смысла пыталась держаться в сознании. Голос Люциуса вновь раздался поблизости. Девушка застыла.
- Ищите! - в ярости кричал Люциус. - Мы не можем уйти, пока не убьем её!
Гермиона, еле сдерживая себя, чтобы не отключиться, почувствовала, что хватка немного ослабла.
- Отпусти меня! Я должна попасть к своим родителям!
Ее голос был приглушенным, но фраза была слышна чётко и ясно.
- Грейнджер, их больше нет.
- Нет... - прошептала девушка, чувствуя, как рука исчезла с лица. Хотелось закричать на весь мир, чтобы боль, сжимавшая сердце, хоть немного ослабла. Но вместо этого она лишь продолжала, глотая слёзы, отрывисто шептать. - Этого не может быть...
- Я видел их. Они мертвы.
Руки, сжимавшие её запястья, внезапно исчезли. Девушка неверящим взглядом продолжала смотреть на окно своих родителей, где все ещё горел включенный свет.
Из дома стали выходить Пожиратели в поисках Гермионы.
- У нас мало времени. Держись крепче.
Неизвестный схватил её за руку и девушка почувствовала неприятное ощущение тошноты. Через пару секунд все прекратилось и она рухнула на мягкую траву, все ещё влажную от утреннего тумана. Гермиона даже не двинулась. Ей было до такой степени все равно на происходящее, что в груди болезненно заныло.
Девушка продолжала лежать, не открывая глаз. Она жалела, что не погибла там, вместе с родителями.
Свежий вечерний ветер дунул в лицо, отчего Гермиона сильнее зажмурилась. Она ненавидела его за то, что он так спокойно дует в то время, как ей больно даже дышать.
Ей не хотелось верить в то, что произошло. Этого просто не может быть. Глаза нещадно пекло от слез, а руки болели от сильних тисков.
- Ты жива?
Все тот же голос. Отчего-то он начинал раздражать.
Гермиона ощутила лёгкое, почти невесомое прикосновение к своему запястью. Он проверял пульс. Девушка с сожалением отметила, что он всё ещё бьётся, глухо отдаваясь в висках.
Она по-прежнему не открывала глаз, надеясь, что это все просто нереально, что скоро пройдет. Но нет. Не проходило.
- Мне очень жаль..
Тихий, с нотками горечи голос резанул по ушам и вывел девушку из оцепенения. Он был до жути знаком, но узнать, кому этот голос принадлежит Гермиона была не в силах из-за охватившего её ужаса и громкого стука в ушах собственного сердца. Пытаться думать было бессмысленно, достаточно открыть глаза и встретиться с взглядом цвета расплавленного серебра, волшебно светящегося в темноте.
Ее голова опустилась обратно на землю и она потеряла сознание.
***
Начало учёбы в Хогвартсе в этот раз ничуть не обрадовало Гермиону. Ей было безразлично абсолютно все.
Раньше девушку всегда поражало, как еда волшебным образом появлялась на тарелках, теперь она даже не обратила на это внимания.
После того дня любые нападения Пожирателей воспринимались Гермионой болезненней обычного.
Они убивали, разрушали, держали в страхе весь магический Лондон.
Девушка и сама-то спаслась только благодаря тому незнакомцу с серебряными глазами, который в тот роковой вечер перенес её к Норе. Гермиона была слишком подавлена, чтобы задумываться над тем, кто это был, ведь из всех мест он аппарировал именно к дому Уизли, значит он знал.
Все члены Ордена пытались выследить Пожирателей смерти и Волан-де-Морта яростней, чем раньше.
Девушка была полностью поглощена горем, она провела оставшиеся несколько дней до начала учёбы в комнате, закрывшись от всех. Ее друзья пытались поговорить с ней, что порядком выводило из себя. Гермионе было тяжело, и они пытались ей помочь - девушка это понимала, но ежедневные расспросы только больше вгоняли её в депрессию.
Она ответила лишь на единственный вопрос Гарри:
-Да, это были Пожиратели смерти.
Потом просто закрыла дверь и отказывалась говорить с кем-либо. Она лишь повторяла уже въевшиеся в мозг фразы, чтобы её просто оставили в покое:
"Нет, Рон, я в порядке."
"Его глаза были серебряными."
"Извините, Молли, я не приду на ужин сегодня вечером."
"Гарри, пожалуйста. Мне нужно побыть в одиночестве."
"ПРОСТО УЙДИ, ДЖИННИ!"
Ее друзья знали: она переживает трудное время, и, наконец, решили дать ей расстояние, в котором она нуждалась. Она понимала, что это для её блага и они не бросили её, за что девушка была им благодарна.
Гермиона была точно не самый дружественный или счастливый человек этим летом, но ведь её родители были убиты и ей нужно было время, чтобы принять это и немного успокоиться. Но больше всего раздражали расспросы о её спасителе с глазами цвета серебра.
Кошмары преследовали ее каждую ночь, воспроизводя события той ужасной ночи и каждый раз в конце она видела перед собой те серебряные глаза, которые смотрели с сочувствием. Иногда Гермионе даже казалось, что за завтраком в большом зале, или на уроках, они наблюдают за ней.
Сейчас девушку не заботила даже должность старосты, о которой она всегда мечтала.
МакГонагалл сочувствовала Гермионе и понимала, что ей сейчас очень тяжело, поэтому не нагружала в полной мере, давая девушке возможность понемногу приходить в себя.
Старостой Гермиону все же назначили. Она и голова мальчиков, чье имя девушка не удосужилась узнать, получили отдельную комнату с гостиной и двумя спальными.
За ужином Гермиона ничего не ела: просто не хотелось, поэтому она решила осмотреться в новой комнате раньше своего напарника. Она тихо вышла из большого зала, чувствуя, как многие студенты наблюдают за ней, вызывая неприятный зуд под ногтями. Вероятно, Пророк уже раструбил о происшествии с её родителями и остальные события.
Гермиона вытащила письмо с наставлениями и карту, ведущую к башне старост.
Она нашла ее на шестом этаже, в конце коридора, который почти никем не использовался и наверняка был забыт всеми существами этого замка. Она шла по неосвещенной тропинке, пока не добралась до портрета, выглядевшего совершенно непривычно, и даже как-то абсурдно: лев отдыхает под деревом со змеей, свернувшейся вокруг веток.
Слизеринец. Её напарник - слизеринец.
Гермиона посмотрела в письмо и произнесла пароль.
- Марблементо.
Лев поднялся на увесистые лапы, громко зарычав, в то время как змея зашипела, явно не обрадовавшись гостье.
Портрет отъехал в сторону и Гермиона вошла в её новый дом.
