Глава 1Заканчивались последние теплые деньки в этом году. И нынешняя осень была чудесной. Правда началась она всего лишь девятнадцать дней назад, но листья на деревьях уже успели немного пожелтеть и опасть, дожди почти не прекращались (что было не удивительно для Лондона), а волшебники оделись в теплые мантии.
Краски на небе медленно тускнели. Рабочий день закончился, поэтому улицы были полны людей, спешащих домой, к семьям. Один из них, мужчина, то и дело увеличивал шаг, нетерпеливо посматривая на часы. Легкий ветерок мягко обдувал светлые пряди, заставляя их падать на лоб. Сегодня важный день, его ждут. Драко Малфоя ждут дома.
***
Прошло семь лет. После войны многое в его жизни изменилось. Да весь мир изменился. Уважаемых ранее людей, «аристократию» волшебного мира, в число которых входили Малфои, просто перестали воспринимать. Волшебники небеспричинно возненавидели их за неправильно выбранную сторону баррикад, за презрение к «грязной крови». После победы над Волан-де-Мортом Малфоя-старшего осудили и вновь приговорили к Азкабану. Но святой Поттер вступился за него на суде, и Люциус отделался лишь потерей поместья и ссылкой за пределы Лондона. Они с Нарциссой покинули магическую Англию в тот же день. Драко же решил остаться. Он и сам не понимал почему. Пришлось начинать жизнь с чистого листа, ведь все, что когда-то было у Малфоев, исчезло. На вырученную компенсацию от суда за потерю именного мэнора Драко смог приобрести небольшой дом неподалеку от Косого переулка. Потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к самостоятельной жизни и избавиться от глупых принципов, навязанных целыми поколениями. Идея о чистоте крови медленно, но верно уходила из сознания. И, наконец, спустя несколько лет, Малфой смог вздохнуть спокойнее. Даже Грейнджер больше не вызывала полнейшего отвращения. Да-да, та самая, гриффиндорская заучка, серая мышь, мисс во-всем-подражаю-Макгонагалл. Она даже помогла освоиться, ведь приходилось вечно сталкиваться с ней по работе в Министерстве Магии. Как его туда взяли, Малфой и сам не понимал, хоть и догадывался, что без Поттера здесь тоже не обошлось. Эта помощь со стороны бывшего школьного врага убивала, но если бы не она, Малфою пришлось бы туго, и он это прекрасно понимал. Отчасти то, что при встречах на работе Драко скупо кивал Поттеру, можно было считать своеобразной благодарностью. В стиле Малфоя, разумеется.
***
Даже сейчас мысли о Поттере заставляли хмурить брови, но больше не вызывали такой ненависти, которую вызывали в школе. Он обязан ему своей жизнью. Причем не один раз.
***
Постепенно в нем перестали видеть ненавистного приспешника Волан-де-Морта. Драко Малфой стал вполне уважаемым человеком, вернув репутацию. Конечно, не в том размере, что была раньше, но и этого хватало, чтобы быть на плаву. У него даже были друзья. Некоторые остались со времен школы: Блейз был единственным, кто поддерживал его, когда все отвернулись; Пэнси Паркинсон попала в ту же ситуацию, что и Драко, из которой выбирались они вместе; сестры Гринграсс помогали выбраться из депрессий… кхм… разными способами. На самом деле в то время Малфой менял девушек, как в школе. Его мужское обаяние вернулось с новой силой, и никто не мог устоять перед ним. До определенного момента.
***
Улицы пустели, магазины закрывались, гуляющие с детьми и животными люди собирались по домам. День переходил в вечер, а вечер в ночь. Зажигались фонари. Малфой подумал о том, что, возможно, стоило бы и аппарировать, но свежий воздух должен был расслабить, избавить от волнения. А волнение зашкаливало, кровь бурлила, и ничего не могло помочь успокоиться и прекратить улыбаться.
***
На работе устроили большую вечеринку по случаю дня рождения Грейнджер. Было много людей, много танцев, много огневиски. А на утро Малфой проснулся в постели именинницы. Как бы необычно для Грейнджер и как бы банально для всех это ни было. То утро было самым неловким в жизни Драко Малфоя. Но на следующую ночь все повторилось и снова по вине огневиски. А через три недели огневиски был уже не при чем. И вот, четыре года спустя, именно в этот осенний вечер, Малфой спешит к ним домой, чтобы поздравить Грейнджер с двадцать шестым днем рождения. Его любимую Грейнджер.
***
Предвкушение так и бьет в спину, подгоняя еще сильнее. Подарки готовы, цветы куплены, главный сюрприз дожидается своей очереди. Драко сунул руку в карман мантии. Почувствовав кончиками пальцев мягкий атлас маленькой округлой коробочки, Малфой ухмыльнулся. Сегодня он сделает это. Скажет те самые слова, о которых мечтает любая девушка.
***
На самом деле, если бы не мать, он так и не додумался бы до этого. Нарцисса начала интересоваться подарком месяцев за шесть до праздника. Драко тогда отмахнулся, сказав, что купит какие-нибудь книги или ради нее сходит к Уизелам в их конюшню. Каково было его удивление, когда мать начала отчитывать его как маленького мальчика.
— Серьезно, Драко? Какие книги? Тебе десять лет? И не смей оскорблять семью Уизли! Мало от Гермионы в прошлый раз за это получил? Сколько можно быть таким ребенком, Драко? — мать то и дело возводила глаза к небу, что говорило о сильнейшей раздраженности. — Твой юмор здесь не уместен. Вы почти четыре года вместе! Неужели ты не хочешь узаконить эти отношения? Драко! Я ХОЧУ ВНУКОВ, В КОНЦЕ КОНЦОВ!
В тот день Драко впервые слышал, чтобы мать так ругалась на него.
***
Это воспоминание заставило засмеяться в голос, а осознав это, Малфой стыдливо оглянулся по сторонам и поднес к губам руку, делая вид, что закашлялся, лишь бы случайный прохожий не принял его за сумасшедшего.
***
А как же было странно когда-то говорить родителям об их с Гермионой романе. Он специально ради этого прилетел к ним в Италию. Малфой никогда не сможет забыть лицо отца в тот вечер. Стеклянный взгляд говорил о таком отчаянии, будто сейчас он просто умрет от сердечного приступа. Нарцисса восприняла спокойнее. Она долго расспрашивала его о Гермионе и, по-видимому, убедившись, что все довольно серьезно, сказала лишь одно: «Я надеюсь, что она сделает тебя счастливым». И кто бы мог подумать, что спустя пару лет мать будет высылать Грейнджер подарки, неизменно подписывая «От Нарциссы и Люциуса с любовью», несмотря на то, что ни о какой любви со стороны Люциуса и речи не шло.
***
И снова смех. «Когда-нибудь меня точно упекут в Мунго», — подумал Драко, еще больше увеличивая шаг.
***
Идея матери о замужестве показалась тогда абсурдной и даже глупой. Зачем им жениться? Они молоды и… мало ли, что случится завтра. Но однажды, на одном из балов в честь Великой Победы, Малфой заметил, как пялятся на Гермиону другие мужчины.
«И что это блин значит? Неужели непонятно, кому она принадлежит?» — мысль моментально щелкнула, и в голове пронеслись слова, сказанные когда-то матерью. Долгое время его мучали сомнения: сначала он думал, стоит ли вообще это делать, затем — согласится ли Гермиона, ну, а после — что будет дальше? Семейные обязанности, пожизненное обязательство, возможность пополнения семейства — все это пугало Малфоя. Но мысль, так или иначе, не давала покоя.
***
Ветра почти не было, поэтому переходя реку, неподалеку от дома, внимание Драко привлекло внимание заходящее солнце, отражающееся в плавных волнах. А вы знали, что во всем хранятся какие-то воспоминания?
***
Драко проснулся в одно прекрасное утро от надоедающего луча солнца, пробивающегося сквозь приоткрытые шторки в их спальню. Как назло он бил по глазам, и свет заставил поерзать в кровати, пытаясь отвернуться и продолжить спать. Но почувствовав тяжесть на груди, Малфой повернул голову и увидел сладко спящую Гермиону. Ее волосы, как и всегда, тянулись во все стороны, норовя залезть даже Малфою в рот. Время от времени они щекотали нос Гермионы, и девушка неосознанно морщилась. Все тот же луч путешествовал по щекам, губам спящей. Трогал ресницы, от чего глаза трепетали. Размеренное дыхание покрывало грудь Драко и будто задавало сердцу такт. Вдох. Удар. Выдох. Удар. Драко медленно поднял руку и обвел пальцами округлость лица девушки, ее губы, нос, погладил волосы. Это — его жизнь, его счастье. И неужели до сих пор не понятно, что он будет нуждаться в этом всю свою жизнь? В этом утре, в этой комнате, в этой девушке. Именно в этот момент он и понял: пора.
***
Тяжелая сумка оттягивала плечо, но Драко не обращал на это никакого внимания. Гермиона давно мечтала о телескопе. Как же было трудно его найти! Если бы не ушлый Забини, возможно, Малфой так и промучался бы, купив, в конце концов, очередную книгу.
***
И вот, все, наконец, готово. Все благословения получены, даже со стороны Поттера с Уизелом, которые, кстати говоря, было очень тяжело получить, и только бутылка хорошего огневиски помогла в этом непростом деле. Вообще огневиски — единственное, что временами примиряло Малфоя с лучшими друзьями Грейнджер. Конечно, случалось такое не часто. Только когда Гермиона особенно сильно настаивала отметить какой-нибудь праздник вместе с ними.
***
Вот он, их дом. На самом деле это дом Малфоя, но когда однажды выяснилось, что вещей Грейнджер здесь больше, чем его собственных, они решили официально съехаться. Это, конечно, не родовое, уже давно снесенное поместье Малфоев, но им нравилось. Это место моментально прониклось живущими в нем, будто впитало запах. В гостиной, например, всегда пахло корицей. Может потому, что Грейнджер организовала там библиотеку и все свободное время проводила в ней? Домик был относительно небольшим, всего два этажа высотой. Драко купил его у пожилой пары, поэтому он выглядел уютно, располагая к себе. Возле крыльца даже росли розы. Малфой подумывал их вырвать, но сначала не доходили руки, а потом цветы даже помогли клеить девушек, которые всегда приходили в восторг от Драко-ухаживающего-за-садом-Малфоя. Дом действительно подходил для пожилой пары (ну или очень романтичной). Светлые стены, деревянная мебель, большие окна, преимущественно белый и бежевый цвета в декоре — все это заставляло первое время чуть ли не щуриться от белизны и чистоты, заставляющих комнаты мерцать. Ну, а позже Малфой привык к этому. Дом излучал спокойствие и защиту. Когда Драко впервые привел Грейнджер сюда, она была в полнейшем восторге (я ведь говорила, что это место для романтиков?). Она моментально влюбилась в этот дом, Малфой даже иногда ревновал. Но сейчас, поднимаясь по ступеням, это не имело никакого значения. Через минуту он увидит ее, а уже вечером она будет его невестой. Миссис Гермиона Джин Малфой. Всего лишь слова, а уже заставляли все тело покрываться мурашками.
Шаг. Ступень. Еще шаг. Ступень. Еще один. Почему так много ступеней? Малфой на секунду помедлил у двери. Мерлин, почему это так сложно — утихомирить бьющееся сердце и привести дыхание в порядок? Поворот ключа. И дверь медленно открывается…
Из кухни доносится вкуснейший запах чего-то свежеиспеченного. Во всех комнатах горит свет, не давая темноте проникнуть ни в один угол. Улыбнувшись, Малфой потянулся к пуговицам пальто, расстегивая их и прислушиваясь. В гостиной играет его любимая музыка, в камине трещат дрова. Мерлин, эта женщина, кажется, делает из своего праздника его праздник. Сняв пальто и повесив его на вешалку, Драко неслышно проходит в гостиную, попутно развязывая галстук. Посреди комнаты стоит стол, сервированный на две персоны. Свечи, музыка. Кажется, это будет потрясающий вечер. Позади раздаются негромкие шаги, и Малфой оборачивается. Она. Такая прекрасная. Она улыбается и подходит ближе. Каждый мерлинов вечер они встречают друг друга так, будто не виделись много лет. Ее глаза сияют, выдавая с головой все чувства. Она медленно кладет руки на рубашку мужчины и гладит пуговицы. Поднимает взгляд и встречается с такими же счастливыми глазами. Медленно тянется на носочках и целует Малфоя. Он обнимает ее и, разорвав поцелуй, утыкается в копну волос, уложенных в красивые волны. Немного приподнимает легкое тело, и Гермиона оказывается оторванной от земли, но на его уровне. Тонкие руки ложатся на широкие плечи так, будто там им и место.
— С Днем Рождения, любимая.
Гермиона лишь сильнее прижимается к нему, но он чувствует ее улыбку. Ему уже давно не требуется смотреть на лицо Грейнджер, чтобы понять, что оно выражает.
— А сейчас тебе нужно выйти, — нехотя он ставит девушку обратно, а та лишь лукаво улыбается и делает шаги в сторону кухни. Но в какой-то момент останавливается, и как по команде они снова подбегают друг к другу, спеша вновь соединиться в объятии.
— Я никогда не смогу тебя отпустить, — проговаривает Малфой в макушку Гермионе, а та лишь согласно кивает головой, - Нет, правда, мне нужно приготовить подарок.
Гермиона опускает руки, но Малфой продолжает ее держать.
— Да, мне нужно приготовить подарок, — будто уговаривая сам себя, — Сейчас, еще минутку, — Гермиона улыбается, берет его лицо в свои ладошки и мягко целует. Драко выпускает ее из объятий, и Гермиона отстраняется.
— Через пару минут можешь входить, хорошо? — говорит Драко, а девушка отворачивается и входит в кухню, спеша закончить последние приготовления.
Малфой бегом пускается обратно в коридор. Так, сумка. Он бережно достает довольно большую коробку, обернутую в подарочную бумагу со звездами. Затем поворачивается к вешалке, забирает из пальто коробочку поменьше и кладет ее в карман брюк.
Вернувшись в гостиную, Малфой осматривается, прежде чем положить подарок. Он садится на ковер перед камином и кладет коробку рядом. Чувствуя, как в ладонях закололо от предвкушения, он потирает их и достает кольцо. Прокашливается.
— Кмх… Дорогая Гермиона! Я… Так, стоп. Дорогая Гермиона, — Малфой медленно проводит ладонью по лбу, пытаясь подобрать слова, — Мерлин, какого черта Пэнси утверждала, что слова сами придут? Так. Гермиона. Ты — самая лучшая вещь, которая случалась со мной в жизни, — Драко крутит коробочку, будто она должна подсказать слова. - Фу, какая к чертовой матери вещь? Так, Гермиона. Гермиона. Гермиона Грейнджер. Я люблю тебя. Я понял это очень давно и хочу ска…
Внезапно по дому прокатился легкий звонок. Кого еще принесло в этот гребанный важный момент?
— Дорогая, я открою, — прокричал Драко, сунул коробочку обратно в карман и поспешил к двери, ругаясь по дороге всеми бранными словами, которые только приходили в голову.
— Забини? Какого черта? Сейчас не вовремя.
На пороге стоял загорелый темноволосый мужчина. Начался дождь, поэтому с кудрей капала вода.
— Ты замарал порог.
— Извини, — голос мужчины был немного хриплым, будто он только встал, — могу я войти? Нам надо поговорить.
— Мерлин, если это неважно, я убью тебя, ты понял?
— Понял, — темные карие глаза всматривались в Драко слишком пристально, надеясь что-то разглядеть.
— Милая, это Блейз, он скоро уйдет, я обещаю, — крикнул Драко. Он не заметил отчаянного взгляда Забини в этот момент.
Мужчины прошли в гостиную. Драко сел на диван, и Блейз, неуверенно постояв на пороге, последовал его примеру.
— Так, мне плевать, что ты хотел, но сначала послушай, — и Малфой достал из кармана все ту же коробочку, которая уже была теплой от постоянных прикосновений, — Я не знаю, что сказать. Серьезно. Я всю голову сломал. Я просто не могу подобрать слова. Мерлин, это ведь никогда не было сложно, почему сейчас я чувствую, будто в мозгах ветер.
— Драко, — медленно, и будто осторожно произнес Блейз.
— Заткнись. Стой. Подожди, я могу сбиться. Так, ну допустим, я скажу. Гермиона. Я тебя люблю. Я хочу, чтобы ты всегда была со мной. И всегда была… Фу, Забини, какого черта я тебе это говорю? Фу. Блять. Я не могу. Не могу нормально объяснить, — руки уже начинали дрожать. Волнение захватило целиком.
— Малфой…
— Да подожди. Плевать, я все равно должен у кого-то спросить совета. От тебя зависит мое семейное счастье. Так что слушай. Так, на чем остановился? Просил же не перебивать. Блять. Я никогда, слышишь, никогда так не волновался. Понимаешь меня?
— Нет, — Блейз устало покачал головой.
— Конечно, не понимаешь. Ты же никогда не делал предложения. Я не думал, что это так трудно. Что же сказать-то?
— Малфой, что произошло три месяца назад? — довольно резко и громко спросил Забини.
— Что? В смысле что произошло? Откуда я знаю? Какого хрена ты опять меня перебиваешь?
— Что. Произошло. Три. Месяца. Назад? — голос Забини был ледяным и острым. Малфой нехотя отодвинулся, будто порежется, если мулат еще что-нибудь скажет.
— Блейз. Что происходит? Я не понимаю тебя. У тебя что-то случилось? — Малфой был удивлен. И как он сразу этого не заметил? Блейз никогда не выглядел таким усталым и… потерявшимся.
— Это не у меня случилось, — внезапно заорал подскочивший Забини. Из его глаз хлынули слезы. Настоящие горячие слезы, будто он снова тот маленький мальчик, дожидающийся отца, который так никогда и не придет, — Это у тебя, слышишь, Малфой, у тебя случилось. Господи, почему ты так ведешь себя? Почему? Ты ведь всегда был сильным! — Забини кричал и не мог успокоиться. Он схватился за голову, но резко опустил руки и принялся расхаживать по комнате.
— Блейз, просто объясни, — Малфой не знал, как реагировать. Он тоже поднялся.
— Драко, — Забини остановился, подошел к другу и взял его за плечи, вглядываясь в глаза. Он был ниже ростом, и смотрел снизу вверх, поэтому Малфою пришлось немного наклониться, — ты действительно не понимаешь? Ты действительно не помнишь, что произошло три месяца назад?
Малфой смотрел в глаза другу и видел то, самое страшное, чего в этих глазах никогда не видел. Отчаяние.
— Не помнишь, — потрясенно произнес Забини и снова опустился на диван. Спрятал глаза в ладонях. Наверное, пытался справиться со слезами.
— Забини… — Драко сел рядом и положил ему руку на плечо, — Объясни, что случилось. Я не понимаю, о чем ты говоришь. Ты имеешь в виду нашу поездку на Кубок, да? Три месяца назад, в июне, мы приехали с Кубка по квиддичу. Отпраздновали победу «Пушек», напились, и я всю ночь не давал нашим соседям спать, потому что пел Гермионе серенады под окнами, хотя она уехала к родителям в Австралию на весь уикенд.
Забини улыбнулся. Но эта улыбка была совсем не счастливой.
— Правильно. А что было потом?
— Ну, — попытался вспомнить Драко, — кажется, меня заклинанием усыпил сосед, и я проспал в кустах. Но на утро уже проснулся в кровати, и Гермиона весь день пыталась привести меня в нормальное состояние. И смеялась надо мной.
— Правильно, Малфой. Только есть одно но, — вытирая остатки слез, произнес Блейз, пытаясь принять серьезное выражение лица и перестать плакать.
— Какое?
— За тобой ухаживал я. Я приводил тебя в нормальное состояние, а не Гермиона.
— Почему? — непонимание.
— Потому что она не вернулась, — произнес Блейз, — не вернулась от родителей, — повторил, будто для маленького ребенка, ожидая реакции.
Малфой смотрел на него и не понимал, о чем тот говорит. По лицу Блейза было видно, что ни о каких шутках сейчас и речи не шло, но черт, как это, не вернулась? Малфой повторил свой вопрос вслух.
— Малфой, — голос Блейза задрожал, выдавая вновь подступившие слезы, — Ее больше нет. Гермиона погибла.
Малфой молчал. Нахмурив брови, будто пытаясь что-то сообразить, он переводил взгляд с лица Блейза на его галстук, туфли, затем на камин, сервированный стол, и, наконец, дверь на кухню.
— Что?
— Я говорил тебе. Говорил. Каждый божий день. Я прихожу сюда и говорю об этом, — отчаяние было во всем: в глазах, в голосе, в движениях. — Я не хотел этого делать. Но пришлось, Малфой, прости. Это ухудшается.
— Что? За что простить?
В следующую секунду в гостиную вошли четыре мужчины в бирюзовой форме. Врачи? Слишком накачены для врачей. Вперед вышел низкий усатый мужчина в белом халате.
— Мистер Малфой, здравствуйте, — он остановился возле крепышей и смотрел на Малфоя с осторожностью, — Меня зовут Джон Стивенс. Теперь я — ваш лечащий врач.
На этих словах четыре крепыша двинулись вперед.
— Стоп! — Драко вытянул руку вперед, будто это стена, которая обязательно его защитит. Тем не менее, санитары остановились. — Кто дал вам право врываться в мой дом?
— Поступило заявление о вашей невменяемости, мистер Малфой, — четко произнес Стивенс, заостряя внимание на слове «невменяемости». — От мистера Забини.
Малфой обернулся и увидел слишком открытый взгляд Блейза. Сглотнул.
— Забини? Что происходит?
— Драко… Тебе нужно лечение, — голос снова дрогнул, и Блейз уже не смог сдерживать слезы.
— Что ты несешь? Какое лечение? — Малфой подошел к Блейзу, взял его за плечи и легонько тряхнул. Крепыши были готовы сорваться с места, но Забини остановил их рукой, — Блейз, это я, твой лучший друг. Какого черта ты делаешь со мной?
— Драко. Она умерла. Но ты продолжаешь ее видеть. Прошу тебя. Пойдем с доктором, — Забини умолял. Нет, не так. Забини впервые в жизни кого-то умолял.
- Что ты несешь? — рявкнул его друг. Он опасливо оглянулся на санитаров и снова вернул взгляд на Забини. — Гермиона здесь, на кухне, готовит ужин.
— Ты так уверен в этом?
— Забини, как я могу быть в этом не уверен? Я только что видел ее. Я только что ее обнимал, — уже проорал Малфой.
— Малфой, — вкрадчиво начал Забини, — если она здесь, — пауза, — то почему она до сих пор не пришла на крики?
Драко застыл. Понимание медленно закрадывалось в мозг.
— Гермиона? — позвал парень. Он чуть ли не бегом устремился на кухню. На плите стоял чайник и, похоже, довольно давно кипел. Гермионы не было. Малфой медленно прошелся по маленькой комнатке. Обвел руками стол, спинки стульев, тумбы, прикоснулся к чайнику. Ожог привел его в чувство. Он снова вернулся в гостиную.
— Я не понимаю…
— Мистер Малфой, вы говорили сегодня с вашей подругой? — внезапно задал вопрос мистер Стивенс.
— В каком смысле разговаривал? — ошалело спросил Малфой.
— Она говорила с вами? Произносила слова?
Драко промотал в голове весь сегодняшний разговор.
— Нет, — выдохнул он.
— Значит, слуховые галлюцинации еще не начались. Мистер Малфой, не беспокойтесь, — Стивенс медленно начал подходить. Крепыши двигались за его спиной, будто Малфой был опасен. — Мы сможем вам помочь.
— Что блять? Не подходите ко мне! Я сказал, не подходите, — он был в панике. Санитары наступали, и Малфой метнулся к Забини.
— Блейз. Я не понимаю. Я, правда, только что видел ее. Она не могла исчезнуть. Может, она как-то проскользнула в спальню? Проверьте там, — крикнул он крепышам.
— Драко. Ты ведь сам осознаешь, что это не правда. Пожалуйста. Пойдем за ними. Тебе нужна помощь. Ты должен вернуться к нам.
Малфой вцепился в руку Забини и жадно смотрел на него.
— К кому к нам?
— Нарцисса волнуется. Она была у тебя позавчера.
— Не была.
— Была. Я не мог ее успокоить весь вечер.
— Не может быть. Ее не было, Забини.
— Ты помнишь, что было вчера?
— Я… Я был с Гермионой, — Малфой медленно отпустил руку Блейза, пытаясь осознать.
— Берите его, — мягко скомандовал Стивенс и крепыши вновь начали подходить.
Малфой быстро поднял голову, подскочил и, не думая, бросился к двери через диван, пытаясь таким образом выиграть время. Не рассчитал сил, споткнулся о спинку и упал на колени. Попытавшись встать, он снова упал. Слишком сильно ушиб ногу. Сильные руки со всех сторон подхватили Малфоя.
— НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ! — Малфой кричал, вырывался. Сумел заехать ногой по лицу одного из мужчин, когда его подняли на воздух. Мужчина схватился за лицо, крича от боли. Видимо, неплохо врезал. Ослабление одного из них дало шанс размахивать этой ногой еще сильнее, пытаясь ударить и остальных. Рукам было больно, ведь их скручивали и тянули в разные стороны. Краем глаза увидел схватившегося за голову Блейза, орущего крепышам что-то вроде: «Не делайте ему больно!» и доктора Стивенса, который пытался не подавать виду, но заметно нервничал.
И тут пришла боль. Боль и расслабление. Голова внезапно опухла так, будто по ней ударили чем-то очень тяжелым. Тело ослабло и больше не хотелось никому сопротивляться. Драко закрыл глаза и осознал, что его больше никто не держит. Он лежит на полу.
— Роджерс, ты не мог осторожнее? — прикрикнул доктор Стивенс.
— Извините, сэр. Если бы не это, он еще долго пытался бы вырваться.
Говорят так, будто у него не было шансов. Будто он какая-то надоевшая муха, от которой пришлось избавиться. Стивенс глубоко вздохнул. Наверное, он неплохой парень. Это просто его работа.
— Берите его, и пойдем. Бедный мальчик, — произнес голос доктора, и раздались шаги выходящих людей. Один из них аккуратно подхватывает Малфоя на руки, стараясь не сильно его двигать.
В гостиной остается Забини.
«Ваш друг, по всей видимости, страдает серьезным заболеванием. Это похоже на психическое расстройство, вызванное неприятными новостями. Вы говорите, это началось после того, как мистер Малфой узнал о смерти своей подруги?»
В этом доме свет не горит все эти три месяца. Очень холодно, но камин не работает. Вокруг разбросаны книги, осколки разбитой посуды. Некогда белые стены испачканы чем-то грязным. Пахнет сыростью. Стоит гробовая тишина.
«Все это связано с распадом процесса мышления и эмоциональных реакций. Происходит расстройство мышления и восприятия. Наиболее часто проявлениями таких болезней являются параноидный или фантастический бред, нарушение работоспособности».
Он медленно проходит на кухню. На плите стоит чайник. Воды внутри не осталось. Дно медленно, но верно становится красным.
«Проще говоря, мистер Забини, ваш друг, вероятно, видит свою подругу живой и невредимой».
Блейз поворачивает переключатель, вытирает слезы и спешит за выходящими санитарами.
Малфоя проносят через двери, мимо цветов, которые так сильно любила Гермиона. Капли дождя, перерастающего в ливень, хлестали по лицу, и в глазах как будто стояла пелена. Может, от дождя, а может, и от слез, которые почему-то не хотели пролиться. Выглядывая из-за плеча несущего его человека, он оглядывается на дом, дверь в который все еще открыта. Ливень не дает всмотреться вглубь, но внезапно что-то заставляет открыть глаза шире. На пороге стоит девушка. Его Гермиона. Слезы катятся по ее щекам, но она не спешит их вытирать. Еле слышное «прости» срывается с тонких губ, и Драко верит. Верит Блейзу, утверждающему о его сумасшествии. Он не может оторвать взгляда от девушки. Она нервно мнет подол своей рубашки. Может быть, ему действительно помогут? Может быть, он видит ее в последний раз?
Внезапно из дома выходит Блейз. Старый добрый Блейз, который хочет помочь. Хочет избавить его от Грейнджер. Забини выходит из дома и тянется к ручке. Последний отчаянный взгляд Гермионы. Закрытая дверь. Драко проваливается в темноту.
