Глава 1Гермиона сидела перед небольшим ноутбуком, стоявшим на ее столе, и обдумывала идею фанфика по книгам о Гарри Поттере. Он возник в ее фантазии сегодня перед сном, не давая уснуть. Мельтешил калейдоскопом ярких привлекательных картинок и раскручивался сюжетом, а потом приснился таким горячим сном, что она проснулась, задыхаясь от недостатка воздуха и с острой жалостью, что он так быстро закончился. Гермиона записала еще строчку в список идей и вдруг усмехнулась: да, она, Гермиона Джин Грейнджер, увлекалась фикрайтерством — смешно. Их преподавательница по истории магии, профессор Роулинг, красиво описала школьную жизнь своих учеников и противостояние между великим Гарри Поттером и ужасным Волан-де-Мортом. Что ж, каждый зарабатывает, как может, преподаватели в Хогвартсе получали не так уж и много. Она даже помогла маглам снять фильмы о Гарри, и что самое удивительное, подобрала актеров, достаточно похожих на основных героев своих книг: на Гермиону и ее друзей.
Многое в книгах профессора Роулинг, написанных для маглов, было правдой. Да почти все, за некоторым исключением. Профессор мало знала о настоящих чувствах между своими учениками, только то, что было на виду.
Так, например, между Гермионой и Роном никогда не было ни малейшей искры, они все время ругались и иногда с трудом переносили друг друга, доводя их лучшего друга Гарри до белого каления своими ссорами. А Невилл умудрился на шестом курсе встречаться одновременно с Луной и Ханной, за что получил от Лавгуд длинные уши и хвост. Тихий при учителях, но довольно бойкий среди друзей Невилл отомстил, подсунув ей олений отвар, и Луна целый час красовалась в больничном крыле прекрасными рогами. Джинни назло Гарри встречалась с Блейзом Забини. И Поттер, глядя на это безобразие, поспорил с Роном, что уведет его сестру от слизеринца, что и произошло. Рон тогда согласился на этот спор лишь потому, что его жутко раздражал тот факт, что Джинни встречается с одним из слизеринских снобов. Неожиданно для самого Гарри выигрыш в этом споре привел к тому, что между ним и младшей Уизли возникли искренние чувства, которые привели их под венец.
Историй было так много, что Гермиона, несмотря на занимаемую должность помощника Министра Магии, несмотря на огромную кучу работы, все-таки находила время на небольшие зарисовки из своей жизни и жизни друзей, выдаваемые за красивую сказку для читателей. Но чаще всего в заголовках ее историй стояла пара Гермиона Грейнджер и Драко Малфой. В них она описывала небольшие сюжеты их стычек, неизменно додумывая лишь одно — счастливый конец. Она так хотела хэппи-эндов для своих фанфиков, мечтая по ночам, чтобы и в ее реальной жизни по легкому мановению волшебной палочки возникла красивая история, главным героем которой был бы Драко Малфой. Драмиона в ее жизни — это было бы так прекрасно.
Никто в школе не знал о ее чувствах к Малфою. Они никогда не общались мирно, но разве это не показатель того, что им было не все равно? В своих книгах Джоан Роулинг описала Драко гнусным и трусливым, видимо, для усиления отрицательности героя. В жизни же он был просто высокомерным и ехидным, но никогда настолько злобным и отвратительным, как его описывали. И Гермиона со второго курса посматривала в его сторону.
Уже стемнело, работа была закончена, чашка свежезаваренного чая дымилась рядом, притягивая своим цветочным ароматом. Неяркая настольная лампочка и свечи, расставленные вокруг, создавали романтичное настроение.
Сейчас, поглядывая в ноутбук на почти готовую первую главу, она вспоминала одну историю, случившуюся с ней на седьмом курсе незадолго до Рождества.
Она сидела в пустом классе и писала письмо Виктору Краму. В гриффиндорской гостиной сейчас стоял такой шум и гвалт, что пытаться сосредоточиться там хоть на чем-то не представлялось возможным — все готовились к Рождеству и приближающимся каникулам. Когда Гермиона уже дописала письмо и начала его перечитывать, раздался скрип, и кто-то быстро вошел в класс, стремительно захлопнув за собой дверь. Гермиона подняла голову и увидела стоявшего у входа Драко Малфоя. Он огляделся и, заметив Грейнджер, усмехнулся и подошел к ней, усаживаясь рядом.
— Не то чтобы я тебя сюда звала, — удивленно заметила Гермиона, сворачивая письмо и доставая красивую рождественскую открытку — она собиралась подписать ее и отправить вместе с письмом.
— Но наверняка не против моего общества, — нагло отозвался Драко и вдруг быстро скользнул под стол. Гермиона удивленно заметила, как он, прячась под столешницей, прикладывает палец к губам и качает головой — не выдавай. Дверь класса открылась сильнее, и Гермиона узнала возникшую в проеме голову — Чжоу Чанг, подружка Малфоя. Или уже бывшая девушка? Слухи разносились по Хогвартсу со скоростью света, но не всем из них можно было верить.
— О, Грейнджер, — неприязненно произнесла она, заметив Гермиону — они никогда не ладили, — а где Малфой?
— Сидит под моим столом, — холодно ответила Гермиона и продолжила подписывать открытку. Чанг еще раз оглядела класс:
— Ну-ну, он к тебе и на пушечный выстрел не подойдет.
— Тогда что ты здесь забыла? — поинтересовалась Гермиона, не поднимая головы. Она даже не собиралась изображать заинтересованность этим разговором или проявлять вежливость — никакого удовольствия от общения с Чжоу она не испытывала.
— Уже ничего, — и Чанг закрыла дверь. К счастью, с другой стороны.
— Спасибо, Грейнджер, — выдохнул Малфой, выбираясь из-под стола, — ты меня выручила.
— Пять галлеонов, — Гермиона даже не повернула голову в его сторону. Открытка была подписана, и можно было возвращаться в гостиную. Но все-таки любопытство пересилило: — С чего ты вдруг прячешься от своей подружки?
— Почему-то она считает, что я встречаюсь с другой, — усмехнулся он, — боюсь, что она сегодня не в настроении.
— А разве это не так? Вчера я видела тебя в обществе Панси.
— Подозреваю, что Чанг забывает, что мы с ней уже не встречаемся и лишь пытаемся сохранить добрые отношения. А с Панси мы просто друзья, — хитро прищурившись, Малфой, не отрываясь, смотрел на Гермиону.
— Ты со всеми своими друзьями целуешься? — Гермиона приподняла брови и перестала собирать свои вещи в сумку.
— Я проспорил, — пожал плечами Драко. — Интересно, как много ты знаешь о моих отношениях. С чего бы это?
— О них знают все, — Гермиона слегка покраснела, закинула на плечо сумку и встала у окна. Пора было уходить, но надо признать, что ей нравились эти короткие и не слишком частые моменты общения с Драко Малфоем. Но все равно пора.
А Малфой вдруг подошел ближе. И ее сердце дрогнуло и предательски заколотилось. Чего он хочет? Ее щекам стало горячо, и она выдохнула.
— Ты стоишь под омелой, Грейнджер.
Гермиона подняла голову и заметила парящую в воздухе веточку омелы. Попасть перед Рождеством под омелу в Хогвартсе ничего не стоило: они в большом количестве висели наверху, у потолков замка, часто неожиданно перемещаясь и оказываясь прямо над головой. А Малфой подошел и поцеловал ее. Мягко притягивая к себе. Срывая выдохи и путаясь пальцами в ее густых локонах. Гермиона таяла в его объятиях, каждая клеточка ее пылала и тянулась к Драко, желая, чтобы эта сладкая пытка не прекращалась. И было абсолютно не важно, что вдруг на него нашло. Может быть, ему была небезразлична она, Гермиона? Но он вдруг отстранился.
— Ничего не было, Грейнджер, — выдохнул Драко, отворачиваясь, — и ты никому и никогда об этом не расскажешь. И сделал шаг в сторону. Глаза Гермионы подозрительно блеснули. И Драко вдруг решился на объяснение:
— Я помолвлен, и именно поэтому распрощался со всеми подружками, на Рождество состоится моя свадьба, — и он продемонстрировал кольцо, сверкнувшее на его безымянном пальце. — И это уже никем не обсуждается. Даже мной.
Ее сердце словно остановилось, притихло и замерло, сжатое кольцом боли. Она стояла и смотрела ему вслед, отчаянно стараясь, чтобы из ее глаз не скатилось ни слезинки.
Конечно, она не рассказала никому, нелепо было бы признаваться в собственной глупости. И разве это доказывало то, что Драко испытывает к ней хоть какие-то чувства? Нет. Вполне возможно, что он просто решил перед свадьбой воспользоваться представившимся случаем. Малфой всегда отличался ветреностью в отношениях.
Эта история до сих пор мучила и терзала ее. И Гермиона все же решилась вставить эту сцену в тот рассказ, что писала сейчас. Тем более, что он как нельзя лучше подходил к сюжету. Может быть, это поможет ей избавиться от той боли и тоски, которая терзала ее при воспоминании о произошедшем. Она придумает для этой истории счастливый конец. Тот самый, что приснился ей сегодня ночью.
Уже на следующий день, едва придя на работу и окинув свежим взглядом написанное вчера, она открыла почтовую программу и отправила законченный рассказ на редакцию своей любимой бете Карин. Это была прекрасная девушка, живущая в пригороде Лондона и работающая преподавателем английского языка в местной школе. Она довольно быстро вычитывала написанное Гермионой, находя опечатки, редко ошибки, и иногда давая дельные советы по стилистике. Временами они переписывались, немного рассказывая друг другу о себе. Так Гермиона знала, что у ее беты подрастает маленькая дочка, а муж оказался сволочью и ушел, когда малышке было всего несколько месяцев. Скрывая о себе главную информацию, что она сама является той самой волшебницей, героиней книг и фанфиков, Гермиона рассказывала о своих встречах с друзьями, о том, что живет одна и много работает.
Отправив письмо, Гермиона отставила ноутбук в сторонку в надежде, что ее бета сегодня не слишком занята и сможет прислать свой комментарий к ее новой идее в ближайшее время. Изредка поглядывая на экран монитора, она изучала новые документы, внося в них необходимые правки и замечания. Она почти закончила, когда в дверь постучали. Не дожидаясь ее ответа, посетитель открыл дверь и прошествовал в ее кабинет, игнорируя необходимость хотя бы проявить вежливость и поздороваться. Гермиона дочитала последний абзац и подняла взгляд на наглеца. Драко Малфой взирал на нее с любопытным ехидством, словно изучал интересное подопытное животное. Поговаривали, что он не так давно развелся, но газеты молчали, заставляя Гермиону надеяться на лучшее и тут же запрещать себе эту надежду.
— И тебе доброго утра, Малфой, — холодно произнесла она и поинтересовалась, — надо думать, ты заблудился?
— Ты уверена, что день, начавшийся таким образом, может быть добрым? — ухмыльнулся Малфой и устроился на кресле напротив ее стола.
— Под «таким образом» ты, видимо, имеешь в виду свое здесь появление? — Гермиона убрала в сторону просмотренные документы и достала чистый бланк — надо было оставить свое резюме к изученному вопросу. — Если ты пришел полюбоваться на меня с утра пораньше, то у тебя есть еще полминуты, а потом тебе все же придется покинуть мой кабинет, сейчас я слишком занята.
— Занята, говоришь, — он прищурил глаза, перестав, наконец, сверлить ее взглядом и оглядывая стол. — Я не был бы в этом так уверен. Пожалуй, я открою окно, у тебя здесь слишком душно.
Гермиона даже не успела запротестовать, как он легко поднялся и прошел к ее окну, открыв форточку. И секунду спустя оказался за ее спиной, заставляя ее изумленно развернуться. Проследив направление его взгляда, Гермиона резко потянулась к ноутбуку и быстро его захлопнула, но было поздно.
— Нимбус2000? … Так-так. Помнится, мы договаривались, что та история… останется между нами? — ехидный голос Малфоя окатил ее холодным душем. Что он вообще несет? Смысл только что сказанного с трудом доходил до ее сознания. О том, что та история с поцелуем под омелой была написана, на данный момент могла знать только ее бета. Разве нет? И это — Нимбус2000… Ее ник на сайтах работ фанатов Гарри Поттера. И адрес почтового ящика, с которого она слала свои работы бете.
— Ты знаешь Карин? — язык с трудом ее слушался. Какая глупость — Карин. Наверняка это такой же ник, как и ее Нимбус2000. Кем же была ее бета? Неужели ее столь тщательно охраняемая тайна была раскрыта? И кем? Драко Малфоем? Неужели он смог прочитать все ее тайные мысли и мечты о нем? Мерлин, какой ужас! Ее щеки покрылись густым румянцем, а Малфой, довольный произведенным эффектом, произнес:
— Сначала я не мог понять, откуда у этих историй так много каких-то мелочей, которые совпадали с реальностью Хогвартса. Потом начал догадываться, но не мог поверить, что ты можешь писать фанфики, Грейнджер, это невероятно! Но о сегодняшней истории не мог знать никто, кроме тебя. По крайней мере, я до сих пор в это верю. И видимо не зря.
— Ты и есть Карин? — казалось, разум ее покинул. Какое счастье, что она сидела, ноги бы ее сейчас не удержали.
— Я и есть Карин, твоя бета с маленькой дочерью и мужем-уродом. Иди сюда, — и он потянул ее за руку, заставляя Гермиону встать рядом с собой. — Мне невероятно хочется испытать все то, о чем ты сегодня писала.
Слова, сказанные на ухо, прошлись по телу разрядом электрического тока, и Гермиона едва удержалась на ногах. Столько ошеломляющих событий произошли за последние несколько минут, что, казалось, они лишили ее разума. А Драко, мягко обхватив ее за талию, приник к губам, оставляя в голове Гермионы лишь одну мысль: «Это сон?», которая растаяла буквально через пару секунд, растворяясь во все возрастающей страсти и теряясь в бешеном стуке сердца.
