Беспокойная ночь. Сквозь прозрачные шторы в маленькую комнатку слабо пробивался лунный свет, освещая её скудное убранство. На деревянном шкафу, во многих местах с которого облупилась краска, находились залежи ветхих книг, выдернутые страницы неаккуратно торчали из них. На небольшом столе лежали беспорядочно набросанные свитки пергамента и перья. На полу, свернувшись клубком, мерно посапывал большой пушистый кот. А на кровати, стоявшей у стенки напротив окна, в беспокойном сне металась девушка. На её рыжих волосах играли отблески лунного света. На миловидном личике застыло выражение тревоги. Где-то за окном пронзительно ухнула сова, и девушка проснулась, в испуге распахнулись её карие глаза.
Гермиона судорожно вздохнула. В помещении было душно, она встала с кровати, тихо подошла к окну и распахнула его, вдохнув аромат ночной прохлады. Но свежий порыв ветерка, не смог прогнать волнения девушки. Она опёрлась локтями о подоконник, вглядываясь в даль. Всё в округе спало. Не было видно ни одного огонька. Тихо покачивались верхушки деревьев, да иногда кричали ночные птицы.
Вдруг откуда-то снизу послышался торопливый стук. Гермиона вздрогнула от этого настойчивого и неожиданного звука. Стук на секунду замолк, но вот он уже снова отчетливо раздаётся. Девушка на цыпочках вышла из своей комнаты. Снизу доносились какие-то голоса. Пройдя до лестничной площадки, она осторожно спустилась вниз, слегка поёживаясь от холода. Видимо, кто-то пришёл. Но кто же это мог быть в столь поздний час? Голоса доносились из холла. Гермиона выглянула в коридор и замерла: на пороге дома семьи Уизли стоял Гарри Поттер. В руках у него была зажата волшебная палочка, на клетчатой рубашке и джинсах виднелись пятна крови. В его глазах плясал неистовый огонёк. Но, тем не менее, его взгляд был усталым, грустным и каким-то безысходным. Миссис Уизли, в домашнем зеленом халатике, хотела подойти к нему, но весь его вид заметно напугал её. Мистер Уизли пытался спросить что-то у юноши, но тот молчал. Гарри заметил Гермиону, на мгновение в его глазах промелькнула радостная искорка. А может, ей просто показалось. Он отстранил мистера Уизли и сделал несколько шагов в сторону девушки. Гермиона встревожено смотрела на него, боясь произнести хоть слово. Миссис Уизли что-то заботливо говорила ему, но Гарри не слушал:
- Гарри? – вопросительно сказала Гермиона. – Почему ты здесь? Ты же должен быть у Дурслей…
- Дурслей больше нет, - на одном дыхании произнес он. – Их убили Пожиратели. Я пытался сражаться, но их было больше, чем я предполагал. Я хотел спрятаться, переждать, до того момента, когда им надоест поджигать их дом. Когда им надоест мучить несчастных обладателей. Но Пожиратели не уходили. Тогда ушёл я. Бежал с поля боя. Дом номер четыре, по Прайват-драйв перестал быть безопасным. И я не знаю почему.
- Боже, - испуганно прошептала девушка. – Гарри, ну что же ты так… - она не договорила, а просто крепко обняла его.
- Гарри, мальчик мой, - взволнованно позвала его Молли Уизли. – Пойдем, ты устал, тебе нужно переодеться и отдохнуть.
- Да, пожалуй, Вы правы, миссис Уизли. Спасибо за заботу. Простите, что вломился к вам среди ночи, - он бережно отстранил от себя Гермиону.
- Да нет, ну что ты. Главное, что ты жив… пойдем, пойдем, - Молли ласково взяла его за руку и повела на кухню. Гермиона последовала за ними.
На плите уже вовсю кипел чайник, над столом летала дымящаяся кастрюля с супом. Артур Уизли устроился на стуле напротив Гарри, выжидательно смотря на него. Но юноша, похоже, не был предрасположен к разговорам. Он спокойно ел, угрюмо погрузившись в свои мысли. Молли, Артур и Гермиона безмолвно наблюдали за ним:
- Спасибо, - сказал Гарри, когда окончил трапезу. – Миссис Уизли, Вы как всегда превосходно готовите.
- Ну что ты, Гарри, - покраснела Молли. - Пойдём, наверху есть свободная комната. Там уже расстелено все. Пойдем, я тебе покажу, - Гарри поднялся со стула и безропотно последовал за миссис Уизли. Как ни странно, но Артур Уизли и Гермиона тоже пошли за ними.
Гермиона быстро взбежала по ступенькам и оказалась около двери в свою комнату. Ей было зябко в своей тонкой ночнушке, да ещё и босиком. Она проводила взглядом Гарри, заходившего в соседнюю комнату вместе с миссис Уизли. Он улыбнулся ей, слегка наклонив голову. Девушка зашла к себе, притворив дверь.
После смерти Дамблдора всё круто изменилось. Орден Феникса был в тупике, Пожиратели Смерти атаковали по всем направлениям. Авроры гибли один за другим. Министерство не успевало подсчитывать потери. Вся надежда оставалась на мальчика – который - выжил. Но он слишком устал. Слишком подавлен всем произошедшим. Для Руфуса Скримджера потери стали статистикой, а для него, семнадцатилетнего юноши - шрамами на сердце. И для него впереди было совсем не светлое будущее, которое Министерство усиленно навязывало волшебникам, а темная мгла, развеять которую мог только он сам. И сейчас ему нужно было набраться сил перед трудным решающим рывком вперед.
Гермиона горько вздохнула. Ей было жаль его. Но помочь Гарри было не в её власти. Голова девушки медленно опускалась, глаза закрывались и вот, выскользнувшая из-за тучи луна осветила заснувшую крепким сном девушку.
Кто-то снова стучал. Но стук, раздававшийся совсем тихо, был где-то рядом, близко. Девушка оторвала от подушки тяжёлую ото сна голову и спросила в темноту:
- Кто там?
- Можно войти? – спросил тихий почти детский голос из-за двери.
- Милана, ты что ли?
- Да… - виновато произнесла зашедшая в комнату девчушка. Свет из коридора на миг осветил её лицо: маленький курносый носик, большие серые глаза и пушистые светлые ресницы, на которых блестели слёзы. Она беспокойно теребила руками свои длинные русые волосы. Гермиона приподнялась на кровати. Девчушка закрыла дверь, и все снова погрузилось в ночь.
- Что случилось, Лана?
- Мне больно, - тихо прошептала девочка, присаживаясь на краешек кровати.
- Голова?
- Угу…
- Ну что ж ты не сходишь к миссис Уизли? Она знает превосходные обезболивающие заклинания.
- Гермиона, я боюсь. Надо идти по этой тёмной лестнице… а твоя комната тут совсем рядом…
- Ладно, подожди, я тебе помогу, - девушка потянулась рукой к полу и достала из-под кровати волшебную палочку. – Treatro! – тонкая голубоватая струя вылетела из кончика палочки и опутала голову Миланы, медленно испаряясь на её волосах. Девочка облегченно вздохнула, её глаза, подсвеченные голубыми искрами заклинания, благодарно посмотрели на Гермиону:
- Спасибо.
- А теперь иди спать, - недовольно проговорила она.
- А можно я останусь с тобой? – робко спросила девочка.
- Ладно, забирайся под одеяло, - согласилась Гермиона, и Милана быстро юркнула к ней под бок, прижавшись своим худеньким тельцем. Девушка ласково обняла её.
Милана стала приёмной дочерью Римуса Люпина и Тонкс. Около месяца назад, на очередном задании Ордена Пожиратели убили её мать, отца не стало ещё до войны с Волдемортом. Он был магглом, и скончался от рака лёгких. Её собирались отдать в приют, но Люпин взял на себя ответственность за неё. Тогда все удивились, почему он это сделал, но спустя какое-то время Римус открыл им тайну своего выбора: в несчастной девочке текла кровь оборотня. Пока ещё она не перевоплощалась по полнолуниям… и никто не мог сказать точно, будет ли… но выгнать её теперь было бы бездушно.
Весь остаток ночи Гермиона провела в ватной полудреме. Когда к ней в дверь снова постучали – в окно уже светили первые лучи солнца. Девушка открыла глаза, осторожно слезла с кровати, стараясь не разбудить Милану, и подошла к двери:
- Кто?
- Гарри.
Девушка открыла дверь. На пороге стоял Гарри, уже в чистой одежде, вид у него был довольно бодрый для такого раннего часа.
- Я зайду?
- Ну, конечно… - она пропустила его в комнату. – Только тихо, дети спят, - она улыбнулась, кивая на свернувшуюся под одеялом девочку.
- Кто это? – изумился Гарри.
- Милана, приемная дочь Люпина… ещё давно на каком-то задании подобрали. Тебе потом ещё расскажут эту историю. Не смотри на неё так, - она поймала недоверчивый взгляд юноши. – Она хорошая девчонка.
- Сколько ей?
- Одиннадцать. Её родителей убили…
- Понятно, - невесело вздохнул Гарри, присаживаясь на стул. – Ну, а вы тут как?
- Потихоньку… нас к действиям не привлекают, но члены Ордена здесь часто бывают. Люпин так вообще каждый день забегает.
- Ну, оно и понятно, - Гарри взял в руки какую-то книгу со стола и начал её рассматривать.
- Боевые заклинания… читаю тут… на досуге.
В комнате воцарилось молчание. Слышно было только, как посапывает Милана, уткнувшись носом в подушку.
- Гарри, что произошло? Что случилось на Прайват-драйв? – выпалила Гермиона, боявшаяся задать напрямую этот вопрос.
- Да ничего особенного… - Гарри положил фолиант обратно на стол. – Дурсли просто пили чай, я сидел наверху… Буклю кормил… и тут над соседним домом загорелся Смертный Знак. Дадли начал радоваться, что вроде как фейерверк. Я прибежал вниз, кричал им, чтобы они убирались оттуда. Но они только чаем давились от смеха, да, наверное, у меня был забавный вид… волосы дыбом, палочкой махаю в разные стороны… а через минуту Пожиратели прорвались к ним в дом. Их было пятеро или шестеро. Предлагали сдаться. Но ты же понимаешь, Гермиона, - девушка кивнула, - как я мог сдаться? Я начал палить по ним проклятьями… но их было слишком много. Странно, двое загородили мне выход, трое в это время пытали Дурслей. Не убивали их сразу, а долго и со вкусом издевались над ними… никогда не забуду выражения лица моей тётки… Я не мог ждать, пока они примутся за меня. Расшиб их в стороны, вызвал «Молнию» и улетел прочь. Я уже был почти за чертой города, когда увидел, как над моим бывшим домом вознесся Смертный Знак…
Юноша глубоко вздохнул, переводя дух от трудных воспоминаний. Гермиона посмотрела на него, пытаясь приободрить, своим взглядом, но Гарри даже не улыбнулся. Они так и сидели рядом, молча. И бесконечно далеко друг от друга. Говорят, молчание сближает людей. Но не сейчас, когда Гермионе жаль Гарри, она искренне сочувствует ему, пытается понять его боль, но она будет всегда непонятна для неё. А Гарри не нужно её сочувствие, не нужны слёзы, эти бесполезные слезы. Он поднялся со стула и направился к двери:
- Ты куда? – шепотом спросила Гермиона.
- Вниз, - покачал головой Гарри.
- Подожди меня за дверью.
Он только кивнул в ответ и вышел. Девушка быстро переоделась в свою повседневную одежду и вышла из комнаты, накидывая на ходу вязаную кофту. Гарри стоял у стены, засунув руки в карманы и погрузившись в свои мысли. Они вместе спустились в столовую, где уже собрались почти все. Не хватало только малышки Миланы и Билла с Флер.
- Доброе утро! – как можно бодрее постаралась поздороваться Гермиона.
- Доброе утро, - вторил вслед за ней Гарри, только в его голосе звучала скорее сонная угрюмость, чем бодрость.
Никто из сидящих за столом не удивился, видимо, все уже заранее были оповещены о приезде Гарри. Только Рон быстро поднялся со своего места и подошёл к другу. Они крепко обнялись и сели за стол. До того, как Гарри появился в столовой, здесь шли оживленные беседы, но теперь все молча уткнулись в свои тарелки. Завтрак тянулся бесконечно медленно. Гермиона неловко разделяла яичницу на своей тарелке, изредка поглядывая на Гарри. Юноша же быстро управился со своей порцией, сказал огромное спасибо Молли Уизли и вышел. Неприятное напряжение ушло. Быстро застучали ножи и вилки, спустя несколько минут все уже разбредались по своим делам.
Гермиона проигнорировала изумленное выражение лица Рона, когда она выходила из столовой, и направилась наверх. К Гарри.
Она без стука вошла в его комнату и застала юношу сидящим на диване. Его взгляд был устремлен в противоположную стену, в руках он без видимого смысла крутил волшебную палочку. Когда хлопнула дверь, он поднял голову и отсутствующим взглядом посмотрел на девушку:
- Ты чего, Гермиона?
- Ничего, - сказала она, поправляя прядь волос, упавшую на лицо. – Душно тут, я открою окно? – Гарри молча кивнул в ответ. Девушка подошла к окну и распахнула его. Прохладный воздух ворвался в помещение, сдунув с подоконника лежавший кусок пергамента. Гермиона осторожно подняла его с пола:
- Что это?
- Очередное письмо из Министерства. Они все ещё пытаются уговорить стать им рекламным мальчиком. А я всё ещё отказываюсь. Им почему-то кажется, что после всего произошедшего я просто обязан на них работать. А мне что-то так не думается.
Гермиона примостилась на краю подоконника. Она смотрела на своего друга, и тоска сжимала её сердце. Она ничем не может помочь ему. Ничем…
- Слушай, Гермиона, - вдруг спросил он. – А где Билл и Флер?
- Они здесь, Гарри… здесь.
- Почему я их не видел?
- Ты знаешь… Билл после той ночи в Хогвартсе… он сильно замкнулся в себе…
- Но ведь на свадьбе он выглядел достаточно веселым.
- На то она и свадьба, чтобы веселиться. А теперь он даже из комнаты почти не выходит. Ты просто не видел, что тут недавно было… когда он зеркала в доме бил… а Флер все время с ним, не отходит ни на минуту…
- А Сивого так и не поймали… что за Министерство у нас такое, черт бы его побрал!
- Не ругайся, Гарри. Возможно, все не так уж и плохо…
- В том-то и дело, что только «возможно». Знаешь, что меня тревожит в последнее время? – девушка отрицательно покрутила головой. – Что случилось с защитой на доме Дурслей? Каким образом её обошли Пожиратели? Или почему она исчезла? Я никак не могу этого понять.
- Боюсь, теперь тебе на этот вопрос будет некому ответить, - Гермиона замолчала, смутившись.
Дверь медленно приоткрылась, и в комнате показалась рыжая макушка Рона:
- Можно к вам? Не помешаю?
- Нет, ну что ты, - сказал Гарри. Палочка выскользнула из его рук и покатилась по полу. Рон наклонился, поднял её и передал владельцу.
- Сегодня Джинни приедет, думаю, она будет рада видеть тебя, - радостно сообщил Рон. Но Гарри заметно погрустнел при этой новости. – Ты чего – не рад?
- Да нет рад… просто, мы же расстались с ней…
- Ну и что. Вы же друзья!
- Друзья… - промолвил Гарри.
Вечером приехала не только Джинни. В гости заглянул также и Римус Люпин. Милана радостно бросилась своему приемному папе на шею, покрывая поцелуями его лицо. Джинни стояла рядом, умиляясь на эту сцену нежности. Молли готовила на кухне, Артур ещё не вернулся с работы, так что встречала пришедших дружная тройка. Джинни отчего-то покрылась румянцем, при виде Гарри, будто не было между ними ничего, и учится она на втором курсе и с мальчиками даже разговаривать боится. Не смотря ни на что, ужин прошёл в достаточно весёлой и беспечной обстановке. Уже поздним вечером в гостиной остались только Гарри, Рон, Гермиона, Джинни и Люпин, на коленях которого уютно примостилась Милана:
- Милая, иди спать, пожалуйста, - уже в который раз упрашивал её Люпин, но дочка все время отрицательно мотала головой. Хоть она уже и была достаточно взрослая, но потеря родителей явно вышибла её из колеи и теперь она отчаянно хваталась за любые проявления заботы и ласки.
- Вы так хорошо смотритесь вместе, - сказала Гермиона, улыбаясь.
- Точно подмечено! – воскликнул Рон.
Гарри только молча улыбнулся.
- А где Тонкс, почему она не приходит уже так долго? – поинтересовалась Джинни.
- Она на задании. Сама рвется в бой, что с неё возьмешь. Сколько я не уговаривал, меня не слушает. Говорит, что слишком долго сидела без дела, - ответил Римус, поглаживая Милану по русой голове.
- Ну да, с личной жизнью проблем больше нет… - проговорил Рон, без ехидства, но Гермиона все равно возмущенно посмотрела на него.
- Всё, ребята, - неожиданно прошептал Люпин. – Дочурка уснула… - он кивнул головой на дремавшую у него на груди Милану. – Пора и нам расходиться.
Все тихо поднялись из своих кресел и направились к выходу, уступая Люпину, несущему на руках свою приемную дочь, дорогу. Рон и Гермиона пошли вперёд, а Джинни осторожно остановила Гарри. Он недоуменно посмотрел на неё, а она, немного привстав на носочки, поцеловала юношу в щеку:
- Спокойной ночи, Гарри, - и тут же развернулась и скрылась в родительской спальне прежде, чем Гарри успел ей что-нибудь сказать в ответ.
Окно в комнате Гермионы было открыто. На улице отчего-то выли собаки. Девушка спала, но сон её был поверхностным – она вздрагивала от каждого звука.
Было около трёх часов ночи, когда непонятный шум разбудил её. Ей показалось, что из-за соседней стены, из комнаты Гарри, она слышит приглушенные крики. Не задумываясь, она схватила свою волшебную палочку, вышла из комнаты, и в несколько шагов преодолела то короткое расстояние, которое разделяло их спальни. Девушка распахнула дверь, держа палочку наготове. Но в комнате не было никого посторонних. Только на кровати метался в забытьи Гарри. Гермиона подскочила к нему, он громко вскрикнул во сне, рука дёрнулась к шраму. Девушка принялась тормошить юношу, но он не реагировал, а только отмахивался руками от неё.
- Lumos! – произнесла она, и яркий свет осветил его взволнованное лицо. – Гарри!
Юноша раскрыл глаза. Он тяжело дышал, пот крупными каплями стекал с его лба.
- Что с тобой? – встревожено спросила Гермиона, отводя палочку от его лица.
- Ничего, - пытаясь отдышаться, проговорил Гарри. – Ничего, всё в порядке. Просто кошмар.
- Не очень верится, глядя на тебя.
- Все в полном порядке, - делая глубокий вдох, вытирая со лба простыней пот, ответил он. – Иди, иди… спасибо, что разбудила.
Гермиона посмотрела на него: глаза горели нездоровым блеском, на лице все ещё выступает испарина, кончики пальцев чуть-чуть подёргиваются…
- Гермиона! Иди, пожалуйста, - настойчиво повторил он. Девушка направилась к двери. – Подожди, минутку, - остановил он её. – Никому не рассказывай об этом, ладно?
Девушка обернулась и посмотрела на его неясные очертания в темноте:
- Ладно, не расскажу… - и вышла из комнаты.
