Глава 1Вместо пролога
- Признаться, мне надоела наша игра в кошки-мышки. Ты слишком долго водишь, Оливер. Это скучно. Когда же моя очередь?
- Убирайся.
Часть первая. Матери и их дети
- Знаете… В общем-то, ничего страшного не происходит.
Женщина запиналась, мялась и отводила глаза. Ей было трудно и неприятно говорить, она не хотела отвечать на вопросы.
Май тяжело вздохнула. Так бывает часто: сначала позовут, потом отмалчиваются, а после и вовсе выгоняют. Люди не любят признаваться, что столкнулись с призраками, боятся показаться сумасшедшими.
- И все-таки? – Нару вопросительно поднял бровь.
От нечего делать Май крутила головой по сторонам. На этот раз они приехали в небольшую деревню в пригороде Киото – красивая природа, озеро под боком, прекрасное место для отдыха. На самом деле, они не собирались здесь останавливаться, но машина сломалась, и пришлось задержаться. Местные помогли с ремонтом и между делом рассказали о том, что в одном из домов здесь происходят странные вещи, попросили помочь. Деваться было некуда, долг платежом красен. Так что Нару пожал плечами и, хоть и неохотно, но занялся внеочередным расследованием.
Дом, куда их привели, был довольно большой, просторный, с ухоженным садом. Май понравилось здесь, она любила, когда возле дома много цветов и зелени, когда окна большие, а комнаты – светлые. Дом был обставлен в европейском стиле, по крайней мере, та его часть, которую Май уже видела. Сейчас она, Нару и Лин сидели в гостиной, оформленной в синих тонах. На окнах висели голубые шторы, а у окна стоял мягкий гарнитур цвета морской волны. Май тайком провела рукой по обивке дивана, на котором она сидела. Красиво, дорого.
Женщина, с которой говорил Нару, была госпожа Седзуо, хозяйка дома. На вид ей было лет сорок, может, чуть больше, Май плохо определяла возраст на глаз. Это была степенная дама с безупречной осанкой и короной темных, хоть и уже тронутых сединой, волос. Она сидела рядом с Май, сложив руки на коленях. И хотя держалась госпожа Седзуо спокойно и уверенно, с вежливой улыбкой отвечая на вопросы, Май приметила, как едва заметно дрожат ее пальцы.
- Странное у нас творится, - наконец, призналась Седзуо-сан. – То тарелки сами собой начинают скакать по кухне, то кресла в комнате двигаются, то ваза с цветами под потолком летает. По началу было очень страшно. Но большого вреда не было. Несколько разбитых чашек всего.
Госпожа Седзуо бросила быстрый взгляд на Нару, будто ждала, что он рассмеется ей в лицо. Но Нару молчал, он был серьезен и собран. Он даже не посмотрел в сторону Лина, который сидел в кресле по правую руку от него.
- Правда, уже почти неделю все тихо, - продолжила госпожа Седзуо с улыбкой. – Так что, думаю, все уже закончилось, вы немного опоздали.
- Что же, - Нару улыбнулся в ответ. – Тогда простите за беспокойство, Седзуо-сан. Один вопрос… А когда, говорите, все успокоилось?
- Неделю назад, точнее, шесть дней. Химико только уехала, а тут уже все закончилось.
- Химико? – переспросил Нару.
- Это моя дочь, - пояснила госпожа Седзуо. – Ее сильно беспокоили эти явления, вот она и уехала отдохнуть немного.
- И сразу все странные явления прекратились?
- Да… Да, сразу.
Нару откинулся на спинку кресла и задумчиво потер подбородок.
- Боюсь, - медленно произнес он, - нам придется немного задержаться. Существует вероятность, что странные явления вернутся снова. Я ничего не могу сейчас сказать наверняка, но, может быть, отъезд вашей дочери как-то связан с тем, что все прекратилось. Когда возвращается ваша дочь?
Госпожа Седзуо растерянно посмотрела на Нару, потом на Лина и на Май. Известие о том, что странные события могут быть связаны с ее дочерью, явно взволновало ее, хотя удивления она не выказала.
- Через два дня.
- В таком случае, у нас два дня, - кивнул Нару, впрочем, скорее собственным мыслям, чем госпоже Седзуо. – Лин, позвони Масако и остальным. И распорядись насчет гостиницы на два дня.
- Что вы! – воскликнула госпожа Седзуо. – Какая гостиница! Вы вполне можете обосноваться у нас.
Она улыбнулась и радушно развела руками, приглашая воспользоваться ее домом. Впрочем, в глазах у нее по-прежнему читалась растерянность, возможно, только воспитание и законы гостеприимства вынудили ее позвать трех практически незнакомых людей к себе.
- Не стану отрицать, это был бы наилучший вариант, - Нару благодарно склонил голову. – Спасибо, Седзуо-сан.
***
Аяко, Монах, Джон и Масако приехали на следующее утро, первым автобусом. Май про себя подумала, что только авторитет Нару мог заставить их – особенно Аяко и Масако – подняться в такую рань, чтобы приехать в такую глушь.
- Едва ли нам заплатят, - приподняла бровь Аяко, слушая рассказ Май о том, как они оказались в доме госпожи Седзуо. – Похоже, мы тут скорее гости, чем работники.
- Вот и отдохни, - хохотнул Монах. – Все равно, толку от тебя не было и не будет.
- Кто бы говорил! – вспыхнула жрица.
- Здесь нет призраков, - вынесла свой вердикт Масако, вынырнув из-за угла дома по руку с Нару.
Это зрелище заставило вспыхнуть уже Май.
- Быть того не может! – возразила Аяко, правда, скорее из чистого упрямства и духа соперничества.
- Глупо слышать такое от человека, который вовсе не может чувствовать духов, - пробормотала Масако в сторону, но так, чтобы всем было слышно.
От новой перебранки компанию уберег Нару, начав раздавать поручения. Как только у всех появилась работа, споры поутихли.
Май вприпрыжку бежала вслед за Джоном, Монахом и Нару к машине, разгружать аппаратуру. Масако и Аяко отправились делать амулеты, а Лин и вовсе исчез в неизвестном направлении.
- Если виноваты не призраки, значит, - глаза Май блестели от предвкушения, – это был полтергейст?
Нару кивнул.
- Это вполне возможно. Узнать точно мы сможем завтра, когда приедет дочь госпожи Седзуо. Если причина – полтергейст, то, скорее всего, его вызывала именно она.
- Какая-то темная история с дочерью хозяйки, да? Уехала, оставила мать одну в доме с приведениями, – задумчиво произнес Монах. – Как ее зовут?
- Химико, - ответила Май. – Только Масако же сказала, приведений тут нет.
Монах отмахнулся.
- Не суть. Главное, что уехала в такой ситуации.
- Может быть, она знала, что причина в ней, - сказала Май, в задумчивости приложив указательный палец к подбородку. – Вот и уехала, чтобы оградить мать.
Нару кивнул.
- Этого исключать нельзя. Однако Такигава-сан прав, отъезд Химико-сан действительно выглядит странно. В любом случае, думаю, завтра многое прояснится.
***
На следующий день, уже после обеда, приехала и сама Химико. Члены Академии Сибуя встретили ее во всеоружии, обставив дом аппаратурой, словно заминировав его в ожидании врага.
Однако сама Химико на врага не походила совершенно. Май даже устыдилась всех этих страшных приготовлений. Она ожидала увидеть кого-то, похожего на госпожу Седзуо, степенную молодую женщину с роскошными темными волосами.
Вместо этого она встретила худенькую, хрупкую – прямо птичьи косточки – девушку, с огромными синяками под глазами. Химико была небольшого роста, едва ли выше самой Май, да еще и слегка сутулилась. Казалось, что сил в ней едва хватало на то, чтобы дышать, ходить и говорить, какой уж тут полтергейст!
- Я хотела бы вас попросить быть с Химико поосторожнее, – сказала госпожа Седзуо перед приездом дочери. – Не говорите ей о том, что все это, - она неопределенно повела рукой, - может быть связано с ней. Понимаете, она не так давно пережила тяжелую жизненную ситуацию. Как бы эта история с призраками не шокировала ее еще больше.
- Могу ли я спросить, что это за ситуация? – поинтересовался Нару.
Май отметила, что он был предельно вежлив с госпожой Седзуо, отчего приказной тон, который нередко можно было от него услышать в общении с другими членами Академии Сибуя, был особенно заметен и обиден. Май негодующе фыркнула: ведь может же, когда хочет!
Госпожа Седзуо замялась, и Нару, видя это, поспешил извиниться и пояснить:
- Простите, если разговор об этом причиняет вам неудобство, но это не праздное любопытство. Некоторые жизненные ситуации делают людей восприимчивыми к сверхъестественным силам.
- Хорошо, - сдалась госпожа Седзуо и тяжело вздохнула. – Химико не так давно рассталась с мужем, и еще пережила…
Она запнулась, но тут же продолжила:
- …И еще не в полной мере пережила расставание. Это долгая история с несчастливым концом, но, боюсь, сейчас не время для долгих историй.
Май показалось, что сначала госпожа Седзуо хотела сказать что-то другое, но в последний момент передумала. Насторожился и Монах, который бросил на госпожу Седзуо подозрительный взгляд, но спрашивать, видимо, не решился.
Теперь же, стоя с Химико лицом к лицу, Май никак не хотела верить, что причиной всех неприятностей была эта несчастного вида девушка. Безусловно, как сказал Нару, «психологическое состояние, необходимое для вызова полтергейста» у Химико было. Но разве в состоянии дело?
Между тем, проверка теории полтергейста была назначена на эту же ночь – Нару решил не откладывать в долгий ящик. Май шла на этот тест без особого энтузиазма, весь ее боевой настрой как ветром сдуло, а стоило ей взглянуть на бледную, как полотно, Химико, так и вовсе становилось тоскливо.
Нару собрал всех в маленьком кабинете, который, по рассказам госпожи Седзуо, ранее принадлежал ее мужу, покуда тот был жив. На стол водрузили огромную вазу и обвели ее мелом. Дальнейшее Май, как всегда, почти не запомнила. Значит, гипноз подействовал. Оставалось только ждать результатов.
***
Ночью Май не спалось. Она ворочалась с боку на бок, несколько раз вставала попить воды, и, наконец, сдавшись, уселась у окна.
Ночь была ясная, хотя луна уже почти закатилась за горизонт. Звезды были похожи на рис, рассыпанный на черном бархате, до того их было много.
Мысли Май лениво перетекали одна в другую. Обычное состояние полудремы уставшего за день человека. Май даже начало казаться, что она видит в стекле отражение Нару, будто бы он стоит у нее за спиной и улыбается ей. Видение было смутным, но приятным, похожим на сон. Май уже подумывала вернуться в постель, как вдруг заметила неясную тень, отбрасываемую на окно, видимо, какой-нибудь веткой дерева. Или же…
Тень шевельнулась и обрела более ясные очертания человеческой фигуры. Май заворожено следила за ней, не в силах сдвинуться с места. Это же… ребенок!
Призрачный малыш положил ладошку на стекло, и его пальцы прошли насквозь. Май попятилась от окна, споткнулась и… проснулась.
Всего лишь сон! И когда она умудрилась уснуть? Май рассеянно потерла лоб, ее взгляд скользнул по злополучному окну, и резкий крик сам собой слетел с губ.
Широко раскрытыми глазами Май смотрела в окно, а за стеклом маячила тень ребенка.
Дверь распахнулась, и в комнату влетели Монах в забавной бежевой пижаме с изображением енота на груди и Нару в синем ночном халате. Из-за их спин выглядывали заспанные Джон и Аяко. Масако видно не было.
Май рассмеялась бы, увидев эту пижамную вечеринку при других обстоятельствах, но сейчас, напуганная своим видением, она, путаясь в одеяле, бросилась к своим спасателям.
Монах успокаивающе погладил ее по голове, но Нару, бегло осмотрев комнату, тут же пристал с расспросами.
- Что случилось, Май? Что ты видела?
И ни капли сочувствия!
- Там ребенок, - всхлипывая, объяснила Май. – За окном, призрак ребенка.
Нару сдвинул брови.
- Мальчик? Девочка? Сколько лет?
За его спиной Аяко пренебрежительно фыркнула.
- Одно из двух, - сказала она. – Либо Май приснился плохой сон, и она решила тут же поделиться с нами впечатлениями, либо напортачила наша дорогая медиум.
- Кто это тут напортачил? – спросила Масако, войдя в комнату.
На ней был белый халат, который в темноте вполне можно было бы спутать с кимоно, и хотя крик Май явно и ее поднял с постели, Масако явно не спешила ей на помощь и успела даже причесаться.
«Зануда!» - сердито подумала Май. Страх уже почти оставил ее.
- Май говорит, что видела приведение ребенка, - пояснил Джон.
Масако в ответ только покачала головой.
- Здесь нет никаких призраков.
- Но я видела! – запротестовала Май. - Это был призрак ребенка!
- Здесь нет призраков, – холодно повторила Масако. – Тебе просто приснилось.
- Ну… - Май на мгновение смутилась. Ей совершенно не хотелось рассказывать о своих снах с участием Нару Масако. – Не совсем. Я знаю, что я видела. Это был ребенок! Только лицо... Его лица я не видела.
Май наморщила лоб, вспоминая свой сон. Совершенно точно, лица у ребенка и не было. Возможно, она не разглядела достаточно точно, но…
- Ребенок без лица, - произнес Нару и потер пальцами висок. Будто пытаясь сосредоточиться на какой-то своей мысли.
- Это вполне возможно, - кивнул Монах и задумчиво посмотрел на Май.
- Едва ли она это придумала, - пробормотал себе под нос Нару. – Но почему же тогда Хаара-сан ничего не видела?
- Эй! – возмутилась Май. – Я все слышу!
- Дело в том, что это довольно точное и распространенное описание призрака нерожденного ребенка, - пояснил Монах специально для нее. – Вот только… Откуда он тут? И почему не проявлял себя раньше?
- Химико-сан недавно рассталась с мужем, - сказала Аяко. – Кто знает, может, у нее был выкидыш? На нервной почве?
- Здесь нет никаких призраков! – сердито повторила Масако, но ее уже мало кто слушал.
Надо ли говорить, что на утро ваза из эксперимента осталась на своем месте?
***
В обед, после окончательного и бесповоротного провала эксперимента с полтергейстом, Нару решил собрать всех в гостиной, той самой, в синих тонах.
Госпожа Седзуо под руку вела свою дочь. Кажется, она не отходила от нее с того самого момента, как Химико приехала. Трудно сказать, шло ли это девушке на пользу, Май казалось, что та стала еще бледнее, чем раньше.
Нару прошелся по комнате и произнес вступительную речь про «пару вопросов в интересах следствия». Май едва могла усидеть на месте от любопытства. У Нару был какой-то план, идея, которой он ни с кем не хотел делиться. У Нару всегда была идея, и не было для Май ничего мучительней его молчания в такие моменты.
- Скажите, Химико-сан, - наконец, осторожно спросил Нару, его глаза неотрывно следили за ней, - у вас был выкидыш?
Химико задрожала всем телом, и госпожа Седзуо резко встала.
- Как вы смеете? – начала она разгневанно, но тут же оборвала себя.
Несколько мгновений она стояла между Химико и Нару, полуприкрыв веки, и, наконец, заговорила. Голос ее звучал куда спокойнее и сдержаннее:
- Кто вам рассказал? Это большая трагедия в нашей семье, однако мы постарались сделать все, чтобы об этом не узнала ни одна живая душа в нашей деревне.
Нару отложил папку, что держал в руках, и спокойно встретил взгляд госпожи Седзуо.
- Май видела призрака нерожденного ребенка этой ночью. У меня не было оснований не верить ей, и, судя по всему, она была права.
Услышав это, Май гордо вздернула подбородок, щеки ее злились румянцем. Масако же, напротив, отвернулась.
Черты лица госпожи Седзуо чуть смягчились, за один миг на нем промелькнуло удивление, облегчение и недоверие. Но с места она не двинулась.
Но тихий голос дочери заставил ее тут же отступить.
- Вы видели моего ребенка? – переспросила Химико, повернувшись к Май. – Вы его действительно видели?
Май растерялась. Она смотрела в большие глаза на бледном лице Химико и просто не знала, что ей ответить. Она видела тень, призрака, совершенно точно это был ребенок, но был ли это малыш Химико-сан?
- Думаю, что да, - медленно кивнула Май. – Я…
- Так мне и надо! – резко оборвала ее Химико и ударила кулаком по подлокотнику кресла. - Значит, этой мой ребенок – причина всех странностей. Значит, это я виновата!
- Химико!
Госпожа Седзуо бросилась к дочери, то остановила ее, вытянув руку.
- Нет, мама. Дай мне сказать. Ты должна меня выслушать. Вы все, - Химико обвела взглядом собравшихся, - должны меня выслушать.
От этого взгляда у Май мурашки побежали по спине.
- Я очень любила своего мужа, - начала Химико, и по ходу рассказа голос ее становился все слабее и неувереннее. – Но наш брак трещал по швам. Ссоры без конца, он кричал на меня, даже…
Она запнулась, но решительно отвергла помощь своей матери, и продолжила:
- Честно говоря, я надеялась, что ребенок спасет нашу семью, и я была так счастлива, когда забеременела! Мой муж… Он сказал мне, что мы переедем в Токио. Но в Токио нельзя переезжать с маленьким ребенком на руках. И тогда он сказал, что я должна выбирать. Или я останусь тут, пока ребенок не подрастет и не пойдет в школу, либо…
Она замолчала, пытаясь справиться с эмоциями. Молчали и все вокруг.
- Он заставил меня сделать аборт, - едва слышно произнесла Химико-сан в этой гнетущей тишине. – А я так его любила!.. Я была готова ради него на все. И я сделала. Я убила своего ребенка.
- Нет! – воскликнула госпожа Седзуо и бросилась к дочери. На этот раз та не сопротивлялась, безвольной куклой застыв на руках у своей матери.
- Это правда, мама. Ты можешь меня презирать, но я сделала это, - произнесла Химико глухим, будто бы не своим голосом. – Я сломала жизнь себе, тебе и своему ребенку. А мой муж все равно меня бросил. У меня не осталось ничего, мама. Я не хочу больше жить…
Нару резко вскинул голову.
- Что вы сказали? – напряженно спросил он. - Вы не хотите жить?
Госпожа Седзуо, пораженная словами дочери, не обратила на него внимания, но сама Химико подняла на него пустой взгляд и кивнула.
- Мне больше незачем жить, - просто ответила она.
- Тогда позвольте еще один вопрос. Ваш недельный отъезд. Это действительно попытка развеяться? Или… вы были в больнице?
Госпожа Седзуо бросила на него растерянный взгляд и попыталась что-то возразить, но Химико снова кивнула.
- У меня была попытка суицида.
Нару сделал несколько быстрых шагов по комнате, развернулся на каблуках и замер. Плечи его были напряжены, брови сведены к переносице.
- В таком случае, многое становится на свое место в этой истории, - произнес он, наконец. – Вы, конечно, слышали об Обрыве самоубийц, как его называют у вас?
- На озере? – уточнила Химико. Вопрос явно выбил ее из колеи, немного развеяв обреченное настроение.
- Да, - кивнул Нару. – Именно тот обрыв, вдоль которого построена автодорога, узкое место и крутой поворот, причина многих аварий.
- Да… Да, конечно. Только Обрывом самоубийц его назвали не из-за аварий, - пояснила Химико.
Беседа на отвлеченную тему явно шла ей на пользу. Дрожь в ее теле успокоилась, голос стал громче.
- Туда на самом деле приезжает много самоубийц, это страшное место.
- Вы правы, - Нару улыбнулся ей уголками губ. – Это действительно страшное место, души самоубийц редко находят покой. Жить рядом с такой достопримечательностью чревато.
- Что вы хотите этим сказать? – нахмурилась госпожа Седзуо.
Теперь она сидела прямо, к ней вернулась ее царственная осанка, хотя она по прежнему сжимала в дрожащих руках ладонь дочери.
Нару улыбнулся чуть шире, что в сложившейся ситуации смотрелось дико. Май даже захотелось одернуть его. Что за толстокожее животное!
- Это не призрак ребенка. Здесь вообще нет привидений детей. Те, что преследуют Химико-сан, это души самоубийц.
Часть вторая. Каин и Авель
Два мальчика лет десяти, похожие как две капли воды, играли на ковре в солдатиков, а может, только делали вид, что играют. Их разговор был далек от игрушек.
- Мне не нравится новая гувернантка, - сказал один из мальчиков, поморщившись.
Второй не ответил, только метнул быстрый и острый оценивающий взгляд на брата, будто хотел выяснить, о чем тот думает.
Даже эта короткая сценка в несколько мгновений давала понять стороннему наблюдателю, что, несмотря на внешнее сходство, мальчики во многом различны. У первого была живая мимика и почти не сходящая с лица смутная улыбка, второй же был серьезен, даже угрюм. Спутать их было практически невозможно, если они сами того не хотели.
- Что скажешь о ней ты, Нол? – не дождавшись реакции на свое первое замечание, мальчик задал прямой вопрос.
- Она работает у нас всего неделю, - ответил его брат.
Вот обнаружилось и второе различие между этими близнецами. Первый был нетерпелив, не выносил отсутствия внимания к себе. А второй был осторожен и молчалив.
- Она уже мне надоела. - Мальчик пожал плечами. - Много ли времени надо, чтобы понять, что кто-то тебе не нравится?
- Мы могли бы привыкнуть, - возразил Нол.
- Но зачем? – удивленно вскинул брови его брат.
***
Нару постучал пальцами по папке с отчетом, которую принес Лин. Все, что можно было найти в архивах о семье Седзуо. Все и чуточку больше. Но едва ли что-то, что могло помочь. Нару, не вчитываясь, еще раз пролистал бумаги.
Слишком многое в этом деле ему не нравилось - картинка никак не хотела складываться, будто бы Нару упускал что-то важное.
Версия с полтергейстом была хороша, слишком хороша, чтобы подтвердиться. Нару не удивился, когда эксперимент провалился. Но это был единственный вариант, не имеющий нестыковок, кроме одной - в этом доме не было никого, кто мог бы вызвать полтергейст.
В призрак нерожденного ребенка Нару не очень-то верил, слишком уж редкое это явление. Да и подобные силы едва ли ограничились бы битой посудой. Однако просто так скинуть со счетов видение Май было нельзя. Даже если это всего лишь сон, подобное совпадение настораживало.
Нару бросил взгляд в зеркало, что висело на стене; отражение мягко улыбнулось ему.
- Твой насупленный вид говорит мне, что ты в тупике, - с нарочитым сочувствием произнесло отражение.
- Убирайся, Джин, - бросил Нару и резко захлопнул папку с бумагами.
Отражение укоризненно покачало головой.
- А ведь я мог бы помочь тебе, Нол.
- Обойдусь, - буркнул Нару.
- Я хотел, как лучше.
Нару развернулся на каблуках и широкими шагами покинул комнату. Джин проводил его насмешливым взглядом. По зеркалу прошла мелкая рябь, и отражение исчезло.
***
Едва закрыв за собой дверь, Нару остановился и привалился спиной к стене. Уже почти год, как Джин был мертв, и уже почти год Нару не мог избавиться от него. Их братское соперничество уже давно напоминало игру на выживание, если в такую игру вообще можно играть с призраком.
За их внешним сходством скрывалось огромное различие. Начиная от характера и заканчивая способностями – телекинез у одного и телепатия у другого. Трудно сказать, когда началось их противостояние, возможно, раньше, чем Нару себя помнил. Джина не остановила даже собственная смерть, Нару не был уверен, что был бы таким же стойким.
Появление Джина не было таким уж неожиданным – он частенько навещал брата, чтобы подразнить его или позлить, – но именно сейчас раздражало особенно. Нару действительно был в тупике, Джин был прав.
Почему же Масако его не почувствовала? Как не крути, но Джин – тоже призрак, и… Нару замер, пораженный внезапной догадкой. На его лице медленно расцветала улыбка, почти такая же, что была свойственна его брату. Джин хотел помочь? Что же, он помог. Не в силах сопротивляться искушению в очередной раз позлить Нару, он выдал себя с головой.
Что-то важное, что Нару все время упускал из виду – он нашел недостающую деталь. Осталось собрать картинку целиком. И госпожа Седзуо с дочерью могли ему в этом помочь.
***
- Мне кажется, мы уже достаточно сильны, - улыбнулся мальчик своему брату-близнецу.
На вид обоим было лет четырнадцать, они сидели за столом на званом обеде и тихонько переговаривались, пока гости были заняты собой.
- Достаточно для чего? – спросил его брат.
- Чтобы стать самостоятельными.
- И что ты под этим понимаешь, Джин?
Глаза Джина блеснули странным огнем.
- Родители слишком ограничивают нас. Они мне надоели. Особенно отец.
***
Стоило только Химико произнести магическое «Я не хочу больше жить», Нару едва не расхохотался от радости и облегчения. Вот же оно! Никаких полтергейстов, никаких призраков детей – только нежелание жить одной молодой девушки и роковой Обрыв самоубийц в паре километров от дома.
С трудом отделавшись от объяснений, Нару накинул куртку и вышел из дома госпожи Седзуо. Члены Академии Сибуя, как один, последовали за ним, наперебой задавая вопросы, но Нару проигнорировал всех.
- Лин, - позвал он. – В твоем отчете упоминается кладбище, на котором местные хоронят неопознанных самоубийц. Где оно?
- На окраине, - коротко ответил Лин.
- Отвезешь нас.
***
Погода переменилась, солнце скрылось, и ветер нагонял тяжелые грозовые тучи, что, в общем-то, соответствовало настроению Нару. Охотничий азарт оставил его, навалилась усталость.
- Зачем мы сюда приехали? – поежилась Аяко, озираясь по сторонам. – Нару, ты так просто надеешься отыскать могилы тех, кто тревожит семью Седзуо?
- Я ничего не чувствовала в доме, - в который раз с упрямством, достойным лучшего применения, повторила Масако. – И здесь тоже не чувствую. Ни в доме, ни на кладбище нет приведений. Что бы там ни приснилось Май…
- Мне не приснилось! – тут же вскинулась та. – Я точно знаю!
Нару не обращал на них внимания. Он медленно переходил от надгробья к надгробью, выискивая одно определенное. Лин следовал за ним по пятам, и в кои-то веки на его непроницаемом лице читалось столько эмоций – и волнение, и беспокойство, и даже страх.
Нару остановился перед одной могильной плитой, присел на корточки и ладонью смахнул с нее листья и сухие травинки. На плите был написана только цифра – год смерти.
- Я хочу рассказать вам об этом человеке, - ровным тоном произнес Нару, слишком ровным, чтобы быть естественным.
Все разговоры мгновенно стихли.
- Нару! – предостерегающе воскликнул Лин, но тот покачал головой.
- Его звали Юджин Дэвис, - произнес Нару, помолчав. – Он родился девятнадцатого сентября, быстро осиротел, попал в приют. Но ему повезло. Его и его брата усыновили мистер и миссис Дэвис, богатая английская семья.
- Дэвисы? – переспросил Монах. – Не те ли самые Дэвисы, что…
- Да, - коротко и резко перебил его Нару. – Те самые Дэвисы, что прославились своими исследованиями паранормальных явлений. Те самые Дэвисы, что год назад потеряли сына. Те самые Дэвисы, что, несмотря на все свои способности, связи и деньги, так и не нашли даже его тела. Его брат все еще продолжает поиски, но – до этого дня – безрезультатно.
- Откуда ты можешь все это знать? – спросила Аяко, подозрительно сощурив глаза. – Дэвисы найти не смогли, а ты вот так запросто пришел на деревенское кладбище и нашел?
Нару закрыл глаза, мысленно сосчитал до десяти, чтобы привести мысли в порядок, и произнес:
- Я тот самый брат.
***
Когда они вернулись в дом госпожи Седзуо, солнце уже клонилось к закату, а по крыше стучали первые дождевые капли.
Нару отказался от ужина и прошел прямо в кабинет, где стояла аппаратура. Ни госпожа Седзуо, ни ее дочь не вышли, чтобы встретить своих гостей. Неудивительно, наверняка им о многом надо было поговорить.
Весь вечер Нару старательно избегал смотреть в зеркало, и тихий голос брата застал его врасплох.
- И что теперь? – спросил Джин, как всегда, мягко улыбаясь.
- Ничего, - ответил Нару просто. – Скоро все закончится.
- Изгнание?
Нару пожал плечами. Он думал об этом. Он почти не сомневался, что у него получится. Но все равно…
- Ты уже сделал это однажды. Неужели ты сделаешь снова?
В голосе Джина слышался мягкий укор, словно он журил маленького ребенка за стащенную со стола конфету.
- Однажды ты меня уже предал.
Нару вскинул голову и встретил взгляд Джина уверенно и холодно.
- Однажды я тебя уже остановил, - возразил он.
- Оливер, - покачал головой Джин. – Что бы сказала наша мама, если бы узнала, что моя смерть на твоей совести?
Глаза Нару сузились, руки сжались в кулаки.
- А что бы она сказала, Юджин, - произнес он, чеканя каждое слово, - если бы узнала, что это ты едва не убил нашего отца? Что это ты свел в могилу троих наших гувернанток, просто потому что они тебе «не понравились»? Что ты в пятнадцать лет изнасиловал горничную и заставил ее молчать, воспользовавшись своей силой? Что это ты…
Джин мягко рассмеялся и поднял руки, будто сдаваясь:
- Да-да, Нол, все признаю. Все признаю и каюсь. Но это же просто ошибки подростка, наделенного особым талантом. Гении иногда совершают ужасные поступки, да, ужасные. Но их невозможно в этом винить.
- Считаешь себя гением? – процедил Нару. Все его самообладание слетело, как осенняя листва с деревьев под порывом ветра.
- Нет, - ответил Джин. – Не себя. Нас. Мы оба по-своему гениальны. Вот почему я не злюсь на тебя. Ты тоже совершил ошибку. Только и всего.
Нару отвернулся от зеркала. Какая-то часть его души все еще хотела быть рядом с братом, для этого только и надо было, что согласиться сейчас, просто кивнуть.
- Ведь это ты столкнул машину с обрыва, - мурлыкал над ухом медовый голос Джина. - Ты подстроил аварию, в которой я погиб. Твоих сил хватило на то, чтобы изменить траекторию движения, и этого хватило, чтобы на узкой дороге автомобиль сбил ограждения, а заодно и меня. Прости, но я не мог оставаться в долгу перед тобой.
- Пока я был без сил, ты вырвал у меня из памяти все об этом месте, - возразил Нару, но его голос звучал глухо и неуверенно. – Я очнулся в больнице Киото, один, посреди огромного города.
Слова брата были правдой, и оттого становилось тяжелее. Если бы только был другой выход!
- Родители быстро тебя нашли, - улыбнулся Джин. – Тем более, я все же оставил тебе небольшое напоминание. Ты прекрасно помнил то маленькое обстоятельство, что это ты, ты, а не кто-то другой, убил меня.
- Ты всегда был лицемером, - бросил Нару.
- Лицемером? – переспросил Джин, и в его голосе послышалось удивление. – Это не лицемерие, Нол. Это умение ладить с людьми. Ласковый теленок двух маток сосет – только и всего.
- Я проведу изгнание завтра вечером, - сказал Нару. – Посмотрим, как тебе поможет твоя ласка.
- О, не сомневайся! – рассмеялся Джин, и глаза его озорно блеснули. – Завтра тебе будет не до меня. С утра ты будешь вылавливать из озера труп малышки Май. Она надоела мне. А на Обрыве самоубийц давненько никого не было.
Контраст между жестокостью слов и мягкостью улыбки был разителен. Но Нару давно привык слушать, а не смотреть.
- Ты не посмеешь, - процедил он.
- Посмотрим, - подмигнул ему Джин. – Она уже давно полностью мне доверяет. Глупая маленькая девочка!
Нару не мгновение замер, потом бросил короткий взгляд на брата и прошелся по комнате. Резкие, рваные движения выдавали его напряжение.
- Посмотрим, - наконец, коротко кивнул Нару и тут же вышел из кабинета.
- Еще одна дуэль, а? – улыбнулся Джин ему вслед. – Последняя?
***
Они стояли друг напротив друга на краю обрыва. Один улыбался, мягко и дружески, второй был хмур и зол.
- Нол, перестань! – Первый протянул второму руку в знак примирения. – Ты же мой брат!
Но Нол не принял руки. Он только крепче сжал кулаки.
- А мистер Дэвис – наш отец, - процедил он. – Джин, он в больнице! Как ты мог?
- Мама уже звонила тебе? – Джин равнодушно пожал плечами. – Мне не удалось прижать его с первого раза. Я попробую еще.
- Он – наш отец! - взвыл Нол, теряя над собой контроль.
- Приемный, - уточнил Джин и улыбнулся. – Да ладно тебе! Я найду нам новых родителей.
За поворотом слышался гул мотора автомобиля. Еще мгновение, и машина вынырнула из-за угла. Опасности для стоящих на обочине мальчиков не было – машина ехала медленно, водитель был внимателен и осторожен.
Но Нол стиснул зубы и поднял обе руки. Машина ускорилась и резко вильнула, сбивая одного из мальчишек и улетая с обрыва в озеро.
***
Нару быстрыми шагами шел по коридору к комнате Лина. Нельзя было терять ни секунды.
Джин не солгал, ему действительно было нетрудно внушить что-либо другому человеку, особенно тому, кто был восприимчив к влиянию извне. Хватит ли ему одной ночи на это? Возможно, с момента смерти дар Джина рос и развивался куда быстрее способностей Нару. Возможно, именно потому, что его не сковывала хрупкая телесная оболочка. А может быть, Джин в самом деле был талантливее.
***
Нару и Лин вернулись домой под утро, насквозь промокшие под дождем. Под глазами Лина залегли синяки, плечи ссутулились, он выглядел изможденным и больным.
- Собери всех в гостиной, - попросил Нару, стараясь не смотреть на Лина. – Нет, не всех. Лучше только членов Академии. Ни госпоже Седзуо, ни ее дочери знать всю историю не обязательно.
Лин кивнул и повиновался, ни словом не обмолвившись о своей усталости.
Нару скривился от мысли, что вынужден заставлять Лина бегать по мелким поручениям, когда тот так вымотан, но ничего не мог с собой поделать. Он должен был знать – прямо сейчас – что со всеми членами Академии все в порядке. Особенно с Май.
- Что-то произошло? – спросил Монах, протирая глаза ото сна. – Нужна помощь?
В голубую гостиную медленно стекался народ. Вошла Аяко в длинном винного цвета халате, вбежала Май, растрепанная и по-детски милая в своей пижаме в цветочек. Пришел Джон, приветливо улыбаясь, пожелал всем доброго утра. Будто бы это не его только что разбудили в начале шестого утра.
- Нет, - ответил Нару и устало повалился в кресло. – Уже нет. Спасибо, Такигава-сан.
В комнату вбежала Масако, удивленная и испуганная.
- Нару! – воскликнула она, заставив Нару едва заметно вздрогнуть. – Я чувствую их! Призраки! Здесь в самом деле призраки! Почему же я раньше?..
- Я же говорила! – победно воскликнула Май.
- На все есть причины, - успокоил их обоих Нару. – Сядьте, Май, Хара-сан. Я все объясню.
Май, еще сонная, но заинтригованная, тут же села на диван и сложила руки. Нару следил за ней взглядом и думал, как же точно Джин умел выбирать своих жертв и как ловко находил их слабые места. Что было бы с Май, если бы сегодня ночью ему и Лину не удалось бы провести изгнание?
Нару помолчал немного, обвел присутствующих взглядом и со вздохом начал:
- Вчера я рассказал вам про Юджина…
- Да! – воскликнула Аяко. – Удивил так удивил, Оливер Дэвис!
- Тс-с-с, - шикнула на нее Май. – Не перебивай!
Нару не обратил на них внимания. Он слишком устал, чтобы вступать в перебранки.
- …Сегодня, - продолжил он, будто бы его не перебивали, - я и Лин провели изгнание его духа.
- Изгнание? – нахмурился Монах. – Самое настоящее изгнание? Ты ведь знаешь, что это значит, Нару?
- Да. И хочу сказать сразу, что я не буду рассказывать вам о причинах, по которым я провел именно изгнание. Я расскажу только то, что посчитаю нужным. Если конечно, - глаза Нару остро блеснули из-под мокрой челки, - меня не будут перебивать.
Май тут же зашикала и на Монаха. Нару едва удержался от улыбки – до того она выглядела забавно в этот момент.
- Джин умер здесь, год назад, в результате, - Нару запнулся на мгновение, все же он слишком устал, чтобы вести такие разговоры, - несчастного случая. Но его душа не обрела покоя, мне кажется, потому что он его и не искал. В его планы не входило, чтобы я или наши родители нашли его. И не спрашивайте, - Нару предостерегающе поднял руку, - почему. Я не могу вам этого сказать.
- Не можешь? – осторожно спросил Монах. – Или не хочешь?
Нару проигнорировал его.
- Когда я, Лин и Май оказались здесь, да еще и были вынуждены начать расследование, Джин занервничал. Он понимал, насколько близко я подошел к разгадке его смерти.
- Но я должна была почувствовать призраков самоубийц! - жалобно возразила Масако. Было видно, известие о том, что ее дар ненадежен, стало для нее настоящим шоком. – Зачем Юджин Дэвис скрывал их присутствие?
- Он скрывал присутствие не призраков самоубийц, - хмуро пояснил Нару. - Он скрывал свое присутствие. Это было ошибкой. Если бы вы, Хара-сан, с самого начала почувствовали здесь призраков, мы бы с легкостью купились на приманку с нерожденным ребенком. Но Джин не мог рисковать. Он не мог позволить мне выйти на след Обрыва самоубийц.
- Кстати! – воскликнула Май. – А как же призрак ребенка?
- Никакого призрака ребенка нет, - улыбнулся Нару уголками губ. – Джин прекрасно понимал, что, как только Химико-сан вернется из больницы, версия о полтергейсте, единственная подходящая в той ситуации, сразу же отпадет. Именно поэтому он повел нас по другому следу. Вот тут и пригодилась ему ты, Май.
- Я? – ахнула Май, прижал руки к груди. – Но зачем я?..
- В те моменты, когда тебе снились пророческие сны, ты видела Джина, я прав? – спросил Нару.
Май залилась румянцем и опустила глаза.
- Ты думала, это я? – снова спросил он.
Май замотала головой, потом замерла и коротко кивнула, все так же не поднимая глаз.
Нару почувствовал укол ревности. Как его только можно было спутать с Джином? Даже учителя и слуги никогда их не путали. Видимо, Джин и в самом деле умел ладить с людьми.
Нару вздохнул и продолжил:
- У Май нет и никогда не было никаких паранормальных способностей. Источников всех ее пророческих снов был Джин. Он же помогал ей проходить мои тесты.
Масако издала короткий смешок.
- Джин обманывал нас всех, - произнес Нару, бросив взгляд на Масако. – Ему нравилось играть с людьми. Все, что я могу вам сказать – он был опасен. Опаснее Урадо, опаснее всех, кого вы встречали раньше.
- Но он же твой брат, - поразился Джон.
- Именно поэтому, - довольно резко оборвал его Нару, - я знаю, о чем говорю.
Никто больше не возразил ему.
Нару встал и подошел к окну, за которым все еще шел дождь. Уже не гроза, но монотонный ливень, барабанивший в стекло.
- В любом случае, теперь уже все закончилось.
Вместо эпилога
- Все закончилось, - произнес Нару, и в его голосе слышалась усталость, присущая, скорее, глубокому старику, чем молодому человеку, не достигшему восемнадцатилетия.
Он поднял глаза на собственное отражение в оконном стекле и несколько долгих минут не отрывал от него взгляда. В голове было пусто, не хотелось ни думать, ни впоминать. Наверное, так себя чувствуют люди, выжившие после стихийного бедствия.
Нару глубоко вздохнул и, отвернувшись от окна, вышел из комнаты. Хотя все проводили его напряженными взглядами, никто не проронил ни слова, не задал ему вопроса или не попытался приободрить. И едва ли кто-то из присутствующих мог заметить, как его отражение в стекле, полуобернувшись, обманчиво мягко улыбнулось ему вслед.
